еще не были широко открыты для женщин и количество студенток в них было слишком
малым, чтобы иметь статистическую значимость. Во-вторых, в то время было гораздо больше
женских колледжей: в 1960 г. около 300 и только 84 в 1990 г. В-третьих, многие женщины
попали в справочник благодаря заслугам своих отцов или мужей; иными словами, их
достижения связаны не только с собственными усилиями, но и с помощью родственников-
мужчин, которые, скорее всего, не были студентами женских колледжей. (Например, до 1980-
х гг. большинство женщин, избранных в Сенат, Палату представителей или на пост
губернатора штата, являлись дочерями или вдовами мужчин, занимавших те же самые
должности30.)
264
1
Возможно, самая явная ошибка в исследовании Тидбол состояла в предположении, что
именно обучение в женском или мужском колледже вело к богатству и известности. Однако
многие женщины — выпускницы престижных колледжей были уже богаты, иначе они не
смогли бы попасть в эти заведения. Тидбол на самом деле обнаружила не влияние обучения в
женском колледже на последующие достижения женщин, а связь между принадлежностью к
определенному социальному классу и обучением в женских колледжах. То, что она принимает
за тендерное различие, таковым вовсе не является. Классовая принадлежность гораздо лучше
предопределяет успех женщины, чем раздельное или совместное образование. Позднейшие
исследования показали, что в колледжах совместного обучения более высокий процент
выпускниц со степенью бакалавра в науках, технологиях и математике31.
Кроме того, были попытки доказать зависимость успеха мужчин от их учебы в мужских
колледжах. Но эти попытки заканчивались неудачей, как только во внимание принимались
социальное происхождение студентов и успешность их обучения в средней школе. При
обсуждении тендерного неравенства примеры с мужскими колледжами, по мнению социолога
Дэвида Рисмана, были «обычно неудачными. Средние мужские учебные заведения
подвержены крайностям». Хотя Дженкс и Рисман «не находят аргументы против женских
колледжей столь же убедительными, как аргументы против мужских колледжей», они делают
следующее заключение: «Мужской колледж было бы относительно легко защитить в мире, в
котором женщины полностью равны мужчинам. Но этого нет. Однако они исподволь
утверждают превосходство мужчин, и за это предубеждение женщины вынуждены в
конечном счете платить. На самом деле именно мужчины в долгу перед женщинами за свое
высокомерие. Поскольку они по'пи всегда вверяют часть своей жизни в женские руки, их
склонность подавлять этих женщин приводит к тому, что они подавляют часть самих себя.
Возможно, это не так сильно травмирует мужчин, как женщин, но и мужчинам чего-то стоит.
Таким образом, мы не против сегрегации полов в принципе, мы выступаем против сегрегации,
когда она способствует высокомерию одного из полов»32.
Короче говоря, женщин в женских колледжах часто учат тому, что они могут делать все, что
делают мужчины. А в мужских колледжах мужчин, наоборот, учат тому, что женщины не
могут делать то, что делают мужчины. Женские колледжи могут
265
бросить вызов тендерному неравенству, а мужские колледжи воспроизводят это неравенство.
Проведем аналогию с расой. Можно оправдать существование колледжей только для черных
студентов тем, что они бросают вызов расистским идеям о неспособности черных студентов к
обучению; эти заведения освобождают от повседневного расизма и дают возможность
нормально учиться. Гораздо труднее оправдать существование колледжа только для белых
студентов, воспроизводящего расовое неравенство. По поводу тендера психолог Кэрол Таврис
писала, что «у женских колледжей есть законное место, если они дают молодым женщинам
возможность достичь уверенности в себе, интеллектуальной безопасности и