— На чем я остановился? — после технического перерыва Автор явно парил в небесах.
— Орден Гене присвоили. Неужели это правда?
— Хотелось бы сказать, что нет. Сами посудите: здесь нормальные люди, не жалея живота своего, десятилетиями трудятся, чтобы насадить народу демократию, чтоб народ этот, мать его, в одночасье не загнулся. Им значит ничего, а Гене — орден? И главное — за что? Но нет, в смысле — да: торжественно вручили в райцентре при большом стечении народа.
И теперь наш герой ходил за водой на колодец непременно в нем. На зависть местных мужиков и к восторгу неравнодушных к нему сельчанок.
— Позвольте, так что же это получается: у такого известного и уважаемого гражданина страны нет в избе личного крана с холодной водой?!
— Нет. Так вышло. Обещали, конечно, провести, но при условии предоставления всех необходимых документов на дом, на участок, кадастровых планов на то и другое и так далее. Короче, денег сверх положенного Гена решил не давать и отказался от этих исключительных привилегий. И еще: «Как так, — говорил он из врожденного чувства благородства и в знак солидарности, — у меня будет свой кран, а других нет?» Но мы-то с вами понимаем, почему он отказался! Да, да, именно по причине, описанной выше.
— А…?
— Знаете что! Вы здесь слушать собрались, или вопросы свои задавать. Какой-то нездоровый у вас интерес к чел…Ну, вы поняли. Смотрите, применю я к вам пункт 5–й моих Правил! Итак, два года уж минуло с тех пор, как Гена вернулся из заокеанских мест заключения. К этому времени Смирновка выбилась в лидеры Московской области по приросту населения, ведь никто пока не собирался передислоцировать войсковое подразделение, охраняющее Генин звездолет. А может быть, о служивых просто забыли? К сожалению, так у нас иногда случается. Нет, видимо, я слишком сильно сгущаю краски, ведь довольствие военнослужащим поступало регулярно.
Жизнь продолжалась и как вы, наверное, уже догадались, Генин негр не смог устоять перед чарами учительницы русского языка. Результатом чего стало появление на свет двух симпатичных негритят. На их свадьбе гуляли всей деревней. Своей и трех соседних, а также неравнодушным к этому делу старшим командным составом полка охраны. Да, а то невзначай забуду: пробелы в образовании негра местные мужики своевременно ликвидировали, так что он теперь свободно разговаривал с ними и они его понимали.
— Хватит уже слюни пускать, о Гене информацию выкладывай! — зароптали нетерпеливые слушатели.
— Так! Я уже предупреждал вас о последствиях, ящерицы зеленые! Ладно, ладно, шучу я, расслабьтесь.
— Шуточки у вас! — слушатели нежно погладили свои хвосты. — Негра хоть как звали, а то неудобно: все негр, да негр?
— По-разному звали. Кто негром, кто афроамериканцем для колорита. Василий так вообще Чебурашкой, вследствие анатомического строения его ушей. За глаза, конечно, во избежание, поскольку были на селе случаи. Согласитесь, не Экенедиличукву же его было звать, так как, во-первых, язык сломаешь, а во-вторых, солдатики из охраны сильно дергались, когда того по имени громко звали. Тогда он, чтобы прекратить дальнейшее членовредительство и установить доверительные отношения к себе односельчан, предложил называть его Иваном.
— Почему тебя так в детстве назвали? — спросил как-то Гена своего телохранителя, когда тому оформляли российский паспорт.
— Это было первое слово мамы, когда она меня родила. В переводе с эфиопского имя мое означает «Слава Богу!». В честь моего прадедушки, он у меня чистым африканцем был.
— Прадедушек надо чтить, — глубокомысленно промолвил Гена, а через неделю получил весточку, переданную ему с оказией знакомым крокодилом из Штатов.
