Я увидел, что спереди подлетела еще одна машина Боярского, два оставшихся бойца залезли в нее и мы рванули с места. Тем временем через Пушистика я следил за мужиком в сером. Он стоял на краю тротуара и нервно оглядывался по сторонам. Через миг из-за угла выскочила машина и резко притормозила перед моим преследователем. Тот запрыгнул в салон, и они помчались за нами.
В это время воробей-шпион летел высоко над нашей машиной, показывая путь своему хозяину. Отлично, значит хотя бы временно он нас не слышит.
— За нами хвост, — сказал я Сундуку. — Черный тонированный седан сейчас выскочит за нами из-за поворота. Это имперские следаки. Раньше не мог сказать, они прослушивали.
Сундук обернулся и посмотрел в окно заднего вида.
— Твою ж мать! Нахрена ты им сдался?
— Это связано с графом Суворовым. Он сейчас в розыске. Большего не могу сказать.
— Хм. Не может он, видите-ли, — хмыкнул Сундук. — Куцый, — обратился он к бойцу на переднем пассажирском сиденье, — сообщи второй машине, чтобы сняли с нас хвост.
Тот передал по рации приказ Сундука и ориентировку на черный седан. Через пару минут мы заехали в узкую улочку и машина сопровождения, резко дав по тормозам, перегородила проезд. Черный седан, дополнительно заблокированный еще и сзади идущей машиной, остановился и вскоре остался далеко позади. Воробей, пролетев за нами положенные сто метров, шмякнулся о невидимую стену и беспомощно спикировал вниз. Пушистик, пролетая над ним победоносно что-то прокричал, явно, показывая несчастной пигалице язык.
Ура! Наконец-то я скинул хвост. Этот серый костюмчик со своим писклявым воробьем уже, если честно, порядком меня достали. Теперь надо с Сундуком разобраться.
— Позвонить можно? — буркнул я.
— Кому ты, нах, звонить собрался? — угрожающе спросил барон.
— Боярскому, — невозмутимо ответил я.
— К-кому, — растерянно спросил, заикаясь, Сундук.
— Боярский сказал — звонить, если я во что-нибудь вляпаюсь, иначе к херам меня убьет, а заодно и всех, кто рядом был. Не знаю, как вы, а я еще жить хочу.
Видно было, что все в салоне вдруг заметно присмирели — водитель даже радио выключил. Я невозмутимо достал смартфон и набрал Боярского по видеосвязи. После долгого дозвона он наконец-то снял трубку.
— Что там у тебя? И почему по видеосвязи? — нетерпеливо спросил Стас, запахивая халат на голом мускулистом торсе. Сзади мелькнула кровать с двумя обнаженными красотками.
Боярский оглянулся к ним, и отвернув телефон, что-то тихо сказал обладательницам сексуальных фигурок.
— Мля, ты меня сейчас от такого важного дела оторвал, — бодро потягиваясь и широко улыбаясь, сказал Боярский.
В машине воцарилась гробовая тишина. Сынок Сундука не только перестал тихо постанывать, но, кажется, вообще забыл, как дышать.
— Станислав Викторович, меня ваш бравый боец, барон Сундуков, убивать везет. Сначала в бетон, говорит, а потом в круиз на дно Финского.
Боярский подавился вискарем, который только что блаженно начал цедить.
— Кха-кха, — откашлялся он. — Это нихрена не смешно, мля!
— Это вы барону Сундукову скажите, — и я повернул камеру на резко побледневшего Сундука.
— Ваше си-сиятельство, он моего сына того… этого… — начал растерянно заикаться барон.
— Значит, слушай сюда, Сундук, — Боярский отчеканивал каждое слово. — Боец ты, конечно, очень хороший, но, если хоть волос упадет с головы барона Гордеева, будешь иметь дело лично со мной, понял?
Сундуков нервно кивнул и непроизвольно икнул.
— А Тимофей твой давно ремня отцовского просит, мля! Люди на него жалуются, что беспределит он прямо у меня под носом и на моей территории. Разберись там сам, в чем дело. И если барон Гордеев накосячил, то пиши рапорт на мое имя, что да как, а я уж сам с ним разберусь. А вот если это твой сынок снова кого-то обидел, то ты уж, будь добр, по всей строгости с ним, по-отцовски, как следует! А то придется мне… сам понимаешь.
Сундук снова быстро кивнул.
