Оказывается, имение Суворовых, так же, как и мое, находилось на внешней границе империи рядом с дикими землями. А еще больше я офигел от того факта, что оно расположено не так уж далеко от нашего фамильного гнезда. И охренеть какой неожиданной вишенкой на торте стала информация о том, кто оклеветал графа и убил его на дуэли. Это был все тот же урод, что пытался убить и меня: князь, мать его, Мышкин!
Наконец-то до меня стало доходить, чего он добивался. Похоже было на то, что эта крыса хотела скупить или отобрать как можно больше приграничных земель и подмять под себя контрабандистов, обложив их высокими пошлинами за доступ к аномалиям. На это мог пойти либо полный псих с куриными мозгами, либо же очень влиятельный и сильный человек, которому были нипочем шайки сталкеров-головорезов и прочих бандитов, промышлявших в диких землях. И если исходить из того, что Мышкин до сих пор жив, придурком он уж точно не был. А значит справиться с ним будет ой как нелегко. Но с другой стороны — и пофиг! Чем сильнее противник, тем больше удовольствие от победы.
Я посмотрел на часы — было уже без четверти двенадцать. Достав из кармана родовой перстень Суворовых, я заменил им свой и, если честно, капец как приофигел — он принял меня, словно родного! Я думал, что Боярский дал мне его просто для вида, чтобы охрана на входе пропустила. Но перстень отреагировал на меня так, будто я и есть граф Суворов.
— Что же ты сделал с этим перстнем, Стас? Даже в моем мире это считалось невозможным, — пробурчал я себе под нос, с любопытством рассматривая черный камень.
Надо будет спросить об этом Боярского, подумал я, вызывая такси. Через пять минут машина уже ждала меня возле подъезда. Я еще раз мельком взглянул на себя в зеркало, широко улыбнулся своему новому отражению и вышел из комнаты.
В гостиной на меня ошарашенно уставились две пары глаз. Я, признаться, сначала не понял в чем дело.
— Че за…? Вы кто? — удивленно промямлила Лиза.
Наконец до меня доперло и я громко рассмеялся, но, когда увидел, что Катя тянется за ножом, мне как-то сразу стало не до смеха. Я быстро сдернул перстень с руки и попытался успокоить девчонок:
— Дамы, все норм. Это я. Расслабьтесь.
Когда Лиза с Катей успокоились, я им вкратце объяснил, что отныне буду здесь жить в облике графа Суворова.
— Охренеть! — воскликнула Лиза. — Ну-ка, надень обратно.
Я вернул перстень на руку, и Лизавета вдруг плотоядно уставилась на меня и томным голосом произнесла:
— Капец ты красавчик! Такой мускулистый стал, — она подошла и положила руку на мою широкую грудь. — А вот костюмчик надо бы поменять, а то маловат стал.
Я еще раз глянул на себя в зеркало и чертыхнулся: действительно немного маловат.
— Можешь что-нибудь с этим сделать? — я умоляюще посмотрел на Лизку.
— Пойдем. — Она потащила меня обратно к моему гардеробу. — Будем из тебя красавчика делать.
Ей хватило пяти минут, чтобы я с огромным удовлетворением увидел в зеркале мускулистого и модно одетого мужика, готового ворваться в ночную жизнь Питера.
— Спасибо, красотка, что бы я без тебя делал! — я быстро чмокнул ее в пухлые губки, и помчался к выходу.
Подъезжая к клубу, я, как обычно, послал Пушистика на разведку. Он пролетел над улицей и спикировал через стену в клуб. По его истеричным радостным крикам, я догадался, что внутри полно обнаженных красоток. Когда я увидел картинку, то воочию в этом убедился. Клуб был шикарен: богатое убранство, неоновые огни, вип-комнатки и залы, огромная барная стойка и куча танцующих и снующих туда и сюда с подносами полуголых прелестниц. Одним словом, два этажа, заполненные всем, что требуется для полнейшего отрыва.
К дверям клуба тянулась огромная очередь желающих попасть внутрь, а над входом красовалась большая неоновая вывеска «Фауст».
— Здесь есть другой вход? — особо ни на что не надеясь, спросил я у таксиста. Так-то можно было послать Пушистика выяснить это, но зачем заморачиваться, если можно просто спросить?
Водитель окинул меня подобострастным взглядом и ответил:
— Я туда и направлялся. Вам ведь к вип-входу для приглашенных?
