** Евтропий дает нам общее понятие об этой войне (ХЮ): «А Persts enim mutta et gravia perpessus, saepe captis oppidis, obsessis urbibus, caesis exercitibus, nullumque ei contra Saporem prosperum praetium fuit nisi quod apud Singaram, etc>. Этот добросовестный рассказ подтверждается указаниями, которые мы находим у Аммиана, Руфа и Иеронима. Две первые речи Юлиана и третья речь Либания рисуют более лестную картину; но отпирательство этих обоих ораторов после смерти Констанция хотя и восстанавливает истину, но унижает и их собственный характер, и характер императора. Комментарий Шпангеймв к первой речи Юлиана в избытке наполнен ученостью. См. также основательные замечания Тильемона, Hist des Empereurs, том IV, стр.656.
б1) Acerrima nccturna concertatione pugnatum est nostrorum copiis ingenti strage confossis. Аммиан, XVIII, 5. См. также Евтропия X10 и С. Руфа, гл. 27.
Либаний, Orat 3, стр.133; Юлиан, Orat 1, стр.24 и комментарий Шпангейма, стр.179.
б3* Юлиан, Orat 2, стр.62 исл. с комментарием Шпангейма (стр. 188-202), который объясняет подробности и определяет время трех осад Нисибина. Тильемон также рассматривает вопрос о времени осад. (Hist des Empereurs, том IV, стр. 688, 671,674J Некоторые сведения об этом предмете сообщают Зосим, кнЗ, стр.151, и Александрийская Хроника, стр290.
^ Саллюстий, Отрыв. 84, изд. Бросса и Плутарх in LucufL, чЗ, стр.184.8 настоящее время в Нисибине только сто пятьдесят домов; его болотистая местность производит рис, а его плодородные луга, простирающиеся до Мосула и Тигра, покрыты развалинами городов и селений. См. Нибура Voyages, ч2, стр300-309.
69 Чудеса, которые Феодорет (кн2, гпЗО) прилисымет Эдесскому епископу св. Иакову. по крайней мере совершались за хорошее дело - для защиты своей родины. Он появился на городских стенах под видом римского императора и напустил массу мушек, которые стали так сильно кусать хоботы у слонов, что эти последние привели в расстройство армию нового Сеннахериба.
*3 Юлиан, Orat 1* стр27. Хота по словам Нибдо (ч2, сгр307), воды в реке Миедоние поднимаются до значительной высоты и хотя он вцдел перекинутый через нее мост с двенадцатью арками, все-таки трудно допустить это сравнение ничтожной речки с большой рекой. В описании этих огромных работ есть много таких подробностей, которые неясны и почти совершенно непонятны.
б7* Мы обязаны Зонаре (ч2, кг.13, стр.11) сведениями об этом нашествии мас-сагетов, которое вполне согласно с общим ходом событий, но на которое мы имеем лишь неясные указания в отрывочном изложении Аммиана.
Пртины и ход этой междоусобной войны рассказываются очень сбивчиво и противоречиво. Я придерживался главным образом Зонары и младшего Виктора. Монодия (ad calcem Eutrop. изд. Гааеркампа), произнесенная по случаю смерти Константина, могла бы быть очень поучительной, но осторожность и дурной вкус заставили оратора вдаваться в пустую декламацию.
Quarun (gentium) obsides pretio quaesitos pueros venustiores, quod cultius habuerat libidine hujusmodi arsfese pro certo habetur. Е0)и бы развратные наклонности Константа не были всем известны, то старший Виктор, занимавший значительную должность в царствование его брата, не стал бы выражаться так положительно.
7<* Юлиан, Orat 1 и 2. Зосим, кг.2, стр.134. Виктор в Элитомах. Есть некоторое основание думать, что Магненций родился в одной из тех варварских колоний, которые были поселены в Галлии Констанцием Хлором. (См. эту историю, ч.1, стр.447) Его образ действий напоминает нам патриота графа Лейстерского, знаменитого Симона Монфора, которому удалось убедить наивных англичан, что он, будучи родом француз, взялся за оружие для того, чтобы избавить их от фаворитов иностранного происхождения.
