На этот раз Джеймс Кокс говорит.
"Теперь мы должны принять решение. Поплывем, если сможем раздобыть необходимые средства? - Он оглядывает круг собравшихся. - Теперь хорошенько подумайте, прежде чем дать ответ".
Маленькая Шарлотта всхлипывает во сне.
"Ради нее и Эмануэля я и Вил пойдем, - тихо говорит Мэри. - Я хочу, чтобы наши дети выросли свободными людьми и чтобы они видели, что их родители тоже свободны".
Ее муж кивает головой в знак согласия.
"Пусть каждый ответит "да", если хочет бежать", - говорит Джеймс Кокс.
Все говорят "да", и в последующие дни заговорщики начинают делать запасы. Надо достать емкости для хранения пресной воды, собрать и насушить листья "дикого чая", взять смолы и воска в дорогу, чтобы в случае необходимости заделывать пробоины в баркасе. Но еще не ясно, где раздобыть самое необходимое: мушкеты, компас, навигационную карту и квадрант.
4
Капитан Уоткин Тенч в своем дневнике не скрывает опасений, что обстановка в колонии в эти месяцы овеяна страхом гибели от голодной смерти.
"Осталось так мало хлеба, что даже в приглашении к столу губернатора появляется приписка: "Покорнейше просим принести хлеб с собой". Каждый, кто садится за стол, начинает трапезу с того, что достает принесенную с собой порцию хлеба и выкладывает ее на свою тарелку". 18 октября 1790 года вспомогательное судно "Сэпплай" возвращается в залив Сидней из Батавии в Голландской Ост-Индии. "Капитан Болл потратил несколько более полугода на это путешествие. Он первый, кто обогнул по морю Новую Голландию. Он нагрузил свое маленькое судно всем необходимым, что, по его мнению, прежде всего могло пригодиться, но оставил груз риса и соли, который должен привезти как можно скорее голландский шлюп, зафрахтованный для администрации колонии".
Голландский шлюп "Ваксамхейд" грузоподъемностью 350 тонн приходит в залив Сидней в декабре 1790 года с долгожданным провиантом. Капитан судна Детмер Смит почти такой же круглый, как голландский сыр; он жесткий делец. Вспомогательное судно "Сириус" погибло у острова Норфолк, и Филлип пробует зафрахтовать "Ваксамхейд", чтобы отвезти команду "Сириуса" в Англию, но капитан Смит запросил такую непомерно высокую цену, что проходит более трех месяцев, прежде чем обе стороны заключают соглашение.
В течение этих трех месяцев Джеймсу Коксу удалось установить контакт с Детмером Смитом. Голландец посылает своих людей на рыбную ловлю на ялике, и там они встречаются с Вилом, Коксом и Мартином.
"Передайте вашему капитану, что есть возможность заработать деньги, если он приедет с вами на лодке и встретится с нами", - говорит Кокс.
"А что будет нам, приятель?" - спрашивает один из четырех голландцев.
"Если вы и ваш капитан будете держать язык за зубами, каждый получит по флорину (2 шиллинга)".
"Как поверить, что можно положиться на каторжника вроде тебя?"
Кокс достает из кармана четыре шиллинга и дает каждому по монете: "Когда вернетесь вместе с капитаном, получите еще по одному в придачу".
Друзья ожидают в маленькой бухте на следующее утро с самого восхода солнца. Очень скоро они замечают голландский ялик, который направляется к месту прошлой встречи. Морж машет рукой, приглашая зайти в бухту.
Толстяк капитан сидит на корме у румпеля. Он подводит ялик к борту баркаса.
"Ну в чем дело? - сдержанно спрашивает он. - Кто из вас, каторжников, говорит по-голландски?"
"Это я, минхер, - говорит Джеймс Кокс. - В прошлом я занимался торговлей бриллиантами в Амстердаме".
"В самом деле! - Капитан Детмер Смит произносит эти слова с презрительной усмешкой. - Да, немалый путь от ювелирных контор Амстердама до каторжной колонии в Новой Голландии".
"В этом все дело, минхер, и нас несколько мужчин, которые собрались сократить этот путь и убежать. Но у нас нет компаса, квадранта и навигационной карты морей, простирающихся отсюда до Отахейте".
Голландский капитан разражается громким смехом. "И вы это совершите, если я дам вам все необходимое? - говорит он. - Вы, видимо, изволите шутить". Четыре гребца в лодке тоже находят высказывание капитана невероятно остроумным.
Вил хочет что-то сказать, но Джеймс Кокс подает ему знак молчать.
