— Вот мудак! Обдолбыш, мать его, конченный! И что теперь с ним делать? — ругнулся один из охранников.
— Потащили к Майкову. Ночью разберемся, — равнодушно ответил второй.
— Куда? — не понял первый.
— Паша, ты реально тупой, или прикидываешься? Бросим его к дохлому аристо в ближнюю камеру. Ему уже похрен, кто рядом будет лежать.
— Точняк! Соображаешь! — без обид ответил второй.
Пока они говорили и спорили, кто с какой стороны возьмется, я вошел в транс и снизил показатели жизнедеятельности до минимума, чтобы ни дыхание, ни пульс не выдали, что я все еще жив. Через пару минут амбалы все-таки решили, как они меня потащат: просто схватили за руки и поволокли. Вот уроды тупорылые! Пока они меня тащили, штаны с трусами, конечно же съехали чуть ли не до колен и мне всю задницу свезло об асфальт и кафель. Вообще, конечно, хорошо, что я на спину упал. Ну я вам этого так не оставлю, мутанты тупоголовые!
— Ну нихрена себе у него прибор! — вырвалось вдруг у одного из них.
— Лучше маленький, но живой, чем огромный и дохлый, — ответил второй и оба утырка заржали на весь коридор.
В это время Пушистик следовал за мной. Его глазами я видел, что меня как раз тащили мимо комнаты с кристаллом. Охраняющие ее амбалы молча проводили меня тупыми взглядами. Через пару метров коридор поворачивал направо и упирался еще в одну дверь, за которой находился блок с камерами. Мордовороты закинули меня в первую из них и удалились. Дверь запирать не стали — чужаки сюда попасть не смогут, а трупам замки не нужны.
Только вот я не труп, так что сосите, ушлепки! Я встал, натянул трусы со штанами и огляделся. В камере было тесно. На полу валялся труп этого… как его? Майкова — во, точно! К стене были прикручены нары, застеленные грязным продавленным матрасом. Я подошел к ним, улегся на живот и запустил регенерацию своей пострадавшей задницы. Черт, снова забыл пули вытащить! Я выскреб из-под футболки три кусочка смертоносного металла и засунул их к себе в карман.
Устроившись поудобнее, я начал наблюдение за охраной комнаты с кристаллом. Пушистик показал мне еще одного здоровяка, что сидел у гардероба и периодически заглядывал в коридор, чтобы перекинуться парой имбецильных словечек с двумя амбалами, охранявшими кристалл. Мне было важно, чтобы этот гардеробный жук куда-нибудь свалил: по нужде там или пожрать, дабы не тратить ману еще и на него.
И вот, наконец, когда я уже совсем, было, отчаялся, гардеробщик встал и вышел на улицу покурить и потрындеть с охраной у входа. Да неужели⁈ Ну все, пора действовать дальше. К слову сказать, когда я из ресторана наблюдал за этим домом, то увидел одного тощего злобного очкарика в черном костюме, перед которым стелились все охранники и громилы, когда он проходил по их этажу. Не знаю уж, кто это был, но я впитал в себя его образ и сейчас планировал им воспользоваться. Вот если бы у меня хватало маны для наложения морока на всех семерых охранников одновременно, то тогда не нужно было бы разыгрывать весь этот наркоманский спектакль.
Да пофиг! Погнали! Я вышел в пустой коридор и подошел к двери, отделяющей тюремный блок от прохода к комнате с кристаллом. Заранее разведав, что в подвал есть несколько входов, в том числе и напрямую из здания, я знал, что у охраны не возникнет вопросов о том, как я сюда попал. Только вот тот мужик в черном: бывает ли он вообще здесь и есть ли ему какое-то дело до кристалла? Вот в этом я мог крупно проколоться. Ну, да ладно, выбора-то у меня нет, буду действовать по обстоятельствам.
Глянув через Пушистика на двух охранников, я наложил на них чары морока и вышел из тюремного блока. Дойдя до поворота, я на секунду задержался и попытался войти в роль злобного очкарика. Вот только не знаю, достаточно ли хорошо это у меня получилось. Сейчас проверим.
Я вышел из-за поворота и медленно подошел к двум амбалам. Остановился и смерил их холодным взглядом. Глаза обоих расширились от удивления и плохо скрываемого страха.
