Одним из отцов-основателей «Гарантии» в январе 1994 г. выступил московский «Республиканский социально-коммерческий банк» (РСКБ). Его председатель правления Вячеслав Ненадышин стал даже членом наблюдательного совета нижегородского собрата, что в контексте последующих событий выглядит весьма занятно.
Дело в том, что экономический взлет «Гарантии» загадочным образом сопровождался трагическими для РСКБ событиями. Уже весной 1994 года выяснилось, что около десяти миллиардов рублей в виде кредитов улетучились из «республиканско-коммерческого» безвозвратно. Ситуация осложнялась тем, что в уставный капитал банка изначально были закачаны деньги Пенсионного фонда России и отделения Пенсионного фонда России по Московской области.
У самого Ненадышина возникли проблемы с собственным заместителем Владимиром Трифоновым. Решать трудовой спор двух банкиров приезжали даже ореховские бандиты, руководимые небезызвестным Сильвестром (Сергей Тимофеев). По некоторым сведениям, Сильвестра и взорвали впоследствии в «Мерседесе» Трифонова, за что ореховские пытались выставить банку счет.
Новый виток неприятностей у члена наблюдательного совета «Гарантии» возник в декабре 1994 г. Очередная проблема засверкала драгоценными гранями. Причиной стала выдача РСКБ кредита в 10 миллиардов рублей ТОО «НТЦ-Сенсофт» под залог алмазных порошков. Кредит, как водится, не вернули. А к алмазам искренний интерес стал проявлять следственный комитет МВД РФ. В результате 8 декабря Ненадышин был арестован по подозрению в нарушении правил сделок с валютными ценностями. РСКБ лицензии на это не имел. Зато по удивительному совпадению такая лицензия появилась у кириенковской «Гарантии» ровно через две недели, после того как ее «наблюдатель» оказался в тюрьме.
Только в ноябре 1995 г. Ненадышин был отстранен от должности председателя правления РСКБ. Потом он был осужден на три года и амнистирован по состоянию здоровья. Судьбы банкиров разошлись. Сергей Кириенко за это время успел стать нефтяным магнатом, понравился президенту и умудрился на короткий срок возглавить российское правительство.
Среди других акционеров КБ «Гарантия», к которым имеет непосредственное отношение Сергей Кириенко, называют фирму «ПИК НН» (заявленная деятельность торгово-закупочная, чай индийский) и страховую компанию «Аваль». Здесь остановимся особо. Среди ее учредителей: сам банк «Гарантия» (президент — Сергей Кириенко) и АО «Концерн АМК» (Сергей Кириенко — один из его создателей).
По имеющимся в редакции документам, «Аваль» и другая фирма — АОЗТ «Союз» — приняли самое активное участие в облагодетельствовании нижегородских пенсионеров за их же собственный счет, разработав на коммерческой основе вексельную схему знаменитой кириенковской программы «Пенсионная нефть».
Напомним, Пенсионный фонд и банк «Гарантия» заключили договор, по которому нефтяные компании расплачивались со своими долгами Пенсионному фонду векселями банка «Гарантия». С этого момента начисление штрафов и пени им приостанавливалось. Но за это они поставляли нефть в «НОРСИ-ойл» через обусловленные фирмы.
В КБ «Гарантия» перечислялась выручка от реализации нефти и нефтепродуктов для последующего поступления в Пенсионный фонд. Комбинация позволяла банку получать, по сути, огромные беспроцентные кредиты. Воплощал эту схему в жизнь Сергей Кириенко уже в качестве президента «НОРСИ-ойл». А разрабатывал на посту президента КБ «Гарантия».
Естественно, что и все счета самого «НОРСИ-ойл» сосредоточились в «Гарантии».
Юный реформатор выступал в роли двуликого Януса. Как президент банка он заключил более десятка договоров на информационное обслуживание с двумя уже известными нам фирмами: CK «Аваль» и АОЗТ «Союз».
Суть «информационного обслуживания» — разработка все той же «схемы вексельно-кредитного погашения». Потом к нему прибавились аналитические справки по анализу финансово-экономического состояния «ЛУКОЙЛа», «Сургутнефтегаза», «Нижневартовскнефтегаза» и другие безымянные консультационные услуги.
