Часть 1
— Ну что? — спросил Аристон, когда гладь колодца отражений подбросила меня в воздух, словно батут, и я приземлилась на твердую землю. — Удалось узнать, как тебе вернуться?
— Может, и мы теперь сможем выбраться? — спросила Пенелопа, глядя мне в глаза.
Я посмотрела в колодец. Та же черная гладь и отражения звезд, которых, похоже, не хватало небу, нависшему над этим заколдованным местом. Колодец чаяний, колодец надежд. Не оправдал он ни моих мечтаний, ни ожиданий моих друзей.
— Нет, — говорю я. — Все было как во сне. Я будто забылась.
— Как? — в оба голоса спросили они. — И ты не станешь живой?
— Нет… Увы.
Пенелопа замолчала. Закрыла глаза. А потом спросила: Что же ты видела? Ты проникла в сон твоих близких?
— Да.
— И что ты им сказала?
— Ничего. Протрахались все время.
— Колодец отражений дает сказать о сокровенном. — Заметила Пенелопа. — Похоже, у тебя есть желания, более сильные, чем вернуть все, как было до этого.
Я заметила, что Пенелопа задрожала, и Аристон взял ее за руку.
— Ну не грустите, — обняла я обоих. — Не смогла их попросить о помощи, сама вам помогу.
— Но как?..
— Я же обещала! — приободрилась я. Ну а правда. Велимир, Северин. А чем я хуже?
Мы шли прочь от этого бесполезного колодца.
Волны били о берег. Безжизненный, каменный берег.
— Я хочу подойти к воде, — говорю я.
— Хорошо, только не подходи слишком близко, а то унесут волны.
Но я не слушала. Я присела на самый край скалы, на корточки.
Черная вода, под черным небом. На аспидной доске небес загорелась вспышка и тут же погасла.
— Что это? Молния? — спросила я.
— Такое здесь бывает, иногда.
Я продолжала вглядываться в гладь воды. Аристон и Пенелопа осмелели и подошли тоже. В еще одной вспышке я увидела их отражения, а моего — не было.
— Почему? — спрашиваю я. — Почему вы отражаетесь, а я — нет?
— Наверное, потому что ты не часть этого мира, — предположил Аристон.
Мне показалось, что следующая вспышка осветила призрачную дорожку в воде.
Когда след погас, я вглядывалась в гладь воды. И мне на секунду показалось, что я увидела звезды.
— Где вы жили, до того, как были заперты здесь?
— Там, город был. — Сказала Пенелопа. — Нам не вернуться туда.
— А вы пробовали ведь? Да?
— Безуспешно.
— Стало быть, осталась лодка. Надо найти ее.
Мне показалось, Аристон хотел что-то возразить, но я решительно побежала искать, словно сама запрятала ее в прибрежной расселине.
Аристон показал укромное место.
— Поплыли. — Говорю.
— Может, не стоит, — проговорила Пенелопа.
— В прошлый раз нас отбросило, — сказал Аристон.
— Поплыли. Я покажу путь.
И вот мы в лодке. Аристон нажимает на весла, а я смотрю в черноту. Обернулась. Берег удалялся. Загорелась вспышка. И вновь я увидела звезды. Теперь они не пропадали.
— Видите?
— Звезды! — прошептала Пенелопа.
Показался берег. Солнце поднималось над горами. Мы заплыли в канал, и дальше путь лежал по его спокойной глади. Берега были одеты в гранит. Дикая растительность давным-давно успела распространиться по улицам и тому, что когда-то было садом. Проглядывались развалины храма. Дом с колоннами. Мне показалось, что это место похоже на парк рядом с моим домом. Только вместо двух дорог, окружавших его — каналы.
— Это ваш дом? — спросила я.
— Да, здесь мы жили. В далеком прошлом. — Ответил Аристон.
— Наверное, его можно вернуть к жизни. — Сказала Пенелопа и взяла меня за руку.
