Нет страшнее преступленья-Мучить жаждою любви. Ни молитве, ни смиреньюНе унять огонь внутри. Так недолог миг удачи, Чтоб напиться ночью всласть: Непреклонен к сердца плачуИстинный палач мой — власть.
Нет свободы в жизни нам — Королевам и королям. Сей порочный круг давно сомкнулся, Мой любезный друг. Все завидуют, а зря — Нет несчастнее короля, Поседевшего как дно морскоеОт любовных мук.
Марко Поло «Королевы и Короли»
Глава 1
Черты его лица резкие. Снова. Серые глаза смотрят на меня властно, холодно. Губы сжаты в твёрдую линию, а волевой подбородок едва покрыт щетиной. Таким я его помнила, мои руки раз за разом выводили знакомые линии лица Сальтара. Я бы хотела нарисовать его улыбку, нежный взгляд, желала передать мягкость губ, по которым скучала, но… с холста на меня всегда смотрел король, которому я солгала.
Его глаза. Ни негодования, ни разочарования в них не было, только холод. Вмиг я умерла для него. Необдуманные слова, вырвавшиеся под властью эмоций и нервов, и всё, конец.
Зачем… зачем я туда пошла… Я корила себя день ото дня, уже… сколько? Несколько недель, или больше? Не знаю, дни слились в один, я не видела между ними разницы. И раз за разом писала портрет моего короля, желая увидеть тепло его глаз, представить его нежность и страсть…
— Госпожа, обед подавать? — услышала за спиной голос своей экономки.
— Нет, — резко ответила я, резкими движениями руки выводя углём прямую линию плеча Сальтара. Сюртук, с высокими бортами ему невероятно шёл, особенно с крупными пуговицами, украшенными драгоценными камнями.
— Госпожа, позвольте я разберу сундуки, что пришли уже с дюжину дней назад, — робко сказала экономка.
— Нет. Не прикасайся! — выкрикнула я, старательно заштриховывая манжеты.
Сундуки привезли из дворца. В них была моя одежда, верней Изольды, подаренные королём драгоценности и несколько новых. Прислал мне собаку. Проклятый садист! Зачем он это сделал?!
Откинула уголь и закрыла лицо руками, стараясь дышать ровно, не плакать.
Первое время я надеялась, ждала, видела у ворот своего замка, высматривая повозку с королевским гербом. Наивная…
Нет, очевидно, Сальтар был благодарен за то время, что мы провели, отдал дарственную на имение, грамоты, денег выделил столько, что можно было жить безбедно мне и внукам останется, прислал мои украшения, стоимость которых так же была немалой, но моего предательства он не простит. Никогда.
Прав был наместник Парных, одна оплошность, и моя прекрасная сказка закончилась.
— Кристина… позвольте, — моих рук коснулась экономка. Осторожно, мягко, но настойчиво убрала их от моего лица. — Сядьте, — подвела она меня к креслу и начала вытирать мои пальцы от угля.
Она была приятной женщиной. Уже пожилая, с добрым лицом и мудрыми глазами. Я не знала её имени, хотя она вела всё хозяйство в имении и, плюс к этому, пыталась совладать со мной, неадекватной хозяйкой.
— Сегодня его величество вышел очень хорошо, — сказала она тихо, оттирая мои чёрные ногти.
Я покачала головой, сжав губы, но слёзы не удержать, они потекли по щекам.
— Он не позволил мне оправдаться, — прошептала я. — Не позволил приблизиться…
— Король?
— Я… его так люблю, — разрыдалась я. — Но… но не могу сказать. Я обещала быть рядом с ним всегда, обещала не оставить его даже, когда он оставит меня. А что теперь? Пусть заберёт всё это! — выкрикнула я отчаянно. — Зачем мне это имение, если здесь нет его!
— Ш-ш-ш, — сжала экономка, сжимая мою руку в своих руках. — Боль пройдёт.
Я покачала головой.
— Сальтар не простит меня, от этого избавления не будет никогда. Не могу я здесь жить… не буду, — покачала я головой. — В служанки пойду к нему.
— Как можно, госпожа! — воскликнула женщина. — Благородного рода дама, а в голове глупости!
