Флотские мучения.
Макса наконец объявили второй раз нобелевским лауреатом. Нобелевский комитет официально это опубликовал и перед рождеством назначил вручение в Стокгольме. Перед этим его замордовали телевизионщики с просьбами снять его интервью в его доме и с семьей, чтобы якобы приблизить к зрителям — обычным гражданам страны. Макс был категорически против, чтобы сюда еще и семью мешали. Но уступил, когда ему позвонил Президент и попросил пойти навстречу — все-таки второй в истории двойной Нобель — это повод для гордости всей страны. Но пускать домой он их отказался напрочь. Мой дом — моя крепость. И предложил сделать фильм об одном его дне. С утра и до вечера. С перебивками с интервью всех, кто знал Макса в его разных ипостасях. Ну знакомых они сами расспросят, а вот один день получился очень насыщенный. Утром, как всегда упражнения на снегу, разминочный комплекс еще как Лавров учил. Потом завтрак в дороге на антиграве. Потом контора и поездка в Минобороны. Совещание с флотскими и посещение его программистов и инженеров. Видеоконференция с диспетчерами спутниковых систем. Обед. Доклад Хандамирова по правовым аспектам патентного применения его технологий. Поездка в его школу, где училось всего двенадцать учеников и его лекция для них. Показ фокуса с зажиганием спиртовки. Прием китайской делегации в конторе в здании «Тройки». Совещание у Президента и отлет домой. Ужинал он всегда дома с семьей, если не уезжал куда-нибудь по делам. Подробное меню ужина, потом игра с собаками на улице и отбой. Все это разбавили опросами и интервью со старыми кадрами с Олимпиады и Чемпионата мира. Также космонавты дали «показания» и конструкторы. И отдельно Глава Правительства и ЦБ. И ученые, конечно. В общем получился фильм на 2 часа времени и его показали по всем каналам, после чего устроили пресс-конференцию в здании той же «Тройки» для наших и зарубежных корреспондентов.
Макс туда пришел в своей повседневной одежде и сел за стол. Все эти новомодные штучки с сидением в креслах он не любил. Управлял всем его пресс-атташе. Макс сказал пару слов о том, что он рад что его вклад в науку был оценен комитетом и надеется и дальше работать на эту тему.
Особенно старались западные живчики. Всякие вопросы с подковыркой Макс вообще игнорировал. Заявляя, что вопрос не по теме встречи. На политические вопросы тоже заведомо не отвечал, заявляя, что не политик. Но один чел его все-таки достал вопросом об овладении черной энергией. Макс поднял руку и сказал — Этот господин сам не знает о чем спрашивает. Яркий пример воинствующего дилетантизма. Нет в нашем мире темной или светлой энергии. Есть просто энергия и в нашей власти ее преобразовать. Вот посмотрите — что это такое? И Макс показал на ладони темный сгусток.
— Это сгусток энергии, — произнес он. И он темного цвета. То есть вы его видите таким. А на самом деле?
И тут по сгустку пошли волны разноцветных жгутов и постепенно он превратился в сияющий шар с размытыми краями ярко синего цвета и потом затихая поменял цвет на красный и потом ушел в желтый и опять в темно-серый. Вот вам пример управления энергией — и где какая энергия темная или светлая вы не скажете, потому как ее нет. Это просто энергия в чистом виде, которую можно преобразовать в работу или в свет или в выплеск в виде взрыва или просто спустить в землю и таким образом ее просто выкинуть на свалку. Ею можно напитать человека или другое существо или применив летально убить его. А можно пустить его например в батарею ее зарядить ее электричеством. А можно и вытащить ее оттуда и преобразовать, например в тепло вашем доме или палатке.
Он достал свой телефон и вынул батарейку из него. — Вот обычная батарея из моего телефона. Она заряжена на 75 процентов. Все просто. Мне темно у себя в палатке и я хочу света. Беру кристалл кварца. — Он вынул из кармана кристалл и показал его. — Потом превращаю энергию в батарее в энергию световую в кристалле — И кварц засиял у всех на глазах. — Это и есть преобразование энергии или энергопереход. На этом принципе и работают мои реакторы. Так что цвета у энергии нет — есть тот или иной вид энергии. И доверять своим глазам не надо. Они просто многого не видят. Так как ваш мозг не готов воспринять эти картинки и не распознает разницу. Видите же вы не глазами, а мозгом. А глаза просто ваш датчик съема информации из окружающей среды. И поверьте, мир совсем не такой каким вы его видите. Он совсем другой, но увидеть его не каждому дано.