— Да, и, если Тимофейка твой поломал там что-нибудь или другой какой ущерб причинил — возмести и извинись — и от себя, и от моего имени. Все-таки мы тут все одна семья, вроде как, и вместе отвечаем за проступки наших отпрысков. В общем, барон, я на тебя рассчитываю — не подведи, — уже совсем смягчившись закончил Боярский и сбросил звонок.
Машина остановилась в каком-то захолустье, и в салоне повисло напряженное молчание.
— Ну давай, — наконец, хрипло проговорил барон, обращаясь к сыну, — рассказывай, что там было.
— Эта чертова прислуга не хотела нести нам пиво, — промычал сквозь сломанную челюсть Тимофей. — Я просто немного прикрикнул на нее, а этот, — он хмуро кивнул в мою сторону, — в драку полез.
— В драку? — хмыкнул Сундук. — На тебя? Прям так сразу и полез? — Барон недоверчиво посмотрел на меня и на сына, сравнивая наши габариты и весовые категории. — Вас же там четверо было.
— Ну, не прям сразу, — протянул Тимофей и замолчал.
— Ты… кхм, вы что скажете, барон? — Сундук внимательно посмотрел на меня.
— Что бы я не сказал, вы все равно не поверите, — пожал я плечами.
— Хм, откуда хоть вы все такие умные беретесь? — Начал раздражаться Сундук. — Короче, некогда мне тут с вами рассусоливать. Ща просто память твою вскрою, — он гневно глянул на сына, — чтобы уж, так сказать, из первых рук…
— Не надо отец, — вдруг заканючил младший Сундуков. — Мне больно, отвези меня к доку… Я, кажется, сейчас сознание потеряю.
Сундук прям-таки побагровел от ярости.
— Что-ты ноешь, как баба, мля. Не позорь меня перед пацанами, — с отвращением сказал он, глядя на сына. — Барон, вы не могли бы немного подождать снаружи, — обратился он ко мне. — Обещаю, это не займет много времени.
Он вылез из машины и, выпустив меня, забрался обратно. Я даже Пушистика не стал отправлять, чтобы послушать, о чем они там мирно беседуют, и так все было ясно.
Продолжалась экзекуция минут пять, не больше. Затем задняя дверь открылась и багровый от гнева Сундук, еле сдерживаясь, позвал меня обратно в салон. Я уселся на этот раз с краю и мельком увидел зареванную физиономию младшего Сундука.
— Значит так, барон, мы сейчас, если вы, конечно, не против, вернемся к этой бедной девушке и, — Сундук гневно посмотрел на сына и громко сказал ему прямо в ухо, — извинимся, да?
Младший Сундуков затравленно кивнул.
— А потом я вас, если вам нужно, отвезу, куда скажете. И только после этого, — он снова окинул сына гневным взглядом, — мы поедем к доку. Приношу вам извинения, барон, от всего нашего рода за поведение моего сына. И благодарю вас за сдержанность во время драки. Будь я на вашем месте… — он не докончил фразу и заиграл желваками.
— Извинения приняты, барон. Если потребуется, я возмещу стоимость лечения…
— Ну уж нет! — перебил меня Сундук. — Возмещать будет он, из своих карманных денег, — барон гневно посмотрел на приунывшего сына.
Через четверть часа мы подъехали обратно к ресторану «Тихая гавань». Моих преследователей нигде не было видно, что меня несказанно обрадовало.
Мы с Сундуком и его сыном вылезли из машины и вошли в ресторан. Официантка испуганно на нас посмотрела и спряталась за стойкой.
— Извините, девушка, можно вас, — барон Сундуков заглянул в укрытие официантки.
Явно не ожидавшая такого вежливого тона официантка, выглянула из-за стойки и нервно улыбнулась.
— Мы с моим сыном приносим вам извинения за его недостойное поведение. Больше этого не повторится, — и Сундук легонько подтолкнул своего отпрыска, гневно на него зыркнув.
— Да, простите, — понуро промычал младший Сундуков, придерживая сломанную челюсть.
— Скажите, сколько он должен вашему заведению, я все оплачу.
Растерянная официантка вытащила из-под стойки счет и дрожащей рукой передала Сундукову.
— Вот же ш! — барон еле сдержался, чтобы не отвесить сыну подлещика.
Он достал из кармана деньги и отсчитал несколько крупных купюр.
— Здесь оплата счета, а остальное — за моральный ущерб.
Официантка, не веря своим глазам, быстро забрала деньги и спрятала их в сумочке.