— Да какая я благородная? — сморщилась я. — Сирота без рода и племени. Сальтар мне купил это имение и грамоты сделал, а до этого у меня благородства было не больше твоего. Не нужно мне это ничего, хочу во дворец вернуться.
— Да о чём вы говорите, госпожа, — недоумевала экономка. — Вы служили у его величества? Не слышала я, что у короля в услужении женщины были…
— Фавориткой я его была… неофициальной, — прошептала я. — Не Изольда с ним спала, не эта истеричка радовала его, а я. Я согревала королю постель. А потом ошиблась… горько ошиблась.
— Король не прощает ошибок, — покачала головой женщина.
— Вернусь во дворец… не могу я без него. Душа болит за моего короля. Пусть служанкой, но буду видеть его, знать, что рядом, — нервно вздохнула я. — Да, точно. Ковёр ему почищу, наконец, в покоях и библиотеке. Пса нужно вернуть, погибнет без охоты.
— Вам нужно успокоиться и поесть, госпожа, — с упрёком сказала моя экономка и встала. — Прикажу накрывать. И напоминаю вам, что бал у наместника намечается в конце следующего месяца, вы приглашены.
— Да ну его с балом… я танцевать не умею, — пробурчала я. — Ты мне лучше разузнай, как слуг во дворец набирают. Может рекомендации какие нужны?
— Да вы серьёзно что ли?! — взмахнула руками моя экономка. — Отдохните, завтра на свежую голову…
Женщина осеклась, встретившись со мной взглядом.
— Думаешь, сон лишит меня чувств? — прошипела я. — Не стоило мне говорить тебе всё это. В этом мире мне поддержки не найти. Даже моя единственная подруга, и та не прилетела ни разу…
— Госпожа… — жалостливо произнесла экономка.
— Уйди, — отвернулась я к портрету Сальтара, взяла новый кусочек угля, вернулась к глазам его короля. Я так отчаянно желал увидеть в них хоть отголосок чувств, но видела лишь холод. Он даже не смотрел на меня…
— Я помогу…
— Уйди, сказала, — пробурчала я, сосредоточенно прорисовывая густые брови.
— Госпожа, прервитесь, — положила она мне руку на плечо. — Я служила во дворце, знакома с Радарой, в её подчинении все слуги. Она… что я говорю… — вздохнула женщина, — она возьмёт вас, если я напишу рекомендацию.
Я обернулась.
— Во дворце слуг всегда не хватает, потому что королева выкидывает тех за порог даже за малую провинность, а король и вовсе убить может. Мало желающих служить там, рисковать жизнью. Какую бы вы работу могли выполнять? — хмурясь, спросила моя экономка.
— Я могу убирать, и делаю это получше тех клуш, что прислуживали мне во дворце, — ответила я. — Готовить не умею.
— А… прислуживать… королю за обедом? — робко спросила женщина.
— Да что там сложного? Блюда принести, да вина налить, — пожала я плечами.
— А если узнает?
— Сальтар не смотрит на слуг. Он их не замечает даже. И меня этому учил. Как-то раз я ему сказала, что знаю имена своих стражников, так он мне такой выговор устроил, мол мы не говорим с прислугой. Есть мы, а есть те, кто нам служат. У них нет имён.
— И вы согласны на это? Госпожа, король подарил вам прекрасную жизнь, может стоит принять её?
— Это не жизнь, — отвернулась я к своему портрету.
— Я всё сделаю.
Через два дня я, вооружённая рекомендацией моей экономки и знаниями о правилах, принятых во дворце, подлетала к, так называемым служебным воротам. Повозка была моей, и извозчик тоже, но он этого не знал, потому что я так и не удосужилась познакомиться с обитателями своего замка. Да и свой замок я не видела, честно говоря. Лишь комнату свою, да парк под моими окнами, где оборудовала в беседке себе мастерскую. Стала затворницей в золотой тюрьме.
Короткий разговор со стражником, после допрос с пристрастием с той самой Радарой, но моя экономка Дашна, имя которой я узнала из данной бумажки, оставила чёткие инструкции что говорить, а что не говорить ни в коем случае, например то, что дружна с магическими существами. Так что к обеду мне уже выдали серое безликое платье, как у всех, койко-место в общей комнате в подвале дворца на двадцать человек и рекомендации по причёске и краски для лица, которую мне тоже выдали.