И тут раздались аплодисменты. Кадры этого фокуса потом облетят все газеты и телевизионные ролики всего мира.
Вечером Нина его поддела по поводу его представления — Ты сегодня был неподражаем! Зачем? — спросила она. — Они же не оценят.
— Достал меня этот журналюга и Максимыч пристал с этой пресс-конференцией. — расслабился и вот результат. — все больше никаких интервью, — зло закончил Макс.
— Не зарекайся. Просто надо всегда выработать версию для публики и ее поддерживать, — пожала плечами Нина.
— Ты как всегда права. Не подготовился. — улыбнулся Макс.
Из Стокгольма они приехали поздно вечером и сразу легли спать.
А утром Макс полетел в Минобороны на совещание по флоту. Он был содокладчиком, но со стороны критиков. Так было удобнее, чтобы распознать плюсы и минусы проектов. Докладывал бравый капитан первого ранга с графиками и схемами на экране. Макс покривился. И взял слово.
— Товарищи моряки, добрый день. Я сегодня выступаю со стороны критиков проекта и поэтому вы в меня тапками не кидайте. Так у нас заведено, что без критики ни один проект не проходит, — начал Макс.
Чем больше я смотрю вот на эти проекты надводных кораблей, тем больше мне хочется их назвать легкой мишенью для ракеты. Скорость никакая. Маневренность утюга. Защиты толковой нет ни от ракет, ни от торпед. Стоит сумасшедшие 10 ярдов рублей. При попадании ракеты он просто разломится пополам и похоронит 10 ярдов и экипаж, родственникам которого надо будет заплатить деньги по страховке. Для вражеского эсминца или самолета отличная цель. А их предлагается построить аж двенадцать штук. Мы что папуасов будем пугать демонстрацией флага? Амеры не испугаются, а это наши главные противники. С Китаем тоже мы на море воевать не будем. Так против кого эти утюги? Ради демонстрации флага?
— А теперь главный вопрос. Сколько в случае реального морского боя проживут эти лоханки? — Думаю до первого же попадания. Они просто утонут от старючего Гарпуна, как и его визави Арли Бёрк от нашего привета. Так а зачем нам выставлять цели для их атаки? И подвергать свои корабли опасности. Незачем. У нас есть прекрасные подлодки Лада и они есть ужас амеров в наших прибрежных водах. Они скрытные, тихие и кусачие. С небольшим экипажем профессионалов, а не срочников. Атомоходы мы не рассматриваем — они в другой категории. Вношу предложение под протокол.
— Предлагаю пока эти корабли не строить и дать нам задание в течении года разработать предложение флоту средства нападения и защиты берегов от нападения противника на основе антигравитационных технологий, как пика сегодняшнего дня. Техническое задание подготовить совместно с нашими инженерами в течении одного месяца. Уверен, что это будет наиболее правильное на сегодня решение. По крайней мере и деньги не спустим в канализацию и что-то новое получим для сравнения. И еще одно предложение — это дать задание разработчикам на доводку гиперзвуковой ракеты до действующего образца с дальностью не менее 2 тысяч километров в двух вариантах с конвенциональной головной частью и с со спецбоеприпасом.
Два Нобеля защищают Макса от всякого рода поползновений. Он сейчас на коне и к его словам прислушиваются. И еще будет битва с Рубином по поводу атомоходов. Но это завтра.
Белоусов его встретил в кабинете как старого знакомого. Налил крепкого чаю и стал расспрашивать как прошло совещание. Но Макс его остановил.
— Андрей, да перестань ты — небось протокол уже прочитал, — утвердительно сказал Макс. — Ну и чего еще? Сам знаешь, что я прав. Все твои адмиралы хотят иметь большие утюги, чтобы на них бороздить океаны. Туфта это все. Нам нужно на голову превосходить противника, чтобы выиграть войну. А лучше на две головы. И мы это сделаем, но не этими корытами со скоростью велосипеда.
— Какого велосипеда? — спросил министр
— Ты что как маленький! Какова скорость у нашего фрегата? — отвечу — около 27 узлов. Какова максимальная скорость велосипеда по ровной поверхности — отвечу — 55 километров в час. То есть велик едет даже быстрее фрегата. — зло пробурчал Макс. — Так что твои адмиралы ходят по морю — и это правильное слово, а не ездят и не летают. Как пешеходы.