Этот древний город когда-то процветал под именем Иллибериса. (Помпоний Мела, П5\ Щедрость Константина предала ему новый блеск и украсила его именем матери императора. Елена (он до сих пор носит название Елены) сделалась местопребыванием епископа, который много времени спустя перенес свою резиденцию в главный город теперешнего Русильона Перпиньян. См. Анаилля Notice de ГАпоеппе Gaule, стрЗВО. Лонгерю, Description de la France, стр223, и Marca Hispanica кн.1, m2.
72* Зосим, кн. 2, стр. 119,120. Зонара, ч. 2, кн. 13, стр. 13 и сократители.
73* Еатропий (X, 10) рисует портрет Ветраниона с большей устремленностью и, вероятно, с большим сходством, нежели оба Виктора. Ветранион родился от незнатных родителей в самой дикой части Мезии и получил такое плохое воспитание, что, только достигнув высокого положения, стал учиться грамоте.
74) Нерешительный и переменчивый образ действий Ветраниона описан Юлианом в его первой речи и тщательно объяснен Шпангеймом, который обсуждает положение и поведение Константина.
75) См.Петра патриция Excerpta Legationum, стр.27.
7б* Зонара, ч2, кн. 13, стр.16. Положение Сардики, находившейся неподалеку от теперешней Софии, по-видимому, было более удобно для свидания, чем положение Нэсса или Сирмиума, куда переносят это свидание Иероним, Сократ и Созо-мен.
77) См. две первых речи Юлиана, в особенности стр31, и Зосима кн2. стр. 122. Ясный рассказ историка может служить объяснением пространных, но сбивчивых описаний оратора.
7<sup>11</sup> Младший Виктор называет его изгнание высокопарными словами «vokjptarium otium». Сократ (кн.2, гл.28) говорит о его переписке с императором, которая по-видимому, служит доказательством того, что Ветранион действительно был «ргоре ad stultttem simpUctssimus»*.
79* Eum Constants facundiae vi dejectum imperio in privatum otium removrt. Quae gloria post natum imperium soli processit etoquio dementiaque, etc. Аврелий Виктор. Юлиан и Фемистий (Orat 3 и 4) украшают этот подвиг всеми искусными и блестящими красками своей риторики.
** Бусбекий (стр. 112) проезжал Нижнюю Венгрию и Славонию в такое время когда они почти были обращены в пустыню войной мееду турками и христианами. Тем не менее он говорит с восхищением о несокрушимом плодородии тамошней почвы и замечает, что трава достаточно высока, чтобы совершенно скрыть от глаз доверху нагруженную телегу. См. также Путешествие Броуна в коллекции Гарриса. том 2. стр.762 и сл.
81) Зосим подробно описывает и войну и мирные переговоры (кн.2, стр. 123— 130). Но так как он не был сведущ ни в военном деле, ни в политике, то к его рассказу следует относиться с вниманием и осторожностью.
Этот замечательный мост, имеющий по бокам башни на огромных деревянных сваяк, был построен в 1566 г. султаном Сулейманом, чтобы облегчить движение его армий внутрь Венгрии. См. Путешествия Броуна и Систему ГеогрвфииБушинга,ч2.(щх90.
Эта позиция и следовавшие затем передвижения описаны, хотя и кратко, но ясно Юлианом. Orat 1. стрЗб.
*** Сульпиций Север, кн.2. стр.405. Император провел этот день в молитве вместе с арианским епископом Мурсы Валентом, который приобрел его доверие тем. что предсказал ему победу. Тильемон (Hist des Empereurs. н2, стр. 1110) очень уместно обращает внимание на молчание Юлиана о личных подвигах Констанция во время битвы при Мурсе. Когда желание льстить служит причиной молчания тогда оно нередко бывает равносильно с самыми положительнымии и достоверными свидетельствами.
