65977.fb2
2
На другой день отец и мать девушки, ночной путешественницы, собрались к утреннему чаю вместе с другими членами семьи.
- Что ж Надежды нет? Она вечно пропадает! - резко говорит смуглая, сухая женщина средних лет с серыми, тоже какими-то словно сухими глазами и сероватыми от серебра седины волосами. - Позовите ее.
- Да ее нет в комнате, - тихо отвечает отец девушки. - Она, верно, гуляет.
- Гуляет! Ты ее избаловал так, что девчонка совсем от рук отбилась. Ты ее видела, Наталья? - обратилась она к горничной, стоявшей у порога.
- Нету, матушка барыня, не видала... Когда я пришла к ним в комнату сегодня, чтоб убрать, так и постелька их не смята, - знать не ложилась совсем, - робко отвечала горничная Наталья, теребя передник.
- Что ты врешь? Я сам ее вчера на ночь благословил, - заметил отец девушки.
- Прекрасно, прекрасно - нечего сказать, хорошо себя ведет девка, ворчала мать. - Ну, ступайте с Артемкой - ищите ее по горам да по долам.
Горничная вышла.
- Отлично воспитали вы свою дочку, - обратилась она к мужу. - Уж, поди, сбежала с кем-нибудь... пора уж - вчера шестнадцатый год пошел... Да такой батюшка чему не научит...
- Не батюшка, а матушка, скажи, - возразил отец.
- Как матушка? Разве я девку избаловала?
- Да, ты избалуешь! Поедом ешь бедного ребенка. В это время в комнату вошла Наталья, дрожа всем телом.
- Ох, Господи! ох, Казанская! - стонала она.
- Что с тобой? что это такое? - с испугом спросил отец девушки.
- Капотик барышнин, и рубашечка ихняя, и штаники ихние...
- Ну, что ж? говори - не мучь.
- Бабы принесли, у Камы, у самой воды подняли...
- Господи!
Как помешанный, он выбежал на двор, крича растерянно:
- Вестовые! рассыльные! скорее давайте невод... сети тащите... она утонула! Надя моя! Надечка!
И он бросился через сад к Каме. Собаки, поняв, что случилось что-то необыкновенное, может быть, даже что-нибудь очень веселое, с визгом и лаем кинулись за барином, опережая его и бросаясь на все - и на воробьев, и на голубей, и лая даже на воздух, на небо.
Вестовые также поняли, в чем дело, и мигом притащили к реке сети, достали лодки.
- Закидывай ниже! завози глубже! - кричит несчастный отец, бегая по берегу и поминутно бросаясь в реку.
Волокут сеть... вытаскивают на берег... скоро вся вытащится...
- Ох, живей, живей, батюшки!
Страшно... А если ее нет там!.. А если она там - мертвая, мертвая, холодная, бездыханная?
- Нету их там, барин, - робко говорит Артем, приближаясь к своему господину. - Не ищите.
- Что ты?
- Не там барышня, - оне не утонули.
- Что? что ты говоришь?
- Оне кататься уехали... И Лакиту взяли...
- Ты сам видел?
- Сам... я был вчера выпимши за здоровье барышни и уснул... Так они Лакиту-то сами изволили взять.
Страшный камень свалился с сердца... Она жива... она не утонула... Она поехала кататься - ах, разбойник ден-чонка, как напугала... Но зачем тут этот капот? Новое сомнение закрадывается в душу. Зачем платье и белье брошено у воды?
Он велит продолжать закидывать сети, а сам идет в комнаты дочери... Да, действительно, постелька не тронута, не помята. Кот Бонапарт жалобно мяучит - опять становится страшно... Она так дрожала вчера, так нежпо ласкалась к отцу... Она что-нибудь задумала. На стене нет сабли: новое предположение, что она что-то задумала и, может быть, уже исполнила. На столе брошены ножницы.
Нет ли записки?
Нет, на столе ничего не видать. Разве в столе?..
"Боже мой! это ее волосы, ее локоны! все обрезаны!.. Надя! Надя! девочка моя! Что с тобой? Где ты?"
И, целуя волосы дочери, он залился горькими слезами. Казалось, что он целует локоны мертвой, похороненной.
"Дитя мое! где ты? где ты, моя радость, мое сокровище?"
А сокровище это уже пятьдесят верст отмахало. Она нагнала казачий полк на дневке - туда-то и стремилось ее необузданное воображение. Полк шел на Дон, к домам, на побывку, и имел дневку в небольшом селении на Каме.
Встретив казаков, которые вели коней на водопой, девушка приосанилась на седле и, подъехав к донцам, приветствовала их своим детским голосом:
- Здравствуйте, атаманы-молодцы! Бог в помощь! Странно прозвучал в утреннем воздухе этот металлический голосок, - так странно, что казаки невольно остановились и удивленно посмотрели на этого диковинного мальчика. Что это такое? С виду, по одежде - казачонок, малолеток, барчонок, и конь добрый, горской породы, черкесский конь, дорогой - казаки знают толк в своих боевых товарищах - одним словом, "душа добрый конь"...-И чекмен казацкий добрый, хорошего сукна, и пика добрая, и посадка добрая, казацкая, атаманская... А собой - как есть девочка: груди высокие, перетяжка - в рюмочку, голосок - словно птичка звенит... Фу-ты пропасть! Откуда оно выскочило? Тут кони ржут - пить хотят, а тут птичка щебечет - личишко беленькое, словно сейчас из яичной скорлупы вылупилось, глазенки черненькие. Ах, чтоб тебя разорвало! Вот штучка невиданная!
Казаки отдают честь. Переглядываются: "Здравия желаем!"
А "оно" опять щебечет:
- Скажите, как мне найти вашего полковника?
- Это Миколай Михалыча?
- Да, Каменнова.