Он всего лишь бедный человек, очень старый и очень больной. Он никому не причинял зла, ни единой душе, эта лачуга для него - вся его жизнь, все, что он имеет. Если ее сожгут, где ему искать кров? С изувеченными руками он не сможет построить другую хижину...
- В конце концов, он правду говорит... - заметил тот, кто побывал в хижине. Радуясь избавлению от смертельной опасности, бедняга хотел лишь одного: поскорее убраться отсюда. - Держу пари, что наш беглый прохвост не спит в одной постели с такими товарищами. Индеец надул нас. Одно из двух: либо Робен уже очень далеко, либо он мертв.
- Ей-богу, ты прав! Мы сделали все, что могли.
- Если ты согласен, не будем задерживаться.
- Конечно, согласен. Пускай черномазый сам разбирается со своими постояльцами, а мы уходим.
- Погоди, а где же индеец?..
- Индеец обвел нас вокруг пальца и смылся. Ищи ветра в поле!
- Ну, если он попадется мне в руки, я ему дам хорошую взбучку!
Вполне философски отнесясь к своей неудаче, тюремщики отправились восвояси.
Глядя, как они удаляются, Казимир смеялся.
- Ха-ха-ха!.. Змея "ай-ай"... Гнездо змей... Ха-ха-ха!.. Эти змеи - мои маленькие добрые друзья!
Он возвратился в хижину и тихо посвистел. Едва различимая дрожь передалась на какое-то время койке, потом все стихло.
И не осталось больше никаких признаков присутствия пресмыкающихся, кроме сильного запаха мускуса*.
______________
* Мускус - вещество с резким запахом, вырабатывается железой, расположенной на животе у самца кабарги - небольшого жвачного животного, обитающего на Дальнем Востоке. Буссенар говорит о сходном запахе, т.к. кабарга в Гвиане не водится.
- Друг мой! - окликнул старик. - Как ты там себя чувствуешь?
Бледный, как мел, Робен постепенно высвободился из укрытия, в котором провел четверть часа в отчаянном напряжении.
- Они ушли?..
- Да, мой друг, они ушли... С пустыми руками. Они испугались... О, как они испугались!
- Как тебе удалось обратить их в бегство?.. Я слышал, как они просто выли от страха... И потом этот запах...
Прокаженный поведал своему гостю, что он, Казимир, - заклинатель змей. Он умеет их вызывать, может не только безнаказанно брать их в руки, но даже не боится их укусов, для него они безвредны. Ему не страшны не только буасиненга, змея с гремучками, но и грозная граж, и ужасная ай-ай, названная так потому, что укушенный успевает перед смертью испустить одно лишь это восклицание.
Невосприимчивость к змеиному яду Казимиру помог приобрести месье Олета, хорошо известный в Гвиане: с помощью своих снадобий и прививок он умел сделать безопасным укус любой из змей.
- Я не боюсь укусов, потому что месье Олета "умыл" меня от змей, говорил Казимир. - Когда пришли ваши белые враги, я позвал змей. Эти белые не "умыты", они испугались и убежали.
- А если бы одна из них укусила меня?..
- О! Никакой опасности. Я положил возле вас траву. Змеи не любят эту траву, они туда не пойдут*. А теперь оставайтесь на месте. Индеец убежал в большой лес, он очень злой. Он не получит свои деньги, не купит тафии, и он будет за вами следить.
______________
* Немало аналогичных историй о змеях рассказывали мне люди, заслуживающие доверия. Вот какой случай описал один из высокопоставленных чиновников Гвианы. Дело происходило в Кайенне у него на глазах. Взяли двух огромных живых тригоноцефалов. Месье Олета, о котором говорилось выше, принял участие в опыте. Ему представился отличный случай продемонстрировать свое искусство. Привели двух небольших собак. Обеих укусили змеи.
- Какую из двух вы желали бы спасти? - поинтересовался Олета.
Ему указали. Он тут же заставил собаку выпить свое лекарство, а также ввел несколько капель под кожу животному. И через четверть часа псина весело лаяла, полностью здоровая, тогда как вторая издыхала в страшных корчах. И это не все. Олета получил укус от одной из граж, преднамеренно или случайно - дела не меняет. И с ним ровным счетом ничего не произошло! Сто пятьдесят человек были свидетелями этого эксперимента на улице Шуазель. Месье Олета умер лет десять назад, передав рецепты своему сыну. Я виделся с этим последним в Ремире. И у меня еще будет повод вспомнить о нем на последующих страницах. (Примеч. авт.)