«Здравствуй, Плюг! Получил я недавно с Альфа Центавра, — писал он, — несколько контейнеров с нарко-апельсинами быстрой усвояемости. Отгружаю их на свой склад, открываю для контроля ящики, а в одном листочек лежит. Я тебя сразу на фотке узнал, брат, твою рожу ни с кем в нашей Вселенной не спутаешь. После этого сразу связался со своими поставщиками и выяснил, что подобные сообщения были кем-то растиражированы в неимоверных количествах и равномерно распространены по всем уголкам Вселенной. Позвони».
В конце записки тот написал свой телефон и приложил к ней злополучный листок с посланием под фотографией Гены десятилетней давности. Первым делом наш герой решил посоветоваться со своим другом.
— Раз ты так решил, то лети, останавливать тебя я не имею права, — сказал ему Колян. — Хотя, на кой черт тебе эти средства нужны, ума не приложу! Ты же их тратить не умеешь. Вообще! Ну, село ты свое на новый уровень поднимешь, по срубу всем трехэтажному поставишь, коров голландских каждому по десятку, по трактору само собой. А дальше что? Молчишь? Вот и я о том же.
Тем не менее, Гена остался непреклонен в своем решении лететь. Тогда друзья начали думать, как ему выбираться с Земли, чтобы казуса не случилось. Ничего не придумав, Колян решил поговорить с главным по оборонному ведомству их страны, чтобы свои же не сбили Генин звездолет во время старта. Главком ракетных войск оказался своим парнем и тут же придумал самый реальный способ нейтрализовать на время противоракетную оборону:
— Мы, — заговорщицки сообщил он друзьям, — устроим дня на три всероссийские регламентные работы на всех ракетных комплексах. Если кто из гражданских не знает — это мероприятие, когда всем частям раздается в больших количествах технический спирт. Получив его, командный состав начинает усердно тереть смоченной в спирте ваткой окисленные от времени электрические контакты на пусковом оборудовании. Чтобы были они как новенькие по готовности к пуску. Только учтите, все это — военная тайна.
Он надолго задумался, вспоминая былое, почесал за ухом и уточнил:
— Нет, за три дня они со своей работой могут не справятся. Надо им пять дней дать, не меньше.
— Не жалко? — спросили гражданские, слабо разбирающиеся в военном деле.
— Спирта? Нет. Людей жалко, поэтому и даю на это мероприятие пять рабочих дней. Три на саму работу, а два на отдых. Но вы у себя особо не тяните, а то, знаете, как оно бывает: перестарается кто-нибудь и пальнет невзначай с устатку.
Короче говоря, обещали они ему не тянуть и совместно определили время старта, чтобы синхронно начать.
— И еще, — добавил бывалый вояка, — поскольку у вас пуск, незапланированный генеральным штабом, пусть Гена скажет своей охране, что застоялось его транспортное средство без применения, полетать надо, смазку по трубам погонять. Что я вас учу, сами чего-нибудь придумаете. Все, исполнять!
— Есть исполнять, — ответили друзья и приступили.
— Гена, умоляю тебя, не крутись ты долго на орбите, — давал наставления Колян. — Помни, враг не дремлет, а ты всегда на свой борт ракету найдешь.
Одним словом, подготовились все основательно. И вот…
— Стоп, стоп, стоп!!! — остановили неминуемый старт слушатели. — Все это хорошо: ракеты там, главкомы. А что, собственно, написано было в листочке с Гениной фотографией? О чем сыр-бор?
— Забыл, вот ведь память дырявая. Это было официальное приглашение Гены на траурное мероприятие, посвященное поминкам по его прадеду и оглашение завещания:
«Уважаемый,…бла-бла-бла, бла-бла-бла. Просим вас прибыть на поминки и оглашение завещания», — это если дословно. Там же — адрес проведения мероприятия и старая фотография улыбающегося Гены.
***
Прадедушку Гена не видел уже…Да, собственно, никогда и не видел.
— Бессердечный! — воскликнули сердобольные слушательницы, — никогда бы о нем такого не подумали, жестокий!