Всего нам пока известно о пяти этапах этой многотрудной работы, общий объем которой измеряется тремя десятками машинописных страниц.
Писательский труд был щедро оплачен. «Гарантия» перечислила CK «Аваль» 1,3 миллиарда рублей, АОЗТ «Союз» — 13,6 миллиарда. Всего почти 15 миллиардов рублей.
Но, возможно, суммы, в которые обошлось пенсионерам их информационно-аналитическое обслуживание банком «Гарантия», несравнимо большие. В одном из основополагающих договоров четко прописано, что исполнители претендуют на вознаграждение не более семи процентов от оборота пенсионно-вексельно-нефтяных денег.
По уточненным нами данным, по «вексельной схеме» через «Гарантию» прошло 1,98 триллиона рублей. Это дало банку огромную прибыль, если учесть, что ставка рефинансирования на тот период держалась на уровне 120 процентов годовых. Причем «Гарантия» на начало 1997 года еще осталась должна Пенсионному фонду около 700 миллиардов рублей.
Заказчики, разработчики и воплотители в этой гениальной схемы через акции, доли и паи настолько переплелись, что на сегодня не представляется возможным установить нашими скромными силами, кто и сколько умудрился положить себе в карман.
Одно очевидно — масштабы впечатляющие. Достаточно сказать, что даже гонорар авторов кириенковских аналитический записок заставляет бледнеть от зависти всех российских народных детективщиков, вместе взятых. К примеру, услуги достоинством в семь машинописных страниц были оценены щедрой «Гарантией» в 1,7 миллиарда рублей.
Нет нужды пересказывать, как Сергей Кириенко в том же конфискационно-коммерческом духе, что и проблему пенсионеров, решал проблему огромной задолженности нефтеперерабатывающего завода «НОРСИ».
Впрочем, многое в истории банка «Гарантия», фирмы «НОРСИ-ойл» и связанных с ними всевозможных социально ориентированных и не очень структур представляет любопытный предмет исследований для пытливого и отнюдь не журналистского ума. Здесь и загадочное исчезновение двухсот тысяч тонн сырой нефти, и очень дорогие гонорары коммерческим экстрасенсам, увеличивающим выход легких нефтепродуктов в перегонных установках, и сеть заправок с льготным режимом налогообложения без образования юридического лица, и подозрительная благосклонность федерального пенсионного фонда к «шалостям» иных нижегородских реформаторов, и сеть дочерних структур, учрежденных самим банком.
Здесь не обошлось без фельетонной ситуации. Работающий с пенсионными деньгами коммерческий банк «Гарантия» — крупнейший пайщик АОЗТ «Нижегородский ритуальный фонд». Таким образом, забота о стариках стала для банкира Кириенко всесторонней.
Итак, начиная с 1995 года Нижегородское областное отделение Пенсионного фонда РФ терпело убытки. За пять лет фонд, по самым скромным оценкам, потерял почти 250 миллионов рублей. Прокуратура региона возложила ответственность за это на руководителя отделения ПФ Виктора Бабакаева, злоупотребившего служебными полномочиями. 22 февраля 2000 года было возбуждено соответствующее уголовное дело. Вскоре после этого Сергей Кириенко встретился с Валентином Юмашевым и попросил посодействовать прекращению дела. Производство по делу за № 550 314 действительно вскоре было остановлено. А тогдашний заместитель начальника Управления федеральной службы налоговой полиции по Нижегородской области Владимир Макаров получил один миллион долларов США.
Сергей Кириенко, естественно, расстарался не только ради своего старого приятеля Виктора Бабакаева. Г-н Бабакаёв был лишь одним из фигурантов в сложной схеме расхищения средств нижегородского пенсионного фонда. Есть основания полагать, что возглавлял процесс сам Кириенко.
Схема родилась в 1995 году, когда в регионе сложилась критическая ситуация с выплатой пенсий. Вопреки расхожему мнению о «нижегородском экономическом чуде», область не могла погасить задолженность перед пенсионерами.