85) Юлиан Orat 1. стрЗб, 37 и 0rat2. CTpJ59,60. Зонара ч2. кн.13. стр.17. Зосим, кн.2. стр. 130-133. Последний из этих писателей восхваляет ловкость стрелка Ме-нелая который умел пускать потри стрелы за раз; по его понятиям о военном искусстве. это обстоятельство способствовало победе Констанция
По словам Зонары. Констанций потерял тридцать тысяч человек из числа восьмидесяти тысяч, составлявших его армию, а Магненций потерял двадцать четыре тысячи человек из числа тридцати шести тысяч. Другие подробности этого рассказа, по-видимому, правдоподобны и достоверны, но численный состав армии тирана, должно быть, обозначен неверно или самим автором или переписчиками. Магненций собрал все военные силы запада, состоявшие как из римлян, так и из варваров, и численный состав его армии нельзя определить менее чем в сто тысяч человек. Юлиан. Orat 1. стр34,35.
в7* Ingentes R.I. vires еа dimicatione consumptae sunt ad quaetibet beHa externa idoneae. quae multum triumphorum possent securitatsque conferre. Евтропий. X 13. Младший Виктор выражается в том же смысле.
и) В этом случае мы должны предпочесть не возбуждающее недоверия свидетельство Зосимв и Зонара льстивым уверениям Юлиана. Младший Виктор выставляет характер Магненция в странном свете: «Sermonis acer, animi tumldi, et immodice timidus; artifex tamen ad occuttandam audaciae specie formidtnem». Bo время битвы при Мурсе чем он руководствовался: натурой или искусством? Я полагаю, искусством.
** Юлиан. Orat 1, стр. 38.39. В этом месте, равно как в Речи 2. стр.97. он намекает на то. что сенат, италийский народ и италийская армия были вообще расположены в пользу императора.
** Старший Виктор описывает в трогательных выражениях жалкое положение Рима: «Cujus stoJidum ingenium adeo P.R patribusque, exitio fuit uti passim domus. fora. viae. tempiaque, cruore, cadaveribusque opplerenter bustorum modo». Афанасий (чЛ.стр.677) оплакивает гибель многих знатных жертв, а Юлиан (0rat2. стрЗВ) говорит с отвращением о жестокости Марцеллина - этого непримиримого врага Константинова семейства.
Зосим кн2, стр.133. Виктор in Epitome. Панегиристы Констанция, со своим обычным чистосердием. позабыли упомянуть об этом поражении.
*3 Зонара. ч2. кн.13. стр. 17. Юлиан в нескольких местах двух своих речей распространяется о милосердии Констанция к бунтовщикам.
** Зосим. кн2, стр.133. Юлиан. Orat 1. стр.40.11. стр.74.
** Аммиан. XV. 6. Зосим, кн2, стр.123. Юлиан (Orat 1. стр.40). изливающий свое негодование по поводу ужасных последствий отчаяния тирана, упоминает (Orat 1. стр34}о притеснительных эдиктах, которые были внушены его стеснительным положением или его жадностью. Его подданные были принуждены приобретать покупкой императорские поместья но этот вид собственности был очень неверный и Опасный, так как в случае переворота мог бы подать повод к обвинению в государственной измене.
^ Медали Магненция прославляют победы двух августов и одного цезаря. Этим цезарем был другой брат Магненция. по имени Дезидерий. См. Тильемона Hist des Empereurs, том IV. сгр.757.
Юлиан, Orat 1. стр. 4,11. стр.74. и у Шпангейма стр263. Его комментарий объясняет ход междоусобной войны. Mons Seleuci была небольшая местность в Коттийских Альпах, в нескольких милях от Вапинкума. или Гапа. - города, находящегося в Дофинэ и служащего местопребыванием для епископа. См. Анвилля Notice de la Gaule. стр.464 и Лонгерю Description de la France. crp327.