— Барон Гордеев, вас подвезти? — Сундуков взглянул на меня потеплевшим взглядом.
— Нет, спасибо, барон. Я, пожалуй, еще здесь побуду. Тут такая отменная кухня, знаете ли.
Мы с Сундуком крепко пожали друг другу руки, и он с сыном пошел на выход.
— Ну вот, я же говорил, что все образуется! — подмигнул я официантке.
— Не знаю, как вам это удалось. Я просто в шоке! Спасибо вам большое, — девушка смущенно улыбнулась и взглянула на меня своими большими серыми глазами.
Вот черт! А она красивая!
— Простите за наглость, а можно узнать ваше имя, прекрасная незнакомка? — Я с интересом поглядел на официантку.
— Марта, — лицо девушки покрылось легким румянцем.
— Очень приятно, Марта, а меня — Саша. — Я приветливо улыбнулся и увидел в ответ чудесную улыбку на утонченном светлом личике. — А подскажите, Марта, у вас тут никто поблизости квартирку не сдает? Только чтоб не очень дорого. Я поступил в академию, а жить в общежитии нет никакого желания.
Девушка удивленно вскинула на меня глаза.
— Мы… сдаем… с мамой, — запинаясь от непонятного волнения, ответила она.
— Серьезно? Так это же здорово! А когда можно посмотреть?
— Да хоть сейчас! — воскликнула она. — Посетителей все-равно пока нет, — грустно ответила она, глянув на пустой зал.
— Да не переживайте вы так. Эти негодяи больше сюда не сунутся, я уверен. Так что дела обязательно пойдут на лад, — улыбнулся я и добавил: — Покажете мне квартиру?
— Да, конечно, с удовольствием. Вот только маму предупрежу, — и она, робко глянув на меня, вновь смущенно покраснела и быстро скрылась за дверью кухни.
Вернулась она через пару минут. На ней уже не было большого передника официантки, который полностью скрывал ее чудесную фигурку. Одета она была в синие обтягивающие джинсы и белую блузку, под которой угадывались миниатюрные округлые прелести, манящие своими плавными изгибами.
Уймись, похотливое животное! Думай только о деле! Нечего тут на невинных красоток засматриваться, — отругал я себя. А вот моему Пушистику, похоже, было глубоко по барабану на все мои моральные терзания. Он с горящими глазами начал потихоньку отколупывать клювом верхнюю пуговку на блузке Марты. Пришлось его приструнить и отогнать подальше. А чтобы сильно не возмущался, я послал его искать по окрестностям очередной притон йогинь-нудисток или что-то похожее, способное удовлетворить ненасытные аппетиты моего фамильяра.
Мы с Мартой вышли на улицу и прошли во двор дома, где было несколько подъездов. Войдя в первый и поднявшись на второй этаж, девушка отперла дверь одной из квартир.
— Квартирка небольшая, всего две комнаты и кухня. Зато чисто и уютно, — несмело улыбнулась Марта, поправляя сбившиеся на глаза рыжие локоны.
Мы сняли обувь и прошли внутрь.
— Это гостиная, а за той дверью спальня, — улыбаясь объясняла Марта.
— Мне нравится! — искренне ответил я. — А что по деньгам?
Рыжеволосая красавица тут же смутилась.
— По мне так немножко дороговато, но дешевле на Ваське такую двушку точно не найдете, — она опустила глаза в пол и совсем тихо назвала цену: — Пятьдесят тысяч в месяц. Предоплата за три вперед, — совсем уж стушевавшись, закончила она.
Я незаметно выудил из хранилища денежную пачку и протянул Марте.
— Меня устраивает, — широко улыбнулся я. — Здесь аванс сразу за десять месяцев.
Марта удивленно раскрыла глаза, глядя то на меня, то на деньги, и, явно, еще не веря в свою удачу.
Она дрогнувшей рукой взяла деньги и тут же профессиональным движением попыталась засунуть их в отсутствующую сумочку.
— Ой! — глупо улыбнувшись, пискнула она.
Достав из кармана ключи, она протянула их мне и сказала:
— Мы сегодня утром здесь прибирались, так что можете заезжать в любое время, — она вдруг заинтересованно и совсем без стеснения глянула мне в глаза, и, бочком обойдя меня, быстро выскользнула из квартирки.