— Не бесплотная! — заметила я. Видимо, это все еще не свободный от проклятия мир. Но здесь дышалось свободнее, и мои друзья это чувствовали. Мы свернули направо, а потом еще раз направо. Теперь плыли по направлению к морю. Эта часть города оказалась похожа на прямоугольный остров. И не то, чтобы здесь царило запустение. Да, город был покинут, растения распространились по улицам, но здания стояли словно вмороженные в само время. Как будто сто лет прошло. Судя по лицам моих спутников, они испытывали схожие чувства.
— Аристон, смотри! — сказала Пенелопа, — вот в том дворике мы провели наше детство.
— Да. Как странно увидеть снова через столько лет наши дома.
— Это место можно обжить? — спросила я.
— Наверное, да. — Ответила Пенелопа. Но это еще не полная свобода от проклятия.
— Это шаг навстречу. Боюсь, если бы вы полностью покинули ваш плен, перестали бы меня видеть. Я — призрак.
— Ты живая! — в один голос проговорили Пенелопа и Аристон. Взяв меня за руки. — Ты живее всех живых, всех тех, по вине которых мы оказались заперты от всего мира.
— Я думаю, мы сможем здесь поселиться. — Сказал Аристон. — Но надо всем вернуться.
Мы снова вошли в море и вернулись на тот берег.
— Надо запомнить место, — Аристон стал выкладывать камнями направление.
— Мне даже не верится. Ты нашла брешь в нашей темнице. — Сказала Пенелопа. — Пусть это еще не полное освобождение, но мы хотя бы нашли наш дом. Все благодаря тебе.
— Как бы я хотела, чтобы и мне кто-нибудь помог, — проболталась я.
— Тина, может быть и мы что придумаем.
Мы вновь шли по дороге. Знакомые места. Здесь я впервые попала сюда.
— И снова мне надо вас покинуть! — произнесла я.
— Ты разве не останешься с нами? Не будешь жить в возрожденном городе? — удивилась Пенелопа.
— Мне надо назад.
— Снова будешь бесплотной?
— Как повезет.
Мы обнялись.
— Удачи тебе, Тина, — помахала рукой Пенелопа.
— Спасибо тебе. И пусть тебе тоже повезет. — Сказал Аристон, приобняв Пенелопу за плечи.
А я уже летела, бесплотным призраком, искать на этот раз свое спасение.
Часть 2
Морская излучина, покинутые города, разоренные деревни. Пустынные горы, среди которых нашел приют мой Хозяин. Искала-искала, чуть сама себя не потеряла.
Приземлилась на балкон. Он выставил несколько кукол в ряд и сидит, смотрит задумчиво.
Включил одну.
— Приготовить ли Вам чаю, хозяин? Может, поиграем, Повелитель?
Северин сжал губы и покачал головой. Отключил.
И смотрел-смотрел на ту куклу, в которую неудачно я попыталась вселиться тогда.
А что, если теперь получится? Становлюсь рядом с куклой, всего лишь один шаг и… В голове всплывают слова, которые я пыталась прочесть в упавшей книге Велимира. Северин странно смотрит на меня и тоже говорит несколько слов, которые не могу разобрать.
— Приготовить ли Вам чаю, хозяин? Может, поиграем, мой Повелитель?
Делаю несколько шагов, сложно удержать равновесие в непривычном теле. Приседаю на пол и плачу.
— Да, чай, это самое то. — Сказал Северин и погладил мои волосы. — А потом поиграем, моя Тина.
— Ты узнал меня?!
— Еще раньше, чем ты оживила мою куклу. И голос твой совсем не изменился.
Я обернулась. Остальные куклы так и стояли недвижимыми статуями в ряд.
— Скажи, котик, — говорю я ему. — А ты тут уже развлекался с куклами?
— Нет… — засмущался Хозяин. — А что, можно было?
— Ну не знаю. Тебе, думаю, одиноко было в твоем жилище.
— Я сильно тосковал по тебе, моя Тина.
— Ну вот, пора попробовать, — говорю я, а сама убеждаю себя, ведь я лишь кукла, всего лишь кукла.
— Ну а что, сначала чаёк, а потом и проверим. — подмигнул мне Хозяин.
