Растерявшись от неожиданной социологической теории, Рита замешкалась с ответом, но едва осознала сказанное, как раздражение и даже какая-то злость от несогласия захлестнули разум. Она собралась поспорить, противостоять этому надменному корпоративному фашисту, подсознательно даже испытывая желание, чтобы сделка сорвалась. Но не успела ничего произнести.
Над головой прогремел взрыв.
Пушистые черно-оранжевые облака огня распустились из окон на верхних этажах небоскреба. Время остановилось на мгновение, позволяя разглядеть мириады сверкающих осколков вылетевших окон, устремляющихся жалящим роем в беспечных прохожих на площади. Грохот заполнил пространство плотной массой, заставляя вибрировать поверхности и приседать перепуганных офисных работников, вышедших на улицу покурить свои электронные испарители.
Рита замерла, оцепенев от колоссального зрелища, не сразу поняв, что происходит — шок словно блокировал осознание. А в следующее мгновение мысль, заставляющая нутро провалиться в пустоту, пронзила мозг раскаленным стальным острием — это был ее офис! Весь этаж вспыхнул неудержимым пламенем, превращающим в труху и пепел всех, кому не посчастливилось там присутствовать.
Первые мгновения ошеломленная Рита не понимала, что должна чувствовать, разум был перегружен потрясением. Но затем сознание захватила экстремальная паника — люди, с которыми она строила свой бизнес и свою жизнь, с которыми проводила больше времени, чем с кем бы то ни было; люди, посвятившие себя ее идеям и мечтам, погибли просто потому, что пришли на работу. И постепенно откуда-то изнутри начало подступать разъедающее чувство безнадеги, несущее за собой едва сдерживаемые слезы
Лев сбил ее с ног, накрывая голову полой пиджака. По плиткам площади зазвенели осколки выбитого стекла, оставляя кровоточащие порезы на открытых участках кожи окружающих людей. Раздались вопли, грохот падающих обломков. Криками ужаса наполнилась вся площадь. Рита чувствовала, как тоже желает заорать, но не от страха, а от захлестнувшей пелены ярости, желая перекричать остальных, заставить их заткнуться с их мелочными личными испугами, не имеющими никакого веса в сравнении с потухшими жизнями ее коллег. Она хотела заорать так громко, чтобы повинный в этом преступлении немедленно предстал перед ней и познал невыносимые страдания от ее рук.
Рита стиснула зубы, подавляя в себе эмоции и панику. А дальше все стало происходить очень стремительно. Лев легко подхватил ее и потащил куда-то прочь.
— Скорее, нужно убираться отсюда, здесь небезопасно! Минивэн подхватит нас на улице. — Кричал ли он от волнения или чтобы она расслышала его в окружающем шуме, или его голос оставался спокоен? Теперь невозможно вспомнить.
Рита только и успела оглянуться, чтобы увидеть, как, прижимая рюкзак к груди, Франсуаза семенит следом в окружении солдат, которые ничем не пытались помочь девушке. Широкая полоса футуристических очков, напоминавших забрало от мотоциклетного шлема, скрывала выражение ее глаз, но лицо стало совершенно бледным, резко контрастируя с яркой желтизной волос, казавшихся на солнце канареечными.
Вокруг царил хаос столпотворения. Одни бежали, не выбирая направления, другие съежились на земле среди убитых обломками, кто-то пытался тащить раненых, а некоторые замерли в ступоре, не в силах оторвать от кошмара широко раскрытых глаз.
Минивэн Toyota резко затормозил на обочине как раз в тот момент, когда Лев дотащил Риту к краю площади. В открытом окне кабины хмурились эпатажные наемницы близняшки Silent Twins. Рита сразу узнала блондинку Амунет, которая сидела дальше на пассажирском сиденье, оказавшемся слева в праворульной машине. Не то чтобы они были близко знакомы, но, скажем так, участвовали в общем проекте. Ее темноволосая сестра сидела за рулем, свесив локоть за окно.
— В какой говноворот ты нас втянул? — Недовольно выкрикнула Сехмет Льву, как только автомобиль остановился.
Они все, вместе с солдатами, забились в минивэн, так что комфорт салона остался только у сестер спереди. Наемница заставила дернуться машину, чтобы раздвижная дверь сама захлопнулась, и утопила педаль газа, с пробуксовкой срываясь с места, отчего пассажиры повалились друг на друга в тесноте.