Вечером я уже мыла посуду, чувствуя хоть малое, но удовлетворение. Стены замка мне казались родными, я по ним скучала. И работа меня не смущала, как и серые комнаты, безликие люди и гогот прислуги, которая совсем недавно боялись со мной заговорить. Быстро выполнила своё задание, получила положительный отзыв от главной поварихи, мол и правда хорошая работница к ним пришла, и, получив разрешение Радарны взяла тряпку, ведро с водой и пошла вытирать пыль с картин, что украшали все коридоры дворца. Моя начальница, правда, хотела воспротивиться, якобы зачем заниматься этой глупостью, но, подумав, что хуже не будет, а короля всё равно нет, разрешила проявить инициативу. Под шумок, пока никого не было, я и в библиотеке ковёр почистила, наконец-то! Как долго я об этом мечтала!
Так началась моя новая жизнь во дворце. Довольно сносная… нас даже кормили и обеспечивали одеждой, выдавая мелкие монетки — жалование, каждый день.
Инициативу я проявляла регулярно, но, как правило ночью. Днём была вероятность столкнуться с королём, а этого было делать нельзя. На мой вопрос, а что если встречусь с монархом, что делать, был короткий ответ — не встречайся. Так что речи о том, чтобы тайком понаблюдать за Сальтаром, даже не шло. Опасно для жизни.
Зато, уже пять дней живя в общей комнате, где из убранства были лишь кровати и по маленькому сундуку на человека, я знала все сплетни, что ходили по дворцу. О королеве, что она до сих пор не в милости у короля, о самом Сальтаре, что его также не покидает дурное настроение после того, как отослал Изольду обратно в Даон-Вод, о новой фаворитке, на которой лица нет. Якобы даже в обморок падала во время завтрака с королём. И все активно обсуждали бывшую фаворитку, то, что король её любил, что она околдовала его. А она, я то есть, и вовсе не была человеком, поговаривали, что фея, но точно не знали, а знали то, что король убил из-за неё двух служанок, а сама Изольда стала и советником короля, и казначеем, и зодчим. Последнее, правда, было уже слишком. Как и то, что в мой кабинет и мои покои никого не пускали. В окружении сплетен, которых быть не должно во дворце, да ещё и смешанных с бредом, проходили мои будни.
По моему поручению Дашна должна была прислать охотничьего пса Сальтару с просьбой от меня не губить животное, принять его обратно под своё покровительство. Короля я не видела, слухов до меня соответствующих не доходило, потому волновалась, всё ли в порядке с моим четвероногим другом. Волновалась так, что решилась на отчаянный шаг — подслушать.
Честно говоря, собака была лишь отговоркой для моей совести, а на самом деле я хотела хоть краем уха услышать голос короля. Всего разочек. Уже ночью, заранее выведав, что король в своём кабинете, я пробралась к своему и тихонько проскользнула в него. Он был рядом с королевским, часто я даже слышала через стенку его голос, но дверь была чуть дальше за углом, так что сейчас я осталась незамеченной его стражниками.
Сердце колотилось в груди так, что вот-вот выпрыгнет через горло. Страшно аж ноги онемели, но я всё-таки нашла силы осторожно наступать на мягкий ковёр, который был моим совсем недолго и утерян по глупости. Темно, через окно пробивается свет луны, но освещает он мало. Стол и кресло на том же месте, даже какие-то бумаги лежат. Не помню, чтобы оставляла что-то…
Хотя, о чём это я, прошла уйма времени!
— Проверь ещё раз, — услышала голос, глухой из-за стены, но до боли знакомый. Подбежала ближе, прижалась ухом, закусив губу.
Наконец-то! Мой отчаянный поступок, заявиться во дворец под видом служанки, был вознаграждён!
— Нет ошибки, ваше величество. — Голос главного казначея короля Рандарина.
— Проверь! — крик Сальтара, от которого я вздрогнула. — Найди ошибку, я знаю, что она есть!
— Конечно, я всё сделаю, — почтительный ответ.