А вот и нет! Все дело в том, что когда его прадедушку посадили за удачное ограбление межгалактического банка, Гена у своей мамы даже не планировался. Да и сама мама тоже не планировалась. Посадили его, совсем еще юного рептилоида, на триста лет по совокупности приговоров. То есть, практически пожизненно.
По причине того, что денег он умыкнул, видимо, неприлично много, ни одно средство массовой информации ограбление это освещать не стало. Собственно, об этом их вежливо попросили — это же очевидно. Почему? Да потому, что умыкнул он честно нажитое не у кого-нибудь, а у кристально честных руководителей вселенского масштаба. К тому же, были ли это деньги вообще или что-то иное? Бог его знает.
С той самой поры, в большой Гениной семье начали ходить легенды и слухи по этому поводу. По одной из легенд, прадеда Гены посадили в какую-то секретную и неприступную темницу на самом дне глубокого океана. Свидания с ним категорически запретили во избежание утечки информации о деталях ограбления. К тому же это все равно бы не удалось, так как единственная на планете батисфера для транспортировки заключенных, по слухам, дал течь практически сразу после того, как преступника низвергли в бездну вод. Чинить же его никто не собирался, снабжая единственного заключенного провизией с помощью специального троса.
По этой и иным причинам в каждом новом поколении Гены рождались все новые и новые легенды. Достоверных же фактов ни ближним, ни дальним родственникам добыть так и не удалось. Интересовались прадедом и другие сомнительные личности, которые не родственники и большей частью не гуманоиды, но и у них ничего не вышло.
— Хватит уже о прадедушках говорить, достало! Цифру назови! — изнывали нетерпеливые слушатели, мысленно деля между собой украденную сумму.
— Вот ведь вас заклинило! Я-то откуда эту цифру знаю?! — возмутился Автор. — Ведь сидельца так больше никто и не увидел.
Да, всем было интересно: сколько спер прадед денег. Всем, кроме самого Гены.
«Вот на кой я туда лечу? — думал он на старте. — На кой ляд сдались мне эти грязные деньги? Я с рублями-то своими разобраться не могу».
Он вспомнил одну из историй, рассказанную дедом о своем легендарном предке. Якобы, за возврат похищенного, его прадеду предлагали в качестве отступного жирненькую галактику.
«Спрашивается: если это правда, все выгорит, и я ее заполучу, то что буду с ней делать? Сидеть на троне и посылать всех ходоков с их просьбами на… Так я и на Земле так могу, опыт имеется. При этом не стоит забывать, что всю эту галактическую ораву необходимо будет кормить и одевать, ежедневно заботиться о создании новых рабочих мест. Опять же распри унимать и лечить, чтобы сохранить поголовье своих подданных».
С такими тревожными мыслями Гена стартовал и, как водится, попал.
— Никто в этом не сомневался! — абсолютно позабыв о наказании, которое может последовать за прерывание повествования Автора, сделали свой вывод уже немного хмельные слушатели. Тот же сделал вид, что ничего не заметил, однако бросил на них быстрый взгляд, не предвещающий ничего хорошего.
— Так вот, как это случалось не единожды, из-за своей чрезмерной задумчивости или по неосторожности, взволнованный предстоящей церемонией Гена слету угодил в черную дыру. Вот мы-то с вами прекрасно понимаем, что бывает в подобных случаях, а Гена не очень: в первый раз же. Сперва его посудину сильно поболтало на горизонте событий.
«Нет, не хочу я попасть в ее сингулярность», — вспомнил он это зловещие слово из хаоса знаний, которыми его пичкали в начальной школе, и немного забеспокоился за свою жизнь.
Сингулярности поначалу позитивно отреагировала на появление Гениного звездолета. Но затем, как положено поступать всем дырам, считала информацию с притаившегося в корабле Гениного мозга и вовремя выяснила: кого она принимает в свое лоно.
«Это — неминуемый конец, — подумала мудрая дыра, во всем разобравшись, — он же погубит меня, паразит!»