Проходит какое-то время, и капитан Детмер Смит и его люди перестают смеяться. Наконец голландец спрашивает:
"Но почему вы ничего не говорите? Вы совсем онемели?"
"Мы ждем, когда вы назовете вашу цену, минхер".
"Цену? Да ведь ты говоришь, что имел отношение к торговле бриллиантами, так что ты, конечно, разбираешься в ценах. Понимаешь ли ты, что произойдет, если англичане обнаружат, что я продал тебе и твоим приятелям навигационную карту и навигационные приборы для судовождения? Филлип не предоставит мне возможность отвезти команду "Сириуса" в Англию. Может, он задержит "Ваксамхейд" в этом дьявольском месте".
"Мы можем отложить побег, пока не отплывет "Ваксамхейд", - предлагает Кокс. - Вы предоставите нам навигационную карту, компас и квадрант в день вашего отъезда и при вручении получите ту сумму, о которой мы договоримся"
"Отвезите меня чуть подальше и дайте подумать", - говорит голландец своим людям. Проходит не более десяти минут, и их ялик возвращается.
"Сколько вы заплатите?" - спрашивает капитан.
"Какова ваша цена, минхер?"
Он вглядывается в голубое небо и долго размышляет. "У меня нет навигационной карты морей, простирающихся отсюда до Отахейте, - говорит он, - и я сомневаюсь в том, существует ли вообще такая карта. У меня есть схематическая карта морей от этих мест до Тимора в Ост-Индии, но это вовсе не навигационная карта в общепринятом значении. Она основана на наблюдениях капитана Кука и рассчитана на прохождение крупных судов. Вы можете на своем баркасе пройти вдоль внутренней части Барьерного рифа поблизости от берега, как это сделал до вас только капитан Блай, и то лишь в северной части пути".
"Но компас и квадрант вы нам дадите?"
"Да, если вы заплатите мне сто фунтов стерлингов золотом!"
Четыре каторжника почувствовали трепет, услышав эту громадную сумму.
Джеймс Кокс спокойно отвечает: "Минхер, у меня нет ста фунтов, я единственный из моих товарищей, у кого имеются деньги. Однако у меня найдется как раз 38 золотых соверенов, и, если вы дадите нам то, что мы просим, я передам вам в день вашего отъезда это вознаграждение".
"Как я могу быть уверен в том, что у тебя есть деньги?"
"Если вы возьмете на себя труд подплыть к берегу и пойти со мной в заросли кустарников, вы в этом убедитесь".
"А что, если ты нападешь на меня?"
"Но ведь эта масса золотых монет не у вас, а у меня!"
Детмер Смит отдает распоряжение, чтобы ялик подвели к берегу, и вместе с Джеймсом Коксом уходит в заросли. На прогалине Джеймс показывает ему, что надо нагнуться. Он садится на корточках перед голландцем и вытаскивает платок, который был спрятан в его рубахе. Платок завязан в узел, и, когда Кокс его открывает и расстилает на земле, там лежат золотые монеты и блестят на солнце. Он раскладывает их в три ряда, чтобы Детмеру Смиту было удобно пересчитать, не дотрагиваясь до них.
Глаза голландца блестят. Он потянулся за одной из них.
"Вы можете взять одну, господин, чтобы убедиться в том, что она настоящая, - говорит Джеймс, - но в отношении всех остальных положитесь на мое слово".
Голландскому капитану требуется лишь короткий взгляд на соверен, чтобы понять, что он сделан на британском монетном дворе в Лондоне. Он кладет монету обратно, и Джеймс завязывает платок.
"Договорились, - заключает Детмер Смит. - Вы получите квадрант, компас, и я скопирую навигационную карту, имеющуюся у меня на воды до Тимора. Однако я заранее предупреждаю, что она весьма несовершенна. Когда я подниму голландский флаг на фок-мачте "Ваксамхейда", это значит, что мы готовы к отплытию, и я пошлю ялик со всеми предметами в эту бухту. Как только мои люди вернутся с деньгами, мы поднимем паруса, но, пока я не пройду мимо сторожевого поста на подходе к Порт-Джексону, вы не должны выходить в море. Если вы нарушите это условие и вас поймают, я буду отпираться до конца и говорить, что вообще не знаком с вами. Понятно?"
"Да, капитан. Пусть будет так".
"Скажи мне, Кокс, теперь, когда мы договорились обо всех условиях, кто же ты на самом деле? Ведь не каждый день встречаешь каторжника, который носит с собой 38 золотых соверенов и к тому же говорит по-голландски".