— Глэйд, Лютер! Почему мы просто не прикончим тварь? Ты же можешь забрать всю энергию, и он перестанет мучиться. Или давай я отрублю ему голову, это должно помочь.
— Думаешь, он единственный? Сдаётся мне, мы ещё встретим много таких тварей. Нужно узнать о противнике как можно больше, пока есть возможность.
— Да что ты хочешь узнать? — орчанка сорвалась, с ненавистью пнула умертвие по спине. Харг извернулся, попытался схватить её за ногу, и пришлось отскочить.
Лютер зажег на ладони большой огненный шар, сунул его под нос мертвецу, от чего Харг зашипел, отшатнулся и попытался ползти в другую сторону, позабыв про возможную добычу.
— Например, вот это. Они боятся огня, как все хоть немного разумные существа. Значит, толика разума или инстинкт самосохранения в них есть.
Лютер встал и со всей силы рубанул по болтающейся ноге монстра. Она окончательно отделилась, оставшись на месте, а мертвец пополз дальше, даже чуточку ускорившись.
— А боли они, видимо, не чувствуют совсем, — закончил умозаключение аскер.
— Мне больше интересно, как передаётся эта зараза, — всё сильнее нервничала Элара. — Вот, например, кабан, которого Харг погрыз, он теперь тоже оживёт? Я слышала легенды, что в те дни, когда орки впервые появились в Хосдуре, повсюду тут бродили не только страшные монстры, но и такие вот умертвия животных. Стоило попасть к ним в лапы, и ты тоже становился ожившим трупом. От укуса, рваной раны или просто съев их отравленное мясо, можно было умереть и восстать уже иным.
В душе Лютера наконец-то шевельнулся страх. Жажда скольда улетучилась, и он резко обернулся, активируя плетение магического взора, но кабан лежал недвижим. Ни капли энергии в его мёртвом протухшем теле не осталось.
— Сейчас кабан полностью мёртв. Давай заночуем тут и подождём. Только завернём Харга в тряпку и свяжем ремнями, чтоб не уполз никуда. И да, жрать его мясо я не буду, даже чтоб проверить твою странную теорию. Если хочешь, сама займись этим.
Аскер снял со своей сумки свёрток ткани, покрытый орочьими рунами, что нашёл в пещере, развернул его, и Элара выругалась.
— Глэйд, Лютер! Откуда у тебя это? — Орчанка пропустила подначку про каннибализм мимо ушей. — Что ты ещё скрываешь от меня, аскер? Может, у тебя есть и другие артефакты моего народа? Бездонный бочонок, например, или амулет искажённого восприятия?
— Нет. А ты знаешь, что это был за артефакт? — заинтересовался Лютер, глядя на ткань. Закончить бы рунический рисунок и как-то использовать его, но пока не до того.
— Могу только предположить. Это что-то очень древнее и теперь нерабочее, но если сделать из этого плащ, а потом попросить какого-нибудь шамана восстановить руны…
— Ну отлично. Шамана с нами в этот раз нет, так что давай тогда завернём в этот будущий плащ твоего приятеля и начнём обустраивать место для ночлега. Мне ещё нужно установить защитный периметр, а это небыстро. Благо что энергии теперь достаточно. Восстановлением артефакта займёмся в следующий раз.
— Броилей тогда нужно расседлать, — согласилась Элара и ещё раз пнула Харга, который опять к ней подполз. Лютер накинул тряпку на тело мертвеца, от чего тот начал извиваться ещё сильнее. Пришлось хорошо постараться, чтобы вдвоём связать его, но в конце концов всё получилось.
***
Вечерний лес шелестел на ветру молодой листвой, и безоблачное небо обещало, что ночь пройдет без дождя. Зато стало холодать. Лютер вспомнил плетение сигнальной нити, которое изучали на втором курсе в академии, и решил, что сейчас оно будет очень кстати. Таким пользуются аскеры в реальных боевых условиях, так что оно входит в обязательный курс, хоть и требует достаточно много сил для своего поддержания.
Он подошел к одной из берёз, направил на ствол тончайшее плетение, чтобы закрепиться. Вензель с красивой буквой «Л» вспыхнул, ударившись о кору, и оставил видимый не только в магическом зрении отпечаток-клеймо. Именно от него Лютер потянул золотистую нить, сплетая энергию в сигнальный шнур. Тут узость его меридиан была даже преимуществом, ведь сигнальная нить всегда получалась тоньше, чем у других, а значит, её сложнее заметить. Зато напитать скольдом маяки, которые приходится оставлять каждые десять метров для закрепления, Лютеру никогда не удавалось в полной мере. Сделанный с помощью внутреннего запаса магических сил периметр обычно требовал у него подпитки каждые полчаса. Если ты несёшь караул в армии и тебя через какое-то время сменит другой аскер, то это, наверно, даже нормально, но если других магов поблизости нет, и ты один в отряде способен выставить охранный периметр? Аскерам иногда тоже хочется выспаться и отдохнуть.
Сейчас Лютер не экономил энергию. Он зачерпнул её из скольдера в клинке и щедро напитал отметины на берёзах. Теперь, если хоть одно живое существо сунется на поляну, он узнает место прорыва периметра и успеет подготовиться к нападению. На мертвецов тоже, по идее, должно сработать, Лютер надеялся на это.
Как только закончил запитывать систему и исполнил финальное плетение, за спиной, уже внутри охранного периметра, послышался шорох. Хорошо, что клинок был как раз в руках, Лютер поспешно развернулся и встретился взглядом с орчанкой. В густом полумраке её оскал выглядел устрашающе. Двигалась травница так тихо, что это опять же не вязалось с её крупной фигурой и огородиком возле дома. С такими умениями ходить по лесу для нее должно быть детской забавой. Зачем тогда выращивать травы у дома?