— А-арнольд Пе-петрович, вы что здесь забыли? — заикаясь спросил один из них.
Я посмотрел на него взглядом палача, жаждущего крови и прошипел:
— Что ты сказал?
Видели бы вы морду этого болезного! Он стал белым, как полотно, и тут же разучился говорить. Я повернулся ко второму:
— Пока я там, — я указал на комнату с кристаллом, — никому не входить и никого не впускать. Тебе все ясно?
Амбал испуганно кивнул.
— И если кто-нибудь об этом узнает, — я сделал драматичную паузу, сверля злобным взглядом притихшего бугая, — ты знаешь, что будет…
Второй охранник стал бледнее первого. Тем временем я неспеша открыл дверь, еще раз окинул уничтожающим взглядом охрану и вошел внутрь. Да! Он здесь! Мой билет в светлое будущее, моя прелес-с-сть! Я небрежно прикрыл за собой дверь и подошел к столу с кристаллом. Он стоял на золотой подставке и отливал матовой чернотой. Размер был небольшой: сантиметров двадцать в длину. Но и такой кристалл мог сослужить мне очень хорошую службу.
Итак, первым делом мне нужна мана и хотя бы небольшая прокачка моего внутреннего магического истока. Насчет второго, я, конечно, не был уверен — успею ли? По моим расчетам надо было уложиться максимум в четверть часа.
Я поставил кристалл на пол и сел в позу лотоса. Дотянувшись до обнаруженного ранее божественного источника, я установил с ним связь и запустил нисходящий поток, который провел через свой внутренний исток, пытаясь его хоть немного расширить. А дальше пустил божественную силу через обе руки в магический кристалл. Теперь надо просто поддерживать непрерывный поток как можно дольше, постепенно увеличивая его интенсивность. Главное не переборщить, иначе рискую повредить свой исток и остаться без маны.
Дело шло хорошо, кристалл напитывался силой и уже начал потихоньку краснеть. И тут я услышал за дверью громкие голоса. Кто-то сначала спорил с охранниками, а потом вообще стал орать на них благим матом.
Твою ж мать! Только не это! Мне бы еще минут пять. Но внезапно в коридоре послышалось несколько глухих ударов и тут же кто-то громко застонал от боли. Судя по звуку, похожему на коровье мычание, это был один из амбалов. Да что б тебя! Я быстро отключился от божественного источника и прервал процедуру насыщения кристалла. После этого я смог подключиться к Пушистику и у видел странную картину. На полу валялся один из охранников, а над ним возвышался, твердо стоя на ногах, вчерашний жирдяй, которому я прострелили колени. Выглядел он так, словно ничего и не было.
Что за херня⁈ Как он это сделал? Копаться у него в голове я не стал, понимая, что ману надо экономить. Весь мой хилый исток был ей заполнен, но ее все равно было ничтожно мало. А вот кристалл — это другое дело. Там маны было побольше. Но, чтобы ее черпать оттуда, требовалось время, а это значит, что заклинания будут кастоваться с задержкой.
Недолго думая, я спрятал кристалл за пазухой и наслал заклинание морока теперь уже на троих бандитов. Конечно было бы проще всех их усыпить, но на это требовалось значительно больше маны. После этого я медленно открыл дверь и оглядел собравшихся холодным взглядом.
— Что здесь происходит? — отчеканил я, делая ударение на каждом слове.
Толстый уставился на меня непонимающим взглядом и пробасил:
— Арнольд, ты че тут? — Он попытался заглянуть в комнату, но я среагировал быстрее и дверь бесшумно закрылась.
Из того, что жирдяй обращался ко мне без отчества, я сделал вывод, что мы с ним стоим на одном уровне бандитской иерархии или же, возможно, он выше меня. Я презрительно взглянул на валяющегося на полу амбала и взглядом поманил жирного в сторону выхода из подвала. Я тут же двинулся вперед, а он последовал за мной. Отлично! Значит мы с ним в банде на равных.
Мы вышли во внутренний двор и немного отошли от охраны, стоявшей у входа. По пути мне пришлось наложить чары еще на трех амбалов. После этого мой исток был опустошен. Я его подпитывал из кристалла, но поток был настолько маленьким, что его хватало только на поддержание уже наложенных чар.
