Я тупо пялился на кириллицу, украшавшую фасад заведения. "Три медведя" — надпись била по глазам как неоновая вывеска. Хикари продолжала обеспокоенно наблюдать за мной, пытаясь понять, почему я вдруг превратился в соляной столп.
— Такаши, ты в порядке? — спросила она у меня.
Наконец-то взяв себя в руки, успокаивающе ей улыбнулся.
— Все в порядке. Ты не перестаешь меня поражать. Что это за заведение?
— Это, — она немного замешкалась, — Кафе европейской кухни.
Я посмотрел на нее, пытаясь понять в чем причина ее нежелания сказать мне, что это русская кухня. Ладно, скажу сам.
— Хикари, это кафе русской кухни. Там вывеска на русском. В чем проблема, называть вещи своими именами?
— Ты понимаешь русский? Просто, — девушка смутилась, пытаясь подобрать слова, — Понимаешь, не все понимают эту культуру и кухню. Когда я говорила кому-то, особенно парням, на меня смотрели, как на умалишённую. Ну знаешь, почему-то в нашем обществе все считают, что русские строят только ракеты, такни и едят борщ! А это не так! Это глубока культура, которая не уступает нашей и… — девушка раскраснелась, разозлившись на прошлых собеседников.
— Воу-воу, полегче, — я примирительно вскинул руки, — Хикари, я нормально отношусь к России, — подумав, уж кому-кому, а мне то сам Бог велел любить Россию-матушку, — И да, я немного знаю русский. Потом расскажу откуда, — когда придумаю правдоподобную историю, не включающую реинкарнацию, — Зато мне интересно, как ты стала поклонницей русской кухни?
— Потом расскажу, — хитро улыбнулась мне девушка и вышла из автомобиля, заставив меня поспешить за ней.
Входные двери «Трех медведей» поражали своей основательностью — массивные деревянные панели создавали атмосферу старинного русского трактира. Никаких тебе автоматических створок, как в типичных японских забегаловках — только честная механика и мускульная сила. Хикари, опередив меня, схватилась за тяжелую ручку. Я мягко отстранил её и сам распахнул дверь, галантно пропуская девушку вперед. Она бросила на меня удивленный взгляд — наверное, такое проявление галантности, не свойственное японским мужчина, было для нее в новинку.
— Русская традиция! — пояснил я, следуя за ней внутрь. И мысленно усмехнулся, некоторые привычки не вытравить даже перемещением в другой мир.
В этот час в заведении не было посетителей. Внутри «Три медведя» оказалось уютным местом, стилизованный под русскую избу. Деревянные балки под потолком, массивные столы, укрытыми тканными скатертями с традиционными русскими узорами. На стенах — репродукции Васнецова и Билибина вперемешку с современными фотографиями российских городов, которые я с интересом стал разглядывать, пытаясь найти какие-то отличия от тех, которые остались в другом мире.
Хикари, же вежливо поклонилась пожилому мужчине-японцу, который стоял за барной стойкой.
— Сакамото-сан, — а я удивился, подсознательно ожидая увидеть человека славянской внешности.
Сакамото-сан, поклонившись Хикари в ответ, закричал внутрь заведения:
— Кааааатяяяяя! Встречай гостей! — Сакамото закричал на русском языке, к чему я, запретивший себе сегодня удивляться, все равно оказался морально не готов.
На крик бармена из глубины заведения выскочила молодая, лет двадцати пяти на вид, девушка самой что ни на есть славянской внешности — русые волосы, голубые глаза, румяные щеки. На ней был стилизованный под русский народный костюм передник с красной вышивкой по подолу, а волосы украшал ободок, стилизованный под миниатюрный кокошник с традиционным орнаментом. Весь её облик словно сошел с российской сувенирной открытки.
Катя, увидев Хикари, с улыбкой подошла к ней, обнявшись с ней как с давней подругой.
— Привет! Решила меня навестить или просто перекусить? — тут Катя увидела меня — О! Решила испытать нового ухажера? — она весело засмеялась, а Хикари залилась краской.
После слов официантки, я наконец понял, почему у такой потрясающей девушки как Хикари Ватанабе до сих пор не было парня. Представил себе бедных японских юношей, которые после порции холодца с хреном наверняка бежали от неё как от одержимой, считая её вкусы признаком безумия.
Екатерина явно намеревалась поразить очередного японского гостя экзотическими блюдами, но сейчас мы посмотрим, кто кого удивит.
Уголки моих губ дрогнули в предвкушающей улыбке. День определённо становился всё интереснее.
— Здравствуйте. У вас очень милое заведение. Надеюсь, ваши блюда вкусны настолько, насколько уютен интерьер, — обратился я на русском, пытаясь изобразить японский акцент, что, надеюсь, мне удалось.
