Марка снова поморщилась и досадливо выругалась, конечно, про себя, чтобы аскер, который, похоже, и впрямь решил поговорить, ничего не заметил.
— Садитесь, диэрр, я потру вам спину мочалом. А вы расскажете подробней, что же вас интересует. У нас много кто останавливается.
Почувствовав, как кожа покрывается мурашками от холода, Лютер сдался. Он сел в купель, повернувшись спиной к подавальщице, и использовал всю энергию, что уже накопилась в источнике, чтобы немного подогреть воду.
— Понимаю, что много, трактир у вас замечательный. Меня интересует группа, что приходила к вам пару, может быть, три дня назад. Гном, с ним человек, возможно, выглядит как наёмник. Еще орк и маленькая эльфийка, — начал Лютер, но замолчал, когда щётка из какого-то растительного вещества, смоченная в растворе щёлока, заскользила по его спине и плечам. Свежие шрамы оказались излишне чувствительными, приходилось терпеть.
— Я, кажется, знаю, о ком вы говорите, — Марка потянула аскера за плечи, заставив расслабиться, откинувшись спиной на стенку купели. Зачерпнув ещё немного мыта, она расплескала его по груди парня, отжав мочало, и вновь принялась аккуратно растирать кожу. — Именно такой компании тут не проходило, но наёмник с орком был лишь один. Они ушли вместе с торговцем Картио Доде по тракту в Гортод. Прошло уже два дня. Думаю, что если вы завтра поспешите, то легко догоните их. А сегодня…
Она потянулась чуть дальше, решив, что пора брать дело в свои руки. Расслабившийся под нежными поглаживаниями Лютер не ожидал такого подвоха. Он подскочил, вовсе не желая продолжения.
— Спасибо, конечно, за информацию и всё вот это, но гнома ты с ними точно не видела?
Парень поспешно вылез из купальни и натянул кальсоны прямо на мокрое тело. Марка тоже поднялась, немного расстроившись. Платье её в некоторых местах намокло, так удачно подчеркивая грудь, но все старания напрасны. Она уже и не знала, что делать, ведь пообещала трактирщику, что сможет получить от аскера обратно деньги, которые он сегодня заработал. Как обычно, хозяин забирает три четверти, но за два с половиной золотых она была готова на всё. Соблазнять этого юнца как угодно… А правда, как? Как, если он слеп?
— Не помню, — пожала она плечами.
— Мне бы ещё одежду постирать. Это можешь организовать?
Лютер поднял с пола мундир и штаны.
— Я сделаю, не переживайте, — Марка потянулась за вещами, но тут из кармана мундира на пол упало несколько золотых. Одна монетка покатилась по полу, и аскер босой ногой наступил на нее, после чего поднял обе, вытащил из кармана мундира потрепанный кошель и сложил в него деньги. Одежду он снова протянул Марке, а сам уверенной походкой подошел к тумбе возле кровати и кошель закинул на полку, где уже лежали остальные его вещи.
— Вы видите, диэрр? — с сомнением произнесла женщина. Так ловко поймать монетку даже она бы не успела, не то что слепой. Лютер кивнул.
— Своеобразно, но можно сказать, что вижу.
— Я постираю ваши вещи. А можно я тоже искупаюсь в этой воде, пока она теплая? Хозяин очень не любит, когда мы тратим дрова на согрев, и мыться в ледяной колодезной воде — то ещё удовольствие.
Лютер нехотя разрешил. Воды не жалко, но в сон клонило неимоверно.
Марка привычным движением расшнуровала платье, сбросила его на пол вместе с синим мундиром и штанами диэрра, после чего красиво перелезла в купель.
— Кальсоны тоже бросайте в кучу, я заберу их с собой и тоже постираю, — намыливая округлости своей груди, приподнялась на коленях Марка. Она знала, что ни один мужчина не устоит перед её прелестями. Раз аскер как-то что-то видит, то она сделает так, что ему будет на что посмотреть. Специально поворачиваясь в выгодные позы, чтобы лежащий на кровати парень захотел её, Марка перебрала все идеи и, когда закончила омовение, выскочила из купели. Она присела на край мягкого матраса, стянула с диэрра последнюю одежду, но он никак не прореагировал, потому что уже безнадежно спал.
