Битва, короткая передышка. Опять битва, закончивашаяся быстрой смертью противника. Снова битва. И нет им конца и края.
— Ни шагу назад! Сдерживать полчища уродов! Только вперед! — кричал я, скача на прекрасном скукуне вокруг пехоты. Йорик от меня не отставал. Отряд наших лучших кирасиров мчался вместе с нами, обеспечивая и мне и Йорику прекрасную защиту. В лицо хлестал дождь, всюду валялись вражеские трупы, кровь смешивалась с водой и уходила в землю. Крики убитых и раненых, жуткая свалка безумной резни, сплошной стеной звука проходила по всему периметру сражения. Убитые кони, поломанное оружие, проломленные черепа — это войну запомнят надолго, навсегда увековечив в истории.
Подкрепление тварей, наконец добралось до своих. До самого ядра непрекращающегося кровавого буйства. До пиршества ужаса, крови, вакханалии разорванных тел и каннибализма. Гоблинское отродье просто подпрыгивало от счастья, визжало, ссалось в грязные портки. Словно они всю жизнь только этого и ждали — умертвить как можно больше противников, напиться чужой крови, а затем сдохнуть самим, отдав душу богу преисподней. Они были неисправимы. Безумны, кровожадны и смешны одновременно. Они высыпали отовсюду. Сверху, сзади, спереди, справа и слева. Упыри, вурдулаки, гоблины различных пород, и даже несколько отрядов саблезубых вакхлаков. Жуткое, непередаваемое, животрепещущее зрелище, эти безумные упыри. Абсолютная нечисть, которой дали свободу воли в реализации своих ненормальных желаний.
Нас заметила разношерстная компашка бестолковых выродков, состоящая из всего набора существ, населяющих темные миры. Большеголовые, поросшие рыжей шерстью, упыри, несколько разномастных гоблинов, вурдулаки клацающие челюстями, устремили безумные взгляды в нашу сторону. И началось. Надсадный рык сменился мрачным воем. Твари побежали прямо на нас, кто вприпрыжку, кто обычным бегом, а некоторые буквально на карачках. Мы приняли битву.
Быстро сблизившись со зверями царства тьмы мы принялись рубить, кромсать, оттяпывать жирнющие куски плоти мечами, рассекать врагов надвое саблями, протыкать насквозь копьями. Нескольким кирасирам не повезло. На них обратили внимание саблезубые вакхлаки. Быстрым, еле заметным движением, они достигли всадников, и, прижавшись к грязной от дождя земле пружиной взмыли ввысь. Приземлившись на воинов они попытались прокусить доспехи. Им это удалось! Кровь забила фонтаном, перепуганные кони забегали кругами. Кирасиры пытались сопротивляться и не умереть. Безрезультатно. Тварей было слишком много. По несколько на одного всадника. Они облепили рыцарей со всех сторон, повиснув на них гроздьями. Завалили коней. Принялись кромсать плоть, рвать мясо, вырывать ребра, ломать доспехи. Количество диких криков утроилось. Несколько всадников были разорваны буквально за секунды. Вот он момент истины. Скоро, очень скоро будет ясно кто выстоит в поединке, в противоборстве миров. Мы или они.
Мы нисколько не потеряли присутствие духа, хотя и были обескуражены происходящим. Еще бы! Всего за пару минут твари расправились с тремя лучшими воинами! Теперь вся свора сидела около поверженных всадников и разрывала на части то что осталось от несчастных, досталось и парочке коней. За пару минут ушлые гоблины обглодали их почти до кости. Упыриное и гоблинское отродье с жадностью поглощало только что убитых, разрывало на части дымящееся мясо, пило кровь, доставала внутренности из разорванных туловищ. Им было не до нас.
Нас охватил гнев. Гнев лютый и беспощадный, смешанный с некоторым безумием. Уверен, что погань скоро очень и очень пожалеет, что родилась на свет.
Мы помчались прямо на них. Наесться они не успели.
— Аааа!! — мы неслись, что было мочи, словно разогнавшийся паровоз. Я, Йорик и мои прекрасные солдаты. Я слился воедино с конем и махал во все стороны окровавленным клинком. Как только мы достигли уродливого скопища, этой свалки поганых жутких трупоедов, я применил меч по назначению. Мои подданные последовали за мной.