Белоусов расхохотался. Ты это точно приметил — я им так и скажу водоплавающим.
— Вот так и скажи. А то надушатся одеколоном перед совещанием как павлины и щеки надувают от собственной охренительности, — зло выплюнул Макс.
— Ладно тебе. Еще нам бой предстоит с подводниками. Так что не расслабляйся, — примирительно сказал министр.
— Да эти пни мне еще когда Ладу делали кровь попили, — старая школа блин. Я им тогда вообще всю лодку переделал. И постоянно бил по их шаловливым ручкам, чтобы ничего не сломали. Одни только смены обычных кранов на шаровые мне стоили нервов на месяц. Все выговаривали, что я хочу все у китайцев покупать. Идиоты. Я просто купил 2 станка и по нашей техкарте сам выточил все краны. Вот они тогда охренели, что так все просто, а сейчас продают их по высоким ценам своим соотечественникам.
— Не заводись. У нас все равно разработчиков нет других. — такое никто не потянет, — примирительно сказал Белоусов.
— Почему это? — я могу все сделать и лучше их, но у меня нет времени на это.
— Ты еще сколько проектов тянешь? — Много. — вот и не заморачивайся, — сказал министр.
— Ладно хрен с ними. Они хотя бы считать умеют. — согласился Макс.
То, что принесли Рубиновцы Максу напомнило Борей. Да новая разработка и все такое, но силовая установка с реактором Ритм-200 уже прошлый век. И занимает она хренову гору места на лодке и …в общем полный отстой. Макс взял слово и в пух и прах расхерачил их разработку как старую калошу с новой биркой.
— Господа конструкторы, кто вам мешал у нас попросить чертежи силовых установок нового типа, чтобы адаптировать из к своей разработке? Никто. Вы сами себе запретили и кто вам тут доктор? Я вам тут и доктор, и сиделка, и хирург в одном флаконе. Буду резать по живому и без наркоза. Вернее ампутировать ваш мозг. Сколько стоит реактор Ритм-200 в сборе с парогенератором и генераторами? И сколько он будет ходить под нагрузкой? И сколько стоит его перезарядка новыми топливными элементами? И вообще сколько его можно эксплуатировать и потом что с ним делать? Утопить?
То есть вы решили Родине продать туфту в красивой обертке? Ай-яй-яй.
Рубиновцы сидели насупившись как индюки на насесте.
Тут Белоусов пришел им на помощь. — Максимилиан давайте не сгущать краски, — примирительно сказал он. Все-таки люди старались.
— Плохо старались. Ушки видны везде. — зло сказал Макс. — и я конечно уважаю КБ имени Африкантова как профессионалов, но их инженеры не смотрят в будущее, а оно ошибок не прощает. Оно убивает. Считаю, что все это надо перепроектировать с участием наших инженеров. Иначе будет новый утюг, но подводный.
Так и решили. Рубиновцы потянулись к выходу.
— Ну ты и дал! — восхищенно сказал Белоусов.
— Андрей, я тебя защищал — ты же за все отвечаешь. — ошибка считай расстрел. — устало произнес Макс. — А эти старики доделают лодку. Мы им поможем. И молодых там вырастим. Только без палки ничего не сработает. И они пошли пообедать. Флот тоже обретал свои новые черты.
Политика.
Все чаще Примаков приглашал Макса к себе на посиделки. Макс не отказывался, но никого близко к себе не подпускал. Он был сам по себе. Его окружение Примакова не вдохновляло. Карьеристы и временщики. Потом они стали собираться втроем с Маслюковым. А затем и Геращенко присоединился с Глазьевым. На этот раз вся пятерка была в сборе и Примаков начал разговор под шашлык и картошку печеную на углях, с черным хлебом.
— Макс, — начал Примаков, — мы тут подумали и тебе хотим предложить стать президентом страны. — вот какая коллизия. По окончании моего срока. У тебя безупречная репутация. Ты не замешан в скандалах олигархов местного разлива. Ты не брал взятки. Богат и у тебя прекрасная семья. Чем не президент страны.
