Армия на марше, дисциплина, ровные колонны, порядки, расчеты и логистика, баланс в скорости, даже лучшие армии в движении растягивались, превращаясь в ручей, и порой этот ручей должен был течь несколько дней, а иногда и недель, что бы все, кто хотел, собрались в одном месте, выбрали поле для боя и дружно на нем умерли. Все это, кроме "дружно умерли" орды не касалось. Полный разброд и шатание, понаблюдав за передвижениями, стало понятно, группы войск, и эти группы выполняли одинаковые задачи, скорее всего просто ребята с одной деревни, собрались в кучу и пошли воевать. Повсюду Хаос и шатание, а еще, с недавних пор, армия ощутила небольшой голод, прислужники, или гоблины, были заняты в нескольких направлениях, готовка, доставка, стройка, и сейчас два из них, а точнее, готовка и доставка дали сбой, и кровожадные орки, что грозно рвутся в бой, были голодны, один день они могли потерпеть, второй день орки недовольно посматривали на гоблинов, на третий день один из громил схватил зеленого коротышку за ногу, размахнулся и ударил им о землю, тушка гоблина обмякла, громила повернулся и начал выискивать в толпе следующего ушастого, гоблинам это почему-то не понравилось и ребята прыснули по лесам. Что не могло не радовать, ведь в лесах…
— … Следуя за хвостом армии, двигался безупречный я, самый красивый и талантливый паладин.
— Не умеющий ездить на лошади.
— Откуда звук?
— Перестань махать руками, со стороны это выглядит нелепо.
— Я, после этой вашей регенерации, жрать хочу постоянно.
— До конца не понятно, но это что-то типа преобразователя, и ничего с тобой не случится, ты и так все время ел как не в себя.
— Ты еще маленькая, в концах разбираться!
— Ничего я не маленькая!
— Вот я и нащупал твою ахиллесову пяту, Мелочь летучая!
Дин Дин засучила ручками и ножками и выказывала крайнюю степень озлобленности. Я обошел ее и даже ловить не стал, на горизонте появился караван, он изменился, теперь буйволов было тридцать, во главе каравана шли несколько носорогов, с орками в виде наездников.
На повозках сидело множество гоблинов, еще три носорога замыкало процессию.
— Ущипни меня, Еда! Сама едет! Здорово, правда?
— Ничего не здорово, с ними духи.
— Ай, ах ты, что совсем ничего нельзя сделать?
— Ну только, если ты в открытую всех убьешь.
— А духов этих как убивать?
— В астрале, маной задушить.
— Да чтоб вас всех, надо их кончать. Давай думай, этих кончим, я тебя может даже поцелую, Наверное.
— Фу, не надо меня целовать, ладно, дух тут всего один, можно попробовать убить носорогов и буйволов стрелами, отойти в лес и пока тебя будут бить, может быть я задушу духа, но это не точно.
— Пробуем. Ну, за новый лучший мир.
Стрелы полетели и носороги пропахали мордой дорогу, а следом, менее грациозно, головой в землю, скатились орки, колея достаточно узкая и буйволы набрели на носорогов, они не долго мучались, стрелы быстро присоединили их к носорогам, следующие пять пар буйволов легли в траву и орава гоблинов сорвалась с телег в нашу сторону, весело улюлюкая.
— Бежим.
— Скрытность точно не работает?
— Скоро проверишь, бежим скорее в лес.
Я со всех ног, сверкая пятками улепетывал от гоблинов. Но мелкие в лесу оказались намного проворнее, чем в поле, шит и шпага. Гоблины нахлынули потоком и пофиг им было что я в скрытности, Очень неприятное чувство, особенно когда ты привык доверять своим способностям.
Шпага собирала кровавую жатву, колола и колола, в тело и голову, шею и конечности, тыкать и тыкать, Гоблины начали заканчиваться и послышался рык.
— Люди, нету в вас доблести, убегаете и прячетесь, сразись со мной один на один, ты, погань бледнорылая.