— Аааа!! — кричали мы в исступлении, разя смрадные, грязные, уродливые тела нечисти. Сминали их словно картон при помощи боевых скакунов, сносили им бошки, и располосовывали на части. Кровь хлестала во все стороны. Окружающее пространство было пропитано красной жидкостью. Мгновение закончилось десятиминутным затишьем. Мы убили всех. Устало опусились прямо на землю. Отдышались немного. Ненадолго. К нам мчались следующие желающие нас прикончить и сожрать. Снова саблезубые вакхлаки. Попробуйте!
Мой конь заржал и повалился на бок. Один из вакхлаков вцепился скакуну в загривок. Какие быстрые твари! Я чудом успел соскочить с быстро мертвеющего скакуна. Меня миновала участь быть раздавленным. Конь бился в агонии, а безумные вакхлаки его рвали. Живого, казалось не обращая внимания ни на нас, ни на происходящее вокруг. Они его жрали. Прямо сейчас. Я проткнул парочку мечом, прежде чем меня отвелкли другие уродцы. Плевать на них. Я разберусь с ними позже, прямо переде мной разноцветным калейдоскопом пронеслось несколько ватаг тварей — упырей, гоблинов, уродливых волков. Большинство помчались дальше — встречать саму смерть, прямо в пасть моей пехоте. Но некоторые остались здесь, с нами, надеясь разделать наши тела на фарш. Попробуйте! Милости просим на поединок!
— Я воин!! Я убийца!! — прокричал я, пребывая в полнейшем безумстве, весь перемазанный в своей и чужой крови, стоя на поле битве, жадно пожирая вурдулачье сердце, обращаясь к врагам. Я пребывал в полнейшем безумстве тряся головой, размахивая острейшим клинком, вонзая меч во вражеские тела. Я кричао как полоумный, и не переставал кромсать на части бесчисленную уйму уродливых тел. Я вошел в раж. Мне понравилось. Я на время сошел с наезженных рельсов рассудка. Месил врагов по черному, разбивая бестолковые головы, раздрабливая черепа, вырывая с корнем челюсти. Это был я — правитель Светлой Импреии, обезумевший от бойни, которая была ему так необходима. Необходима, чтобы сразиться, стереть с лица земли все то поносное непотребство, которое прямо сейчас окружило меня со всех сторон. Во имя многих друзей беспощадно убитых на поле битвы. Во имя всех тех миров, которые навсегда исчезли, как только на них напали силы зла. Во имя того, чтобы на моей земле восторжествовала хоть доля справедливости. Во имя сохранения своей жизни наконец!
Я был зол и яростен, как тяжело раненый носорог. Я со всей дури прокладывал дорогу к светлому будущему. К нашему светлому будущему. К светлому будущему меня и моего народа. К светлому будущему моего брата и моих святых наемников!! К светлому будущему моего прекрасного Королевства.
Я Трентон — сумасшедший безумец. Рядом со мной стоит мой брат, Йорик. Он во сто крат безумней меня. Еще дальше, насколько хватало глаз, находились мои воины. Моя великая армия! Последний оплот надежды всех светлых царств, которые еще не поглотила тьма. Около воинов толпился страшный неприятельский сброд.
— Вперед одолеем врага, вомнем грязные рожи в черепа!!! — в безумстве проорал я, бросившись в гущу мясной заварухи.
Буря зверской битвы нарастала с утроенной частотой. Я залихватски размахивал обоюдоострым клинком, разя врага направо и налево, протыкая насквозь, рубя наотмашь, отсекая конечности, снося части голов. Я пребывал в буйном экстазе невероятного безумства, что-то орал, кричал, ругался и бился. Бился, не переставая. Теперь только смерть остановит меня. Какая усталость?! Я бился кряду несколько часов, из многочисленных мелких ран сочилась кровь, но я не обращал на эти мелочи никакого внимания. Я шел за победой, не замечая больше ничего. Грязь и слякоть, предсмертные вопли и ужасный рев тысяч зубастых глоток, беспрестанно моросящий дождь, горы убитых и раненых, не оставляли рассудку никакого шанса на спасение. Лучше сойти с ума, чем быть убитым!