12 сентября губернатор Немцов, ответственный за «экономическое чудо», встретился с тогдашним управляющим Пенсионным фондом РФ Барчуком и выдвинул любопытное предложение. Пусть, дескать, предприятия регионов-доноров, чьи выплаты в конце концов должны попасть в нижегородский пенсионный фонд, отдают деньги (или право реализации продукции) уполномоченному банку. А уж банк заплатит фонду.
Абсолютно бессмысленное, на первый взгляд, введение дополнительного звена в цепочку перечисления пенсионных денег на самом деле открывало широкие перспективы. Подразумевалось, что, когда дотации из бюджета будут задерживаться (а тогда казалось, что так будет всегда), банк станет подкредитовывать пенсионный фонд, обеспечивая своевременность получения денег пенсионерами региона. Впрочем, эти перспективы остались лишь в теории. Использованы были совсем другие возможности, не настолько очевидные.
Схема была придумана Сергеем Кириенко, что называется, «под себя». Регионы-доноры — это, по преимуществу, сырьевые регионы. Соответственно, в зачет выплат пенсионному фонду их предприятия, как правило, предоставляли нефть. Схема даже получила неофициальное название «Пенсионная нефть».
Главным «нефтяником» Нижегородской области считался как раз Сергей Кириенко. Он руководил фирмой «НОРСИ-ойл», которая, в свою очередь, управляла местными перерабатывающими предприятиями. Соответственно, и уполномоченным по «пенсионной нефти» банком стал контролируемый Кириенко НСКБ «Гарантия».
Ради такого случая Кириенко даже формально поделился властью. Главным учредителем «Гарантии» стало Нижегородское отделение Пенсионного фонда РФ, а его руководитель (и будущий подследственный ценой в миллион долларов) Виктор Бабакаев возглавил совет банка.
На этом гладкое исполнение схемы и остановилось. Пенсионный фонд ни одного дня не был должником банка «Гарантия», как это предписывалось договоренностями между Кириенко и Барчуком от 12 сентября. А вот банк оказался в долгах у ПФ с того момента, как появились первые деньги.
Вместо кредитования Пенсионного фонда «живыми деньгами» НСКБ «Гарантия» выдал ему собственные векселя. Уже к началу 1996 года их накопилось на сумму почти в 110 миллиардов неденоминированных рублей.
Правда, сроки погашения векселей были вполне божеские. Первый из них (за номером ПВ-207) должен был быть оплачен 15 января 1996 года, последний (за номером ПВ/ВНГ-02) — 17 июня того же года.
Если бы банк расплатился в срок, схема «Пенсионная нефть» оказалась бы работоспособным механизмом, для своего времени даже прогрессивным. Но тогда ее организаторам незачем было бы и огород городить.
Ни 15 января 1996 года, ни даже 15 января 1997 г. руководитель нижегородского ПФ Бабакаев не предъявил банку к оплате ни одного векселя. А 31 марта 1997 года г-н Бабакаев недрогнувшей рукой подписал договор мены, предложенный ему уполномоченным банкиром Кириенко.
Кириенко получил назад просроченные векселя своего банка, а взамен выдал на ту же сумму векселя ОАО «Нижегороднефтеоргсинтез», одного из предприятий, на которых паразитировала «управляющая компания» «НОРСИ-ойл». Заметим, что ханты-мансийская нефть на эти самые почти 110 миллиардов была в распоряжении Кириенко еще за полтора года до этого.
Операция фактически являлась реструктуризацией долга. И уже тот факт, что новые векселя были выданы и приняты на все ту же «старую» сумму, без учета процентов и пеней, говорит о сознательном нанесении ущерба Нижегородскому отделению ПФ РФ.
Но по векселям еще следовало бы получить деньги, хотя бы номинал. А это оказалось весьма затруднительно. Практически банк «Гарантия» избавился от обязательств перед пенсионным фондом, так ничего ему и не заплатив. Фонд же взамен получил сомнительное право требовать у «НОРСИ-ойл» деньги, которые эта фирма задолжала банку «Гарантия».
При этом официально финансовое положение «НОРСИ» было далеко не блестящим. Задолженность в федеральный бюджет и Пенсионный фонд — свыше 410 миллиардов неденоминированных рублей; задолженность перед банками по кредитам и процентам — почти 900 миллиардов, долг поставщикам давальческого сырья — почти 300 миллиардов.