Непросто было разобраться с нехитрым оборудованием в этом жилище. Вместо электрического чайника — маленькая кастрюлька, даже без длинной ручки, вместо газовой плиты — чугунная печка. Даже дров не было — вязанка хвороста. Но я и так могу. Растопила печку, вскипятила воды. Делаю все очень осторожно. Боюсь, вдруг от жара огня пластмасса, или из чего он там делал своих кукол, расплавится?
— А ситечко у тебя есть? — спрашиваю
Даже не успела понять, где он его хранил. Просто протянул мне и все. Отцедила чайные листья. Оказалось, кипяток он не пьет. Благо, что показал родник. Разбавила.
— Ну что, пойдем, посидим, что ли? — Провел меня в каморку, присел на грубый топчан. — Садись рядом, милая.
Сажусь.
— Тина, я так рад тебя видеть, — он сжал мою руку даже чересчур чувственно.
— Я тебя тоже… — ответила я.
Но договорить он не дал. Целовал мои губы, наши языки ласкали друг друга. Гладил меня по спине, покрывал поцелуями шею, уши, плечи. Прижимал к себе бережно, но неистово страстно. Сжал мои соски пальцами, и я почувствовала, как мое сознание стало затуманиваться, а по телу прошли волны необыкновенной неги.
А потом Северин оторвался, и я потерялась в догадках. Что же еще интересного сделает, проказник?
А он посмотрел на меня так серьезно и говорит: Я чувствовал, что твоя душа рядом. Не знаю, как у тебя получилось, но ты сумела ко мне вернуться. Даже таким странным способом. А ты из своего мира только бесплотной смогла попасть? Не так как раньше.
— Ах, Северин, — воскликнула я. И тоже посерьезнела: а давай потом.
И пока он не успел еще что-нибудь сказать и спросить к месту, я прильнула к его губам.
— Дорогой, хочешь ли ты меня так, как хочу тебя я..? — спросила я его и сама же ответила — Хочешь… — когда нащупала его член.
— Постой! — Вдруг опомнилась я. — Мы не готовы!
— Как? — удивился он.
— Я не накрашена и вообще плохо выгляжу.
— Э-э-э, Тина, а это обязательно?
— Ну что я, как лохудра, буду выглядеть в постели!
Хотела достать из сумочки зеркало, но вспомнила, что никакой сумочки у меня нет. Как и вообще нет ничего, я всего лишь кукла, созданная капризом Хозяина. Все, чем он меня наделил, чем нарядил, то и есть. О! Тогда вдвойне мне нужно зеркало.
— А где зеркало?
— Нет, зачем оно мне.
— Эх…
— Ну не грусти, крошка, — Северин щелкнул пальцами, и появилось большое зеркало, в полный рост.
— Ох! — Воскликнула я, глядя на себя. Конечно, я уже видела куклу, и свое старое отражение в зеркале еще помню, но то, что узрела я сейчас, не было ни тем, ни другим. Рост был куклин. Повыше, чем мой. Грудь оказалась больше. А вот волосы, волосы были светлые. Не мои. Но черты лица не изменились, это были мои черты лица.
— Что, не нравится? — заметил мое недоумение Хозяин.
— Где мои волосы?
— На тебе.
— Это я поняла. Где мои красные волосы?
— Там, где ты их оставила. Вместе со своим телом, наверное, в своем мире.
Так, он, похоже, не понимает. Ладно, потом объясню всю суть произошедшего со мной. А пока не до того.
Я еще раз взглянула. Хотела спросить у Северина, где тушь и тени, но заметила, что все на месте. Уже на кукле было нарисовано. Значит, у него есть, потом спрошу.
Ну… неплохо.
— Северин, ты меня все еще хочешь? — спрашиваю я. — Не остыл?
— Не остыл, но сейчас я хочу, чтобы ты станцевала для меня, моя крошка.
Мне показалось, что из ниоткуда заиграла музыка. Какие-то арабские мотивы.
— Да, Северин, — воскликнула я, — ты волшебник.