Какая все-таки милая девушка эта Марта! Я широко вздохнул, потянулся и еще раз бодро прошелся по квартире. Она была очень просторная, светлая и уютная, а совсем рядом — замечательный ресторанчик, где так вкусно готовят. Ну что за чудесный день! Настроение у меня было просто отличнейшее и я решил, что пора бы мне навестить Ваську Трикошкина и заняться его будущим бизнесом.
Я вызвал такси и поехал к нашему старому флигелю, где мы с Васяном снимали по квартире. Выйдя из машины у въезда во двор, в котором находилось наше скромное жилище, я отправил Пушистика на разведку.
Наконец-то с моей квартирой все в порядке! Ни тебе взломанных дверей, ни нежелательных гостей. Мой дракон перелетел в соседнюю квартиру Трикошкина. О, и Васька тоже дома! Лежит на кровати, бездельничает. Я подошел к двери его квартиры и постучал. Трикошкин как-то испуганно посмотрел на дверь и зажался в угол, видимо, притворившись, что никого нет дома. Да что с ним такое?
— Васька! — заорал я, еще раз постучав в дверь. — Открывай! Это я, Гордеев!
Трикошкин мигом вскочил с кровати и побежал к двери. Открыв ее на маленькую щелочку, он испуганно посмотрел на меня.
— Ты один?
Я демонстративно огляделся по сторонам и развел руками.
— Васян, ты че? Снова от кого-то в одних трусах бегал?
— Заходи! — Трикошкин поспешно втащил меня внутрь и захлопнул за собой дверь.
Он прошел обратно в комнату и плюхнулся на кровать.
— Где пропадал? — буркнул он.
— Да с теткой в имение ездил. Оно же у меня на границе. Надо было дела по обороне рубежей порешать.
Трикошкин что-то промычал в ответ и затих.
— Васян, ты че такой хмурый? Случилось что? — Я сел на стул и обеспокоенно уставился на Трикошкина.
— Случилось, мля, — выругался Васька и снова замолчал.
— Да что такое-то? Колись давай! — нетерпеливо прикрикнул я на Трикошкина.
— Да все ты со своими сиськами! — раздосадовано заорал вдруг Васян. — Зря я тебя тогда послушал! Сейчас бы спокойно овощами-гигантами и фруктами-мутантами на рынке торговал, а не вот это вот все.
— Слушай, Василий, ты можешь толком объяснить, что не так с сиськами? Нормальная же тема!
Трикошкин сверкнул на меня глазами и начал рассказывать:
— Пришли ко мне на днях три борова, схватили и на крышу пятиэтажки затащили. А там за ноги над землей подвесили. Сказали, что с этого дня я с ними работаю и отдаю им половину прибыли, не то буду учиться летать. А еще, что сами тоже мне будут заказы подкидывать, и не дай бог хоть одна клиентка пожалуется, — чуть ли не со слезами разорялся Трикошкин. — А там все такие старухи нафталиновые, что на них без слез и не глянешь. Ну и не выдержал я, свалил от последней, работу не сделал. Эта карга ко мне целоваться полезла… ну и все остальное тоже… короче челюсть вставная у нее в самый неподходящий момент вылетела и повисла у меня на… там короче, — Васян скорбно опустил глаза ниже пояса. — Я как увидел, чуть в обморок не грохнулся. Думал все, хана мне и моей способности продолжать знаменитый род Трикошкиных. — Он на мгновение затих и перевел дух. — Вот теперь сижу, гостей жду, — грустно закончил он.
Я на протяжении его рассказа изо всех сил сдерживался, но в конце концов все-таки не смог и загоготал на всю квартиру.
— Че ты ржешь, придурок? — обиженно пробурчал Васька. — Вот мне нифига не смешно было. Посмотрел бы я, если б тебе пришлось чьи-то зубы со своего прибора снимать.
— Да ладно тебе, Васян, — примирительно ответил я. — Я-то думал, что у тебя реально капец какой-то случился.
— Так это и есть капец капецкий, Саня, ты че не врубаешься? Они же могут меня еще раз на пятый этаж сводить и в свободный полет отправить.
— Кто хоть такие-то? Как зовут? Или, хотя бы, где их найти? — уже вполне серьезным тоном спросил я.
— Найти? Ты совсем долбанулся? Они сами тебя находят, а потом, — и Трикошкин красноречиво прочертил большим пальцем по горлу.
И тут вдруг в дверь так забарабанили, что она чуть с петель не слетела.
— Открывай, урод, или дверь высадим! Ща нам за баб Маню и ее зубы ответишь! — раздался снаружи угрожающий рев какого-то неандертальца.