Естественно, она тут же выплюнула Гену на хрен, не допустив до себя, а напоследок еще и напакостила. Лишний раз хочу вам заметить, что наша лекция не о психологии черных дыр, а я — не умудренный опытом врач-психиатр и тем более не ходячее пособие по выживанию в подобных ситуациях. В конце концов, вы и без меня намного лучше во всем этом разбираетесь.
Так или иначе, но буквально в следующий момент после осознания дырой своего ужасного будущего, Гена оказался сидящим на завалинке возле своего сарая. Рядом с ним примостился Колян, только что сказавший: «Раз ты так решил, то лети, останавливать тебя я не имею права…»
«Так! — подумал Гена. — Отрыгнула меня дыра, сволочь ненасытная. Вот ведь загогулина! Похоже, что я переместился во времени! Назад, к моменту своего отлета».
До него дошел хитроумный план дыры, однако одного она не учла: он никогда и ничего не забывает: «Решила, глупая, что я навсегда дорогу к ней потеряю!»
Подошел сержант из охраны и стрельнул у Гены сигарету.
— Жарко сегодня… Лететь изволите? — сочувственно спросил он и хитро прищурился. — А бумага на вылет у вас имеется?
— Да мы быстренько, туда и обратно, — ответил Колян и подмигнул ему. — Вот, кстати, прими для своих.
Незаметно для случайных прохожих, он пододвинул сержанту ногой ящик с Белугой.
— Да! — воскликнул обрадованный предстоящей перспективе бывалый сержант и полез в карман галифе. — Чуть было не забыл! Вам срочная телеграмма, Геннадий. Второй день ее таскаю, — он протянул ему мятое послание.
На замызганном клочке бумажки с прилипшими табачными крошками можно было прочитать следующее:
«Плюг! Лететь нельзя! Срочно мне позвони! Твой крокодил».
— На вот, звони, — прочитав послание, сказал обеспокоенный друг и протянул Гене спутниковый аппарат.
— Слава вселенским богам, ты жив! — услышал Гена в трубке взволнованный голос. — Чуть грех на душу не взял. Тебе ни в коем случае нельзя лететь, брат.
И он стал рассказывать. Оказывается, что при разгрузке вкусных и полезных фруктов, он не досчитался нескольких ящиков. Послал, как положено, рекламацию, не забыв при этом похвастаться своей дружбой с Геной. Так вот, похищенные при погрузке ящики были с извинениями немедленно доставлены поставщиками на Землю. Их сопровождала записка от доброжелателей. Чтобы замять неприятный инцидент с недостачей и оказать полезную услугу серьезному крокодилу, они написали ему послание. В нем говорилось, что вызов на печальное для Гены мероприятие — это хитро продуманная ловушка.
«Ничего он у тебя не получит, — писали они, — кроме пули в лоб. Сразу после того, как перепишет на них по прилету свое наследство. А то, что перепишет — это точно, не сомневайся».
Кто такие «они» в записке не уточнялось, да и было это совершенно не принципиально.
— Если тебе нужны деньги, то обращайся, друг, дам сколько надо, даже без процентов. Только ты не лети, пожалуйста, — сказал ему напоследок преданный американский крокодил из созвездия Ящерицы.
«Так он же, зараза, невольно выдал мое местонахождение, — подумал Гена с чувством благодарности к своему недальновидному другу.
Немного поразмыслив, Гена тяжело вздохнул и сделал неутешительный вывод: «Жди теперь непрошеных гостей. Ну и пес с ними, встретим по всем правилам. А сейчас я пойду, пожалуй, с Василием на рыбалку».
— Колян, я никуда не лечу, передумал.
Вот так Гена спас от неминуемой погибели не только ни в чем не повинную черную дыру, но и свою жизнь.
Вывод один: самому надо зарабатывать, а не надеяться, что о тебе вспомнит на смертном одре заморский прадедушка, сваливший туда после революции. Незапланированных чудес, короче, не бывает.