Стала медленно покачивать бедрами. Провела рукой по волосам, откинула их назад. Пальцами скользнула по шее и ниже. Сняла лифчик. Потрогала свои груди с мыслью: настоящие, не силикон ли? Я ведь, наверное, внутри до сих пор робот? Но похоже на настоящие. Не буду отвлекаться. Подошла ближе к Северину. Сжала сильнее груди. Ох, как же в этот момент Хозяин жадно смотрел на меня. И в такт музыке провела пальцами по телу Северина. Приблизилась к его губам. Он хотел поцеловать, но я лишь озорно улыбнулась. Отстранилась и продолжила танец.
Обернулась, игриво сняла трусики. Шлепнула себя по попке. Тут Северин не выдержал, встал и с жаром обхватил меня сзади.
— О! Крошка, я больше не могу. — И потащил меня в спальню.
— Подожди! — запротестовала я. — Северин, а можно, чтобы кровать была как раньше?
— Она всегда такой была, милая.
— Она такая неудобная. Ладно, присесть, но кувыркаться на ней. А можно побольше, помягче, как там, во дворце?
Северин взмахнул рукой, и кровать зажужжала, разложилась как старый бабушкин диван, а затем еще, а потом что-то со стреляющим звуком вылетело, и теперь большая и мягкая кровать была покрыта рубиновым покрывалом. У изголовий возникли и подушки, много подушек. Прямо по-восточному.
— Совсем другое дело, котик.
И снова мы целовались, он ласкал мои плечи, руки, грудь.
— Северин, как же я скучала по тебе, я так долго не могла тебя найти…
— Тихо, крошка, теперь я здесь.
Он стал жарко целовать меня в шею и пылко, у самого уха, зашептал всякие ласковые непотребства.
А я взяла в руку его член. Ох, какой же он был твердый, какой большой! Может, он тоже себе секс-кукольное тело придумал, тут, пока меня не было? Хотя нет. Зачем? Говорит, что не трахался. И по тому как пульсировала в нем кровь, как он тяжело дышал, я могла со всей уверенностью сказать, это правда.
Я склонилась перед ним, облизнула головку члена языком, провела рукой, обхватила губами. Стала двигаться. Ох, но так же неинтересно. У него точно не было потрахушек очень давно, даже дольше, чем у меня. Сейчас кончит. Я остановилась.
— Дорогой, а ты мне сделаешь приятно?
— Залезай, — ответил он, а глаза прямо сияли. Да… Он не только Хозяин, он еще и дамский угодник. Знает, что женщинам нравится. Хотя, не знаю про других, но то, что нравится мне, точно.
И он ласкал мне языком клитор, а руками груди, а я думала: интересно, а если я кукла, то, значит, никаких там нервных окончаний нет? Это всего лишь имитация для мужского возбуждения. Клитор, губы, дырочки. Эх… Как же я хочу оргазма! А чувствую, как сердце стучит, так и рвется наружу. А может, я себе это только придумала, уж очень хочется быть живой?
Сладость растекается по всему телу. Чувствую, что уже скоро будет хорошо, и я улечу к звездам. Только бы вновь тело не покинуть! Да ладно, о чем я думаю. Только бы я могла что-нибудь испытывать. А вдруг нет? А вдруг я не кончу?! Ох.
А Северин старался и виду не подавал, что устал. А я думаю, ведь он сейчас скажет, что все, я так больше не могу. Может, остановить его? Я уже начала говорить: Северин, хва… — но мой Хозяин не растерялся и закрыл мне рот рукой, оставив ласкать правую грудь. Я больше не порывалась перечить, и он снова заласкал обе мои груди.
А сердце так стучит, так стучит, так хорошо, приятная истома растекается по всему телу. Мне кажется, сейчас я улечу, сейчас начнется. А-ах…Ммм…как же хорошо… Только это не оргазм. Теперь я стала бояться, что на этот раз Северин уже устанет и прекратит. Но нет. А вдруг все-таки там нет нервных окончаний? Вдруг я бесчувственная кукла, механическое бревно?! Северин как-то умудрился взять обе моих груди в одну ладонь, а вторую прислонил к анусу. Ох, вот этого-то мне и не хватало!
— Стой! — хотела я сказать. — Я же не готовилась. — А потом поняла, что если тело куклы, то все там хорошо. Он засунул палец внутрь. Волна приятности наполнила мое тело снизу вверх, и я уже не могла больше сопротивляться.
