Затем он поставил на стол граммофон, завел его и повернул рычаг до крайней точки так, чтобы диск завертелся в самом медленном темпе. К вращающемуся диску он прикрепил небольшой металлический стержень с вырезанной из картона фигуркой на конце - это был небольшой человечек с заложенными за спину руками.
В центр граммофонного диска Джемс поставил керосиновую лампу и завел граммофон: вращаясь, картонный человечек медленно описывал круги вокруг лампы и отбрасывал на белые занавески на окнах, служившие как бы экраном, исполинскую тень, напоминавшую своими очертаниями силуэт Джемса Морлека.
- Он снова бегает по комнате, - проворчал Спунер. Он дежурил на дороге и сразу заметил в окне силуэт "Джемса". - И долго он будет так метаться?
На этот раз "Джемс" бегал недолго, ибо настоящий Морлек остановил граммофон, прошел в спальню и переоделся в черное. Накинув черный, до пят, плащ, он рассовал по карманам инструменты и электрический фонарик с яркой лампочкой.
Часы пробили половину одиннадцатого. Дом погрузился в тишину.
Снова спустившись в свой кабинет, Джемс подошел к двери и окликнул Бинджера:
- Вы дежурите?
- Так точно, сэр, - прозвучало в ответ.
- И не забудьте, я не хочу, чтобы меня беспокоили.
- Слушаюсь, сэр.
Джемс понял, что Бинджер уже успел задремать.
И снова Морлек завел граммофон - он работал исправно - и отправился к себе в спальню. Там он вышел на балкон и оттуда спустился вниз.
Минуту спустя Джемс уже незаметно пробирался по дорожке сада. Прячась в тени кустов, он добрался до мостика, переброшенного с одного берега реки на другой и соединяющего Крейз со Старым Домом. Примерно через десять минут Морлек оказался у сарая в стороне от дороги, где его дожидалась машина...
- Опять он забегал, - недовольно проворчал Спунер, обращаясь к сержанту. - Вот видите, вон он! - И указал на тень, скользнувшую по белой занавеске.
Спунер зевнул.
- Чего доброго, придется просидеть здесь всю ночь.
В то же время машина уносила Джемса все дальше от Старого Дома по направлению к Геймаркету. Он завернул на Уэрдур-стрит и оставил машину замыкать вереницу автомобилей. Они дожидались своих хозяев. Скоро закончится спектакль, и те покинут театр.
Сам он направился на Шефтсбюри-стрит и остановил такси.
Как только машина приблизилась к тротуару, из бара вышел какой-то захмелевший человек и чуть не упал в объятия к Джемсу.
- Прошу прощения, - пробормотал пьяница, - немного повздорил... в вопросах метафизики...
Морлек пригляделся к пьяному и узнал в нем молодого человека, которого однажды приютил у себя во время грозы.
- Послушайте, приятель, вам предстоит нелегкий путь домой, - начал он, но затем, опомнившись, что его могут узнать, отказался от уговоров.
Изрядно подвыпивший молодой человек, к счастью, не понял, что перед ним знакомый.
Когда Джемс заметил, что вокруг начинают собираться зеваки, привлеченные шумом и громкими возгласами пьяницы, он поспешил втащить его в ожидавшее такси и приказал:
- Поезжайте на Лонг-Акр.
В поздний час улицы были немноголюдны. Проехав немного, Джемс велел шоферу остановить машину в наиболее пустынной улочке и высадил пьяницу.
- А теперь я дам вам добрый совет - отправляйтесь-ка домой.
- Домой? - с горечью переспросил юноша. - У меня нет дома, нет друзей, нет милой!
- Может быть, это не так уж и плохо - для милой, по крайней мере, заметил Джемс, желая поскорее избавиться от неожиданного знакомого.
- Так? Вы так полагаете? Но я... Я хотел бы ее поймать, после того, как она обошлась со мной... О... Я ее убью...
Его бледное лицо исказилось от злости, но вдруг он разразился бессильными слезами.
- Она разбила мою жизнь! - воскликнул он. - А я... Я знаю лишь, как ее зовут... И что ее отец лорд!.. У нее маленькая родинка в форме сердца на руке...
- Как ее звали... Как звали девушку, разбившую вашу жизнь? - хрипло спросил Джемс.
Юноша вытер слезы и проговорил:
- Ее звали Джоан... Она разбила мою жизнь... И если я ее найду, я убью ее...
Глава 27. МАРБОРН И СЛООН - ДЖЕНТЛЬМЕНЫ
В тот день, когда мистер Гамон получил ответ на свой телеграфный запрос в Марокко, мистер Марборн в прекрасном настроении обедал в одном из самых роскошных ресторанов Лондона.
Деньги текли к нему рекой, и он не видел причин в чем-либо отказывать себе.
Мистер Слоон - его гость, также из невзрачного человечка с невыразительным лицом превратился в элегантного, одетого по последней моде джентльмена.
Они обедали на Оксфорд-стрит, и обед их состоялся из самых разнообразных блюд и напитков.
- Подай-ка еще одну бутылочку, - величественно бросил лакею Марборн, самодовольно провел рукой по белому жилету и закурил.
- Вот райская жизнь, Слоон! Мечта! Не то что гоняться без устали за воришками.
- Вы правы - скромно заметил Слоон.
Одет он был роскошно, однако довольно вычурно и крикливо. Особенно бросался в глаза галстук с широкой ярко-красной полоской внизу.
- Последний крик моды, - уверил Слоона приказчик, вручивший ему это неповторимое творение.
- Но как долго продлится наша беспечная жизнь? - осведомился Слоон.
Он откинулся на спинку стула и в ожидании ответа не сводил глаз со своего приятеля.
- Такая замечательная жизнь будет длиться столько, сколько я пожелаю, самодовольно ответил Марборн, любуясь кольцом, украшавшим его руку. Он купил его на днях и не мог нарадоваться камушку, игравшему разноцветными огоньками.
- Что, собственно, связывает тебя с Гамоном?