- Ничего...
- Я тебе покажу "ничего". Взять его.
Теперь я вижу за спиной Корадо военных с автоматами.
- Постойте, господин генерал, дайте мне одеться.
Он поднимает руку, и военные замирают. Поспешно натягиваю брюки, рубаху и ботинки. Меня подхватывают под руки и волокут из дома. За оградой соседнего коттеджа показалась голова Мамонтова.
- Капитан, за что тебя? - крикнул он мне по-русски.
- За дочку...
Удар в ухо не дал мне продолжить.
Меня не допрашивают. Сижу в клетке комендатуры уже пять часов. Наконец приводят в кабинет Корадо. Он сидит за столом и зло поблескивает глазами.
- Ты что же, сукин сын, наделал? Испоганил мою дочь, мерзавец. Тебя убить мало, с тебя бы живьем содрать кожу и посадить на кол.
- Господин генерал, разве я нарушил условия контракта?
- Мне плевать на твой контракт, раз ты попал сюда, значит, подчиняешься мне и выполняешь все мои требования. Ты их не выполнил. Я тебе говорил, чтобы дочь не трогал?
- Говорили, но с оговоркой.
- Это как? - недоуменно смотрит он на меня.
- Вы сказали, что она невеста генерала Иесса и поэтому не для меня, но обстановка изменилась. Генерал умер...
Я вижу, как Корадо наливается гневом.
- Ах ты, щенок. Ты еще и выкрутиться пытаешься!
Он орет на своем языке в микрофон селектора. Влетают четыре солдата и начинают меня бить кулаками и ногами. Они загнали меня в угол, я сложился в комок и прикрыл голову руками. Удары вдруг прекратились.
- Твое счастье, щенок, что у меня не хватает летчиков, - где-то шипит голос генерала.
Опять команда на незнакомом языке, меня подхватывают под руки и тащат по коридорам здания. На выходе дают пинка, и я кубарем слетаю с трех ступенек парадной двери. Лежу на асфальте и с трудом поднимаю голову. В нескольких шагах стоит негр-охранник в каске и ухмыляется в свой широченный рот. С трудом поднялся и поплелся, как пьяный, по улицам городка к своему коттеджу.
Мамонтов обложил меня компрессами, промыл и залил йодом раны.
- Да что же они, сволочи, делают? - ворчит он. - Было бы за что..., а то за бабу.
- Хорошо, что костей не переломали.
- Умеючи лупили. У генерала опытная шайка-лейка, свое дело знают.
- Как я завтра поведу вертолет? У меня все болит.
- Уверены, что полетим?
- Точно полетим, генералу надо, чтобы я разбился.
- Зачем же тогда, он сказал, что нужны летчики...?
- Это для иностранцев и для наемников, что воюют здесь. Если бы я загнулся в застенках, был бы плохой международный резонанс..., а если погиб при аварии, значит плохой летчик.
- И дочка Корадо лишится такого шикарного парня, как ты.
- Иди ты...
Утром все тело жутко ноет от боли. Мамонтов помогает встать и осматривает лицо.
- Выглядишь ты конечно не для свадьбы, но до нее точно заживет. Я тебе вчера достал лекарство, - он вытаскивает из кармана бутылку водки, - сейчас немного примешь...
- Я еще никогда не летал пьяный. Что ты делаешь?
- Поверь моему опыту, боль немного снимет, а окосеть не сможешь, потому что та же боль тебе не позволит этого.
Из буфета мой помощник вытаскивает стакан, наливает полный водки и протягивает мне:
- На.
Я с трудом перехватываю стакан и выпиваю. Захватило дух.
- Сволочи, даже здесь подделка.
- Ничего. Посиди пять минут, сейчас пойдем в бар.
Мамонтов прав, боль хоть немного и спала, но не дает возможности опьянеть, каждое движение -словно пытка. Я взмок, пока добрался до бара. Бармен с интересом разглядывает мое лицо:
- Что с вами, господин?
- Упал...
- Я очень сочувствую.
- Лучше дай пару сэндвичей и стакан водки.
- Может, чего-нибудь посерьезней закусить?
- Давай, что прошу.
Опять выпиваю стакан, и мне показалось, что ноги и руки болят меньше.
- Мамонтов, я, кажется, готов...