"Его селезенка!.." Когда он торжественно произносил эти два слова: "Моя селезенка!..", то этим Питер-Паулюс исчерпывал все. И поскольку он щедро платил, как настоящий чокнутый англичанин, поскольку его чековая книжка всегда готова была раскрыться, чтобы заранее оплатить самые причудливые фантазии, то селезенка Его Милости вызывала к себе почтительное отношение. Ночные прожигатели жизни повторяли словечки обладателя этого удивительного органа, а дневные газеты оказывали честь Питеру-Паулюсу, посылая к нему репортеров.
Мы припомним только некоторые из сумасбродных выходок бывшего ножовщика. В одном из ресторанов действовал красивый фонтан, в бассейне которого плавали рыбы. Питер-Паулюс пожелал, чтобы в фонтане била струя шампанского, потом извлек обалдевших карпов и заменил их сотней вареных раков. В другой раз он заставил сконструировать маленькую гильотину, шедевр инженерной точности, и не приступал к поеданию яиц всмятку до тех пор, пока их не разрезали со всем изяществом с помощью стального треугольника.
И так далее в таком же роде. Каждое утро Питера-Паулюса, готового лопнуть от потребленных яств и напитков, торжественно препровождали в гостиницу, поскольку сам он передвигаться не мог, будучи в стельку пьян. Такое замечательное житье не могло бесконечно продолжаться. И в одно прекрасное утро Питера-Паулюса, за неимением сплина, скрутил самый натуральный гастрит*. Он кончил тем, с чего собирался начать, и вызвал доктора Д., признавшего у него запущенную болезнь и обрисовавшего ее печальные последствия.
______________
* Гастрит - острое или хроническое воспаление желудка.
- Видите ли, милорд, гастрит...
Питер-Паулюс все это жуткое время, то есть с момента появления в Париже, разыгрывал из себя лорда.
- У меня не было никакого гастрита, это моя селезенка...
- Нет, милорд. Ваша селезенка здесь ни при чем. У вас не сплин, а гастрит.
- У меня... не сплин?..
- Нет.
- Сплин, как у лорда Гаррисона... как у лорда...
- Гастрит, повторяю вам! Но успокойтесь, - продолжал врач, видя, с каким оригинальным субъектом имеет дело, - гастрит - болезнь нынче весьма распространенная и вполне переносимая, особенно, когда она протекает в хронической форме.
- Я даю вам сто фунтов, если мой гастрит станет хроническим, даю вам эти деньги немедленно!
- Я сделаю все, что в моих силах, милорд, вы останетесь довольны!
Доктор Д. сдержал слово. Похудевший, осунувшийся, неузнаваемый, Питер-Паулюс отправился через три недели в Шеффилд, увозя с собой, в общем-то, весьма почтенную болезнь, достаточно изысканную, обнаружением которой он был обязан к тому же парижской знаменитости. Если он не смог стать Манфредом*, то довольствовался ролью Фальстафа**. Это уже кое-что.
______________
* Манфред - романтический герой одноименной драматической поэмы английского поэта Дж Байрона.
** Фальстаф - сэр Джон Фальстаф, персонаж нескольких драматургических произведений В.Шекспира, обжора, сластолюбец и весельчак, притом изрядный трус.
Но счастье и несчастье идут рука об руку. Бедняга Питер-Паулюс, на сей раз действительно больной, не мог больше без удержу отдаваться любимым прихотям - вкусным блюдам и крепким напиткам. Скука его заполонила, а вместе с нею - невыносимое отвращение к жизни.
- Путешествуйте, а лучше всего путешествуйте по морю, - в один голос советовали ему доктор Кэмпбелл, доктор Гастинг, доктор Нахтигаль и доктор Гарвей, эта четверка незыблемых и неумолимых, всегда во всем согласных эскулапов*.
______________
* Эскулап - шутливо-ироническое прозвание медика (нарицательное от имени римского бога врачевания).
Питер-Паулюс схватил тугую пачку банкнот, свою неразлучную чековую книжку, плед и чемодан и кинулся в Саутгемптон в сопровождении миссис Арабеллы, мисс Люси и мисс Мери.
Пароход "Нил" королевской почтово-пароходной компании готовился к отплытию. Он держал курс на Вера-Крус, с заходами в Сен-Томас, Порто-Рико, Сан-Доминго, на Ямайку и Кубу. Питер-Паулюс закупил две каюты, обосновался в одной как человек, привыкший к комфорту, и с нетерпением стал поджидать команды капитана: "Полный вперед!"
Вскоре прокричал гудок парохода, труба окуталась паром, зашумел гребной винт, и "Нил" двинулся вперед, унося в далекие края Питера-Паулюса с его гастритом. У путешественника на душе было не все спокойно, побаивался он психологического напряжения, хорошо знакомого тем, кто пускается в дальнее плавание. Через какой-нибудь час переходит оно в стойкую головную боль, сопровождаемую конвульсивными сотрясениями диафрагмы*. Тогда все салоны пустеют, словно по мановению волшебной палочки, длинный полуют лишается всех любителей морских красот... Пассажиры, терзаемые печально знаменитой болезнью, пошатываясь, добираются кое-как до своих кают, плотно закрывают двери и... об остальном легко догадаться.
______________
* Диафрагма - грудобрюшная преграда.
Миссис Арабелла, мисс Люси и мисс Мери отдали фатальному первому часу обильную дань, но Питер-Паулюс стоически держался в обществе нескольких бодряков, на которых решительно не действовала ни килевая, ни бортовая качка.
Странное дело, он ощущал в набрюшной области некое брожение, однако не мог бы назвать его неприятным. Сопровождалось оно затяжными зевками во весь рот.