И как только орк показался между деревьев, в него ударил веер звездочек.
— Он ебанутый. Я еще с орками по их правилам не дрался.
— Трус и крыса, мерзкий человечишка.
Сбоку, быстро приближался еще один шепелявый идиот, катана с увеличенным клинком, рывок и удар снизу вверх, лезвие разделило орка на две неравные части.
— Хм, че с духом?
— Попробуй его увидеть, он совсем рядом. Закрой глаза и сконцентрируйся.
— Ты ебанутая? Тут гоблинов и орков кишит, какой блядь, сконцентрируйся!
— Давай быстрее, ну.
Я закрыл глаза и начал рытся в своих каналах, а после, как бы начал рассматривать каналы вокруг, и да, действительно небольшой розовый пучок каналов был совсем рядом.
— А теперь протяни к нему канал и коснись.
Я попробовал, подергал и он начал увеличиваться, коснувшись духа, тот завибрировал.
— а теперь обхвати его.
Я нежно обвил его каналом и потихоньку начал подтягивать его к себе, сначала дух легко поддался, но, чем сильнее он приближался, тем больше ему это не нравилось, в какой то момент, ему это полностью разонравилось и он уперся, А я очень разозлился.
— Ах ты тварь кринжовая, сюда иди, я тебя ебать буду. Кис кис кис блядь.
Выпустил в него еще несколько каналов и впился в его тельце своими присосками, начав высасывать энергию. Дух быстро сдулся и исчез.
— Ну или так, так даже лучше.
— И что случилось?
— Ты просто сожрал его, как ощущение?
— Ну, кушать немножко перехотелось, как кусочек торта.
— Когда нибудь, я узнаю, что на самом деле, твой мозг, это пересаженный… что-то пересаженное.
— Духов больше нет?
— Неа.
— Эх, Ну тогда пойдем скорее, а то без нас все съедят.
Караван пытался обьехать трупы, когда по ним снова ударили стрелы. Вся орава смешалась и превратилась в одну большую воняющую кучу.
— Как много мяса, это просто охренеть. Если одна такая животинка размером со слона, а скорее даже двух, а тут их под сорок голов, это же около трехсот тонн мяса, а крупы, да тут годовой бюджет на еду среднего города.
— Извините что отвлекаю от очень важных дум, но я, кхм, я на счет регенерации.
— Что случилось? Опять на пол дня нужно забраться на дерево?
— Не совсем, ее нужно улучшать!
— И как ее улучшать?
— Ну она должна регенерировать!
— То есть я должен регенерировать? Ах ты ж маленькая садистка, ты меня хочешь порезать, да?
— Ничего не знаю, приказ с верху.
— Все же, сделают из меня великомученика?
— Не прикидывайся, у тебя, если что, есть лечение.
— Сволочи, негодяи, остолопы, мой гарем это все ради тебя, ай блядь.
Я загнал нож себе в ляжку.
— Ааа, Больно.
— Ну так и должно быть.
— А у тебя регенерации нет? я бы тебе сейчас очень помог.
— Ешь давай, по заданию тебе надо сегодня получить уровень и да, снова на дерево, на двенадцать часов.
Всю ночь я медитировал и жрал, не вынимая нож из ноги, больно, это было больно, костер горел знатный, телеги и бревна хорошо прожаривали, крупа занялась, и под утро, когда солнышко начало заявлять свои права, я залез на среднее дерево и обвязавшись, приступил к улучшению себя любимого. В себя я явился перед закатом.
Буйволятина еще не пропала, гоблины кружили вокруг моего костра с запеченным мясом и думали как это все утащить. Стрелы резко сократили поголовье думающих. Предав тела травке, позавтракав, пора было догонять армию, которая скорее всего уже подходила к Бастиону двух ветров. Голодные орки увеличили темп, и хотели срочно ворваться в город и пожрать. Всю ночь я догонял армию на марше вдоль дороги, попутно отстреливая отстающих и праздно шатающихся, рисовое поле перед городом было истоптано.