Мы находились между коварным началом и ужасным концом одной из самых величайших на свете битв. Где-то посередине. Несколько дней мы только и делали, что рьяно убивали одного врага за другим. Думаю, что недели через две мы уничтожим всех неприятелей подчистую. Хотелось бы верить. Но что если к этому времени подойдет подкрепление?! Все таки Наварх не настолько туп, чтобы взять и просто так от нечего делать объявить нам войну. Возможно в глубинах его нехорошего мира притаились сотни дивизий, только и ждущие своего часа. Если прибудет подкрепление, то без магии, и обращении за помощью к высшим силам, нам точно не обойтись. Мы принесем в жертву тысячи быков, еще больше казним неприятеля, чтобы преподнести подарок богам. Боги в долгу не останутся.
Ну вот, опять! Очередной сволочной отряд неприятеля. Невероятные твари близились ко мне. Это были упыри, заросшие светло-рыжей шерстью и достаточно крепко сколоченные. Гигантские упыри! Метра два ростом! Но меня не испугаешь! Ни ростом, ни мощными мускулами! Меня не испугаешь десятком клыков, длиной около двадцати сантиметров каждый. Меня совершенно не занимали их коричневые когти, произрастающие из кошачьих лап. Мне не страшны ни гигантские упыри, ни Навархские вурдулаки-скороходы, ни виноградные улитки, ни даже серые волки. А вот они меня, по-моему, боялись, либо скоро точно забоятся!
Как только эти премилые создания приблизились ко мне достаточно близко, я лихо проломил одному из упырей его толстый череп. Кулаки у меня крепкие, а руки сильные! А если я в железных рукавицах, как сейсас, то мой удар еще сильнее. Череп разорвался мгновенно, меня в который раз на дню окатило фонтаном свежей крови, в лицо брызнули мозги, в волосах застряли ошметки вражеских костей. Я ревел — жутко и безумно. Пока я возился с первым, попавшимся мне под руку врагом, остальные успели наброситься мне на спину и сбить с ног. Получилось невероятно жуткое месиво, перерастающее в кучу малу, походившее на пьяную разборку, а не на прекрасную битву, исполненную великих свершений. Я быстро встал, сбросил надоедливых букашек с себя, как раз когда один из упырей добрался до моего горла в попытке разгрызть. Он не успел сделать свое грязное дело. Я заботливо привел его в чувство, быстрым точечным ударом сломав пару ребер. Еще быстрее я лишил существо жизни, оторвав голову вместе с позвоночником и забросив ее истошно визжащую очень далеко. Она так и летела, пока не упала, а обезглавленное чудовище пребывало в невероятной агонии. Некоторое время обезглавленное тулово, бегало по полю битвы, нарезая замысловатые круги, беспорядочно разбрасывало когтистые лапы, то и дело располосовывая ими не успевших увернуться несчастных, и своих и чужих, и продолжало бежать дальше. Наконец обезглавленное существо окончательно успокоилось, обескровилось и испустило дух.
Я с новыми силами бросился в жутчайшую резню. Я выбил у упырей площадку из-под ног, полностью контролируя происходящее между мной и ими, вычисляя каждое их движение еще в самом зародыше, и пресекая его на корню. Они ничего не могли поделать со мной и отступили немного, как раз на расстояние одной вытянутой руки. Они то понемногу приближались ко мне, то опять удалялись, то я менял свое расположение и расстояние между мной и противниками. Короче говоря, мы некоторое время переминались с ноги на ногу, выбирая удобный момент для нападания. Они смотрели прямо на меня — эти жуткие твари, наверное, предвкушая, как расправятся со мною, как вырвут мое сердце и с жадностью сожрут, вырывая его, многострадальное, друг у друга, из своих грязных лап, как оторвут мне руки и ноги и разбросают их по полю битвы, в знак своего неуважения ко мне. Как надругаются над моими останками и как раскрасятся моей, загустевшей от смерти кровью. Жажду убийства можно было легко прочитать в их желтых круглых, кошачьих глазах. Их вульгарные желания я прекрасно ощутил, благодаря интуиции.