Даже если подходить к делу формально, г-н Бабакаев, подписывая договор мены векселей, проявил по меньшей мере халатность. Он обязан был предварительно проверить финансовое состояние «НОРСИ». А если подойти к происшедшему с мерками бытовой логики, совершенно очевидно, что г-ну Бабакаеву было абсолютно безразлично, заплатит ли когда-нибудь «НОРСИ» Пенсионному фонду. Не знать о положении вещей в этой компании, которую возглавляет тот же Кириенко, с которым они вместе заседают в совете банка «Гарантия», Бабакаев просто не мог. Как не мог, хотя бы по долгу основной службы, не знать об уже имеющейся задолженности «НОРСИ» перед Пенсионным фондом.
В результате Нижегородское отделение ПФ РФ со своими 110 миллиардами оказалось в длинной очереди кредиторов, где никто никого вперед не пропускает. В просторечии положение, в которое попал нижегородский ПФ, называется «плакали денежки». Только г-на Бабакаева это не остановило.
В том же 1997 году Кириенко решил «оптимизировать» схему. Он учредил в городе Сарове (закрытое территориальное образование в Нижегородской области, фактически — местная «офшорка») фирму «Русьнефтеинвест». К 1999 году нижегородский пенсионный фонд стал счастливым обладателем векселей этой фирмы почти на 140 миллионов рублей.
Дальше события развивались по накатанному пути. В феврале 1999 года, когда «Русьнефтеинвест» должна была погасить свои векселя, г-н Бабакаев не предъявил их к оплате. Подождал до мая и с готовностью подписал очередной договор мены. На сей раз нижегородский пенсионный фонд получил взамен ликвидных (с определенными оговорками) векселей «Русьнефтеинвеста» собственные векселя потрепанного дефолтом банка «Гарантия».
На сей раз г-н Бабакаев был прикрыт получше. Поддержкой ему служило специальное письмо от московского начальства Пенсионного фонда РФ за номером АЗ-22–28/10247 «О необходимости реструктуризации векселей НСКБ «Гарантия» в государственные долговые обязательства в связи с общим снижением ликвидности векселей банка».
Письмо было получено вскоре после августовского кризиса 1998 года. Способствовать его появлению не было для Кириенко проблемой. Ведь к тому моменту из скромного регионального расхитителя казны он превратился в «политика федерального уровня». Конечно, было бы нелепо, если бы организатор дефолта Кириенко не позаботился о реструктуризации долгов собственного банка.
(Кстати, уже будучи премьером, Кириенко продолжал пользоваться щедротами банка «Гарантия»: вклады на его счету имели повышенную процентную ставку и росли ударными темпами.)
Грешным делом можно подумать, не затевалась ли вообще вся эта экономическая катастрофа с единственной целью — поглубже упрятать выведенные из нижегородского пенсионного фонда несколько десятков миллионов долларов? Во всяком случае, трудно усомниться, что «индульгенция» Бабакаеву от головной организации была подготовлена еще тогда, когда Кириенко был действующим премьером России.
Цинизм, между прочим, вполне достойный «либеральных экономистов». Ведь конвертация долгов банка «Гарантия» в гособязательства означает на практике, что государство должно второй раз заплатить пенсии нижегородцам. Но и наивность со стороны распорядителей «Пенсионной нефти» удивительная. Очень уж примитивная получилась в итоге комбинация — два раза обменяли векселя и решили, что никто концов не найдет.
Само собой, концы обнаружились быстро. И прокуратура занялась Бабакаевым. Тот, конечно, рисковал не просто так. И сам работал в банке «Гарантия», и жена его, и дочь. И даже тесть Бабакаева держал в «Гарантии» ни много ни мало 9 счетов.
Мало того, в этом банке практиковалась характерная для тех времен схема «поощрения» нужных людей. Скажем, супруга г-на Бабакаева обращается к руководству с просьбой выдать ей крупную ссуду на льготных условиях (в связи с тяжелым материальным положением, надо полагать). Эту ссуду она, не выходя из операционного зала (а может, и не входя в него), кладет на депозит. Проценты по ссуде символические, а по депозиту — 999 процентов годовых!