Добряк не ошибся. Не прошло и шести часов после спектакля, разыгранного для непрошеных гостей, как бессовестный Атука объявился вновь.
- Ты плохой человек, - сказал он. - Ты помешал поймать белого тигра!
- Убирайся отсюда, скверный калина, - ответил негр. - Ничего ты здесь не найдешь! Уходи! А не то старый прокаженный накличет на тебя беду!
При этих словах индеец, суеверный, как и все представители его племени, пустился наутек в страшном испуге.
ГЛАВА 4
Проекты невероятные, но осуществимые. - Проказа не всегда заразна. Сооружение лодки. - "Эсперанс". - Признательность отверженного. - Записная книжка каторжника. - Жемчужина в куче грязи. - Письмо из Франции. - Слишком поздно! - За работу! - Что произошло 1 января 185... года в мансарде на улице Сен-Жак. - Семья осужденного. - Дети, плачущие, как взрослые. Великодушный замысел парижского рабочего. - Нищета и гордость. Воспоминание об изгнании. - Пожелания на Новый год. - Беспокойство, тоска и тайна.
В своем беспорядочном лесном "марафоне", со всеми его стычками и неожиданными происшествиями, Робен не слишком отклонился от первоначально намеченного маршрута.
Он не хотел удаляться от Марони, разделяющей Голландскую и Французскую Гвианы, и ему, в общем, удалось придерживаться северо-восточного направления, в котором и пролегает русло реки от устья до пятого градуса северной широты.
У парижанина не было никаких инструментов, при помощи которых он мог бы определить, где находится; беглец лишь приблизительно оценивал и пройденное расстояние, и свои координаты. Он очень стремился быть поближе к Марони, большой судоходной реке, так как это рано или поздно позволило бы установить связь с цивилизованными людьми.
Новообретенный товарищ Робена был неспособен дать ему необходимые сведения. Бедному старому негру безразлично было его местонахождение, лишь бы удавалось поддерживать убогое существование. Он слышал, что река находится в трех или четырех днях пути к западу, вот и все. Он не знал даже названия речки, воды которой орошали долину.
Бургундец предполагал, что речка эта - Спарвайн. Если догадка верна, то пребывание у прокаженного не обещает ему сколько-нибудь надежного убежища. Администрация колонии оборудовала близко к речному устью реки площадку для лесоразработок; рабочая команда заключенных находится там постоянно. Не исключено, что в один прекрасный день какой-нибудь из бывших сотоварищей Робена или даже надзиратель случайно забредет на поляну, где стоит хижина Казимира.
Здоровье и силы вернулись к нашему герою, а вместе с ними непреодолимая потребность любой ценой сохранить свободу, добытую в тяжких страданиях.
Уже месяц пролетел с того дня, как его врагов обратил в паническое бегство боевой змеиный отряд под командой Казимира. Робен скоро привык к спокойной жизни, ее размеренный распорядок очищал его тело и душу от наследия каторги.
Но его не покидала мысль о близких. Каждый день и каждый час полнились нежными и грустными воспоминаниями о них. Каждую ночь проходили перед ним во сне дорогие, щемящие душу видения.
Как им сообщить, что час освобождения пробил? Как их увидеть? Или хотя бы подать им знак о том, что он жив, не подвергая себя при этом новой опасности?
Самые фантастические проекты рисовались его воображению. Иногда ему хотелось перебраться на голландский берег, пересечь всю соседнюю колонию и достичь Демерары, столицы Британской Гвианы. Там он смог бы устроиться на работу и скопить денег на самые неотложные нужды, а потом наняться матросом на корабль, идущий в Европу.
Однако доводы Казимира вдребезги разбивали неосуществимый план. Голландцы непременно арестовали бы беглого каторжника, но даже если бы ему чудом удалось избежать этого, у него не было ни малейшего шанса добраться до английской колонии, с которой Франция не заключала соглашения о выдаче преступников.
- А если подняться вверх по течению Марони?.. - возникала новая идея. По карте выходит, что главный приток Марони, Ауа, сообщается с бассейном Амазонки. Нельзя ли добраться до Бразилии по реке Ярри или по другому притоку?..
- Не надо рисковать, мой друг... Подождите немного...
- Да, мой добрый Казимир, я подожду... Сколько смогу. Мы запасемся продовольствием, построим лодку, потом уедем вместе.