Правая нога смещается чуть назад, а в следующую секунду он перемещает весь свой вес на левую, нанося сильный удар в корпус противника. Но противник прочитал приготовления и легко отвел укол в сторону, слегка улыбнувшись, что выводило из себя. Тяжелый пластинчатый доспех с кольчужными вставками сильно стеснял движения недостаточно привыкшего к нему бойца, а вот соперник, казалось, его вообще не ощущал.
Отступить пришлось сразу на целых три шага назад. Противник наступал, нанося удар за ударом, которые встречали жесткий блок. Однако сила и почти удачная подсечка перевернули картину боя. Если до этого парень в основном атаковал, лишь изредка блокируя вялые попытки его достать, то теперь пришлось перейти только в оборону. Его не просто пытались насадить на клинок, но и всячески запутать и сместить на неровную поверхность земли, где добавится еще и возможность банально оступиться. Уже сейчас Тимофей видел, что соперник не пытается нанести именно смертельный удар, а лишь чиркает клинком по доспеху, закрывающему в том числе большую часть рук и ног.
Еще всего лишь десяток секунд и новый шквал сильных ударов просто выкидывает его из размеченного участка для сражения, а как только нога угодила в едва заметную ямку, напор вновь усилился. Еле удержав равновесие после очередной атаки, инерция его развернула практически на 90 градусов, чем мгновенно воспользовался противник и просто пнул его ногой в бедро, а ведь оставалось время и для удара мечом. Однако и этого хватило. Оружие вылетело из рук, а сам он повалился на землю и попытался сразу же откатиться в сторону своего меча. Маневр не удался, противник уже сделал рывок и пинком откинул оружие еще дальше, а теперь заносил свой клинок для последнего удара. Не находя другого выхода, Тимофей бросился ему в ноги, в надежде, что ударить его из такого положения будет неудобно, а он успеет повалить противника.
— Зачем продолжать, когда я уже вышел из круга? — угрюмо возмутился Тимофей, отдышавшись.
Вячко уже отошел к следующему своему ученику, поправляя его движения, а рядом остался только Лютомир.
— Так ты не для турнира учишься оружием владеть. — пожал плечами десятник. — В бою никто не будет смотреть, что ты отступил за какую-то черту. А будь ты внимательнее и ловчее, то нашел бы в этом свои плюсы и попробовал изменить ситуацию в свою пользу.
— Тогда зачем ты этот круг вообще рисуешь? — прошипел парень, потирая ушибленную руку.
Для более опытных тренировки велись уже железным оружием, а не деревянными болванками. Четыре старых меча сильно затупили и теперь они почти не представляли реальной опасности, на сколько это вообще возможно для металлического дрына. Однако привыкать к тяжести нужно обязательно. Те движения, что можно провернуть с деревянным, совсем не то же самое.
— В бою у тебя будет ограниченное пространство. Если ты отступишь дальше, то уже сильнее подставишься под удары остальных врагов. Это мы еще берем много места. В свалке лишний шаг в сторону может стоить тебе жизни. Но даже отступая сохраняется вероятность найти новые возможности. — мудро провозгласил Лютомир улыбаясь.
— Ага, найти еще одного противника, чтобы их стало уже двое или еще больше. — буркнул Тимофей.
Заниматься ближним боем серьезно парень начал совсем недавно, предпочитая оттачивать свои навыки стрельбы, в чем достиг уже определенных успехов. Но, как показывает практика, положить все цели на расстоянии редко когда выходит. Очень несовершенное оружие, которое на большой дистанции не то что не точное, а просто зачастую не пробьет защиту оппонента. Эффективный огонь начинался лишь чуть больше чем за 50 метров. Можно уложить противника и дальше, если хорошенько прицелиться и попасть в незащищенное место, но это либо в стоячую цель, либо просто удача и просчет поведения противника. Лук и арбалет — слишком медленное оружие. Да, дружный залп найдет много целей, но если из десятка выстрелов удастся положить хотя бы 3–4 разные мишени, то это уже большой успех. А так как расстояние выстрела небольшие, то сколько таких выстрелов получится сделать до того, как в твой строй ворвутся озверевшие от бурлящего адреналина враги. Еще и прицелиться выйдет не всегда. С той стороны также могут быть стрелки.