97* Зосим. кн2, стр.134. Либаний. Orat 10, стр268,269. Последний из них чрезвычайно горячо нападает на жестокосердую и себялюбивую политику Констанция.
Юлиан. Orat 1. стр.49. Зосим. кн2. стр.134. Сократ. кн2. гп32. Созомен. кн.4. гл.7. Младший Виктор, описывая его смерть, рассказывает некоторые ужасные подробности: «Transfosso latere, ut erat vesti corporis, vulnere naribusque et ore cruorem effundens. exspiravit». Если верить Зонаре. то* тиран доставил себе перед смертью удовольствие умертвить своими собственными руками свою мать и своего брата Дезидерия.
Юлиан (Orat 1. стр58.59) не решается утверждать, сам ли он казнил себя за свои преступления ми не утонул ли он в Драве, или не был ли он унесен демона-ми-мстителями с поля битвы в места назначенное для его вечных мучений.
1<х* Аммиан, XIV. 5, XXI, 16.
ГЛАВА XIX
Констанций один остается императором, -Возвышение и смерть Галла. -Опасное положение и возвышение Юлиана. -Войны с сарматами и персами. -Победа Юлиана в Галлии
Разоренные провинции империи снова соединились в одно целое благодаря победам Констанция; но так как этот слабодушный монарх не имел никаких личных дарований ни для мирных, ни для военных занятий, так как он боялся своих генералов и не доверял своим министрам, то успехи его оружия привели лишь к тому, что утвердили над римским миром господство евнухов. Эти несчастные существа -старинный продукт восточной ревности и восточного деспотизма1) - были введены в Грецию и Рим заразой азиатской роскоши2). Их успехи были очень быстры; во времена Августа на них смотрели с отвращением, как на уродливую свиту египетской королевы3), но после того они мало-помалу втерлись в семьи матрон, сенаторов и самих императоров4).
Строгие эдикты Домициана и Нервы препятствовали их размножению5), гордость Диоклетина благоприятствовала им, а благоразумие Константина низвело их до очень скромного положения6); но во дворцах недостойных сыновей Константина они скоро размножились и мало-помалу приобрели сначала знакомство с тайными помыслами Констанция, а потом и управление ими. Отвращение и презрение, с которыми все относились к этому уродливому разряду людей, точно будто развратили их и придали им ту неспособность ко всякому благородному чувству или благородному поступку, которую им приписывало общее о них мнение7). Но евнухи были искусны в лести и в интригах, и они управляли Кон-станцием то при помощи его трусливости, то при помощи его лености, то при помощи его тщеславия8). В то время как обманчивое зеркало представляло его взорам приятную картину общественного благополучия, он из небрежности не мешал им перехватывать жалобы угнетенных провинций, накоплять огромные богатства продажей правосудия и почестей, унижать самые важные должности раздачей их тем, кто покупал у них деспотическую власть9), и удовлетворять свою ненависть к тем немногим самостоятельным людям, которые из гордости не искали покровительства рабов. Между этими рабами самым выдающимся был камергер Евсевий, управлявший и монархом, и двором с такой неограниченной властью, что, по саркастическому выражению одного беспристрастного историка, Констанций пользовался некоторым кредитом у своего надменного фаворита10*. Благодаря его коварным внушениям император согласился утвердить смертный приговор над несчастным Галлом и прибавить новое преступление к длинному списку бесчеловечных убийств, запятнавших честь Константинова рода.
