Змий, что из всех помещен к морозному полюсу ближе,
Вялый от стужи, дотоль никому не внушавший боязни,
Разгорячась, приобрел от жары небывалую ярость.
Помнят: и ты, Волопас, смущенный, бросился в бегство,
Хоть и медлителен был и своею задержан повозкой!
Только несчастный узрел Фаэтон с небесной вершины
Там, глубоко-глубоко, под ним распростертые земли.
Он побледнел, у него задрожали от страха колени И темнотою глаза от великого света покрылись.
Он уж хотел бы коней никогда не касаться отцовских,
Он уж жалеет, что род свой узнал, что уважена просьба,
Зваться желая скорей хоть Меропсовым сыном…
Как ему быть?…
Оцепенел, не поймет, как быть, вожжей не бросает, —
Но и не в силах коней удержать и имен их не знает.
В трепете видит: по всем небесам рассеяны чуда
Разнообразные; зрит огромных подобья животных.
Место на небе есть, где дугой Скорпион изгибает
Клешни свои, хвостом и кривым двусторонним объятьем
Вширь растянулся и вдаль, через два простираясь созвездья.
Мальчик едва лишь его, от испарины черного яда
Влажного, жалом кривым готового ранить, увидел, —
Похолодел и, без чувств от ужаса, выронил вожжи.
Сравните описанный Овидием путь Фаэтона через созвездия — мимо огромного Змия и Волопаса и близко к ядовитому скорпиону — с орбитой кометы Донати в 1858 году, как она приводится в замечательной работе Шеллена («Spectrum Analysis», p. 391).
Дорога, описанная Овидием, указывает, что комета пришла из северной части неба, и это согласуется с тем, что мы знаем о процессах появления осадочных пород; следы кометы указывают на северное направление.
Теперь кони бегут сами по себе; «через воздух Краем неведомым мчат… задевают недвижные звезды» и приближаются к Земле.
И в удивленье Луна, что мчатся братнины кони
Ниже, чем кони ее; надымят облака, занимаясь.
Полымя землю уже на высотах ее охватило;
Щели, рассевшись, дает и сохнет, лишенная соков,
Почва, седеют луга, с листвою пылают деревья;
Нивы на горе себе доставляют пламени пищу.
Мало беды! Города с крепостями великие гибнут
Вместе с народами их, обращают в пепел пожары
Целые страны. Леса огнем полыхают и горы:
Тавр Киликийский в огне, и Тмол с Афоном, и Эта;
Ныне сухая, дотоль ключами обильная Ида,
Дев приют — Геликон и Гем, еще не Эагров.
Вот двойным уж огнем пылает огромная Этна;
И двухголовый Парнас, и Кинт, и Эрике, и Офрис;
Снега навек лишены — Родопа, Мимант и Микала,
Диндима и Киферон, для действ священных рожденный.
Скифии стужа ее не впрок; Кавказ полыхает.
Также и Осса, и Пинд, и Олимп, что выше обоих.
Альп поднебесных гряда и носители туч Апеннины.
Тут увидал Фаэтон со всех сторон запылавший
Мир и, не в силах! уже стерпеть столь великого жара,
Как из глубокой печи горячий вдыхает устами
Воздух и чует: под ним раскалилась уже колесница.
Пепла, взлетающих искр уже выносить он не в силах,