говорим, что тендерная идентичность социально конструируется, мы в действительности
имеем ввиду, что наши идентичности — это текучие сочетания значений и типов поведения,
каковые мы конструируем, исходя из ценностей, образов и предписаний, которые находим в
окружающем мире. Наши гендерно сформированные идентичности одновременно и доб-
ровольные — мы выбираем, кем хотим стать, и вынужденные, потому что на нас оказывают
давление, нас вынуждают, нам разрешают или, наоборот, часто физически заставляют выпол-
нять определенные правила. Мы не выдумываем правил, которым следуем, но и не скользим
гладко и без усилий по предписанным нам маршрутам.
Для некоторых процесс становления взрослым мужчиной или женщиной в нашем обществе —
спокойный и почти незатруднительный дрейф в «русло» определенного поведения и
установок, которые кажутся нам знакомыми, как наша кожа. Для других этот процесс —
бесконечная пытка, кошмар, в котором приходится жестоко подавлять нечто внутри себя,
чтобы удовлетворить других — или просто чтобы выжить. Для большинства же из нас, тем не
менее, опыт становления оказывается чем-то средним: есть то, что мы любим и с чем не
расстанемся, и есть качества, которые мы вынуждены преувеличивать за счет других.
Социологам надлежит исследовать то, как собственный опыт, взаимодействие с другими
людьми и институтами складываются в способы формирования человеком смысла
собственного «Я». Биология обеспечивает сырье, в то время как общество и история
обеспечивают контекст, инструкцию, которой мы следуем, чтобы строить наши идентичности.
В первой главе я говорил о четырех составных элементах социально-конструкционистской
перспективы в исследованиях тендера. Во-первых, определения мужественности и жен-
ственности изменяются от культуры к культуре. Во-вторых, они изменчивы по мере
исторического развития каждой культуры. Таким образом, социальные конструкционисты
полагаются на работу антропологов и историков для определения общих черт и различий в
значениях мужественности и женственности от одной культуры к другой, а также для
исследований того, как эти различия изменяются во времени.
В-третьих, определения тендера также изменяются в течение жизни человека. Проблемы
молодых женщин, как, например, конкурентоспособность и на рынке труда, и на брачном
рынке, часто очень отличаются от проблем, с которыми они сталкиваются перед лицом
пенсии или менопаузы. И проблемы, стоя-
146
щие перед молодым человеком на пути достижения того, что он называет успехом, и
социальные институты, с которыми он пытается взаимодействовать, меняются в течение его
жизни, где бы он ни находился. Например, мужчины часто говорят о «смягчении», развитии
большего интереса к заботе и уходу за детьми, когда они становятся дедушками, в отличие от
периода отцовства, чем часто приводят своих сыновей в замешательство. Но в свои
шестьдесят и семьдесят лет, когда их дети уже имеют детей, эти мужчины не ощущают
прежнего давления, заставлявшего их стараться оставлять след, доказывать свою значимость.
Их сражения закончились, и они могут расслабиться и наслаждаться плодами своих прежних
усилий. Таким образом, мы полагаемся на психологов, занимающихся вопросами развития,
чтобы определить нормативные «задачи», которые любой индивид должен успешно решить
по мере того, как он развивается и становится зрелым, и ученые необходимы обществу, чтобы
исследовать символическое наследие, которое мужчины и женщины оставляют нам как
свидетельство своего опыта.
Наконец, определения мужественности и женственности изменчивы в пределах любой
культуры в любое время, в зависимости от расы, класса, национальности, возраста, сексуаль-
ности, образования, места проживания. Вы помните, наверное, тот очевидный факт, что
пожилой черный гей из Чикаго будет иметь свое представление о том, что значит быть
мужчиной, отличное от того, как представляет себе это гетеросексуальный белый подросток