Судя по наступившей тишине, мне удалось удивить и Екатерину и Сакамото. Про Хикари вообще молчу — девушка уставилась на меня как на воплощение Аматерасу.
— А, да, прошу, — Екатерина с трудом справившись с удивлением проводила нас к столу у окна, — Потом все расскажешь! — с шипением обратилась она к Хикари, а та захихикала.
Екатерина принесла нам по меню, и я углубился в его изучение. С удовольствием читая названия русских блюд. От выбора блюда меня отвлек пристальный взгляд Хикари, пристально изучавшей меня.
— Что?
— Ты мне скажи!
— Что сказать?
— Какого хрена ты знаешь русский?
— Я не знаю.
— А я афроамериканка!
— Ого, вот так общаешься с человеком и неожиданно понимаешь, что он совсем не тот, кем казался.
— Вот и я о том же!
Я тяжело вздохнул, понимая, что теперь придется придумывать на ходу, чтобы объяснить свое знание русского языка. Врать я не любил, но выбора не было. Правда о проекте «Иггдрасиль» и моем появлении в этом мире была настолько фантастической, что её стоило держать при себе. Особенно учитывая, что где-то там существовала организация, готовая на всё, чтобы сохранить свои секреты. К тому же, я не хотел подвергать Хикари опасности. Некоторые тайны лучше хранить в одиночку.
— Когда я приходил в себя после травмы, у меня было слишком много свободного времени. Не знаю, как так вышло, но я добрался до русской литературы, и вот немного изучил язык. Не лучший период в моей жизни. Лучше ты расскажи, как ты нашла это заведение?
— О, это интересная история — мне таки удалось переключить ее внимание.
Не думаю, что мое невнятное объяснение удовлетворило девушку, но продолжать допрос она не стала, посчитав, что вызывает у меня травмирующие воспоминания о тех событиях. И я был ей за это благодарен.
После этого Хикари рассказала, что заведение принадлежит Тосиро Сакамото, а Катя его дочь, приемная дочь. По словам девушки, Тосиро какое-то время жил и работал во Владивостоке, где и познакомился с русской женщиной по имени Елена, у которой тогда была маленькая дочь — Катя. Тосиро и Елена стали жить как муж и жена, а девочку он удочерил. В последующем они и вовсе переехали жить в Японию, вступив в официальный брак. Открыли этот ресторан и жили тихой и спокойной жизнью.
Но идиллия не продлилась вечно. Кому-то не понравилось, что гайдзины смеют открывать заведения на японской земле. Длившийся долгие годы тихий конфликт в конечном итоге перерос в открытое противостояние, что стоило Елене жизни. Ее убийство расследовала тогда еще только начинающий детектив отдела убийств Хикари Ватанабе, справившаяся со своей работой блестяще. Виновные были в итоге наказаны. С тех пор Тосиро и Катя считали девушку практически членом семьи.
Я видел, как эти воспоминания задели некие тонкие струны в душе девушки и успокаивающе взял ее за руку, предложив все же выбрать блюда и поесть. Хикари, тайком смахнув слезу, углубилась в меню. Я же, пробежав его взглядом, даже не стал задумываться что взять. Хотелось всего и сразу, но понимал, что возможности моего желудка несколько ограниченны, поэтому я остановился на классике: Щи, гречка, котлета по-киевски, на десерт пирожное «картошка» с кокосовым кремом, ну и чай, с облепихой и медом.
Боже! Как же давно я не ел всего этого. Да в общем-то никогда и не ел, если вдуматься. Такаши Сайто даже не знал о таком явлении, как русская кухня.
Хикари остановилась на борще и пельменях. Прекрасный выбор. Одобряю!
Ожидая заказ, мы болтали о всякой ерунде. Я намеренно задвинул все мысли о работе подальше — сегодня был день только для нас двоих. В этот день я запретил себе думать о работе. Но она обо мне думать неперестала, как выяснилось в будущем.
Наконец-то принесли наш заказ, который был мною проглочен практически в одно мгновение. Я наслаждался вкусом знакомых блюд, которые местные повара (интересно, японцы ли они) приготовили просто божественно. Так, как и следовало их готовить, по моему сугубо личному мнению.
Объевшись, я осоловело наблюдал за тем, как Хикари доедает пельмени, макая их в сметану. Самое забавное, что девушка ела пельмени палочками для еды. Я же свои блюда уничтожил исключительно с помощью ложки и вилки. Черт возьми, еще один просчет в моей легенде и так белой нитками шитой версии знакомства с русской культурой.