Вот ведь жучара, и без меня все знает. Конечно, меня к вип-входу, а хотя нет, парканись лучше сразу вон у того столика, где одиноко сидят две красотки и хищными взглядами рыщут по сторонам, подумал я про себя, глядя, как Пушистик осторожно колупает призрачным клювом единственную пуговку на глубоком декольте какой-то грудастой блондинки. Через миг пуговица отлетела и прелести незадачливой куртизанки выскочили на всеобщее обозрение. Что творит этот пройдоха⁈ — выругался я и хотел, было, призвать дракона обратно, но увидел вдруг, что таксист продолжает посматривать на меня в ожидании ответа.
— Да, именно туда, к вип-входу, — запоздало ответил я ему.
Машина крутанулась к арке, ведущей во двор, проехала через нее и остановилась на маленьком пятачке возле красной дорожки, ведущей к подсвеченным неоном дверям. Водитель вылез, обошел машину и открыл передо мной дверь.
Ну что ж! С новым днем рождения, граф Суворов! — торжественно пронеслось в моей голове, когда я неторопливо шел по красной дорожке ко входу в Фауст.
У охраны ко мне никаких вопросов не возникло. Просканировав мой перстень и сверившись со списками, они открыли передо мной дверь и тут же потеряли ко мне всякий интерес. Я вошел внутрь и наконец-то первый раз за всю свою новую жизнь почувствовал себя как в старые добрые времена, когда я устраивал в своем замке пышные приемы и празднества. На мне был шикарный костюм, в карманах было полно денег, а на руке красовался большой перстень графского рода.
Ко мне тут же подлетела красотка с подносом алкоголя и игриво улыбнувшись, словно бы случайно продемонстрировала свою миниатюрную упругую грудь. Я взял стакан виски и, бросив на официантку многозначительный взгляд, направился к барной стойке. Надо было хорошенько осмотреться и получше понять, что здесь к чему, а лучшего места, чем барная стойка, для этого просто не существовало.
Не успел я поудобнее устроится на барном стуле и окинуть беглым взглядом зал, как ко мне, грациозно покачивая бедрами, подошла сногсшибательная брюнетка в облегающем белом платье. По ее богатому наряду и дорогим украшениям я понял, что она, как и я вошла в клуб по красной дорожке. Выглядела она лет на тридцать и выделялась из общей массы своей невероятной, какой-то даже неземной красотой.
— Алексей Дмитриевич, доброго вам вечера! Это ведь и правда вы?
Я улыбнулся ей в ответ и отвесил легкий поклон. Черт! Кто это вообще? — растерянно подумал я, лихорадочно прокручивая перед мысленным взором калейдоскоп лиц из личного дела графа Суворова. Втыкать прямо сейчас в мобильник было не вариант — это выглядело бы слишком грубо по отношению к брюнетке, которая выжидательно смотрела на меня.
Не дождавшись моего ответа, она продолжила:
— Я слышала, что с вами что-то стряслось в диких землях, и после этого вас вроде бы даже объявили пропавшим без вести, — она вопросительно посмотрела на меня.
Я вдруг вспомнил историю одного из своих дружинников из прошлой жизни. На него как-то напал дракон и сильно его потрепал. После этого парень провалялся в лечебнице несколько месяцев, а когда наконец-то выздоровел, я узнал, что ему из-за того нападения напрочь отбило память.
— Дикие земли — страшное место. Не стоило мне идти туда в одиночку, — задумчиво проговорил я, отпивая виски. — Там… кое-что случилось, и, если б не оказавшийся поблизости отряд сталкеров, я бы здесь не сидел. Полгода провалялся в какой-то убогой приграничной лечебнице, пока не выяснилось, кто я такой. У меня ведь после того случая всю память отшибло, даже имени своего не помнил. Да и сейчас с этим трудновато, если честно. Память полностью так и не вернулась.
— Печальная история, — грустно проговорила брюнетка. — А я-то думаю, что вы на меня так смотрите, словно и не узнаете вовсе? Я у вас стихийную магию в академии преподавала, Горностаева Наталья Алексеевна.
Охренеть! Она преподаватель? Серьезно⁈ Как вообще у такой можно учиться? Я бы весь урок втыкал только на ее фигурку.
— Очень приятно, Наталья Алексеевна, — изобразил я смущение. — Странно, наверное, слышать такое от знакомого человека? Смотрю на вас и поражаюсь, как я мог напрочь забыть про такую привлекательную преподавательницу?
— Зато, я вижу, вы не забыли, как делать дамам комплименты, — улыбнувшись и присев на соседний стул, произнесла Наталья Алексеевна.
— Вас угостить чем-нибудь? — спросил я, улыбнувшись в ответ.
Я хотел, было, подозвать бармена, но тут к нам подошел мужчина, лет двадцати семи, щеголевато одетый и с сигарой в зубах.