— Почему же? — Лютомир взял свою трость и начал рисовать на земле кружочки. — Если ты тут сражаешься с одним, а рядом твой товарищ ведет поединок с другим и ты не справляешься, то ты можешь неожиданно помочь ему, а затем уже вдвоем вы сладите с оставшимся. Ты же сам всегда говоришь воинам, чтобы нападали группами и создавали численное преимущество.
Тимофей сделал глоток воды и вымученно кивнул. Усталость сказывалась, действительно он всегда про это напоминал и даже частенько спорил с Лютомиром, который утверждал, что таким образом славы в бою не добыть, но эффективность подобного подхода не отрицал ни разу.
— Но здесь мы бились один на один. Кому я помогу чтобы объединиться?
— Есть и другие варианты. — спокойно продолжил десятник. — Ты оступился, а смотрел бы под ноги почаще, глядишь и противника смог бы заманить туда, где он споткнется. Или ему придется преодолевать какое-то препятствие, во время чего он откроется для удара. Даже если ему будет надобно перешагнуть маленькую ямку, его стойка станет менее уверенной и в этот момент ты можешь нанести удар.
Самое неприятное, что подобный разговор был совсем не в новинку. Тимофей слышал, как это рассказывают другим, говорили и ему. Более того, когда они с Лютомиром обсуждали методики тренировок, то этому уделялось отдельное внимание. Но когда доходит до практики — это просто вылетет из головы. На тебя сыпется град ударов, которые ты с большим трудом пытаешься избежать, или же наоборот сам пробуешь пробиться через защиту противника, высматривая слабые места. Осматривать, что происходит даже в нескольких шагах от тебя — практически нереально.
— Я даже не успеваю додумать какой прием использовать, чтобы перейти в контратаку! — возмутился Тимофей.
— Опыт. — хмыкнул десятник. — Будешь больше тренироваться, многое станет происходить само собой. Твое тело будет двигаться со скоростью мысли и останется время на контроль территории вокруг тебя. Сейчас ты слишком много сил тратишь на то, чтобы предупредить действия противника и выдумать свое следующее движение. Не видишь никого кроме него, да еще и не замечаешь огромное количество деталей и возможностей.
Тимофей сердито хмыкнул и начал стягивать с себя тяжелый доспех, а в круг уже вновь вступил Вячко уже с другим стражником. Ротация людей шла постоянно. Одни заступали на посты, другие же либо отдыхали, либо тренировались, чаще последнее. Выходные в эти времена зачастую отсутствовали как понятие.
— Поставил бы против меня кого попроще. — под нос прогундел парень, но Лютомир услышал и улыбнулся.
— Ты должен быть лучшим воином, значит должен научиться побеждать сильнейших. Со слабым и Прокоп справится. Рановато ты начал доспех снимать. Сейчас Вячко закончит и еще раз повторите.
Лютомир встал и направился к тренирующимся воинам, чтобы выдать им новые задания или поправить уже практикующиеся приемы.
— Но я уже еле двигаюсь! — практически в отчаяньи крикнул Тимофей.
— В бою будет так же. И даже тяжелее. — спокойно возразил десятник. — У кого хватит сил устоять на ногах и держать меч дольше, тот и победит.
Лютомир ушел, а Тимофей скрипя зубами начал обратно завязывать ремешки своей брони. Головой он десятника прекрасно понимал и сам мог бы сказать тренирующимся воинам то же самое. Но усталость делала свое дело. Самым большим желанием сейчас было избавиться от этой тяжести на теле и просто развалиться на земле. Однако не время. Еще один бой, который вряд ли затянется, а затем уже можно отдохнуть. Если Лютомир не вернется и не отправит его в третий раз. Правда, такое было лишь один раз и тогда он свалился буквально с первых ударов, банально не хватило сил и выносливости.