— Ты чего тут делаешь? — недовольно спросил Лютер, продолжая держать в руке меч.
— Пришла проверить, не случилось ли с тобой чего. Ты почему так долго?
— Решил сделать всё как полагается. Двойной контур с питанием на восемь часов. Узловые точки каждые десять метров. Думаешь, это быстро? А, бесы, ты же понятия не имеешь, что это вообще такое. Ведь так?
Элара неопределенно пожала плечами, махнув рукой в сторону костра.
— Ваши аскеры все медленные, я же говорила. Идем к огню, ужин готов.
Элара старалась. Она так сильно сдобрила кашу соленым мясом, что казалось, будто бы крупинки соли скрипели на зубах.
— Не пей так много воды, — нахмурившись, прорычала орчанка, — до деревни ещё далеко, а найти в этих землях чистый источник теперь задача непосильная. Разве что ты применишь свою магию.
— Я могу очистить воду, — согласно кивнул Лютер, — но твоё варево без воды невозможно есть, уж прости.
— Тогда утром готовишь ты, — Элара, кажется, обиделась. — До того, как отправимся в Хайкхур, заедем на источник, и ты его почистишь. После вторжения там всё заросло, посмотрим, как тебе это понравится.
Лютер согласно кивнул и зачерпнул остатки каши, бросив её рядом с мордой мертвеца. Тварь, в которую превратился староста деревни Харг, принюхалась, ткнулась в субстанцию мордой, выуживая мясо, но, резко зарычав, отвернулась.
— Хочешь сказать, что даже этот монстр не хочет есть мою кашу? — окончательно разозлилась Элара.
— Вовсе нет. Мне надо было проверить, едят ли они вообще нормальную человеческую пищу. Запас энергии в его внутреннем источнике не вырос с тех пор, как я забрал её часть. Значит, сама по себе энергия либо не восстанавливается, либо делает это слишком медленно. Мне бы хотелось, чтоб он восстановился быстрее. Может, ему, как и людям, надо хорошо питаться для этого?
— Не знаю. Мясо в подполе стражник жрал за милую душу. Да и Харг вот кабаном не брезговал.
— Что касается души, тут вопрос тоже открытый, — Лютер опять задумался и озвучил предположения. — После смерти явно прошло несколько дней, и душа уже должна была отправиться на суд к Астрелии, а может быть, даже на перерождение. Сомневаюсь, что некромант смог вернуть душу в это тело. Да и зачем ему это? Но ты права, дай ему кусок мяса без каши. Может, это сработает.
Брошенный прямо в морду твари тонкий ломтик соленого конского мяса прилип к загнивающей, покрытой язвами щеке и внезапно зашипел. Тварь усиленно дергалась, хотя раньше боли вроде бы и не чувствовала. Лютер решил помочь Харгу сбросить прилипшее мясо. Он взял длинную ветку и попробовал смахнуть солонину, но не тут-то было. Кусок словно пригорел ко дну стальной сковороды и оторвался в конце концов только вместе с кожей. Что странно, тварь сразу же затихла.
— Что за бесовщина? — Лютер вытер испарину со лба.
— Кажется, это соль так действует на него. — Элара пошарила в мешке, где хранилось мясо, со дна наскребла щепотку соли и посыпала прямо на лицо Харга, туда, где кожа ещё была цела. Реакция получилась быстротечной, и вскоре вздувшиеся волдыри начали лопаться, расплёскивая вокруг белёсую жижу, а сам мертвец вновь задёргался.
«А вдруг он и правда с душой и почувствовал боль?» — мелькнула мысль, после которой Лютер плеснул остатками воды на место раны. Шипение медленно угасло.
— Мерзость. Давай убьем его, — предложила Элара, но Лютер отверг эту идею.
— Нет. Утром убьем, если ничего не изменится. Сейчас я заберу у него энергию, почти всю. Если утром он ничуть не заполнит источник, тогда я сам его прикончу. Ты слышал, Харг? Постарайся уж не подвести меня.
Лютер посмотрел в пустые, едва светящиеся глаза живого мертвеца, но тот даже не моргнул.
Глава 20. Северный Хайкхур. Разбитые надежды
Чуда, на которое так надеялся Лютер, конечно же, не произошло.
Мертвец, закутанный в орочий стяг с белыми рунами, продолжал тихонько извиваться даже утром, но энергии в его источнике не прибавилось ни йота.
— Расстроил ты меня, Харг, — тяжело вздохнул Лютер, присев рядом с подопытным, и одним касанием забрал ту искру, что дарила иллюзию жизни телу орка. Все скольдеры к этому моменту уже были заполнены, а тратить даже такую небольшую частичку магических сил на создание чего-то бесполезного не хотелось. Пришлось направить её через меридианы в свой внутренний источник, и тот легко принял дар, хотя и до этого выглядел полным. Меридианы пропустили поток скольда внутрь с удивительно высокой скоростью.
— Ну долго ты будешь возиться с этим мертвецом? — не выдержала Элара, которая уже минут пять сидела на броиле, ожидая, пока аскер закончит свои грязные дела.
— Иду я, — задумчиво буркнул он в ответ. Получалось, что внутрь энергия впитывается гораздо быстрее, чем меридианы пропускают её наружу. Попробовать это на личном опыте раньше не доводилось, но факт был занятным.
Лютер поднялся, на всякий случай тремя ударами отсек обезображенному Харгу голову и направился к своему ездовому животному. То, что броили не боялись аскеров, было сейчас очень кстати. В ходе вечерней беседы с Эларой они попытались разобраться, почему в Лиронии не знают о броилях. Вероятно, орчанка права, и эти существа не могут выжить нигде, кроме Хосдура. Или никто не пытался вывезти этих гигантов в Лиронию?