— Ах, ах, а-а-а… ты такой потрясающий и волшебный, Северин…ммм…
— Крошка, я так люблю тебя…
— Я так скучала, так сильно люблю тебя, котик, — лежала я на нем.
Когда пришла в себя, подумала: «значит, все-таки я не совсем кукла. Значит, я живая. Ах, Северин, он такой кудесник. Дал мне тело. Живое. Или придумал такую куклу, которая может все чувствовать. А, как бы ни было, главное, результат. А Хозяин-то тоже хочет результат».
И снова я прильнула к его члену. И тоже поиграла с ним, доводя до исступления и не давая кончить, каждый раз отступая. Он лишь глубоко вздыхал. Кажется, ему нравилась такая игра. А когда я вновь пошла в наступление, он как-то особенно напрягся. И я поняла, теперь не избежать. Кончил он бурно.
Северин обнял меня, и мы лежали. Как же хорошо рядом с ним. И все будет хорошо. Мы восстановим королевство, выгоним всех проходимцев из дворца и будем радоваться жизни, только с теми, кому можно доверять. Северин, я, Велимир, Адалина.
— Северин, — вдруг вспомнила я. — А где Адалина?
— Я думаю, в замке.
— Я была там, она пропала.
— Как?.. — удивился Северин.
Часть 3
— Я думала, ты все знаешь.
— Ну не все, а только если смогу посмотреть.
— Ну посмотри.
Северин закрыл глаза и замер. Я взяла его за руку, и мне показалось, что его тело похолодело.
— Стой! — Закричала я. — Еще не хватало, чтобы ты тело потерял, как я тогда!
Он не реагировал.
— Северин, ну постой!
Видимо, улетел.
«Ладно, думаю, если потеряется его душа, вселится в тело какой-нибудь из кукол, а уж остальное как-нибудь переживем»
— Я не то, что стою, я лежу! — откликнулся он наконец.
— Северин, ты вернулся! — обняла его я. Он поцеловал меня в ответ, и снова мы целовались, а потом поднялись с постели, оделись и выходим на террасу.
— А что с Адалиной?
— Ее действительно в дворце нет. И нигде нет. Может быть вернулась в свой родной мир?
— Так же, как я?
— А если она тоже бесплотной душой парит вокруг?
— Думаешь? — спросил Северин.
— Не знаю. Может, она сумеет проделать то же, что и я. Хотя, вряд ли она подглядывала в книги Велимира.
— Давай ей поможем. Какая из кукол больше всего похожа?
Я показала на наиболее приглянувшуюся. Точного подобия не было, но самое главное, ощущался ее стиль.
— Ну, пожалуй. — Он внимательно посмотрел на куклу, включил ее, кукла безжизненно повернулась и спросила: Что вам угодно, Хозяин.
Нет, это была не Адалина, а бездушный робот.
— Все пропало, ничего не получится, — хотела выговорить я, но не успела.
Хозяин произнес несколько слов, которые я не разобрала, и кукла выговорила: Как же затекло все тело.
После чего обернулась и только добавила: Хозяин?! Тина?!
Адалина пошатнулась. Мы вместе с Хозяином усадили ее на табуретку
— Как ты? — спросил Северин.
— Я помню, как бегу прочь. Спотыкаюсь. И на меня налетают…
— Блинки? — спрашиваю я.
— Кто?
— Призраки…
— Нет, — отвечает Адалина.
— Действительно, — говорю я. Блинки превращают людей в таких же. Или ты..
— Нет. Это были люди Эйры. Я не помню, что было дальше, помню себя, мятущуюся в сумрачном пространстве. Я не знала, что делать, кого искать. Пока не очнулась здесь.
Адалина не удивлялась своему новому телу.
— Все хорошо! — сказал Северин, — все это в прошлом.
— У меня новое тело, — наконец выговорила Адалина. — Такое странное. И еще придется к нему привыкнуть.
— Это все же лучше, чем быть бесплотной.
— Тина, а ты… тоже другая.
— Да. А ты меня узнала?
— Узнала. Но думала, ты просто покрасилась.