Закончив с едой, мы тепло попрощались с семейством Сакамото, пригласивших заходить нас в любое время и направились к автомобилю Хикари. Тут меня что-то насторожило. Я уловил, направленные на нас эмоции. Нет, там не было ничего, что я мог бы считать признаком агрессии. Я бы сравнил это внимание с наблюдением. Ого, да нас, что называется, пасли.
Сосредоточившись на источнике направленного на нас внимания, я «совершенно случайно» уронил на землю свой смартфон. Боже, сколько падений он уже пережил. Наклоняясь за ним, я незаметно огляделся, однако, не смог заметить, откуда за нами наблюдали, уточнив только направление.
Я забрался в автомобиль, решив пока не тревожить Хикари своими подозрениями. Тем более, как только её Марк ловко нырнул в поток машин, ощущение чужого внимания растворилось. Возможно, моя паранойя начала играть в детектива, и я принял за слежку что-то совершенно безобидное. Хотя интуиция подсказывала обратное.
Хикари направила машину к парку аттракционов — классическому месту свиданий японских парочек. В «прошлой» жизни мне бы и в голову не пришло, что там можно приятно провести время. Сейчас же, прислушавшись к себе, я с удивлением понял, что меня даже воодушевляет мысль о том, чтобы прокатиться на парочке аттракционов или пострелять в тире. Наверное, остатки личности Такаши Сайто влияют на мое сознание.
Оказавшись в парке развлечений где-то в центре Токио, мы с головой окунулись в атмосферу беззаботного детства. Носились от аттракциона к аттракциону как подростки, объедались сладкой ватой, соревновались в меткости в тире. Я даже выиграл для Хикари какого-то нелепого плюшевого монстра, больше похожего на результат генетического эксперимента, чем на игрушку.
Время летело незаметно. Мы подшучивали друг над друга, смеялись над общими промахами, и впервые за долгое время я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Тревожное ощущение слежки растворилось без следа, словно его и не было.
Стоя в очереди на очередной аттракцион, мы затеяли шуточный спор на тему нашей меткости.
— И все же я лучше стреляю! — заявила Хикари. В целом это была правда, девушка уверено попадала в десятку там, где я не мог даже попасть в мишень, но сдаваться я не собирался.
— А толку, нам даже пистолеты не выдают, — я махнул рукой, — Зато, ты вряд ли сможешь победить меня в рукопашною!
— Да тебя даже девчонка побьет! — со смехом возразила девушка.
Я же, изображая уличного грабителя, резко приблизился к ней и схватился за выигранную для нее игрушки, резко дернув ее на себя, схватив ее за руку, дернул к себе, наверное излишне резко. Мне просто хотелось над ней подшутить.
В эту же секунду я почувствовал злость, но она исходила не от Хикари, а от кого-то за моей спиной. Похоже за нами все-таки велась слежка! А сейчас происходило нападение. Задвинув девушку за спину, резко развернулся, заметив, как какой-то мужик в темной куртке наносит удар мне прямо в лицо. Увернувшись, я сделал хук правой, ударив мужика прямо в лицо от чего тот резко отступил от меня. Я приготовился отражать нападение врагов, однако, рядом не было никого, кто мог бы на меня напасть,
Именно в этот момент, я почувствовал удар правую голень и боль затопила мое сознание.
— А ну не трогай папу и тетю Хикари! — на меня закричала какая-то девочка лет десяти.
Я же, держась за ногу, ничего не мог понять. Какой, к чертовой бабушке, папа и тетя Хикари!
— Кенджи, придурок! — голос Ватанабе, — Ты что творишь?
Она что знает кто за нами следил? Я вообще ничего не понимаю.
Неожиданно между мной, разъяренным мужиком и маленькой фурией, наградившей меня пинком по голени, возникла Хикари. Очередь к аттракциону замерла, наблюдая за нашим представлением как за уличным театром. Я-то готовился к появлению наемных убийц, а тут развернулась самая настоящая семейная драма. Оказывается, в парке развлечений мы были не одни — здесь же гулял старший брат Хикари, Кенджи Ватанабе, со своим семейством. Его жена Мидори пыталась успокоить четырехлетнего Харуто, который пытался броситься на помощь сестре и тете, а их старшая дочь Аяка, уже готовилась нанести мне новый удар. Увидев, как какой-то подозрительный тип (то есть я) пытается что-то выхватить у их обожаемой тети Хикари, семейство Ватанабе ринулось на защиту родственницы. Ситуация была бы комичной, если бы не пульсирующая боль в ноге. У малышки Аяки определенно было большое будущее в боевых искусствах.