— Бесово отродье, — тихо выругалась Марка. Она ещё безрезультатно потрясла аскера за плечо. Множество плетений, работа со скольдом и, вероятно, тяжелые в последнее время дни сделали свое дело, несчастный спал как убитый. И Марка лукаво облизнулась, замыслив одну идею.
Глава 23. Гортод. Место встречи изменить нельзя
Стрелы темные взметнулись черной тучей до небес.
Эльфы наняли убийц, те заполонили лес.
Им родной брат на принцессу свой сделал заказ,
А король и отец стал ему не указ.
Но земли Хосдура дикие, как страшный зверь,
Люди с орками, безликие, не ведают потерь.
Их диэрр был защитой принцессы в эту ночь,
Случайно спасли Тиулеборна дочь.
С тех пор их стали всюду защитниками звать,
Пусть трудно их средь люда обычного узнать,
А барон с черной меткой, что ведет тот отряд,
Справедливость несет в Хосдур пять лет подряд.
В рядах их вечно правит достоинство и честь,
Гору золота раздали беднякам, что хотят есть.
Отважные герои, представители всех рас,
Раньше были изгои, друг за друга сейчас,
Защищают угнетенных и спасают тех, кто слаб,
Будь ты стар или ребенок, даже если ты вдруг раб…
— А ну заткнись, мелкая дрянь! — мелодия оборвалась, и Анариэль вздрогнула. Один из сидящих за столами молодых парней ударил по дубовой столешнице кулаком, от чего его кубок с вином подскочил и со звоном покатился на пол. Этот наряженный в цветной камзол человек давно кривился от пения эльфийки, но всё же не выдержал. В трактире среди своих людей ему хотелось отдохнуть, а слова подозрительно весёлой песни ставили все с ног на голову и просто выбесили молодого диэрра. — Ты ещё орков начни воспевать, мелкая дрянь. Скажи, что мы их несчастных угнетаем и надо отпустить зеленокожих на волю, а людям вовсе повиниться и покинуть Хосдур. Варас, это твоя рабыня что ли нам тут всё настроение испортила?
Диэррчик зло глянул на трактирщика, и тот поспешил оправдаться:
— Нет-нет, диэрр Бельём. Это спутница одного из остановившихся у меня сегодня наёмников. Он сам отдыхает наверху. Позвать его?
Ответить напыщенный мальчишка не успел.
— Не надо, я и так уже тут. Чем вы, собственно, недовольны, диэрр? — спросил Адам, зевнув, и спустился с лестницы. Он так и не смог нормально уснуть, поэтому решил сменить Анариэль немного раньше обещанного. Успел услышать концовку песни, а потом начало зарождающегося конфликта.
В глаза сразу бросилось то, что у присутствующих в зале гостей имелось при себе оружие. Не какие-то там ножички, о которых говорил стражник на воротах города, а вполне себе опасные облегчённые клинки. Пусть это и не двуручники элиты орков, но ведь Адама предупредили не носить с собой по улицам даже такое оружие. Вряд ли этот богато разодетый хлыщ пришёл в трактир, чтобы снять комнату. Путешественники таких нарядов не носят, значит, он местный.
«Может, для горожан другие законы», — мелькнула мысль.
Опытным взглядом Адам легко определил, кто из компании диэрра самый опасный, и это был вовсе не сам Бельём. В стайке молодняка, наряженного как на парад, тише всех сидел седовласый, но достаточно крепкий ветеран. Вот его меч не выглядел бутафорским. Ветеран лишь бросил извиняющийся взгляд на Адама, но промолчал.
— Твоя скрипачка, наёмник, поёт слишком вольные песни. С такими ей не в приличных трактирах выступать, а на площадях, чтоб подбивать мерзких нелюдей на бунт. Не знаю, откуда ты к нам явился, но будь любезен, заткни рот этой ушастой курице, иначе я сам это сделаю. Есть у меня пара способов выбивать дурь из таких тварей, как эта.
Адам взглядом указал Анариэль подниматься наверх, и она послушно подхватилась, взлетела по лестнице, даже не доев свое овощное рагу.
Только Адам собрался ответить заносчивому диэрру Бельёму что-нибудь грубое, как из дальнего угла послышался ленивый мужской голос.