Дьявол! Надо срочно что-то придумать! Мне еще нужно как-то через охрану арки пройти. А тут внезапно этот жирдяй на мою голову свалился. Кстати, где он? Вроде бы должен за мной идти? Я остановился и медленно повернулся. То, что я увидел, было, мягко говоря, охренеть каким неожиданным. В нескольких метрах от меня вместо толстяка стоял боевой маг и нагло лыбился. Вот это, мать вашу, поворот! Оказывается, не только я умею в иллюзию.
— Думал меня вокруг пальца обвести? — угрожающе прошипел он. — Меня! Великого Акакия Кровожадного! — Он сорвался на крик и потряс воздетыми к небу руками.
— Охренеть, ты клоун! — не удержавшись, загоготал я, принимая свой истинный облик. — Акакий, мать его, Кровожадный. Твой толстый хряк, которого ты тут изображал, был вчера акакием великим!
Мне, конечно, очень хотелось продолжить угорать на этот цирк уродов, но Акакий, видимо, обиделся и начал что-то кастовать, да и двое мордоворотов повытаскивали свои стволы. И тут мой инстинкт самосохранения сработал на опережение. Я открыл всю накопленную кристаллом силу для своего дракона. Его исток, в отличие от моего, мог впитать огромное количество маны. А потом я произнес только одно короткое слово:
— Убей!
Маг упал первым, захлебываясь кровью, хлещущей из рассеченного горла. Двое амбалов все-таки успели сделать по выстрелу, но в следующий момент их отрубленные кисти, все еще сжимающие оружие, упали на землю. И, прежде чем они осознали, что произошло, их постигла участь мага. Пушистик был беспощаден и точен. Противник не должен был издать ни звука. Поэтому целью дракона было горло. Два выстрела из стволов с глушителями были поглощены шумом, доносящимся с оживленных улиц.
— Круто сработал, Пушистик! — мысленно поблагодарил я фамильяра.
Дракон уже развоплотился и был видим только мне. Он довольно помахивал крыльями, сидя на трупе последнего убитого охранника.
Я огляделся по сторонам. Надо было срочно что-то предпринять, пока сюда не явился кто-нибудь еще. Кристалл и мой исток были полностью опустошены. Выйти через арку без лишнего шума не получится. Внутренний двор был глухим: со всех сторон окружен четырехэтажными секциями одного и того же здания. Самым безопасным было попробовать уйти через крышу. Пожарная лестница была поднята на уровень второго этажа. Но тратить для ее спуска оставшуюся у Пушистика силу пока не хотелось. Мало ли что ждет меня дальше? Оставалась водосточная труба.
Пф-ф, да как два пальца об асфальт! В своей прошлой жизни я частенько любил полазать по скалам и по чужим крепостным стенам, а тут какая-то труба! Я подбежал к углу двора и попробовал водосток на прочность. Такого хлюпика, как я, точно должен выдержать! Ну тогда вперед! Я схватился за трубу, уперся ногами в стену и полез наверх. На уровне второго этажа мне поневоле пришлось задержаться. Я увидел в приоткрытое окно сногсшибательную обнаженную блондинку, мирно спящую на роскошной постели.
— Хм, а у этого Акакия, если он и правда главарь, есть вкус… Точнее был, — ухмыльнувшись, пробормотал я себе под нос и полез дальше.
Тем временем Пушистик осматривал крышу, ища пути для отхода. А вот с этим дела обстояли не очень. Крыша ближайшего дома находилась метрах в пяти. В прошлой своей жизни я бы, не напрягаясь, преодолел это расстояние, но тело Саньки Гордеева вряд ли способно сейчас на такие подвиги. Пожарных лестниц снаружи здания не было, а водосточные трубы выходили только на оживленные улицы. Хотя, был тут один подходящий вариант: огромный мусорный контейнер в темном проулке. Но, судя по его содержимому, упав туда, я позавидую даже самому грязному бомжу и потом месяц отмываться буду. Ну так-то и фиг с ним. Это лучше, чем стать кормом для червей. Да и все, включая даже самых отмороженных полицейских, меня стороной обходить будут. Короче, одни плюсы.