Когда два племянника Константина Галл и Юлиан были спасены от ярости солдат, первому из них было около двенадцати лет, а второму около шести; а так как старший, по общему мнению, был слабого сложения, то Констанций из притворного сострадания не лишил их обоих права на ничем не обеспеченное и зависимое существование, сознавая, что казнь этих беззащитных сирот считалась бы всеми за самый отвратительный акт предумышленной жестокости11). Местом их ссылки и воспитания были назначены различные города -для одного в Ионии, для другого в Вифинни; но лишь только они достигли такого возраста, который мог возбуждать опасения, император счел более благоразумным принять против этих несчастных юношей меры предосторожности и приказал заключить их в крепость Мацеллум, вблизи от Кесарии. С ними обходились в течение их шестилетнего заключения частью так, как мог бы обходиться заботливый попечитель, и частью так, как мог бы обходиться недоверчивый тиран12). Тюрьмой для них служил старинный дворец, бывший резиденцией царей Каппадокии; положение было красиво, здания великолепны, а огороженное место обширно. Их учебными занятиями и физическими упражнениями руководили самые искусные наставники, а многочисленная свита, назначенная для того, чтобы состоять при племянниках Константина или, скорее, для того, чтобы стеречь их, не была недостойна их высокого происхождения. Но они не могли не сознавать, что они были лишены и своего состояния, и свободы, и безопасности, что они были удалены от общества всех тех, к кому они могли питать доверие и уважение, и что они были вынуждены проводить свою печальную жизнь в обществе рабов, готовых исполнять приказания тирана, который причинил им так много зла, что примирение с ним было невозможно. Впрочем, государственные соображения в конце концов принудили императора или, верней, его евнухов, возвести двадцатичетырехлетнего Галла в звание цезаря и упрочить этот политический союз бракосочетанием Галла с принцессой Константиной. После офвдиального свидания, на котором оба монарха взаимно обязались никогда ничего не предпринимать ко вреду один другого, они немедленно разъехались в разные стороны: Констанций продолжал свой поход на запад, а Галл избрал своим местопребыванием Антиохию, откуда стал управлять пятью большими диоцезами восточной префектуры в качестве императорского делегата13). При этой счастливой перемене новый цезарь не позабыл о своем брате Юлиане, который получил подобающие его положению отличия, внешний вид свободы и значительное родовое состояние14). И те писатели, которые были особенно снисходительны к памяти Галла, и сам Юлиан, старавшийся скрыть слабости своего брата, - все были вынуждены сознаться, что новый цезарь был неспособен царствовать. Перейдя прямо из тюрьмы на престол, он не принес с собою ни ума, ни прилежания, ни понятливости, которые могли бы восполнить недостаток знаний и опытности. Одиночество и несчастие вместо того, чтобы смягчить его характер, от природы угрюмый и свирепый, еще более ожесточили его; воспоминания о том, что он претерпел, располагали его скорей к мстительности, нежели к состраданию, и необузданные взрывы его гаева нередко бывали гибельны для тех, кто имел к нему доступ или кто зависел от его власти15). Жена его Константина, как говорят, была похожа не на женщину,- а ка одну из адских фурий, мучимых неутолимою жаждою человеческой крови16). Вместо того, чтобы пользоваться своим влиянием на мужа для внушения ему кротости и человеколюбия, она раздражала его пылкие страсти, а так как она отказалась от свойственного ее полу мягкосердечия, но не отказалась от свойственного ему тщеславия, то у нее можно было купить за жемчужное ожерелье смертную казнь невинного, отличавшегося и знатностью своего происхождения, и своими добродетелями17). Жестокосердие Галла иногда выражалось открыто в избиении народа или в казнях лиц военного звания, а иногда оно прикрывалось употреблением во зло законов и формальностями судопроизводства. В Антиохии и дома частных лиц, и места общественных увеселений осаждались шпионами и доносчиками, и сам цезарь, переодевшись в плебейское платье, очень часто принимал на себя эту отвратительную роль. Все дворцовые апартаменты были украшены орудиями смертной казни я пытки, и вся столица Орми была объята ужасом. Как будто сознавая, как опасно его положение и как он мало достоян верховной власти, восточный монарх набирал жертв своей ярости или между жителями провинций, обвиненными в каком-нибудь вымышленном государственном преступлении, или между своими собственными царедворцами, которых он не без основания подозревал в том, что своей секретной перепиской они раздражают робкого и недоверчивого Констанция. Но при этом он позабывал, что он лишал себя своей единственной опоры - народной привязанности, тоща как своим врагом он давал в руки орудие истины, а императору доставлял самый благовидный предлог для того, чтобы лишить его и короны, и жизни1*).