— Нет, такая же, как ты. Так что не грусти, вдвоем — легче.
Адалина кивнула.
— А эти… — спросила она, показав на кукол. Наконец, она обратила на них внимание.
— Это просто куклы. — Ответил Хозяин. — Никого же не было рядом, чтобы помогать мне.
— Ясно… — тихо ответила Адалина.
Мы стояли ровно посередине дуги, образованной статуями-куклами Северина, сам он прислонился к парапету, за которым простирались горы и клубы туч, сверкающие грозами.
— Они снова придут…
— Кто? Эйра? Ее прислужники? — спросила Адалина.
— Блинки. Пришельцы.
— А ты можешь, мой дорогой, щелкнуть пальцем, и чтобы все стало как было? Никаких Эйр, Кумов, блинков.
— Я ослаб. Тогда я отпустил свой мир. И теперь не могу полностью контролировать. Это и почувствовали как обитатели моего мира…
— … так и пришельцы. — закончила мысль Северина я.
— И что теперь делать, Хозяин? — спросила Адалина.
— Теперь я не один. Теперь нас трое. — Приобнял он нас обеих за талии. — И мне нужно восстановить силы. И тогда мы расправимся со всеми ними. Ведь вы мне поможете?
— Сначала нужно упрятать всех этих кукол в шкаф.
— Они что сами не могут? — удивилась я. — Включи их, и сами уйдут.
— Нет, Тина, я не хочу их видеть. Вы — живые, а они… нет. Давайте, тащите их в пещеру. — Хозяин щелкнул пальцем, и в скальной породе открылась дверка.
Адалина беспрекословно взяла одну из кукол и потащила в пещеру.
«Нехорошо это, заставлять бедных девушек тягать тяжелые механизмы. — Думала я. — Но что поделать, пусть посмотрит и увидит все сам».
Но кукла на удивление оказалась легкой. Или мое тело новое было таким сильным. Не стала думать над этой головоломкой, просто по очереди мы перетаскали с Адалиной всех в пещеру-шкаф.
Хозяин сам стоял, как кукла.
— Это сложно, но я постараюсь. — произнес он.
— Кукол таскать? — не удержалась я.
— Восстановить силы.
Он отошел от парапета к скальной стене, тяжело опираясь на трость. И откуда она только взялась.
Возле отвесной стены из ниоткуда вырисовался трон, и Хозяин уселся на достойное короля место.
— А теперь, девочки, — сказал он, — приготовьте мне поесть. Да что бы этакое… домашнее. Эти куклы никогда не умели нормально готовить. — И он умолк.
— А где все… — начала я.
— Там, — кивнул он в сторону еще одной дверки, не дав договорить слово «продукты».
Ну что, все было: и продукты, и инструменты, и древнее оборудование в виде печурки.
«Да уж, думаю, попала я сначала в секскукольное рабство, потом в бытовое. Впрочем, не могу сказать, что меня это напрягало. Ведь важное, не что, а важно к кому. C таким-то хозяином…ох!»
Я посмотрела на Хозяина. Он сидел неподвижно, глядел куда-то за горизонт.
Восстанавливает силы.
Адалина с некукольной ловкостью нарезала овощи на салат. Похоже, она уже освоилась в новом теле. Я тоже решила не отставать. Почищу рыбу.
Соленая селедка была уже в виде филе. Замечательно! — подумала я.
Принялась резать. Ох, какая костлявая. Мелкие, как леска, косточки, никак не хотели отделяться от мякоти. А ведь в еде будут только что застревать в горле. Разделала только один ломтик. За это время Адалина уже сварила и покрошила картофель, морковь. А у меня ничего не получалась. И чего-то я загрустила. У Адалины вон как все спорилось. А я какая-то медлительная. А вдруг Хозяину больше Адалина нравится, чем я? Вон она какая ловкая, а я…эх. И тут меня накрыло.
Я бросила все и зарыдала.
Хозяин, до этого сидел недвижно, но подбежал ко мне.
— Ну крошка, — говорит, — чего ты расстроилась?
— Я не могу совладать с этими мелкими косточками. Да, я мыла посуду в кафе и дома готовлю, но с такой рыбой я не могу совладать…ууу.