— Евгений Максимович! Вы, конечно большой политик, — перебил его Макс, — но страна то называется Россия и ей принять президента — татарина не просто. Более того — она его не примет. Так и о чем тут говорить. Президент страны должен быть русским. Не по крови, а по фамилии. Вот вы же не русский по крови. А Президент. Выступай вы под своей настоящей фамилией вас бы говном закидали. Или я в чем-то не прав? Так что давайте больше не будем об этом говорить — нет смысла. Вы кадровый политик и им и останетесь со всеми вашими опытами в журналистике и разведке. И всякими премиями и орденами. Я же технократ и мне политика не интересна. До тех пор, пока она не касается моей безопасности. Моя безопасность меня пока не беспокоит. Как и безопасность моей страны. Но будущие вызовы не могут меня оставлять вне политики. Но мне это зачем быть на острие? Меня будут полоскать на всех площадках за любые мои решения. Моя семья будет под микроскопом общественного мнения. Я буду постоянно под обстрелом СМИ.
Ради чего? У меня нет жажды власти. Мне и так хорошо. Мне не нужны атрибуты этой земной власти. У меня и так все есть, что мне надо. Найдите себе смертника и его пестуйте, чтобы он не обосрался во власти. Он будет фотогеничен и красив, сумеет правильно говорить и хорошо выглядеть на дебатах. Я же своего оппонента просто погашу на дебатах, потому как просто умнее его. А народ не любит умное начальство. Он любит красивое. Так что нет. Это мой ответ.
— С тобой всегда проблемы, — проворчал Примаков.
— Вы не с того начинаете, господин президент, — продолжил Макс. — Вы тут и явное и теневое правительство и вы решаем кто и что будет со страной. И как вы решите так и будет. Это просто теория власти. Вот тут и сейчас собралась властная группа, которая и будет рулить страной следующие лет пятьдесят или поболее. Вам нужно подобрать лицо власти для представления народу. И оно должно быть безупречно. Но вам нужны рычаги власти. А их нет пока. Вы не старая земельная аристократия, не нувориши с баснословными счетами в банках, не силовики с ядерной дубиной в зубах. Вам надо формировать элиту власти, новую элиту. Которая вас превзойдет и предположит новые варианты развития. Но пока вы тут власть и вам решать как и что. Я смогу вам представить человек пять для работы во власти, но они все молодые и пока заканчивают вузы. Но они на голову выше остальных. И они очень умные и могут войти в новую элиту. Вообще в элиту должен быть вход по мозгам. Я могу готовить таких человек десять за раз и раз в два года. Больше у меня не получается, но могу всех прогнать через свой тестер и сказать годен человек работать мозгами или у него только мозг обезьянки.
— Ты что имеешь ввиду, — спросил Примаков.
— Да ничего особенного, — ответил Макс. — Просто систему отбора во власть. Мои тесты и сопровождение выбранных. Причем учтите, что тут семейственность не работает. Мозг очень вариативен. Он не наследует лучшие или худшие признаки родителей. Он гениально изменчив. Пока никто не может определить на уровне эмбрионального развития во что превратится зародыш человека — в человека или в его далекого предка. Мы можем выявлять наиболее одаренных по мозгам в возрасте 16–17 лет в период окончания пубертатного периода для работы в той или иной ипостаси. Но мы не можем гарантировать лояльность отобранного системе. Потому как основы, заложенные ему в раннем детстве мы не видим. И они могут вылезти в процессе учебы, или не могут быть выявлены совсем. Потому как испытуемый умен и не преминет обмануть систему.
— Объясни для чайников, — попросил Геращенко.
— Тут есть изначальный конфликт. Получится немного длинно. Но я попробую. Так вот — мы хотим иметь гения, который сможет выстроить нашу систему и дать пути развития, которые нас выведут на новые рубежи. Но мозг гения непредсказуем и его работа нам неизвестна. Он может работать в системе или вне самой системы. Нам хочется, чтобы он нам порешал одну задача, а он гад такой, хочет решать свою. И отдает нам его наработки на отвянь от меня. И мы не получаем результат, а получаем залепуху от гения, которая может быть гениальна, а может и нет. Но это работа в долгую. — закончил Макс.