Я понял — пора идти на сближение. Хватит топтаться на месте. Так ни к чему не придешь, кроме поражения. Я пошел, бодро размахивая остро отточенным мечом. Упыри взрычали жутко, и воздели лапы к небу… они приняли бой, ни на минуту не сомневаясь в своем превосходстве над жалким правителем жалкой светлой страны. Зря они вышли сегодня на прогулку. Я дал им это понять, как только вонзил меч в сердце одного из нападавших. Тот мгновенно упал, и был почти что мертв. Я неторопливо вытащил меч из поверженного противника, тот жалобно заскулил и окончательно помертвел. Я отсек лапу другому упырю. Третий, не теряя времени даром, рвал мое тело на части. Недолго он возился со мной, я откусил ему кадык, в хлам разорвав горло и был таков, ему не оставалось ничего другого, как последовать вслед за другими мертвяками. А! А!! А!!! Упыри, оставшиеся в живых и не думали сдаваться. Они скопом бросились на меня и попытались вонзить переразвитые клыки в мое прекрасное тело. Одному удалось прокусить мне руку. Мне надоело возиться с ними. Мгновение. и все упыри попадали замертво — это я постарался, иногда мое колдовство удается особенно хорошо. Я остановил их сердца, смертельно сжав их ментальной мощью. Ментальной мощи у меня навалом! Спасибо папочке! Их сердца разорвались, а упыри все как один стремительно издохли.
Наконец я смог немного отдышаться и оглядеться по сторонам. Чтобы ясней осознать, что в данный момент происходит. Сейчас меня интересовало следующее — кто ведет в этот день — мы, или враги?
Сегодня мы были верхом на лихом коне очередной нашей победы. И это несмотря на численное превосходство противника. Мы действовали, как всегда, по одному и тому же сценарию, по разработанной, с математической точностью выверенной схеме.
Как всегда, пехота билась в самой основной свалке, а на периферии болтались тяжеловооруженные всадники, не подпуская воистину бесчисленные толпы вражеских уродов к нашей пехоте, они прикрывали царицу полей от кучи разнообразных существ. Когда пехота жутко стегалась с коварными оппонентами, продвигая нас к победе, кавалеристы тоже старались не отставать от нее. Раз за разом кавалеристы с маниакальной методичностью сносили головы подбегавшим к ним разнообразным тварям, затаптывали конями, пронзали острейшими пиками, проламывали черепа палицами. Что касается пехоты, то она бодро рубилась, тесалась и дралась в кровавой рукопашной схватке, в одном большом и безумном поединке, раскинувшемся на многие лиги вокруг.
Самая далекая часть вражьего войска, куда не добрались наши нашпигованные оружием отряды, беспрерывно обстреливалась. Обстреливалась и бомбилось. Окатывалась огнем наших прекрасных пушек. Огнем, напалмом, картечью, свинцовой дробью и длинными копьями. Гаубицы, изрыгали огонь из широких жерл и разнообразные снаряды, бочки с горящей смолой и чугунные ядра приземлялись как раз в туда, куда нужно. Артобстрел следовал за артобстрелом. И живые, выведенные Йориком в лаборатории, и обычные железные пушки плевались, то жутко свистящими осколками, то расплавленным металлом, то сильнейшими энергетическими сгустками, то огромными железными шарами. Баллисты и катапульты не отставали от пушек и гаубиц. Они с жутким свистом выталкивали из дородных тел тяжелые стрелы и длинные копья, кидались камнями и смертниками.
Безумные смертники с пронзительным визгом неслись в самую гущу врага. Они летели в воздухе и наслаждались. Они жутко смеялись. Стоило смертникам оказаться на земле, в самом эпицентре наибольшего скопления противника, их смех мгновенно прекращался. Взрыв превращал бедняг-смертников, и тех, кто находился с ними рядом, в кровавые ошметки, беспрерывно дергающиеся и абсолютно нежизнеспособные.
Наши силы были на исходе, а они все напирали. Если атака тварей будет продолжаться еще несколько часов, мы не сможем их сдерживать и отступим ближе к городу. Такая ситуация мгновенно нарушит наши планы в худшую сторону. Придется подкорректировать наши планы по эффективному уничтожению тварей.
— Ни в коем случае не отступать! Изо всех сил держать строй! Назад нельзя! Если мы пойдем назад, то нас ждет только забвение и смерть! Мы можем идти только вперед! Лучше славно умереть в сражении, чем отдать страну на съедение вурдулакам! Вперед мои доблестные и храбрые воины! Вперед сыны светлой страны! Вперед к победе и свершениям! Вперед к сбывающимся мечтам и исполненным надеждам! Только вперед, вперед и вперед!