— Мне сказывали, что Нездила Прокшинич, младший брат твоего боярина и воевода Лук, может сражаться, следя только за ногами противника. — заметил Слава, практически всегда сопровождающий Тимофея.
Некоторых детей здесь тоже обучали и тренировали, князь не был исключением. Однако их время наступит чуть позже, когда взрослые уже выдохнутся окончательно. Как у Вячко хватало сил на всех, Тимофей решительно не понимал. Он ведь не только показывал разные приемы, но еще тренировался сам и участвовал во многих спаррингах. А тут вот и новый уникум нарисовался, еще сильнее задравший планку мастерства.
— Как же он знает, куда его ткнут мечом, если не видит рук?
Малец пожал плечами и убежал к другим детям, постепенно подтягивающимся к тренировочной площадке. Отношения у них существенно наладились, а молодому представителю княжеской семьи явно не хватало общения со сверстниками. Видимо в Новгороде, да и дома, его этим не баловали.
Как следует пропарив косточки в бане и скинув напряжение, Тимофей с огромным трудом заставил себя подняться с лавки и дальше заниматься делами. Дни тренировок всегда оказывались самыми сложными. С самого утра его гоняли сначала по общему физическому развитию, а затем еще и спарринги, которые высасывали остатки энергии. Если начинать позже, то весь день просто пропадал. Утром люди занимаются в первую очередь повседневными делами, а Тимофей интересовался немного другим. То, что уже отлажено может работать и так, а вот за новинками нужен постоянный пригляд и обсуждения.
На прошлой неделе ему показали первый отрезок ткани тонкой работы, выполненный не пожилой мастерицей, которая казалось и на коленке справится с подобным, а молодой девчушкой тринадцати лет. Ткацкий станок довели практически до идеала, по меркам опытной ткачихи и сейчас уже потихоньку готовится второй. Хотелось бы по мановению пальцев создать сразу целый цех, но на самом деле это оказалась долгая и кропотливая работа, которой мешали еще и более срочные заказы. Одно точно, к концу лета должно стоять уже не меньше четырех штук, а весной начнется закупка сырья уже в приличных количествах.
Расстраивало немного, что выгоды от этого пока еще почти не будет. Слишком дорого обойдется материал и велико количество отходов, если брать во внимание волокна растений. Кроме того, нужно постепенно автоматизировать процесс обработки первоначального сырья и самое важное — производство нити. Сейчас это все делается ручными веретенами. Нитки выходят не очень равномерными, а их производство занимает огромное количество времени. Единственное с чем пока справились — упрощение банальной перемотки с мелких валиков на крупные, которые уже и использовались на ткацкие станки. Однако и это еще не предел желаемого. Все еще применялась ручная сила, а нужно все звести на мельницы.
Очередные изменения произойдут и с силами, которые будут использоваться для работы. Мощь ветра и воды безусловно велика, но отнюдь не постоянна. Это вызывало лишние простои и неудобства. Как только закончится подготовка земли к новым посадкам, на которых будут задействованы в этот раз почти все из-за возросших амбиций, начнется строительство механизмов, приводимых в движение животными. Благо ничего особо нового в этом нет и трудностей не намечается. Маленький образец уже готов и был давно погребен под снегом. Доработок практически не придумали, осталось просто собрать образцы нужного размера.
— Ты хочешь в третий раз перестраивать мыловарню? — удивился Прокоп. — Всего год же прошел. Разве это разумно?
— Но мы придумали, как все сделать удобнее. — улыбнулся Тимофей. — Места сейчас там мало, душно. Зимой в холода работать вообще почти невозможно, потому что не проветришь помещение нормально, а с открытыми дверьми и окнами банально заболеешь.
Прокоп, к которому заявился за советом парень, отставил метлу и с сожалением бросил очередной взгляд на кучу осколков, которые еще совсем недавно были его любимой чашкой. Самой первой, которую изготовили в Боротно. Пусть она вышла немного кривой, но старика это нисколько не смущало. Даже когда он переехал на время в Березу, то взял ее с собой.
— А разве старая изба совсем не справляется?