Красотка в объемном кроп-топе и перчатках без пальцев, маневрируя между автомобилями и пренебрегая всеми правилами, выбралась на скоростное шоссе, и только тогда сбавила скорость, желая затеряться в потоке машин.
— Не вздумай тормозить, — не оборачиваясь, произнес Лев, он сидел лицом к заднему окну и не моргая смотрел на дорогу позади, — у нас хвост.
— Я засунула как-то язык в жопу одному говорливому, — прокомментировала Сехмет, не к кому конкретно не обращаясь.
— Да кто нас преследует? — Не выдержала Рита. — Почему мы убегаем? Кто взорвал мой офис?
— Это моя вина. — Лев тут же обратил на нее взгляд своих странных глаз — яркая радужка словно обведена черным контуром. — Нас прессует террористическая организация. Мы имели неосторожность заключать с ней контракты, не зная на тот момент с кем связываемся. А теперь они требуют от нас нечто неприемлемое, ставя свою прибыль выше человеческой жизни. Мы сразу разорвали с ними все договоренности, но они не отступились. Простите меня, — Лев склонил голову в невероятно восточном жесте покорности, — террористы угрожали мне, но я полагал, что они не зайдут так далеко. Взрывом они пытались убить меня, а пострадала ваша организация. Мы готовы компенсировать все убытки, как только получим доступ к банковским аккаунтам. Но пока что опасно пользоваться удаленными ресурсами, активность в сети может прослеживаться, и я не могу отпустить вас — террористы теперь будут считать, что вы тоже состоите в Кёдане. Для начала необходимо устранить угрозу с их стороны, и на это время я возьму вас с помощницей под свою опеку.
«Какая компенсация?! Погибли дорогие мне люди!» — Непременно закричала бы Рита, если бы не опешила от неожиданного совпадения — она ушла из крупной корпорации и открыла свой бизнес именно по такой же причине, что и озвучил ее неожиданный протектор. Известная организация, обеспеченная влиянием благодаря внушительному капиталу, требовала исполнения аморальных распоряжений, пусть и в обмен на значительный денежный гонорар.
Рита бросила взгляд через заднее окно. В некотором отдалении за ними следовали пять одинаковых черных «бимеров» с тонированными в ноль стеклами, они были похожи на правительственный кортеж или сопровождение спецслужб.
— Охереть, как интересно. — Не удержалась от комментария Сехмет.
Высказывание словно обратило на нее внимание Льва, который теперь обернулся к девушке за рулем и сообщил:
— В этом округе есть отель, в котором за вознаграждение не проводится регистрация клиентов. Это проверенное место, Кёдан уже сотрудничает с ними какое-то время. Там террористы не найдут нас, мы сможем затаиться, пока они не потеряют след. Если у тебя хватит навыков сбросить их, то я обеспечу для нас убежище.
— Не беси меня, а. — После небольшой паузы огрызнулась Сехмет.
Тойота заложила маневр, разрезая поток через схлопывающиеся интервалы между участниками дорожного движения и вновь набирая скорость.
Раскачиваясь в салоне, Рита уткнулась в свой смартфон. Террористы могут взламывать для прослушки каналы связи, да и просто воспользоваться телефонами тех, кого убили… она не хотела даже думать об этом — ужасные картины вероятностей вспыхивали в ее воображении — но нужно было как-то предупредить остальных об этом, связаться хоть с кем-то из «Sciense Lovers», сообщить им, чтобы сохраняли молчание, что открытая переписка может быть опасна. Но как? Нужен был какой-то шифр.
Неспособная выстроить мысли в кипении эмоций от стремительности событий, Рита пялилась на обложку альбома, который играл у нее в наушниках, пока она еще совсем недавно ходила за кофе. Музыка не звучала в этот момент, но она столько раз слышала этот трек, что слова песни сами возникли в памяти. Они поймут! Ее партнеры… ее друзья, они должны понять, они слушали эту музыку вместе с ней еще с тех лет, когда все они были неотесанными юнцами, жаждущими оторвать себе кусок этого мира своим необузданным темпераментом.