— И этот бюджет не годится, он сильно вырос по сравнению с прошлым месяцем, который начала писать Изольда, но причин я не вижу. Перепиши.
— При всём моём уважении, ваше величество, но бюджет тот был не верен, мы едва сошлись по средствам…
— Но сошлись же! — рыкнул Сальтар, и я бы на месте Рандарина испугалась бы!
— Я подумаю, что можно сделать. — Ответ казначея я едва услышала.
— Сделай, Рандарин, а не подумай!
— Конечно.
После было тихо, я прислушивалась, но ничего не услышала. Моё сердце обливалось кровью, мой Сальтар был совсем рядом, я закрывала глаза и буквально видела его, как он сидит за своим столом с сосредоточенным лицом работает. Он так много работает… кажется, что вовсе не спит.
Закрыла рот рукой, почувствовала, как глаза защипало от слёз, но что глаза по сравнению с разрывающейся на части душой? Я прислушивалась к шорохам, к малейшим звукам, я хотела услышать его глубокий голос, хотела, чтобы хоть кто-то принёс ему радостную новость, и, если повезёт, услышать его смех.
— Идите к моим покоям, — вдруг голос короля раздался за дверью моего кабинета.
Он здесь!
Как ветер побежала к окну и спряталась за тяжёлой гардиной за секунду до того, как дверь открылась. Послышались мягкие шаги, а после звук отодвигающегося кресла.
Не сразу я рискнула чуть высунуть голову из своего убежища. Не дыша, боясь так, что кажется даже сердце билось через раз, одним глазком осмотрела кабинет. Сальтар сидел за моим столом, освещённым светом луны и держал в руке… чёрную повязку.
Боль, моя верная спутница последнее время, скрутила грудь. Я с силой впилась ногтями в ладонь, заставляя себя дышать, всеми силами удерживая слёзы.
Он думает обо мне. Помнит. Не вычеркнул из своей жизни. И не знаю, радует ли это меня, или огорчает. Может быть было бы лучше всё забыть и не мучиться…
— Ваше величество? — раздался голос за дверью. Это был военный советник Гаран.
— Можешь зайти, — глухо отозвался король.
Тот приоткрыл не запертую дверь и вошёл.
— Новости?
— Да, но не очень хорошие, — поклонился Гаран.
— Говори.
— Жрецов Мора нет в храме и, судя по всему, уже давно. В Загорском лесу найдены землянки тоже пустые, со следами обрядов. Теперь мы знаем, что искать, но… уже поздно, ваш лес потерял жизнь полностью.
Что? Потерял жизнь?! Динь!
Король сидел молча, казалось, что даже не дышал, так и смотрел на повязку, склонив голову.
— Народ волнуется, те регионы, что жрецы посетили, в отчаяние, — продолжил говорить Гаран. — Никто не видел жрецов, ничего странного не замечено, но если раньше они опасались магического народа, то потеряв его впали в панику, не знают как жить дальше. Как растить хлеб без духов земли, как ходить в лес без защиты лешего.
— Их нужно найти, Гаран, — тихо произнёс Сальтар. — И больше не жалей никого, на любые действия против магического народа казнить. Показательная казнь! — резко поднял голову король.
Тот кивнул.
— Что-то ещё? — спросил король.
— Да… Кристина пропала. В её доме были мои люди, как вы приказывали, за ней следили, я вам передавал отчёты о её затворнической жизни и бесконечных портретах…
— Что значит пропала?! — выкрикнул Сальтар громко.
— Неизвестно, ваше величество. Экономка говорит, уехала госпожа, ничего не сказав. Несколько дней её уже нет, никто ничего не знает. Все свои работы убрала в чулан, вашего пса прислала обратно, а вещи, что вы приказали ей отвезти, так и не разобраны стоят сундуками. Мне найти её?
— Нет, — коротко ответил Сальтар и снова вернулся к разглядыванию повязки в своих руках. — Собаку в псарню и можешь идти, отдыхай.
Советник поклонился и ушёл, прикрыв за собой дверь. Король сидел ещё долго, не двигаясь, разрывая моё сердце. Видеть его было хуже тосковать по воспоминаниям…
— Крис… — тихо прошептал он, скомкал чёрную ткань, кинул её на стол и, резко поднявшись, пошёл на выход.
