Наведя справки у хозяина относительно местонахождения замка дю Баллон и подкрепив свою просьбу полупистолем, Арамис через четверть часа узнал все, что ему требовалось узнать. Пообедав на скорую руку, он продолжил свой путь.
Дорога была пустынна, стояла довольно холодная погода, но Арамис не обращал никакого внимания на порывы ветра.
Предстоящая встреча с Портосом радовала его.
"Единственное, что тревожит меня по-настоящему, это госпожа дю Баллон, - бормотал он про себя. - Пожалуй, она не захочет отпустить Портоса со мной".
Догадки Арамиса были небезосновательны, в чем он имел случай убедиться еще до встречи с супругой Портоса. Ему пришлось остановиться у развилки дорог, а так как Арамис не получил от хозяина "Золотой лилии" никаких указаний на этот счет, то он посчитал за лучшее подождать кого-нибудь из окрестных обитателей, чтобы навести справки относительно нужного направления. Ждать пришлось довольно долго.
Наконец на дороге показались двое крестьян, шагавших так неторопливо, словно они охотнее повернули бы назад. Арамис обратился к ним с расспросами:
- Далеко ли до замка дю Баллон и какая дорога ведет к нему? - спросил он, когда оба поравнялись с ним.
- Вы, видно, нездешний, сударь, - кланяясь, отвечали те.
- Это так. Но я спросил вас о дороге в замок.
- Вот дорога в замок дю Баллон, сударь, - ответил один из крестьян, указывая дорогу. - Мы и сами как раз идем туда.
- Тем лучше, - сказал Арамис. - Вы, кажется, не слишком торопитесь. А мне хотелось бы узнать кое-что об обитателях замка. Вы знаете их?
- Как не знать сударь, - степенно отвечал старший из крестьян. - Мы ведь работаем в замке.
- Что же вы там делаете?
- Столярничаем, сударь. Госпожа дю Баллон любит резную мебель. С месяц тому назад ей попался на глаза один шкаф из мореного дуба флорентийской работы. Знаете, сударь, - с наядами, и дриадами, и прочими ползучими гадами, - который она присмотрела будучи в гостях то ли у виконтессы де Майбуа, то ли у мадемуазель д'Аннуа - точно не скажу. Только мы теперь трудимся в поте лица, сударь, чтобы у госпожи дю Валлон был шкаф получше флорентийского.
- Ого! Почтенные мастера, так вы - резчики по дереву.
- Да, сударь, мы из братства святой Анны, носим на похоронах и процессиях древко, украшенное циркулем на лире.
Наши инструменты - фуганок да верстак, долото да стамеска. Вот изволите видеть - все это мы и несем с собой.
- И что же, госпожа дю Валлон хорошо платит вам? - улыбаясь, спросил Арамис.
- Как бы не так, сударь. За сундук, который мы сработали ей к Духову дню, до сих пор не получили ни одного экю.
- Тогда следует обратиться к господину дю Баллону!
- Эх, сударь, господин дю Баллон, конечно, человек добрый, хоть в гневе и крут, да только, не в обиду ему будет сказано, последнее слово все равно за госпожой.
"Этого я и опасался", - подумал Арамис.
- Сочувствую вашей беде, - почти искренне проговорил Арамис. - Господин дю Баллон наградит вас за работу, любезные.
С этими словами он тронул поводья и направил лошадь в указанном ему направлении.
- Добрый вам путь, сударь. Пусть вас услышит святая Анна, - отвечали резчики, сворачивая на другую дорогу.
Удивленный Арамис придержал своего скакуна.
- Послушайте, любезные! - окликнул он. - Не вы ли сами указали мне дорогу в замок?
- Все правильно, сударь. Через четверть часа будете там.
- Однако сами-то вы пошли по другой!
- Правда, сударь...
- В то же время цель у нас общая: замок дю Баллон, не так ли?
- Ваша правда, сударь, но мы ведь указали вам кратчайший путь. По нашей дороге тоже можно добраться до замка, но не так быстро. А нам, по правде говоря, вовсе не улыбается снова услышать понукания и придирки госпожи дю Валлон. Но раз уж этого не избежать, то пусть это произойдет попозже - после того, как мы пропустим по стаканчику у папаши Робине; так что сами видите торопиться нам ни к чему.
Закончив свою проникновенную речь, оба достойных мастера поглубже нахлобучили широкополые шляпы и продолжили свое неспешное путешествие. Арамис поступил также, и действительно через четверть часа его взору открылись приземистые постройки и кряжистые башенки родового замка дю Баллонов, который содержался теперь на средства, извлеченные из сундука покойного мэтра Кокнара.
Направив кош по аллее, ведущей к замку, Арамис обдумывал план действий. Было совершенно ясно, что даже кратковременное освобождение Портоса из семейного плена будет задачей не менее сложной, чем освобождение д'Артаньяна из Бастилии.
Перед замком суетилось несколько человек, по-видимому слуги. Арамис увидел карету, в которую запрягали четверку лошадей, и заключил, что кто-то из обитателей замка собирается на время покинуть его стены.
- Вряд ли это Портос, себе он, наверное, приказал бы подать коня, проговорил Арамис. - Хотя я могу и ошибаться. Ведь Портос всегда мечтал быть важным вельможей.
Кто знает, быть может, наш милый Портос теперь разъезжает только в карете... И все-таки интуиция подсказывает мне, что следует подождать...
Придя к атому выводу, Арамис отъехал на расстояние, достаточное для продолжения наблюдений, и стал дожидаться появления того, кому готовили карету. Терпение его было вознаграждено. На крыльце появилась дама в фиолетовом платье, плаще и вуалях, от которых, как показалось Арамису, исходил запах нафталина, ощущаемый даже на почтительном расстоянии. Это, несомненно, была госпожа дю Баллон.
Дама погрузилась в карету, лакей захлопнул дверцу, кучер крикнул на лошадей, и... Арамис поздравил себя с таким удачным началом предприятия. Действительно, теперь он мог поговорить с Портосом с глазу на глаз, без помех изложить ему суть дела, а может быть, и увезти его с собой, пока не возвратилась его любящая супруга.
Дождавшись, пока карета не скрылась из виду, Арамис подъехал к крыльцу и обратился к одному из слуг с просьбой доложить господину дю Баллону о том, что его спрашивает господин д'Эрбле.
- Это невозможно, сударь, - отвечали ему.
- Вот как, это почему?
- Потому что господина дю Баллона нет дома.
- Где же он?
- Господин дю Баллон на охоте.
- Давно ли он отправился на охоту?
- Утром, сударь.
- А что, любезный, твой господин имеет обыкновение охотиться долго? Я хочу сказать - ждут ли его к обеду?
- К обеду он намеревался вернуться, сударь.