Облака расступились, и в небе показался лик Оберона: — Не отступать и не сдаваться!! Бейтесь до конца сыны мои!! Сейчас только от вас зависит исход противостояния и будущее светлых королевств!! Запомните!! Боги благоволят к вам!! Не подведите нас, мои прекрасные сыновья!!
Через несколько секунд лик Оберона исчез, растворившись в пространтсве. Несколько мгновений мы стояли как вкопанные, осмысливая происходящее, но потом в нас словно демоны вселились.
— Вперед на врага!!! — закричал я что было мочи, потрясая в воздухе окровавленным мечом. Холодный дождь, хлестал нас по лицу, смывая кровь с доспехов.
Мы не замечали ничего. Ни грязи, ни дождя, ни вражеских стрел. Ничего. Нами руководило лишь одно желание. Победить!! Выстоять в кровавой битве не на жизнь, а на смерть!! Ведь от нас и только от нас зависело будущее остальных светлых царств!! Это придало нам сил!! Оберон и осознание открыло нам второе дыхание. Мы вновь бросились в атаку, дико крича и потрясая клинками, мои воины совокуплялись со смертью, в битве безудержной и неистовой — жатве смерти. Старуха с косой ликовала!! Ведь еще никогда ей не удавалось собрать у нас столь богатый урожай. Но хотя мои воины и отдавали дань старухе с косой, они умирали не просто так, а забирали за собой, в царство мертвых добрую пригорошню безумных тварей!!
Все равно войско Наварха обречено на поражение. Максимум, что они могут — это задавить своей массой, тупой силой — первобытной и непотребной. Получается, что сейчас самое главное выстоять, продолжить сражения, методично убивая одну тварь за другой. Как только мы перемелем основную массу отродья, победа будет за нами!
Наварх прогуливался. Вольготно расположившись на голове своего ужасного скакуна. Скакун несся вперед, то прыгая, то быстро двигая своими ножищами в коротком забеге. Вдруг вурдулак замедлился и что-то проурчал. Наварх понял своего скакуна с полуслова.
— Когда ты не хотел что-нибудь сожрать?! Прорва ты бездонная! — шутливо проговорил Наварх, и бросил в воздух небольшого гоблина, связанного по рукам и ногам. Одного из нескольких находящихся рядом с Навархом. Они были привязаны к седлу. Вурдулак изловчился, крутанул башкой, и поймал истошно вопящий кусок мяса прямо в воздухе. Два взмаха челюстью, и гоблинский крик оборвался, а остатки гоблина очутились в вурдулачьем желудке. Подкрепившийся вурдулак, что-то радостно прокричал и продолжил свой прогулочный забег, вместе с правителем темных миров, чинно восседающим на его вурдулачьей голове.
— Хороший сукин сын! Хороший вурдулак! — сменил Наварх недовольство на похвалу.
В данный момент времени, правитель темных миров пребывал в хорошем расположении духа. Его войско билось с армией Светлой Империи, и билось успешно. Наварх потирал ладони в предвкушенни скорой победы. Его воображение разыгралось. Он представил, как выигрывает сражение. Как разграбляет город и как уничтожает посевы. Как продает пленников в рабство. Как ведет принцев светлых королевств на эшафот, и собственноручно обезглавливает их. Вот кровь из обезглавленных тел полилась наружу. Наварх облизнулся. Вдруг вурдулак замер. Наварх напрягся. Что происходит?! Вурдулак стоял словно статуя.
— Эй ты, губошлеп! Тебя там парализовало чтоли?! — сердито прокричал Наварх, и стеганул вурдулака плетью. Безрезультатно. Занеся руку с плетью для следующего удара, Наварх остановился. До него дошло, что с ним хотят поговорить. Высшие Демоны. Появились до боли знакомые ощущения, голова стала нестерпимо болеть, кровь быстро запульсировала и пошла из носа.
— Наварх! Наварх!! Наварх!! — кричало нечто в голове Наварха. Теперь кровь шла не только из носа, но и из ушей.
— Аааааааа!!! — заорал Наварх изо всех сил. Нестерпимая боль нарастала со скоростью снежной лавины и терпеть ее не было никаких сил.
— Наварх!! — не унимался голос.