— Наташенька, не представишь меня своему… — он обернулся и удивленно взглянул на меня. — Да это же граф Суворов! А я слышал, вы без гроша в кармане остались, а потом вроде-как и вообще пропали без вести. — Во взгляде незнакомца мелькнула брезгливость. — Наташа, пойдем, я представлю тебя барону Пичугину. Он сегодня как раз проездом в Петербурге. Ты знала, что у него шикарный дворец на побережье? — И он увлек за собой растерявшуюся от неожиданности Наталью Алексеевну.
— Кто вообще пустил сюда этого нищеброда? — услышал я его удаляющийся возглас.
Капец ты нарисовался, хрен сотрешь! Такой момент испортил. А за нищеброда ответишь, дай только время. Я научу тебя уважать графа Суворова, не будь я Грут!
Чтобы развеять неприятное впечатление от встречи с щеголеватым хлыщем, я решил прогуляться по залу и заглянуть, между делом, на второй этаж. Когда я подошел к лестнице, ведущей наверх, меня остановили два охранника и просканировали мой родовой перстень. Сверившись со списком, они расступились и дали мне пройти.
Хм, судя по этим ребятам, на второй этаж могут попасть только самые сливки местного бомонда. Интересно, чей это клуб? — думал я, поднимаясь по лестнице. Я бы себе такой отгрохал, будь у меня возможность. Хотя, все еще впереди — я же только начал обустраиваться в этом мире.
Поднявшись на второй этаж, я увидел длинную барную стойку, несколько столиков с большими кожаными диванами и вип-зоны, отделенные от общего зала бархатными занавесями. В дальнем углу в окружении нескольких человек стояла высокая широкоплечая фигура, которую я уже ни с кем больше не спутаю. Именно из-за этой мускулистой комплекции я и лишился сегодня днем своей одежды. Семеныч что-то увлеченно рассказывал своим слушателям и те громогласно смеялись чуть ли не на каждую его реплику.
Я хотел, было, направиться к нему, но вовремя вспомнил, что я уже не барон Гордеев. Черт, куда же Боярский запропастился? Я уже хотел привлечь к поискам Пушистика, который в это время залипал возле соблазнительной стриптизерши, но в это время услышал за спиной знакомый голос:
— Ага! А вот и он!
Ну наконец-то! Я обернулся и увидел спешащего ко мне Боярского. Он широко улыбался и приветливо протягивал мне руку. Обменявшись со мной рукопожатиями, он указал на одну из вип-зон:
— Ну пойдем, расскажешь, что да как! Сто лет тебя не видел! — громко произнес он, чтобы было слышно окружающим, находящимся поблизости.
Мы прошли через весь верхний зал и вошли в вип-зону. Здесь все уже было подготовлено для высокого гостя: на столе, вокруг которого расположился углом белый кожаный диван, стояли закуски и несколько бутылок элитного алкоголя, а на подиуме в углу соблазнительно вертела бедрами симпатичная танцовщица.
— Ирина, пока можешь быть свободна, — отослал стриптизершу Боярский.
Когда она вышла, граф сел на диван и плеснул в два стакана виски.
— Садись, угощайся, — показал он на стол и протянул мне стакан. — Отлично выглядишь. Прям от настоящего не отличить, — добавил он, внимательно оглядев меня с головы до ног. — Теперь уж, хочешь ты того или нет, но хотя бы в присутствии других ты для меня Алексей Дмитриевич, а я для тебя — Станислав Викторович.
Боярский поднял стакан.
— С возвращением, граф Суворов!
Мы чокнулись и залпом осушили стаканы.
— Я хочу познакомить тебя с одним человеком. Думаю, он тебе будет интересен, и вы найдете, о чем поговорить, — Боярский загадочно улыбнулся. — Он будет с минуты на минуту. А пока скажи мне вот что: я заметил, что ты внизу беседовал с графиней Горностаевой. Ты ей что-нибудь про себя говорил?
Я кивнул и вкратце пересказал Боярскому наш разговор, опустив момент с появлением пижона с сигарой.
— Хм, неплохо, — кивнул Боярский. — Примерно совпадает с той версией, которую я для тебя набросал. В общем, детали по твоему счастливому возвращению таковы. Ты лежал в приграничной больнице с полной амнезией без перстня и документов, там тебя увидел и узнал начальник моей охраны Семеныч. Он как раз в конце весны был в приграничье. Мы перевезли тебя в мою частную клинику под Питером, где ты продолжил реабилитацию. Память полностью так и не восстановилась. Пару дней назад ты выписался, переехал в мой особняк и занял часть третьего этажа. С тобой делит квартиру сестра твоего погибшего друга, Екатерина и ее подруга. Ты их приютил в память о Павле, и вы ведете, — Боярский многозначительно посмотрел на меня, — примерную и целомудренную жизнь. Ты заботишься о Кате, как о своей собственной сестре. Запомнил?