Я слышала, как Сальтар удалялся по коридору, его тяжёлые шаги отзывались болью в груди. Знала, что он ушёл, но выйти из-за гардины смогла далеко не сразу. Моя маска, плотный кусок ткани… с каким-то нездоровым трепетом я взяла её в руки, разгладила смятую ткань. Так хотелось забрать её, но если кто увидит у меня вещь короля, не поздоровится.
Нервно вздохнула и посмотрела за окно. Это правда? Здесь больше нет никого, ни русалок, ни прекрасных нимф, ни моей подруги? Что произошло?
— Хороши они были? — услышала я тихий шёпот, когда вернулась в общую комнату слуг и тихонько подобралась к своей кровати.
— Кто? — посмотрела я на свою соседку. Кажется, её звали Али, но не уверена, она работала на кухне, мы пару раз пересекались.
— Стражники, кто же ещё, — хихикнула девушка, подумав, что я бегала к ним. Так многие делают, закончив работу, проводили свободное время за казармой с солдатами, развлекались, так сказать, после тяжёлых будней.
— Слушай, странные вещи говорят, — пересела я к ней на кровать и зашептала очень тихо. — Якобы жизнь отсюда уходит.
— Да, только домовые остались, — едва слышно ответила я. — Поговаривают, что вслед за Изольдой ушли. Она же любила их, а как оставил её король в Даон-Вод, так им тут житья с этой скрягой не стало, вот и подались следом.
— Какой скрягой? — не поняла я.
— Так это личная служанка королевы, Риа. Ты новенькая, не знаешь, но эта бабка не одну нимфу в могилу свела. Она их припугнула, чтобы носу не показывали, но те к Изольде потянулись, и теперь, когда её нет, Риа очень зла.
— Да что ты говоришь? — изумилась я очень тихо, чтобы не разбудить наших соседок по комнате. — Разве можно их убить?
— Эта может. Сама я не видела, но точно знаю, что как король сменил фаворитку, так во дворец начала наведываться фея какая-то, так королева огорчилась, ей-то думалось, что теперь-то она станет ближе к супругу, а тут эта магичка. Так на следующий день её нашли мёртвой у порога. Страшная говорят, она без магии своей, аж кровь стынет в жилах!
— Так с чего ты взяла, что это Риа, может королева сама? Она и Изольду не любила… да и на короля у неё обида.
— Нет у королевы этой силы, только гнев да дурной нрав, а Риа всю жизнь с ней, сперва кормилицей была, потом нянькой да наставницей, сейчас в услужении. Да и сама знаю, это её рук дело, трава заговорённая по всем углам дворца.
— Жрица Мора…
— Открыто об это говорить нельзя, король накажет и виновницу, и доносчицу. Не в себе он, и фаворитка его не радует, никто не может заменить ему Изольду, — тихо прошептала болтливая служанка.
— Спи давай, — указала я на подушку, — не хватало ещё, чтобы нас застали за сплетнями.
— Точно, — испугалась девушка и перевернулась на другой бок, укрывшись для надёжности.
Я же спать не могла, вертелась с боку на бок на жёсткой кровати, после встала и, пока не рассвело, побежала к кабинету казначея. Не усну, если хоть глазком не взгляну на документы, непонравившиеся королю.
Рандарин никогда ночью не работал, но страшно было всё равно, всюду стоят безмолвные тени стражников, которые могут заподозрить неладное. Должно быть не часто служанки по коридорам ночью шастают. С опасной подкралась к нужной мне двери, осмотрелась. Чисто. Быстро прошмыгнула в кабинет. На столе лежали несколько папок. Зажгла свечи, нашла то, что было нужно — бюджет, что требовал корректировки и смета на постройку конюшни, судя по схемам не малых размеров.
За работой я провела остаток ночи, устала, глаза слипались, но чувство удовлетворения было куда важнее. И не знаю, что дёрнуло меня заняться этим, и уж тем более, что подумает казначей, но хотелось как-то помочь Сальтару, а этот олух Рандарин хотя и умный местами, но с этой работой не справился бы. Слишком упрямый и не гибкий. Когда небо начало алеть, я вернулась в комнату прислуги, где ранние пташки повара уже просыпались, чтобы обслужить короля и королеву. Ну и фаворитку, конечно, которую я в глаза не видела. Но слугам вообще не положено было видеть обитателей замка, если только не приставлены в услужение к кому-то лично.