— Они жрут мой рис! Это все мое! Какого хрена?
— Ты же не оставил им выбора. Судя по их виду, они явно умирать не намеренны, или хотя бы не от голода.
— Пойдем домой, столько дел, умыться, подмыться, выесбти что нибудь.
— Сексист!
— От секси сиськи слышу, хотя нет, нету у тебя сисек.
— Вот и есть!
— Ладно, показывай, что у тебя там.
— Ах, ах, ах ты, не буду я ничего показывать.
— Тогда я сам посмотрю.
Я махнул рукой, но шалость не удалась и Дин Дин начала свой полет по неизвестной, даже ей, траектории сбитого вертолета, полет был замедлен кустарником, зеленая тряпочка была проверена ветками и проверку завалила, провиснув на первой же. Вырвавшийся из кустов шершень, источал самую лютую злость.
— Я же говорил, ничего у тебя нет, может заклинание есть какое нибудь? Я для тебя обязательно поищу. Что то вроде — "Росьтитус Титькастус".
Фейка сорвала с ветки зеленую тряпочку и обмоталась.
— Ты просто слепой чурбан, вот ты кто!
— Ну тогда давай на ощупь, может на ощупь получиться разобраться, где там сиськи.
— Я сейчас всех духов с это полянки сюда соберу, вот им это и покажешь.
— Чуть что, ты сразу угрожаешь, моя мигерка.
— Пошли уже, пока темно, а то от тебя уже знатно пованивает.
— Я так и знал, девушки после свадьбы меняются и садятся на шею, залезают в карман, то что ты по моим карманам лазишь — я знаю, осталось сесть на шею и будет эталонная невеста.
— Она грязная и липкая.
— Сейчас, доберусь до ванны, и покажу тебе что значит быть мокрой и липкой.
Орки собирались в кучу, точнее орду, пытались сделать камнемет но, без гоблинов это им не удавалось, поголовье гоблинов тоже резко сократилось, особенно много тушек гоблинов находилось в окрестных лесах, очень много. Добравшись до ворот, мы затарабанили в дверь.
— Эй, ау, просыпайтесь бездари. Барон явился.
— Кто там?
— Я, вы на ухо тугие? Открывай блядь.
— А ну пошли отсюда, ходят по ночам всякие, у нас военное время. Иди отсюда мужик, пока тебя как диверсанта не пристрелили.
— Да вы там вообще ебанулись? Открывай дверь пока я её с петель не снял. Орки мне только спасибо скажут. Надо этот городок выжечь и отстроить заново. Точно, построю огромный город бордель. Назову его Шмаротаун.
Не забывая про старые грабли, что до сих пор фантомно ноют в моей груди, напоминая о выстреле в спину, я обмотался щитом, как Дин Дин своей тряпочкой, но в отличие от феи, шит покрывал все мое тело. И как только я сделал шаг назад, что бы посмотреть на утырка что со мной разговаривает, в меня ударило несколько стрел.
— Да вы вообще ахуели, я тут орков убиваю, эй уебаны, Ща вы мою коллекцию червяков пополните.
Я подбежал в плотную к стене, дополнительный щит сверху, как шляпка мухомора, вхожу в скрытность и иду вдоль стены, стена высокая, около шести метров, каменная. Я не придумал ничего лучше, чем, вбивать золотой кувалдой золотые штыри, вгоняя их между камней и по ним, как по лесенке, подниматься.
— Расстрельные вписки, я все придумал, буду неожиданно расстреливать, а ля, приговор — расстрел, говорим подсудимому что его расстреляют, но неожиданно. Допустим дают ему яблоко, он только хотел его укусить, а ему стрелу в колено. И он расстрелянный еще три дня орет. А потом от обезвоживания умирает, или воспаления, там как повезет.
Закончив свою гневную терраду с последним ударом кувалды, я наконец-то забрался на стену.
— Добро пожаловать домой.