- Совершенно верно.
- Итак?
- Мы самым приятным образом прогуливались с господином Ла Портом и беседовали о том о сем. Ругали тюремную стражу. Вдвоем это оказывается гораздо приятнее делать, чем в одиночку.
- Продолжайте, господин д'Артаньян!
- И вот - в один прекрасный, вернее, злосчастный день меня будят, вытряхивают из моей старой камеры, с которой я уже успел сродниться, словно улитку из ее раковины, и ведут сюда. В совершенно другую башню, которая отстоит от прежней, кажется, на добрых четверть мили! Так что теперь я лишен общества милейшего Ла Порта и предоставлен самому себе!
- А, так вот в чем дело! Вас перевели из Базиньеры в Бертодьеру!
- Не могу похвастаться тем, что знаю, как называются все казематы в вашем заведении, но вижу, суть проблемы вы ухватили.
- Я не готов ответить на ваш вопрос, так как об этом следует спрашивать моего предшественника. Но обещаю вам во всем разобраться. Думаю, старший тюремщик или помощник начальника гарнизона в курсе дела. Кстати, в какой камере вы находились до того?
- Разрази меня гром, если я ориентируюсь в этих каменных колодцах и тому подобных застенках, милейший господин дю Трамбле!
- Ну хорошо. Попробуем по-другому. Вы говорите, что вас содержали в одной башне с господином Ла Портом, не так ли?
- Совершенно верно.
- А так как он и сейчас находится в Базиньере, то стало быть вас перевели оттуда.
- В логике вам не откажешь. Если только вашему предшественнику не пришло в голову переместить господина Ла Порта в.., словом, в эту башню откуда-либо еще.
- Черт побери!
- Совершенно с вами согласен.
- Мне это не приходило в голову!
- А мне, как видите, пришло.
Кружевной платочек был снова извлечен из кармана г-на коменданта Бастилии. Невооруженным глазом было видно, что он давно уже утратил свою первоначальную белизну и свежесть.
- Что-то душно сегодня, - заметил г-н дю Трамбле, отирая пот со лба.
- А я все время мерзну в этом погребе, - отвечал д'Артаньян.
- Итак, - решил г-н дю Трамбле, которому показалось, что он нашел соломоново решение. - Мы поступим следующим образом. Я буду считать, что господина Ла Порта никуда не переводили, то есть он находится там, куда попал сразу же после заключения в Бастилию. Переговорив с ним, как я сейчас беседую с вами, я смогу убедиться в правильности моего предположения.
- Или в его ошибочности, - вставил неумолимый гасконец.
- Или в его ошибочности, - автоматически повторил дю Трамбле. - Только не перебивайте меня! Если окажется, что господин Ла Порт не менял своей камеры ни одного раза, то...
- То и мое первое жилье находилось в башне, которую вы зовете Базиньерой, - рассудительно заключил д'Артаньян.
- Вот именно! - облегченно воскликнул дю Трамбле. - И теперь остается только выяснить, на каком этаже вас содержали.
- Ну, это легко, - с невинным видом сказал д'Артаньян. - Я уже говорил вам.
- Господин д'Артаньян, скажите снова!
- Неужто у вас такая короткая память, любезный господин дю Трамбле?! А, впрочем, понимаю - у вас такое большое хозяйство, всего не упомнишь. Так вот, моя камера находилась на третьем этаже.
- Уф-ф! Ну вот мы и добрались до конца. Значит, вас перевели из третьей Базиньеры в пятую Бертодьеру...
- Да, под самую крышу, и теперь у меня постоянно отсыревает потолок.
Тут д'Артаньян прервал сам себя на полуслове, поскольку увидел, что г-н дю Трамбле вдруг замер и вытаращил глаза.
- Что это с вами'?!
- Ох!
- Да что такое, черт побери! Эй, парень, ну-ка подай стакан воды своему начальнику!
Последнее предназначалось тюремному стражу, в сопровождении которого г-н дю Трамбле появился в камере д'Артаньяна.
- Ах!
- Что за напасть! Послушайте, господин дю Трамбле!
Нельзя принимать все так близко к сердцу!
Постепенно к дю Трамбле вернулся дар речи. Он снова опустился на кровать, где по-прежнему с невозмутимым видом сидел д'Артаньян.
- Да ведь это камера Бассомпьера! - смог проговорить он наконец.
Теперь пришла очередь д'Артаньяна. Он в немом изумлении воззрился на коменданта.
- Как Бассомпьера?!
- Именно.
- Бассомпьер - в Бастилии?!
- С понедельника.
- Ну, в таком случае мне жаловаться не на что. Скоро сюда отправят принцев, брата его величества, потом... Уж не знаю, что будет потом, но, думаю, Бастилию станут называть Лувром, а Лувр - Бастилией.
- То, что Бассомпьер в Бастилии, это еще полбеды...
- А-а, и это для вас пустяки... Значит, тут, наверное, и королева-мать!
- Тс-с! Что вы такое говорите, господин д'Артаньян!