Открыв групповой чат разделивших между собой управление компанией руководителей, она написала строчки куплета, сохраняя формат строф:
//Hustlers (Рыжая):
«A good impression
Of myself
Not much to conceal
I'm saying nothing
But I'm saying
Nothing with feel»
Рита продолжала смотреть в экран телефона, в надежде хотя бы на то, что рядом с одним из имен в списке участников чата появится индикатор «online». Но за ее сообщением не последовало никакой реакции, она была здесь совершенно одна. Экран смартфона медленно погас.
*
Хлопнувшая дверь ванной комнаты вырвала Риту из воспоминаний. Хорек-юрист, став, похоже, еще более дерганным, неверным шагом прошел к переговорному столу, что стоял на небольшом пьедестале под окнами, и уселся за ноутбук, нервно клацая по клавишам. Солдаты будто намеренно старались не обращать на него внимания — кажется, он раздражал их еще больше, чем Риту. Что он вообще делает в окружении этих людей? Зачем им юрист для заключения контракта, если достаточно подписи уполномоченного лица?
— Может быть, вернемся к нашему партнерскому соглашению? — Вероятно поймав направление ее взгляда, предложил Лев, усаживаясь за стол напротив юриста. Перед ним уже лежали папки с распечатанной документацией. И когда только они оказались там? — Раз мы все равно вынуждены бездействовать все вместе.
На этом возмущение переполнило чашу терпения Риты, и она взорвалась:
— Да о чем ты вообще говоришь?! Какое, к черту, партнерское соглашение! Там погибли люди, погибли мои друзья! А я тухну здесь и не могу даже сообщить их родным, что близкие не вернуться домой, потому что пришли на работу вовремя, ведь террористы отрежут мне башку, считая меня одним из бригады Ямабуси, так что я вынуждена торчать с толпой кретинов в этом гадюшнике. — Она окинула коротким взглядом окружающую обстановку. — Чрезвычайно дорогом гадюшнике.
— Попробуйте взглянуть на это с другой стороны. Я предлагаю совершить поступок, который бы оправдывал эту трагедию, не позволив ценным кадрам погибнуть зря. — Проглотив выпад, пояснил Лев, уставившись в стол с документами, будто разъяснял сложную теорию нерадивому студенту. — Чтобы не концентрироваться на тяжелых эмоциональных переживаниях, лучше всего занять себя чем-то требующим ответственности, а, следовательно, и сосредоточения внимания. Проработка нашего контракта подойдет для этого, как нельзя лучше, к тому же Вы сможете насолить террористам, пытавшимся не допустить заключения этой сделки.
— Ты вообще знаком со значением слова «скорбь»? Даже отбитые викинги отдавали почести своим убитым товарищам! Я не вернусь к бизнесу, пока не сожгу свою погребальную ладью. Так что лучше придумай, как нам избавиться от террористической угрозы, если хочешь вернуться к контрактам.
— Не стоит придавать такого значения устаревшим ритуалам — любая статистика скажет, что анахронизмы всегда препятствовали корректному функционированию любой системы. И в нашем случае — это слабости, которые делают наш союз, а значит и всех нас, уязвимыми, и противник непременно ими воспользуется.
Рита прикрыла ладонью глаза, не в силах слушать эти сектантские доктрины корпоративной модели. Сжав переносицу, она зажмурилась и воскликнула:
— Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?! Какое отношение ритуалы имеют к нашей сделке? Да речь идет совершенно о другом — я не собираюсь сейчас заниматься бизнесом, я эмоционально не готова этого делать.
— Чего ты ему такого продаешь, подруга, что он так завелся? — Встряла неожиданно Амунет, она изогнулась на кофейном столике, зацепившись одними ногами за сестру, чтобы посмотреть на Риту. Сехмет сморщилась и пнула Амунет, отчего та чуть не перевернулась со столешницы на пол.
И Рита и Лев уставились на нее с нескрываемым раздражением. Наемница в коротких спортивных шортах и ярком дутом пуховике владела некоторой информацией о теневой деятельности Science Lovers, которая, если говорить откровенно, и приносила основной доход организации. Уж не собралась ли она шантажировать их?
— Программное обеспечение. — Не сводя с блондинки глаз, сухо ответила Рита. — Искусственный интеллект медицинского назначения и прочие вспомогательные утилиты для протезирования.