молодого поколения, например, делает в доме гораздо больше по сравнению со своим отцом,
хотя нагрузка его жены остается по-прежнему намного больше. Опрос женщин моложе
тридцати лет, проведенный журналом «Лэдиз хоум джорнел» в мае 1997 г., показал, что 76%
женщин берут на себя большую часть стирки; 73% — приготовления пищи; 70% — домашней
уборки; 67% — повседневных покупок; и 56% занимаются оплатой счетов. В Канаде
наблюдается почти такая же картина: 77% женщин готовят пищу по сравнению с 29%
мужчин, 54% женщин убирают после еды по сравнению с 15% мужчин47.
Хотя мы склонны думать, что общее участие супругов в домашнем труде является
особенностью прогрессивных, либеральных, образованных семейств, данные рисуют
совершенно другую картину. Черные мужчины делают значительно больше работы по дому,
чем белые. В четвертой части всех черных семей мужчина делает более 40% работы по дому;
т.е. мужская «доля» работы по дому приближается к равной. В белых семьях только 16%
мужчин делают так много. И если взять отцов семейств из числа «синих воротничков» —
муниципальных служащих, работников сервиса, полицейских, пожарников, работников
ремонтных служб, — то вероятность того, что они будут заниматься детьми, пока их жены
работают, в два раза выше (42%), чем у высококвалифицированных специалистов,
менеджеров и инженеров (20%). Это различие возникает не из-за идеологических взглядов, а
скорее из-за «неофициального гибкого рабочего графика», сдвига рабочего времени по
договоренности между супругами, которым пользуются примерно до четверти
210
всех работающих американцев и около трети всех работающих,
" 4Я
имеющих детей в возрасте до пяти лет46.
Наличие детей увеличивает тендерный разрыв. Матери проводят гораздо больше времени с
детьми, чем отцы, особенно в младенческом возрасте ребенка, и данные показывают «очень
низкий уровень участия отцов» в этот период. Матери проводят на 50% больше времени, чем
отцы, с детьми в детских садиках вплоть до четвертого года пребывания там ребенка*.
Участие мужчины в воспитании детей возрастает, когда дети становятся старше, — и из-за
того, что тут нужен другой тип участия, и, возможно, из-за того, что это уже становится более
«занятно» для самого папы. Но когда исследователи задали вопрос о времени, затраченном
каждым родителем на детей отдельно от другого родителя, то выяснилось, что отцы
проводили с детьми в среднем только 5,5 часов в неделю, а материнское время составляло в
среднем около 20 (19,5) часов в неделю — разница в 350%. Мужчины склонны дольше
оставаться на работе, когда в семье появляются дети. Частично это происходит потому, что
мужчине надо больше заработать для содержания детей, а частично потому, что они этого
хотят и просто могут себе позволить. Их жены, конечно, проводят меньше времени на работе,
таким образом расширяя тендерный разрыв и на работе, и дома. «Тендерный разрыв
существует даже без детей, — замечает социолог Бет Энн Шелтон, — но усиливается с
появлением
49
детей в семье» .
Дети же учатся тендерным ожиданиям, следуя родительским урокам. Одно исследование 1991
г. показало, что дочери женщин, работающих полный рабочий день, тратят более 10 часов в
неделю на домашнюю работу; сыновья же тратят меньше 3 часов в неделю. Это исследование
застанцяет меня думать, что адекватной реакцией на вдохновленное феминистками движение
«Ваша дочка — вместе с вами на рабочем месте», которое призывало родителей брать дочерей
с собой на работу, чтобы объяснить им, что это такое, и продемонстрировать, что у мам тоже
есть амбиции, был бы Национальный день сыновей в воскресенье днем, когда отцы будут
показывать съоим сыновьям, как мыть посуду, заниматься стиркой, заправлять кровати и