— А сейчас давайте посмотрим на сегодняшнее положение в мире. Штаты зализывают раны и никак не могут их зализать и вот-вот у них разовьется кризис. Причем неслабый. Они вывели все свои производства за границу и оттуда им показывают кукиш в виде высоких цен на основные материалы для восстановления. Они и сами уже начали разработку своих ресурсов, но им нужно время и инвестиции. У них абсолютно рыночная экономика и никто вкладывать деньги в проекты не будет, не имея конечного спроса. Основной заказчик — это правительство США. А у него нет денег, но есть печатный станок. И они будут разгонять инфляцию, потому как иного пути нет. Воевать они сегодня не могут. Нет сил. Погибло куча народу, что сопоставимо с нашими потерями в Отечественной войне. Причем мирняк. НАТО умирает без США. Китай в ступоре, так как у него нет того рынка США, что был. У них кризис перепроизводства. Европа все не съест. Мы тоже стали производить, то что нам надо. Мы отходим от доллара, как и многие страны. Мы ничего за доллары не купим. Даже Боинги. Нам они не нужны. Глобальный мир рушится и все уходит под региональные валюты. Мы ничего не потеряли от того, что биржа в Нью-Йорке рухнула. У нас работает наша биржа, где все нормальные страны покупают то, что им нужно. И у нас есть техническое опережение на основном уровне — это дешевая энергия. Мы должны ее поставлять в другие страны и привязывать их к нам и наш рынок. Это только кажется, что наши технологии потом разгадают. Сейчас миру не до них. У нас Африка, откуда ним надо выгнать французов и Южная Америка. Еще нам надо взять Кубу окончательно. Купив у них часть территории под поставку им наших реакторов. Для устройства там курортов для наших граждан. Варадеро будет в самый раз. Сегодня мы банкуем и мы на острие прогресса. Надо этим пользоваться и под эти проекты надо растить новую элиту. Это будет не быстро, но надо принимать решения сегодня и начинать такую работу. — вроде все, — ухнул Макс.
Мужчины молчали. И молча переваривали все, что выдал Макс.
Челнок.
Макс после всех этих разговоров понял, что может и зря он все это затеял и перешел к более приземленным вещам. Он стал переделывать свой челнок. Загнав его в туннели он решил ставит два новых движка и взять с собой кучу ретрансляторов и спутников в пояс астероидов. Дома пока делать было нечего. Он все-таки взял а аренду с правом выкупа остров у Микронезии. Теперь это его остров и он его никому не отдаст. Обложив его минами и спящими закладками, Макс вывел радарную систему на полную готовность, которая включалась по сигналу со спутника. Влетал он туда по опознаванию свой-чужой. Полетели они вместе с Ниной и Лилу с Сашкой. Малого пока не брали, оставив его на попечении бабушек с дедами.
Макс вывел челнок из пещеры в ночь. Черное тело корабля было матовым и совсем не отсвечивало в свете Луны и звезд. Каюты были на четверых, чего им вполне хватало. Рассевшись по рабочим местам Макс взлетел на антигравах и устремился к краям атмосферы. Короткий импульс над Тихим океаном и они на орбите. Сейчас Макс уйдет в расчеты траектории полета, а семья пока готовит ужин. Закончив расчеты Макс вышел к ужину и они все вместе смотрели на закаты-рассветы на орбите. И поели вместе. Лилу подошли попросила показать ей могилы родителей на Луне. Макс пообещал на обратном пути все показать. Он опять решил лететь через орбиту Марса. Заодно показать красную планету родным.
Идея его была проста. Он хотел закончить начатое с Америкой и создать метеорный дождь. Чтобы потом на это не отвлекаться, а приступить к исследованию спутников газовых планет. И заодно там засеять все зондами, чтобы определить залежи металлических астероидов. Он уже создал масс-спектрометры и будет их рассеивать в поясе и поблизости от спутников Юпитера и Сатурна.
Посмотрев на мертвый Марс Макс завернул аппарат в сторону пояса. Расчеты пока занимали много времени. Потом дав опять импульс они полетели в пояс и там врубив масс-спектрометр начали отсматривать металлические астероиды. Заодно картографируя пространство. Работа была нудная и дети находили себе занятие в отгадывании показателей приборов. Нина сидела на отсмотре защиты от метеоритов. К удивления Макса вся семья дружно занималась делами не отвлекаясь на всякую ерунду. Создав карту на примерно 10 % от пояса Макс начал сворачивать работы, а то их могли хватиться на Земле. Он считывал все текстовые сообщения и отвечал на них, но надо было бы уже и в эфире проявится. Мало ли что. Они общими усилиями приготовили пять небольших астероидов к снятию с орбиты. Один за другим столкнув их в сторону Земли взяли курс на колыбель человечества. Потом Макс с Ниной взялись за расчеты и поставили все пять камней, один из которых был цельнометаллический геоид по своим заданным траектория к Земле. По пути залетели на Луну и Макс показал холм, под которым были тела родителей Лилу. Она долго стояла на краю кургана и потом повернулась к Нине и заплакала. Нина отвела ее обратно на борт.