Я медленно кивнул, еще раз закрепляя в голове сказанное Боярским, а потом спросил:
— Пашка с Суворовым реально были друзьями или это просто часть легенды?
— Они дружили с детства и даже учились на одном курсе академии, — подтвердил Боярский. — Твоя легенда должна максимально, где это только возможно, совпадать с реальностью. Теперь насчет твоего родового имения. Ты, наверное, уже понял из досье, что у тебя с Суворовым одна и та же кость в горле — князь Мышкин. Кстати, имение графа он скоро приберет к рукам, если ты не вмешаешься.
— Не понял. А я-то что могу сделать? Я же не Суворов. Стоит мне снять кольцо и все! — недоуменно покосился я на Боярского.
— Так ты не снимай. Делов-то! — ответил он так, словно речь шла о развязавшемся шнурке.
— Не понял. Ты хочешь, чтобы я стал Суворовым не только в твоем окружении, но и в жизни?
— А что? Плохо что ли? Теперь ты граф, а не какой-то там захудалый восемнадцатилетний барон, а это многого стоит. И самое главное — твой родовой перстень… Только не говори, что ты не охренел, когда надел его. — И Боярский самодовольно улыбнулся.
— Расскажешь, как ты это провернул? — с любопытством спросил я.
Граф вдруг резко помрачнел и разлил еще виски по нашим стаканам. Сделав приличный глоток, он сказал:
— Лешка Суворов был моим другом. Он до последнего ничего мне не рассказывал. Мы с ним почти и не виделись в последний год его жизни. У него были дела в приграничье, у меня — в Питере. Да и не привык он помощи просить. Сам пытался все разруливать, прям как ты. Это его и сгубило…
Боярский задумался и немного помолчал.
— Семеныч со своими ребятами сталкингом промышляет, ну и ходит в дикие земли через владения Суворова. Хорошо, что он в то время как раз на очередную вылазку отправился, ну, когда Лешка один в дикие земли сунулся. Семеныч, как узнал, сразу на его поиски помчался и совсем немного не успел. Вытащили они Лешку оттуда сильно потрепанным, парень был при смерти, последние часы доживал. Я, конечно, сразу же к нему помчался. Боялся, что не успею, но все-таки живым застал. Он на руках у меня умер… Перед самой смертью снял свой перстень, передал в него силу рода, наложил печать завещания и отдал мне. Короче говоря, кто этот перстень следующим надевает, тот и становится законным главой рода Суворовых. Леха хотел, чтобы я его носил, но… В общем, у властей я не в почете, особый отдел и так под меня копает, а если б я еще и имение с титулом в наследство получил, то сделал бы Мышкину огромное одолжение. Он со своими связями и влиянием спокойно подвел бы меня под статью о силовом захвате титула и собственности, и хрен бы я что доказал.
Боярский внимательно посмотрел на меня.
— Ну а тут ты. Просто нереальный подарок судьбы взял и сам свалился на мою голову. Да еще и с такой же проблемой, как у Лешки Суворова. И что-то мне подсказывает, что ты не против насолить Мышкину. Это та еще сволочь: сильная, влиятельная и настолько беспринципная, что может запросто пройтись по головам даже своих близких и друзей. Ходят слухи, что он и тебя вроде как пытался убить.
— А что помешает ему убить графа Суворова? — задал я закономерный вопрос.
— Если ты будешь действовать в одиночку, то — ничего. Но, когда он узнает, что ты вернулся в Питер и живешь у меня, то сто раз подумает, прежде чем схлестнуться со мной.
Я попытался обдумать свои перспективы. Хотя, что тут думать? И дураку понятно, что с Боярским у меня больше шансов выжить, чем одному в роли Суворова, а уж тем более — Гордеева.
— Ты сказал, что Мышкин собирается забрать поместье Суворова. Что требуется от меня, чтобы этому уроду ничего не досталось?
Боярский улыбнулся и откинулся на спинку дивана.
— Да просто сходи в земельную управу и официально объяви, что ты, ну, то есть, граф Суворов вернулся. И хрена лысого он тогда получит!
В это время в комнату заглянул кто-то из охраны Боярского и вопросительно не него посмотрел. Стас едва заметно кивнул, потер руки от удовольствия и радостно воскликнул:
— Как раз вовремя!
Затем он повернулся ко мне и сказал:
— Вот кстати и тот человек, с которым я хотел тебя познакомить. — И он указал на отодвинувшийся занавес, через который в комнату вошли двое.
Ну нифига себе поворот! — подумал я, удивленно глядя на вошедших гостей.