— Там места мало, почти все в одной комнате происходит, склада нет, места для экспериментов маловато, темно даже днем, нет вентиляции. Много производить там не выйдет. — перечислял Тимофей текущие недостатки.
Практически домашнее производство действительно имело много неудобств и ограничений. Когда мастерскую перестраивали после пожара, то сделали все точно так же, как было и раньше. Ни у кого, в том числе и у парня, даже не появилось мысли о возможном расширении. Головы занимали совсем другие проблемы.
— Вен-ти… Тьфу ты, Тимоха! Повтори, и объясни, что это такое. — скривился Прокоп. — Склада нет, ты там ледник новый ставить собрался что ли?
— Эм, нет. Ледник то зачем. Нам пока и того хватает. Лучше общий побольше подрыть. — ответил парень, после того как объяснил значение нового слова.
Прокоп скрылся в соседней комнате и вернулся с новой посудой, накинув на плечи шубу.
— Лучезара надо позвать, пусть дыры найдет и заделает. — прокряхтел старик, сильно страдающий в последнее время от сквозняков. Видимо дерево за несколько лет рассохлось и появились зазоры. — А сало где хранить будешь?
— Так на леднике пусть и лежит дальше. — пожал плечами Тимофей.
— Значит сало на общий ледник все равно. — Прокоп подошел к лампадке в углу комнаты и подлил в нее масла. — Соль же тоже на общем складе останется, она многим нужна. Само мыло почти сразу уходит купцам. Так для чего это, опять пытаешься прыгнуть выше головы?
Все действительно примерно так и оказалось. Небольшие трудности с местом намечались лишь в зимнее время, когда навигация заканчивалась, а поблизости точек сбыта не оставалось. Все таки в радиусе нескольких десятков километров проживало сильно меньше тысячи человек, среди которых реальными покупателями являлось всего несколько процентов из них, не считая своих. Так было и со всеми остальными товарами. Малое население являлось чуть ли не самым главным сдерживающим фактором. Вроде бы людей много, но все живут так далеко друг от друга, что наладить нормальный сбыт — просто сказка.
— В следующем году мы должны сделать в три раза больше. Этого помещения еле хватит, я уже все посчитал. Если мы…
— Но хватит же! — перебил старик. — По позапрошлому году мы поставили первую избу, в прошлом, после пожара, построили новую, теперь ты хочешь третью. Для чего мы вообще этим занимаемся? Просто чтобы строить избы? Ты же сам рассказывал, что всегда нужно смотреть на затраты и прибыль, которую мы можем из этого извлечь. Тут же прибыли больше не станет, а потратить ты собрался больше. Для чего?
Тимофей ничего не ответил и задумался. Действительно это было так. Вложения должны быть не просто так, а приносить пользу. Возможностей не слишком много, чтобы ими просто разбрасываться, а эта работа займет определенное количество людей, которые могут сделать что-то более полезное. Возможно в этом конкретном случае сыграла роль беготня последних месяцев. На будущий сезон планировалось очень много всего. Перестройка конюшни, отдельный коровник, расширение птичника, несколько новых жилых бараков и отдельных домов, здание для ткацкого производства, несколько новых сторожевых постов и многое другое. Сделать все текущими силами практически невозможно, однако привлечение новых работников должно помочь.
Когда Тимофей в своей прошлой жизни играл в компьютерные игры в жанре стратегий и строительства, он почти всегда предпочитал просто начать все сначала, когда находил новый подход, а он всегда вырисовывался на новых этапах развития. Переделывать и подстраиваться под то, что уже есть, всегда казалось сложнее. Возможно и здесь подобная привычка проявила себя. Просто построить новое, вместо того, чтобы улучшить старое. Здесь же это выльется в месяцы дополнительной работы, а возможно и годы.
— Но так будет удобнее увеличивать производство. — уже не так уверенно ответил парень.
— Торопись медленно, Тимофей. Выбери то, что сейчас важнее. Не забывай о других планах, но не позволяй им мешать тебе. Вот ты вроде умный малый, а порой заигрываешься, как детё. Не забывай, летом ещё понадобится изготовить много кирпича в Илемно на храм.