Скорость корабля была много выше скорости астероидов и еще раз сверив траектории Макс с Ниной убедились, что все идет по расписанию. Сев на острове они загнали корабль в ангар в скале стали готовиться к пляжному отдыху. Видимо увидев, что Макс с сети ему позвонил Хандамиров с вопросом о китайском заказе. Потом Давыдов тоже по производственным вопросам. Макс уже считал всю ленту сообщений и ему просто хотелось немного поваляться на пляже. Ничего срочного там не было. Все уже знали о его острове в Тихом океане и что он иногда там просто отрешается от мира. И все относились к этому с пониманием. Что постоянно режиме цейтнота жить нельзя. Даже Белоусов не звонил.
Вернувшись через две недели Макс, как обычно прилетел в свою контору в «Тройке» и начал просматривать отчеты. Отвлекшись на обед — продолжил работу. Примерно в 5 часов вечера его застал срочный звонок по видеоконференции с диспетчером по спутниковой группировке на Урале.
Макс включил комп на связь и увидел молодое лицо диспетчера. Тот сосредоточенно что-то отслеживал на большом мониторе.
— Максим Александрович! Тут у нас есть сигналы с геостационаров о приближении объектов из космоса. Похоже на метеорный дождь или что-то в этом роде. Пока цели идентифицировать не можем. Скорость примерно 30 км в секунду или чуть больше. Траекторию начали рассчитывать, но они пока не готовы. — доложил дежурный.
— Следите и когда будут расчеты мне срочным письмом по электронке. С пометкой Молния. — спокойно сказал Макс. И набрал номер приемной Президента.
Примаков, как обычно заработался в Кремле. Да и куда спешить пожилому Президенту. В конце концов он закончил с бумагами и одев свой любимый плащ вызвал машину — блин антиграв — и стал спускаться вниз по лестнице, памятуя, что нужно все-таки больше двигаться. У подъезда Сенатского дворца стояло три антиграва абсолютно одинаковых снаружи. Сев в салон он откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Начал уставать, — подумал он. Тут раздался вызов аппарата спецсвязи. Референт взял трубку и протянув её Примакову сказал — Юсупов срочно вас по спецсвязи.
Президент выслушал информацию сказал — звони военным и дай им координаты целей. Может они что-то смогут сделать.
Макс тут же набрал Белоусова, но его не было на месте — он где-то был на полигоне и связи с ним не было. Он оставил срочное сообщение и стал звонить начальнику ГШ. Тот тоже отсутствовал и с ним тоже не было связи.
— Вояки херовы, — подумал Макс. Вот так нападут и никого нет ни хера на связи. Одни секретари. Потом он потратил полчаса, чтобы его связали с оперативным дежурным космическими силами в Краснознаменске. Наконец тот ответил, но он его попросту отшил, так как ни кодов, ни паролей он не знал. Тогда Макс решил всем им насрать на голову. Раз вы так, то и я так. И попросил его связать с корреспондентом РИА Новости и ИТАР-ТАСС.
Иностранцам он не стал бы сливать такое. Представившись, он довел до них информацию и потенциальную опасность от космических объектов. Также он сообщил, что из руководства страны Президент в курсе. Умыв руки он улетел к себе домой и выключив телефоны кроме спутника, по которому ждал звонка от диспетчера сел ужинать. Потом они с Ниной поиграли с собаками и погуляв отправились спать.
Как говориться — утро добрым не бывает. Макс позавтракал и полетел в контору разбираться с китайским заказом. Уже в пути ему позвонили все, кто только мог. Макс на голубом глазу отнекивался, а потом всех послал и сказал, что ему надо работать. Он информацию довел и все — выполнил поручение Президента. Адиос мучачос!