Вздремнуть мне удалось всего пару часов, а потом явилась Радара.
— Радара! — подскочила я на кровати и подбежала к своей начальнице. — А как бы мне в фаворитке в услужение попасть? Это можно? — зацепилась я за возникшую мысль.
— Да зачем тебе это? — удивилась она. — Эта фаворитка капризная невероятно, всё ей не так, и служанок своих колотит. Да ты мне здесь нужна. Король обратил внимание, что в его библиотеке чисто стало, так что будешь его покои теперь убирать.
— О… конечно, — прошептала я. — В его отсутствие, я надеюсь.
— Конечно, глупая! Вот уедет он сегодня на охоту, займись уборкой. В помощники возьми, кого хочешь, — благосклонно кивнула мне моя начальница.
***
Сальтар ходил из угла в угол своей комнаты и не мог успокоиться. Прав он был, не подвело его сердце, куда так коварно пробралась Крис! Он дал ей невиданные блага, недостойные её подлости, но заслуженные трудом, одно из самых больших имений в Парады имение, выкупленное за немалые деньги, и ещё больше было дано Кристине в дар.
Фаворитка, в которой он был уверен, верил, как себе, отдал в её руки не только важные документы, он отдал своё сердце, с упоением слушал признания в любви, что не оставит его никогда… Да, теперь-то понятно, откуда это желание! Плохенький король лучше конюха. Не верит в любовь, значение имеют только власть и деньги. Более того, она знала, что он скрывается за личиной похитителя, играла с ним, обсуждала своего короля, говорила о своей привязанности, точно зная, что говорит ему лично. Какая подлость!
Видеть её карие глаза в тот день было невозможно. По-прежнему красивые, всё также полны любви и желания. Она кричала ему в след, молила не оставлять… Стражник сказал, что нашёл её всё также сидящей на коленях на лугу. Выполнил поручение, отдав шкатулку с дарственной и грамотами, отвёз в Парады. Сказал, что плакала горько, спрашивала о нём.
А теперь? Мало того жила всё это время затворницей, в свет не выходила, писала его портреты и ревела ночами, так теперь пропала?
Нет, не пропала она. Здесь, в его доме. Клялась не оставить его… что ж, хоть что-то было правдой.
— Где она сейчас? — спросил король у домового.
— Не знаю, ваше величество, я же говорил вам, всё больше и больше мест во дворце, куда я заглянуть не могу. Словно двери закрыты, — послышался далёкий голос.
— Но ты уверен?
— Да, в служанках ваша фаворитка служит. Кристина, — кивнул призрачный образ. — И верно вы подметили, её это работа — почищенный ковёр в библиотеке. Сам видел, как она тягала кресло и стол тяжёлый.
— Следи за ней, не замышляет ли чего.
— Да что вы, мой король, — испугался домовой. — Не злая она, душа светлая, заботливая. Всю ночь не спала, работала.
— Работала? — посмотрел Сальтар на него. — Опять драила полы? Для этого я ей подарил имение, чтобы она стирала свои руки о грязную тряпку?!
— О, нет, ваше величество, не гневайтесь! С бумагами она работала…
— Что?! Какие ещё бумаги! — закричал король.
— Не ведомо мне, — испугался домовой ещё сильней. — В кабинете казначея вашего сидела до зари. Я не следил за ней, только раз взглянул, когда заканчивала, ругаясь на кого-то, обзывала ворами.
— Спасибо, можешь идти, — глухо сказал Сальтар. Домовой исчез, а он прошёл на балкон. Сжал руками перила, смотря вперёд, где за парком находилась псарня. Вчера в ней появился пёс Кристины.
Найти её? Это не составит труда, все слуги жили в одном помещении, да и очевидно, не прячется она. Но нужно ли? В тайне, не веря себе и отворачиваясь от этой мысли, Сальтар был рад чувствовать рядом Кристину. Домовой прав, не злая она, не станет замышлять против него козни, просто корыстная женщина, не знающая любви и чести. Лгунья, как и все. Вот только вопрос, почему она здесь в прислугах, а не радуется богатству, что он ей даровал, открытый.