Пока междоусобная война оставляла нерешенной судьбу римского мира, Констанций притворялся, будто ничего не знает о слабостях и жестокосердии правителя, которому он поручил восточные провинции, а поимка нескольких убийц, подосланных в Антиохию галльским тираном, распространила общее убеждение, что императора и цезаря соединяют одни и те же интересы и что у них одни и те же враги19*. Но когда .победа склонилась на сторону Констанция, его зависимый соправитель сделался и менее полезным, и менее опасным. Все подробности его поведения были исследованы со строгостью и с недоверием, и было втайне решено или лишить Галла власти, или по меиыпей мере переместить его из Азии, где оя жил среди бездействия и роскоши, в Германию, где он был бы окружен лишениями и опасностями военной жизни. Смерть консуляра сирийской провинции Феофнла, убитого во время голода жителями Антиохии с одобрения или почти по подстрекательству Галла, была вполне основательно признана не только за акт безрассудной жестокости, но и за опасное оскорбление верховного величия Констанция. Два уполномоченных высшего ранга, восточный префект Домициан и дворцовый квестор Монтий, были командированы с поручением обревизовать восточную администрацию и ввести в ней нужные реформы. Им было приказано обходиться с Галлом вежливо и почтительно и путем кротких убеждений склонить его к исполнению желаний его брата и соправителя. Опрометчивость префекта пренебрегла такими благоразумными приемами и ускорила как его собственную гибель, так и гибель его врага.
Прибыв в Антиохию, Домициан презрительно проехал мимо ворот дворца и, ссылаясь на легкое нездоровье, провел несколько дней в уединении, составляя полную раздражения записку, которую он отослал императорскому правительству. Наконец, уступая настоятельным просьбам Галла, префект согласился занять свое место в «о совете, но он начал с того, что предъявил цезарю в кратких и заносчивых выражениях требование немедлешю отправиться в Италию, предупреждая его, что накажет за медленность или колебания прекращением выдачи его придворному штату жалованья. Племянник и дочь Константина, не будучи в состоянии вынести такую дерзость от подданного, выразили свой гаев тем, что приказали своей страже немедленно арестовать Домициана. Эта ссора еще могла окончиться примирением, но примирение сделалось невозможным вследствие неблагоразумной выходки Монтия - государственного человека, даровитого и опытного, но не всегда умевшего владеть собой20). Квестор надменным тоном заметил Галлу, что принц, едва имеющий право сместить какого-нибудь муниципального чиновника, не смеет подвергать аресту преторианского префекта; затем он созвал гражданских чиновников и офицеров и потребовал от имени их государя, чтобы они защитили особу и достоинство его представителей. Это опрометчивое объявление войны вывело из терпения раздражительного Галла и заставило его прибегауть к самым крайним мерам. Он приказал своей гвардии взяться за оружие, созвал жителей Антиохии и поручил им охрану своей особы и отмщение за нанесенную ему обиду. Его приказания были исполнены с немилосердной точностью. Толпа схватила префекта и квестора, связала их ноги веревками, потащила их по улицам, нанося им тысячи оскорблений и ран, и наконец бросила их изуродованными и бездыханными в реку Оронт21).
Каковы бы ни были замыслы Галла, но после такого деяния он «юг бы защищать свою невинность с какой-нибудь надеждой на успех только на поле битвы. Но характер этого принца был равномерным сочетанием запальчивости и слабодушия. Вместо того, чтобы принять титул августа и воспользоваться для своей защиты войсками и сокровищами востока, он положился на притворное спокойствие Констанция, который, не мешая ему по-прежнему содержать великолепный двор, мало-помалу отозвал из азиатских провинций испытанные в войт легионы. Но так как все еще