На Президента было страшно смотреть. Он молча обходил раз за разом двоих стоявших перед ним мужчин. Потом подошел к столу и включил запись. Зазавучал голос Юсупова и Примакова, потом через отбивку голос Юсупова и референта министра обороны, потом опять голос Юсупова и референта начальника ГШ. И в конце голос Юсупова и оперативного дежурного космических войск.
— Ну и где этот полигон на котором вы были, но видимо порознь? А то у нас полигонов как собак нерезаных в часе езды от Москвы. Поделитесь информацией. И что вы не доступны для передачи сообщения советника Президента по науке и технике. Дважды Нобелевского лауреата и ученого с мировым именем. Баб е. али? Вы кто такие здесь? Вы просто уроды! А если это нападение? А вы недоступны! Да вас судить мало. Расстрелять пять раз и то мало. Закопать. Вот. Это годится. Живьем. Чтобы всем неповадно было. Вы просто просрали страну и свои должности. Мудаки вонючие. На хер с глаз моих и доклад каждые полчаса!
Надо отдать должное корреспондентам ИТАР-ТАСС и РИА Новости. Они не стали пороть горячку и стали проверять информацию, хотя автор сенсации был очень информированным человеком. По сути они и спасли министра и начальника ГШ, потому как если бы это все вылилось в эфир, то им точно была бы крышка. Президент бы не простил.
В Администрации Президента все были на ушах. Надо было срочно приготовить обращение Главы государства. В прямом эфире Примаков произнес взвешенное обращение к жителям планеты и пообещал передать все координаты заинтересованным сторонам. Он спокойно сказал, что пока не рассчитаны траектории движения метеоров и ученые этим занимаются. Как только будет новая информация мы доведем ее до мирового сообщества.
Пресса взорвалась сценариями апокалипсиса. Мир сошел с ума. По миру прокатилась волна самоубийств. Америка ликовала, предвкушая, что кто-то тоже будет уничтожен и молились Господу, чтобы он покарал их врагов. Арабы молились, чтобы убило евреев, евреи, чтобы арабов. Постепенно астрономы подтвердили, что объекты летят к Земле, но пока не смогли высчитать траектории. За три дня до катастрофы Макс напросился к Примакову на прием и выложив свои бумаги посоветовал расслабиться и не бояться. Выкладки показывают, что один болид врежется в Россию в районе между Магаданом и Якутском. Точнее нельзя пока сказать, но предупредить надо всех, кто там может быть. Остальные он не считал, так как они для нас не опасны совсем. Разброс очень высок. Но два точно упадут в Тихом океане, еще один в районе Европы и один на Ближнем востоке. Остальное мелочь и не достигнет Земли. Посоветовал отправить туда смотровую партию, чтобы отследить падение метеора. Средства у них есть все антигравы должны быть на ходу. Это не вертолеты. У них радиус огромен. Но Макс очень не советовал публиковать эти данные. Его компы считают много быстрее, но не надо об этом всем знать. Так спокойнее.
Президент сняв трубку созвал совещание. Через час у него были все, кто мог иметь отношение к этому делу. Макс доложил обо всех его выкладках и расчётах. И также напомнил о строгой секретности информации. Передавать что-либо он не намерен, чтобы к нему не было вопросов. Министры разлетелись по своим делам. Ждать оставалось два дня.
Вновь избранный президент США Джордж Буш младший сидел в кабинете, но не в Белом Доме, который был смыт цунами, а на своем ранчо в Техасе. На него свалилась непосильная ноша в восстановлении Америки. Не так он себе представлял свое президентство, когда о нем сговаривалась верхушка его партии. Мучительно хотелось напиться. И он сломался. Давши волю своим чувствам, он просто напился в хлам и не просыхал два дня после чего ему объявили о том, что флота у США больше нет. Одни ошметки и Сан-Диего полностью смыт новым цунами, а базы на Гуаме и Окинаве исчезли. Тогда он взял свой верный Кольт и засунув ствол в рот нажал на спусковой крючок. Не так он себе представлял свое президентство.
Болиды упали все по расписанию и один в треугольнике между Окинавой, Гуамом и Южной Кореей. Второй возле Сан-Диего — похоронив остатки флота США под собою. Третий в восточном Средиземноморье залив водой Израиль, Северную часть Кипра и частично Ливан. Четвертый лег в Северном море — ну а там сморите на карту. И пятый упал в глухой тайге в России между Магаданом и Якутском, как и предсказывал Макс. Смотровая партия засняла падение метеора и направила поисковые отряды на поиск обломков метеора.