— Ну хочешь, я сам почищу? — спросил Хозяин.
— Ты хочешь? — говорю.
— Нет, — устало выговорил он.
Я попыталась еще раз побороть кости, и в этот раз не выдержала. Упала на пол и расплакалась.
Северин снова вернулся, поднял меня с пола, нежно обнял и шепнул на ушко:
— Тина, а ты знаешь, что ты самая милая девушка на свете? — и поцеловал в щеку.
— Ну и что, я все равно не могу ничего сделать с этой рыбой да и вообще, я какая-то не очень способная…вон Адалина какая, все у нее ладится, а у меня…ууу — и как разревусь с новой силой. А Северин взял меня под руку, усадил на свой трон, ласково гладит по волосам, спине.
А я сижу, плачу.
— Ну Тина, дорогая, не расстраивайся.
— Я не могу, у меня ничего не получается, — размазываю слезы по лицу. — Эти косточки такие мелкие. Да и вообще, все не так, как хочется, по жизни…ууу.
— Просто это сельдь, в ней мелкие косточки, это не сурими. Знаешь как производят сурими? — И не дожидаясь моего ответа, продолжал. — Они отлавливают рыбу, минтай и полностью перерабатывают филе. Что есть в рыбе? Клетки. Молекулы. Атомы. Хочешь, я твою селедку на молекулы разберу? Знаешь, какие в рыбе молекулы? Белки, жирки, кости. Ну кости, нам не нужны. Жирки, пожалуй, тоже.
— Что? — Удивилась я, хотя еще не могла совладать с расстройством.
— Белки, жирки, углеводы. Как в любом продукте. И вот, они берут, расщепляют рыбу на белки, жирки, косточки, косточки выбрасывают. Или перемалывают в костную муку, коровок кормить.
— Что? Каких коровок?
— Рогатый скот, молоко давать. И из белка раскатывают пласты, а потом их режут, сворачивают в рулончики и пищевой краситель добавляют. Хочешь, я эту селедку на белки расщеплю, в рулочники сверну, сурими сделаю?
— Ну Северин, — я дернула его за руку, усадила на трон и сама уселась ему на колени. — Какие белки? Какие жирки? Какие коровы?
— Которые молоко дают. Коровы. А белки, чтобы сурими было. Крабовые палочки.
— Но мы не хотели крабовые палочки, мы хотели салат.
— Да хоть салат, только не плачь, малышка. — И он погладил меня по волосам и поцеловал в висок.
— Ну что, разобрались со своими белками-жирками? — подошла Адалина. — Я покрошила салат.
Мне даже стало как-то неловко. Пока я рыдала, она уже все решила с этой рыбой. Эх, и чего я такая.
— Как ты так?
— Подумала, что неудобно от костей избавляться, вот и нашла разделочные щипчики, и вуаля.
— А что, так можно было, подумать и решить проблему?
— Да, — улыбнулась Адалина.
У парапета уже стоял стол, который я накрыла, разложила тарелки с едой, заварила чай.
И вот мы сидим. Над нами загорелись фонарики, которыми обычно украшают на открытках дома и улицы под рождественские и другие праздники.
— Как здорово ощущать себя с вами, — Сказал Северин.
— Но мы же куклы? — сказала я.
— Я так не думаю, — Ответил он.
— А что с другими? — Спросила Адалина. — Которых мы отправили в чулан?
— Да пусть лежат. Может, и понадобятся. Еще кого спасти.
— Пенелопу? — спросила я.
Северин посмотрел на меня. Ничего не переспросил. Помолчал, а потом добавил. Нет. Твои друзья не заперты в том месте, теперь с нами, в этом мире. Как ты их нашла? Я даже не знал о них, злые дела были сотворены скрытно от моего взгляда. Вот же негодяи, сумели под моим носом целый город подвергнуть проклятию! Но, я кое-что уловил, мои дорогие подружки.
Этот город не подвластен блинкам. Теперь мы сможем освободить наш мир. Но сначала нам нужно вернуться во дворец, прогнать самозванцев. И мне понадобится помощь Велимира.