Когда недоразумение разрешилось, наша компания увеличилась вчетверо. День пролетел как один миг, и к вечеру мы всей толпой завалились в какой-то семейный ресторан. С явным облегчением сплавив вымотавших нас детей в игровую комнату, взрослые наконец смогли расслабиться.
Мы с Кенджи практически сразу нашли общий язык. Он, как и Хикари, работал в полиции, но не в простом подразделении, а в управлении внутренних расследований главного управления полиции Токио. Если по-русски, Кенджи работал в управлении собственной безопасности. Как рассказала мне сегодня Хикари, традицией ее семьи была работа в полиции.
Кенджи, работая в главном управлении, конечно, был осведомлен о создании специальной следственной группы, и даже был наслышан о моем участии в ней, и моих последних подвигах. С подачи Хикари я рассказал свои мысли о вражеском информаторе в наших рядах. Что ж, этот вопрос как раз по линии Кенджи. Думаю, подозревать брата своей девушки в двойной игре, попахивает паранойей.
— Кого ты видишь наиболее вероятной фигурой, кто мог бы быть предателем? — задумчиво спросил Кенджи.
— Это может быть хоть кто, на самом деле, даже не член нашей группы, учитывая вовлеченность сотрудников управления — ответил я, после чего злорадно добавил — Но, надеюсь, им окажется Камимура! — после моих слов Хикари цыкнула и закатила глаза.
— Полагаю, что здесь нужно инициировать операцию нашего подразделения. Надеюсь, пока что вы никому ничего не рассказали?
— Нет конечно! — возмутилась Хикари.
Вечер плавно перетек в уютные семейные посиделки. Мы с Кенджи, обменявшись понимающими взглядами, заказали пива под неодобрительное цоканье наших дам. Вот только я не учел один существенный нюанс — теперь я азиат. А у азиатов с алкоголем отношения, мягко говоря, сложные. Я когда-то читал про недостаток фермента, расщепляющего спиртное, но одно дело читать, а другое — испытать на собственной шкуре. Может, в других вселенных действуют иные законы биологии, но в этой мы с Кенджи после пары бутылок не самого крепкого пива отправились в путешествие по волнам алкогольной нирваны.
Момент, когда девушки приняли стратегическое решение развозить наши бренные тела по домам, полностью выпал из моей памяти. Впрочем, судя по блаженной улыбке Кенджи, из его тоже. Очнулся я уже в машине Хикари, несущейся сквозь неоновые огни вечернего Токио. Девушка думала, что я сплю, поэтому хранила молчание. В салоне негромко играло радио, а я украдкой любовался её профилем, подсвеченным городскими огнями. Интересно, в какой момент умудрился продиктовать ей свой адрес?
Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Отчаянно зевая, я выбрался из салона, Хикари последовала за мной. День выдался насыщенным, но определённо стоил каждой минуты.
— Спасибо, за чудесный день, — сказала мне Хикари, после чего поцеловала меня. Я ответил ей взаимностью.
Мы стояли у входа в жилой комплекс, где находилась моя квартира. И тут я снова почувствовал чужие эмоции, направленные в наш с Хикари адрес. Я не стал оглядываться, чтобы не выдать своей осведомленности.
— Уверен, что сможешь подняться до квартиры в таком состоянии? — в её голосе слышалась забота.
— На что вы намекаете, Ватанабе-сан? — ехидно поинтересовался я, размышляя, что её присутствие было бы идеальным решением. И дело было не в моих фривольных планах, а в том, что наблюдатели вряд ли рискнули бы что-то предпринять.
— Шут! — со смехом ответила мне Хикари, после чего села в автомобиль и умчалась в ночь, увозя на заднем сиденье своего автомобиля непонятного плюшевого мутанта и букет подаренных мной роз.
И тут я понял, что допустил ошибку. Всё это время считал, что слежка связана с «Иггдрасилем», но целью был не я. Они следили за Хикари. Как только она тронулась с места, невзрачный серый "Ниссан" включил фары и выехал на дорогу. Нужно было дать ей фору.
Изображая мертвецки пьяного, я вывалился на дорогу прямо перед их машиной. Когда они попытались объехать, я, пошатываясь, добрался до задней двери и плюхнулся внутрь.
— О, такси, в бар меня!
Сидевшие впереди мужчины молча выволокли меня из салона автомобиля и швырнули на асфальт. Машина рванула с места, увозя мой телефон, который я незаметно подложил под переднее сиденье. Перед этим я поставил смартфонв беззвучный режим и включил геолокацию.
Я поднялся, отряхнулся и посмотрел вслед исчезающим габаритным огням. Нужно было спешить домой — проследить маршрут, пока не сел аккумулятор, и предупредить Хикари.
Кажется, наше первое свидание получило неожиданное продолжение.