Макс проснулся и приступил к своим обычным процедурам. Взяв Лилу и Нину с Сашкой он проделали комплексы упражнений и принял душ сели завтракать. На душе у него была тяжесть и предчувствие чего-то плохого. Макс закончив завтрак попросил Нину выйти с ним вместе.
— Родная что-то затевается очень плохое. Кажется наши враги раскрылись. Бери детей и дуйте под прикрытием на остров. Там разберемся что и как. Там вы в безопасности. Если тронут родителей я им все отплачу сторицей. По прилету звони родителям — пусть выйдут в море на яхте сразу же. Мы потом их подхватим. Игольник не забудь — видимо все серьёзно будет. Если что, просто мочи их. Они нам не товарищи.
Макс вылетел, но полетел не в контору, а в Геленджик. Там он забрал Шефа и Дока с собой и велел родителям выйти в море и быть ближе к турецкому берегу. Потом вылетел на Урал и там подготовил все свои тоннели к взрыву. Там все давно было все заминировано. Командиру охраны он выдал выходное пособие на всех на год вперед и велел просто не выходить на работу. Птички и все причиндалы перевести в тоннели и закрыть их. Потом все это взлетит на воздух. Потом он за ними вернется.
Переведя линии производства в тайные тоннели Макс их замуровал. Теперь все тайны были спрятаны и никто не сможет воспроизвести эти технологии без него. Жадность все погубила. Теперь у него руки развязаны. И он вылетел на остров, но не на тот, что официально оформил, а другой, затерявшийся на просторах Тихого океана. Оттуда не шли никакие сигналы в космос и на орбиту. Или в телефонную сеть. Там работала только мнемоническая связь, которая не регистрировалась приборами. Макс не собирался рисковать и возвращаться в Москву. В полете он уже узнал, что к нему заявились ФСБ — шники с обыском и постановлением на возбуждение уголовного дела. Ну и пусть обыскивают. Все что найдут — все их. Также он забил и на Президента и на его окружение. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Старая истина. Что-то такое он и ожидал — слишком все было хорошо. То ли бритиши, то ли амеры все-таки подкупили спецслужбистов. Все им не нравилось. Лицензии не продают и все бабки не дают грести лопатой. Ну-ну. Гребите теперь. Большой лопатой. Лопату вам в руки.
Макс перевез всех на остров и затаился. Там было все готово и все уже отдыхали. И Макс стал смотреть на события со стороны. Счета он обнулил, как и планировал. Остатки пластификатора на ЧМЗ все кончились. Готовые стержни все законтрактованы. Ячеистые структуры надежно спрятаны в горах, как и их производство. Блоки ускорителей и преобразователей не производятся больше. Антигравы тоже. Все встало. Компы производятся из уже сделанных запчастей. Чипы не производятся. Только блоки ИГ остались у наших в производстве и то до окончания поставок генераторов гравитации. Не будем радовать врагов. Потом он узнал, что все в его доме перевернули и искали крупицы технологий. Записи или заметки. Потом ворвались в его тоннели и там был крупный бабах. Все, кто там был погибли. Потом разгребали завалы и ничего не нашли. Охрана пропала. Никаких технологий не нашли. Макс и вся его семья просто пропала. Он оставил документы на право управления Давыдову и Хандамирову, пока его нет. Они могли распоряжаться счетами и управлять компаниями.
Генерал-полковник ФСБ Васин вошел в кабинет к Президенту. Вытянувшись по стойке смирно он выедал глазами начальство.
— Ну что, обосрался ты Васин, — вздохнул Примаков. Обещал кучу бабла, а принес кучу говна. За жабры его держал, как ты говорил. И где твои жабры? В пи…де они… у тебя. Ты с кем связался хоть понял? Он тебя просчитал как пацана на раз. Все хвосты подчистил. Следов нет. Где то, что ты обещал Родине? То-то. Пиши отставку. И это самое большое, что я могу тебе сделать. В тюрьму не сядешь. Но он тебя достанет — будь уверен. Не сегодня так завтра. Так что тебе теперь жить и бояться до конца твоих дней. И он понял как он попал и переоценил себя. И ему стало страшно.
А Макс засел с Шефом и Доком за поиски нового места жительства. Будем искать планету для жизни, раз уж тут нам не рады. База данных была — осталось ее обработать.