- Ао!.. - вырывалось из горла. - Ао!.. Гм, это мой гастрит всему виной, - изрекал глубокомысленно бывший фабрикант. - Гастрит не желает меня покидать...
Внутреннее щекотание продолжалось, и отчаянная зевота все больше раздирала рот.
- Ао!.. - вздыхал наш герой. - Я голоден!.. Ао!.. - Питер-Паулюс, зевнув, шумно выдыхал воздух. - Ао!.. Ну конечно, это голод. Стюард! Быстрее сюда! Подайте-ка мне все эти хорошенькие штучки, которые есть там у вас на кухне...
Метрдотель разрывался на части, а Питер-Паулюс уписывал за обе щеки с таким аппетитом, что перед ним бледнела тень сэра Джона Фальстафа, этого соперника нашего Гаргантюа.
И утром, и в последующие дни путешественник работал челюстями и заливал в глотку неустанно, словно ошалевший от голода кайман. На борту английского пакетбота подают еду пять раз в день, он исхитрился удвоить это количество, нисколько не заботясь о жене и дочерях, надолго, впрочем, уединившихся в каютах. И островитянин-обжора, которому океан явно шел на пользу, самозабвенно повторял:
- О!.. Флотские макароны! Мне нравятся флотские макароны... О! Очаровательная печень трески...
- Между тем бедные женщины хирели и чахли, но на это решительно было плевать чревоугоднику, который пил и ел за четверых.
В эту пору Питер-Паулюс представлял собой человека пятидесяти лет, с каштановой бородкой и все еще густой шевелюрой. Внешний облик его никак не вязался с натурой маниакального эгоиста*. У него был высокий, открытый лоб мыслителя. Светлые глаза навыкате, с несколько рассеянным взглядом, необычно поблескивали под густыми полосками бровей. Орлиный нос, слегка покрасневший от обильных возлияний, не был лишен благородства, улыбка открывала хорошо сохранившиеся зубы, а жесткие складки в уголках губ свидетельствовали о несокрушимой воле.
______________
* Маниакальный эгоист - человек, патологически сосредоточенный только на своих личных интересах.
Улыбался он редко, но смеялся громко и спазматически, и его смех внушал страх. Рост его превосходил пять футов и десять дюймов*. Он был худощавый, но мускулистый, немного сутулился, как это часто бывает с людьми физического труда. Его руки с узловатыми, поросшими шерстью пальцами были огромны, а ноги, обутые в башмаки на низком каблуке, напоминали по размеру и форме два скрипичных футляра.
______________
* Приблизительно 1,8 м.
Если Питер-Паулюс не ел, то молча бродил в одиночестве. В любое время дня и ночи на него могли наткнуться в каком-нибудь из бесчисленных закоулков большого судна. Хлестал ли проливной дождь с раскатами грома и ураганными порывами ветра, огромная тень медленно возникала на панелях лестниц нижней палубы и скорбно шествовала взад-вперед, не произнося ни слова, бесчувственная ко всему. И это был Питер-Паулюс, герметично закупоренный в водонепроницаемый плащ, неизменно выпускавший клубы дыма из трубки, одной из тех уродливых деревянных трубочек с коротким мундштуком, через которые украдкой глотают дым убийцы на внутренних тюремных дворах. Глухой черный костюм был неизменной одеждой Питера-Паулюса, не претерпевавшей никаких изменений даже в Антильском море, превращаемом тропическим солнцем в жаркую баню.
Во время стоянок появлялись бледные и совершенно разбитые миссис Арабелла с двумя юными дочерьми, радуясь поводу вырваться хоть ненадолго из своего заточения. Бедные женщины, чей организм решительно не принимал условий плавания, никак не могли освоиться с движениями судна... Напротив, для Питера-Паулюса остановки были несносны, он уже привык есть, пить и спать, только качаясь на волнах.
Прибывши в Вера-Крус, мистер Браун впал в полное отчаяние из-за вынужденной задержки судна, грузившего уголь и принимавшего на борт багаж. Шесть дней без плавания - это было неслыханным мучением! Но упорный и целеустремленный миллионер нашел выход. Он нанял маленькую шхуну и стал курсировать вдоль берегов, к полному своему удовольствию, предоставив несчастным женщинам коротать время на борту. Что вы хотите - лечить гастрит было главной задачей Питера-Паулюса Брауна из Шеффилда!
"Нил" возвратился в Саутгемптон без помех, и на второй же день глава семейства поднялся на борт "Галифакса", совершавшего рейсы в Нью-Йорк. Этот пароход попал в жесточайший шторм. Миссис Арабелла, мисс Люси и мисс Мери едва не погибли от ужаса и страданий, но Питер-Паулюс причащался за обеденным столом двенадцать раз. Он все больше и больше влюблялся в кочевой быт. Море стало для него самым желанным местом, необходимейшим условием существования.
Целых два года без перерыва длилась эта жизнь убежденного космополита*. Семейство Браун видели в Сиднее и Йокогаме, Монтевидео и Гонконге, в Сан-Франциско, Панаме, Адене, Бомбее, Шанхае, Калькутте... Питер-Паулюс находил земной шар слишком маленьким для нужд своего гастрита. Каким бы богатым он ни был, но и подумать не отваживался о том, чтобы увеличить размеры нашей планеты. Одно только обстоятельство мешало полноте его счастья, одно черное пятно омрачало светлый горизонт. Заходы в порты. Ах, если бы он мог найти средство помешать кораблям останавливаться! Если бы им встретился однажды "Летучий Голландец"**, и капитан этого блуждающего судна взял его на борт, Питер-Паулюс был бы счастливейшим человеком во всем Соединенном Королевстве.
______________