- Есть ли у вас другое в запасе?
- К сожалению, нет, сударь. Я должен доставить вас к его величеству.
- Вы хотите сказать - "к ее величеству"?
- Почему вы так решили?
- Хотя бы потому, что король был еще слаб, когда вы отправились следом за мной.
- Повторяю, я доставлю вас к королю. Разумеется, королева может находиться подле короля. Таким образом, вы предстанете перед их величествами, если такой ответ вас больше устраивает.
- Признайтесь, господин д'Артаньян, что вы получили приказ о моем аресте от королевы.
Вместо ответа д'Артаньян повернул свою лошадь, ведя под уздцы коня дю Трамбле;
- Послушайте, что это вы собираетесь делать?
- Выполнять приказ, разумеется!
- Вы имеете в виду, что мы не сделаем передышки в Аржантьере?! Но отсюда уже видны его крыши! Нам обоим нужен отдых, господин д'Артаньян!
- Мы возвращаемся в Лион, сударь. - Дю Трамбле помял, что спорить бесполезно. - В таком случае, поедем шагом, иначе мой конь падет прежде, чем мы доберемся до Гренобля, - проворчал он, лихорадочно ища выход из создавшегося положения, которое находил удручающим, но выхода не было.
- Лошадей, конечно, следует поберечь, они ни в чем не виноваты. Не то что люди, - заметил д'Артаньян.
Это замечание мушкетера окончательно лишило дю Трамбле душевного равновесия.
Они продолжали свой путь в молчании. Дю Трамбле поеживался при мысли о предстоящей встрече с королевой-матерью и остальными заговорщиками. Д'Артаньян насвистывал незатейливый мотив и размышлял о более приятных вещах.
Пустынная дорога, по которой они ехали, навевала тоску на дю Трамбле. Он оглядывался по сторонам и проклинал свое невезение. Но фортуна изменчива, о чем не следует забывать в минуты уныния.
В тот момент, когда дю Трамбле пришел к неутешительному выводу, что остаток жизни ему, очевидно, придется провести в Бастилии, сзади послышался отдаленный топот копыт.
И арестованный, и его конвоир, люди бывалые, безошибочно определили на слух, что со стороны Аржантьера к ним приближается целый отряд.
Дю Трамбле заерзал в седле, д'Артаньян продолжал безмятежно насвистывать.
Отряд приближался. Всадники скакали рысью.
- Кто бы это мог быть? Не люблю ночных встреч на дороге, - тревожно обратился к мушкетеру дю Трамбле.
- Кто бы ни был - скачут военные, - спокойно произнес д'Артаньян.
- А что если это какой-нибудь отряд кальвинистов - из тех, что разбежались в разные стороны, после поражения?
- Вряд ли в Дофине кальвинисты рыщут целыми отрядами, - невозмутимо отвечал мушкетер. - Но, во всяком случае, мои пистолеты заряжены.
В тоне мушкетера не чувствовалось никакого бахвальства, он говорил естественно, как бывалый солдат, привыкший к опасности, но не пренебрегающий мерами предосторожности.
Дю Трамбле с невольным восхищением посмотрел на своего спутника. На мгновение он забыл, что находится под арестом.
Из-за поворота показались всадники, освещавшие путь карете, запряженной шестеркой лошадей. Карету окружал многочисленный конвой.
- Это не бродяги-кальвинисты, - облегченный вздох вырвался из груди дю Трамбле.
В то же время от неясного предчувствия у д'Артаньяна кольнуло сердце. Он ощутил, что ему могут помешать выполнить приказ королевы.
Всадники поравнялись с ними. Властный голос приказал им остановиться.
- Остановитесь и назовите себя, шевалье!
- Меня зовут Леклер дю Трамбле, - быстро ответил экс-заговорщик, безуспешно пытаясь придать голосу достаточную твердость.
- Разве вы не видите, что мы и так стоим. - Реакция д'Артаньяна была несколько другой. - Вы загородили всю дорогу!
- Ваше имя, сударь. Вы пока еще не назвали его! - потребовал всадник, без сомнения, командовавший отрядом.
- Не вижу необходимости в этом, сударь. Езжайте своей дорогой и предоставьте нам следовать своей.
- Но у нас одна дорога, не так ли, любезный господин д'Артаньян? донеслось из кареты. Занавеска в окне кареты приподнялась, и в свете факелов показалось лицо, при виде которого оба путешественника не удержались от восклицания.
- Ваше высокопреосвященство! - радостно вскричал дю Трамбле. "Спасен!" - добавил он про себя.
- Кардинал! - воскликнул д'Артаньян. Того, что мушкетер подумал, мы здесь воспроизводить не будем.
Тем временем Ришелье жестом подозвал к себе командира своей охраны. Тот незамедлительно тронул поводья коня, приблизился к карете и почтительно склонился к кардиналу, слегка высунувшемуся из окна. Ришелье что-то тихо сказал своему приближенному. Тот снова поклонился и, подъехав к д'Артаньяну и дю Трамбле, передал следующее:
- Шевалье дю Трамбле, займите место в карете его высокопреосвященства!
- Но этот господин арестован мной по приказу его величества, - твердо возразил мушкетер. - Мне вменено в обязанность доставить его в Лион.
- Вы д'Артаньян, лейтенант мушкетеров де Тревиля? - полуутверднтельно произнес всадник.
Мушкетер кивком подтвердил его слова.
- В таком случае прошу вас приблизиться к карете его высокопреосвященства вместе со мной, - пригласил офицер.
Мушкетер повиновался. Секретарь Ришелье, находившийся в карете вместе с кардиналом, открыл дверцу.
- Вы говорите, дю Трамбле арестован вами? - сухо осведомился Ришелье.
- Это так, ваше высокопреосвященство.
- Какое же преступление он совершил?
- К сожалению, мне ничего не известно об атом, ваше высокопреосвященство.