Спустился вниз в столовую, где его уже давно ждала фаворитка. Хелира, привезённая Федрихом уже на следующий день, как он оставил Крис в Даон-Вод, объявив, что отпускает её. Молодая черноволосая красавица, дочь знатного землевладельца, изнеженная и… пугливая. Она ни разу не была в его охотничьем домике и не будет. Больше никого там не будет. Потому что замены Крис не найти.
— Доброе утро, — поздоровался Сальтар, заходя в зал и не мог не заметить, как Хелира вздрогнула. А как-то раз даже в обморок упала, испугавшись его взгляда. Это было… противно.
— Доброе утро, ваше величество, — робко ответила девушка.
Подоспели служанки, поставили перед ним блюда с завтраком, а король украдкой их рассматривал. Обыкновенные, как все, в простых безликих платьях, с пустыми лицами. Крис среди них не было.
После завтрака Сальтар пошёл к своему казначею, который трудился в своём кабинете.
— Ваше величество, — тут же подскочил он с кресла, едва увидел кто к нему пожаловал, поклонился. Его страх прочесть было не сложно, лицо красное, руки трясутся, стол завален бумагами. Очевидно, он изучал то, что было сделано за ночь.
— Ты проверил смету? — спросил король, смотря на беспорядок, какого никогда не было на столе у Крис.
— Да, вы были правы, ваше величество, ошибка действительно закралась в расчёты, — пролепетал Рандарин и принялся собирать бумаги в стопку. — Я хотел показать вам к обеду, когда приведу их в порядок.
Сальтар забрал документы, смотря тому в глаза. Врёт и боится этого. Не знает, как объяснить то, что по утру его работа была сделана. Ознакомился, увидел, что всё верно и решил выдать за свою.
— Б…бюджет посмотрите, ваше величество? Или к обеду принести? — робко спросил Рандарин.
— Он тоже готов? Я не узнаю тебя, ты работал всю ночь? — холодно спросил король, а казначей занервничал ещё больше.
— П…почти…
— Почти, — повторил Сальтар и кивнул. — Принеси к обеду.
Взглянул на документы, где небрежно были затёрты комментарии Крис на полях, и поверх написаны уже рукой Рандарина. Точно она, его лживая фаворитка, хорошо знающая свою работу и счёт деньгам, её привычка делать пометки и подчёркивать то, что ей не нравится. Её почерк.
— Как раз успеешь стереть следы чужой работы, — добавил Сальтар, развернулся и пошёл к себе в кабинет. Кинул смету на стол, подошёл к окну. Даже смотреть не нужно, Кристина действительно была хорошим финансистом, как она себя назвала, и последний месяц без неё, был тяжёлым. Тяжёлым в работе, тяжёлым в постели. Сальтар тосковал по ней, да так, что не передать. По её смеху, по глазам, полным любви, её грудным стонам, когда кончает, по розовой отшлёпанной попке, тосковал по её рукам. И он ненавидел её за это!
— Ваше величество, простите вашего слугу, — послышался за спиной голос казначея, осознавшего, что его ложь разоблачена. — Не знаю я кто подготовил работу. Клянусь, не желал я обмана…
Сальтар смотрел на свой парк, а в душе была пустота.
— Не гневайтесь, не посмел я признаться, что кто-то видел документы… — едва не плакал Рандарин. — Рука знакомая, проверил, всё правильно, я бы лучше не сделал, потому и отдал вам.
— Больше так не делай, Рандарин, — тихо ответил Сальтар, прекрасно понимая, что верить своему казначею, что служил у него больше десяти лет, не сможет. Во дворце не осталось никого, кому бы он мог доверять, на кого мог положиться. Ближайший советник, которого называл другом, и тот оказался преданным Заране, а не своему королю. Да и Зарана… она же так и не призналась, что за жрица ей помогала, хотя он предложил смягчить её наказание за правду. Нет, она пожелала в очередной раз закатить истерику и напомнить о том, что она королева, а не дворовая девка, и у неё есть верные люди.
— Стража! Собирай на охоту! — приказал Сальтар.