Тогда решено! Я забрался на крышу, немного отдышался и, пригнувшись, побежал к тому торцу, на который указал Пушистик. И тут я услышал крики во внутреннем дворе. Походу, Акакушку Кровожадного нашли. Сейчас весь дом оцепят и по окрестностям шерстить начнут. Надо срочно валить. Я приказал Пушистику использовать накопленные запасы маны, чтобы смягчить мое падение, потом быстро глянул вниз на чертов бак, убедившись, что он открыт, активировал кожу дракона и молнией сиганул вниз.
— Гордеев, чем у тебя так воняет? — услышал я из душа голос Трикошкина. — Ты там ванну с бомжами принимаешь что ли?
Черт! Неужели я забыл закрыть дверь? Вот лопушара! Я высунулся в коридор и проорал Ваське, который снова копался в моем пустом холодильнике:
— Дверь за собой запри! А то, как бы снова тот отморозок с монтировкой не заявился.
— Да запер я, запер! Зачем так орать-то? — ответил, посмеиваясь, Трикошкин.
— Я сейчас, — буркнул я ему в ответ и пошел в третий раз намыливать голову, в надежде избавиться от мерзкого запаха помоев.
Хорошо хоть кристалл спрятал. Ваське пока не надо про него знать.
Через полчаса, выйдя, наконец, из душа, я оделся в последние, оставшиеся у меня, джинсы и свитер, и поплелся к ближайшему мусорному контейнеру выкидывать свою простреленную и мерзко пахнущую одежду. Трикошкин шел рядом и возмущался:
— Вот что за мужики такие уродские пошли? Я ведь все только ради них: и грудь женам первоклассную делаю и тонус возвращаю, а этот урод с монтировкой на меня! Куда катится этот чертов мир?
— Хм, «вернуть тонус»? Это так теперь называется? Надо бы запомнить, — ухмыльнулся я.
— Санчо, вот че ты все ерничаешь? Я к тебе серьезно: душу, понимаете ли, изливаю, а ты?
— Да ладно, Васян, это ж я так, не со зла, — примирительно улыбнулся я Трикошкину. — Ты лучше вот что мне скажи. Если б, скажем, у тебя было приличное помещение с хорошей мебелью, вывеска, там, красивая, секретарша в приемной — стал бы работать? Спрос-то на твои услуги колоссальный. Можно ведь не только грудь, а еще и губы с задницей моделировать. Таких специалистов сейчас днем с огнем не сыщешь.
Васька посмотрел на меня, как на недоумка, потом задумался и недоверчиво мотнул головой.
— Секретарша, говоришь? А красивая? — спросил он с придыханием.
— Само собой.
— Ну, если красивая, то стал бы, наверное, — блаженно ответил Васька. — Только мечтать-то не вредно. Ведь на это на все куча деньжищ нужна. Мне столько сроду не заработать. Да и учиться я сюда приехал. И, между прочим, если ты не забыл — за казенный счет. А ежели начну уроки загибать, меня ой как накажут.
— Учиться-то ты же не весь день будешь. А вечер на что? А насчет денег — конечно не заработать, если ты и дальше будешь за копейки сиськи дамочкам делать или уж тем более по своему любимому «бартеру».
— К чему ты клонишь, Гордеев? — Васька смерил меня подозрительным взглядом.
— К тому, что надо нам с тобой, Васян, из этой дыры в люди выбираться.
— И как же? — недоверчиво усмехнулся Трикошкин.
— А вот это я беру на себя. Если все устрою, как сказал, точно будешь работать?
— Да не вопрос, — решительно ответил Васька. — Только чет не верю я тебе, Гордеев.
Я усмехнулся, немного помолчал, потом взглянул на Трикошкина и твердым голосом подытожил.
— Не ссы, Трикошкин, все будет норм, вот увидишь. Только, если все выгорит, то тридцать процентов от прибыли мне. И чтоб не жульничать у меня! По рукам?
— Заметано!
Мы вернулись к нашему зачуханному флигелю и неспеша подошли ко входу в мою убогую квартирку. Я вдруг в нерешительности остановился и растерянно глянул на Трикошкина.
— Ты не помнишь, я дверь запирал?
— Вроде да, — ответил Васька, удивленно поглядывая на приоткрытую дверь.
Вот дерьмо! Пушистик, проверь! — мысленно скомандовал я.
Дракон влетел в мою комнату, и у меня чуть башню не сорвало от увиденного.