325 (III/992)
[...] Дабы не упоминать здесь -- в порядке примеров -- те произведения искусства, память о которых у большинства музыкантов угасла настолько, что забыты даже имена их авторов, буду придерживаться лишь того, что принесло нам наше уходящее столетие. Ценность произведений Генделя, Себастьяна Баха и других достойных музыкантов своего времени признана всеми знатоками [музыки]. Но разве произведения эти -- для мира нынешней музыкальной моды -- не то же самое, что для теперешних воинов -- [хранящиеся] в музеях старинные латы и шлемы? Разве они не истлевают -- без всякого употребления, неизвестные большинству музыкантов, преданные забвению? [...]
[Г. К. Кох (в "Журнале музыкального искусства"). -- Эрфурт, 1795 г.]
"Внуки в музыке": ученики учеников
326 (III/1042)
Его (Давида Трауготта Николаи)> большое расположение к музыке, проявившееся уже в самые ранние годы, доставляло отцу его так много радости, что он очень рано принялся обучать сына азам музыки... И тот уже 208 на 9-м году [жизни] с необыкновенным успехом исполнял труднейшие пьесы Себастьяна Баха, из-за чего покровители и любители музыкального искусства стали приглашать его во многие города, дабы лично убедиться в редкостных способностях даровитого мальчика; даже сам великий Бах [как-то] выразил желание видеть его в Лейпциге и слышать его игру, но, к сожалению, не дожил до этого.
["Всеобщая музыкальной газета". -- Лейпциг, 1.Х. 1800 г.]
327 (III/730)
Среди органистов в Берлине примечательны прежде всего: ...господин Карл Фолькмар Бертух из Эрфурта, органист [церкви] св. Петра. Он чрезвычайно успешно занимался игрой на клавире и органе под руководством господина профессора Адлунга в Эрфурте. Очень хорошо играет как на органе, так и на клавире. Труднейшие органные сочинения покойного господина Иоганна Себастьяна Баха он исполняет на своем органе с большою привлекательностью.
[И. А. Хиллер (в "Еженедельных ведомостях..."). -- Лейпциг, 9. IX. 1766 г.]
328 (III/913)
[...] В Гамбурге я первым делом, конечно же, собирался нанести визит Эмануэлю Баху; но по недоразумению получилось так, что он, к стыду моему, меня опередил, В той самой гостинице, где я поселился, остановился один иноземный коммерсант, который занимался тем, что сбывал в Петербург музыкальные инструменты, изготовленные по его заказу в Тюрингии. Так вот, этот коммерсант оказал мне большую любезность: он распорядился поставить инструмент в мою комнату. Как-то-раз стою я за инструментом и наигрываю что-то из "Хорошо темперированного клавира". И вдруг в комнату входит господин капельмейстер! Обнаружить у меня сей превосходный труд своего отца, да еще и узнать, что родом я из Тюрингии и, мало того, довожусь Себастьяну, так сказать, внуком в музыке -- это значило для него гораздо больше, чем тысяча рекомендательных писем.
[И. В. Геслер, "Автобиография". -- Эрфурт, октябрь 1786 г.] 209
329 (III/874)
[...] Есть тут у нас один малоизвестный, но очень хороший музыкант, большой мастер игры на клавире, художник самого высокого полета, какой только мыслим в музыкальном искусстве, -- Бернхард, родом из Зальфельда; он еще молод. Вот уже 5 или 6 лет он, что называется, запершись в четырех стенах, словно отшельник, и претерпевая все тяготы жизни, изучает исключительно творения величайшего на свете мастера гармонии -- Себастьяна Баха. Он с невероятным усердием отдает себя не только преодолению огромных трудностей, с которыми сопряжено исполнение этих вещей на клавире и органе, но и исчерпывающему освоению [присущей им] чистоты письма. [...]
[Эпистолярный фрагмент (в издававшемся К. Ф. Крамером "Альманахе музыки"). -- Гёттинген, январь 1785 г.]
330 (III/959)
После смерти великого органиста Иоганна Себастьяна Баха многие сетуют, что искусство игры на органе мало-помалу угасает. Вероятно, имеется в виду не что иное, как [всего лишь] то обстоятельство, что начинает утрачиваться умение играть в баховской манере, с баховской глубиной и проникновенностью и с употреблением труднейших, изощреннейших гармонических приемов. Но и это, пожалуй, не более чем видимость. Правда, лучших его учеников -- Вильгельма Фридемана Баха, Хомилиуса, Кребса, Келльнера и др. -- уже нет в живых; зато все еще живы его великие шедевры, на которых было -- и, вполне возможно, еще будет -- воспитано немало настоящих органистов.
Да и ныне мы все еще располагаем такими мастерами, как Альбрехтсбергер, Николаи, Киттель, Фоглер, Геслер, Фирлинг, Рембт; всё это органисты, снискавшие славу совершенством исполнения, а также тем мастерством, с каким написаны многие их сочинения для органа. Ну, а те, что пребывают в безвестности, ибо живут в тиши маленьких городков или же ведут затворнический образ жизни за стенами монастырей, -- сколько среди них найдется таких, которых смело можно было бы поставить рядом с вышеназванными! Все они, неоспоримо, многим обязаны великому Иоганну Себастьяну Баху, достойнейшему из моих предшественников на 210 занимаемой мною ныне должности, хотя в каждом и них, наверное, есть -- и непременно должно быть -- нечто своеобразное.
[И. А. Киллер, предисловие к изданию органных обработок хоралов И. К. Оляя. -- Лейпциг, 20.V. 1791 г.]
Моцарт, Бетховен, Гайдн
331 (III/859)
Кстати: хотел бы попросить прислать мне -- когда будете возвращать мне рондо -- 6 фуг Генделя и токкаты и фуги Эберлина. -- Я каждое воскресенье в 12 часов бываю у барона ван Свитена -- там играют только Генд[е]ля и Баха. -
Я сейчас как раз собираю баховские фуги. -- Как Себастьяна, так и Эмануэля и Фридемана. -- А еще генд[е]левские. И мне недостает только вот этих. -- К тому же мне хотелось бы, чтоб барон послушал эберлиновские. -
[В. А. Моцарт -- отцу (в Зальцбург). -- Вена, 10.IV. 1782 г.]
332 (III/860)
Действительная причина появления на свет этой фуги1 -- моя дорогая Констанца. -- Барон ван Свитен, к которому я хожу каждое воскресенье, дал мне домой -- после того как я их ему проиграл -- все произведения Генд[е]ля и Себастьяна Баха. -- Когда Констанца услышала [эти] фуги, она в них просто влюбилась; -- ничего не хочет слышать, кроме фуг, вернее -- ничего, кроме [фуг] Генд[е]ля и Баха; -
...Если папа' еще не отдал в переписку сочинения Эберлина, то мне это очень по нраву: [на днях] они попали мне в руки, и -- я ведь [их] не помнил -оказалось, к моему сожалению, что они слишком незначительны и поистине никак не заслуживают места между Генделем и Бахом. Честь и хвала четырехголосию Эберлина. Но его клавирные фуги -- не что иное, как непомерно растянутые интерлюдии.
[В. А. Моцарт -- сестре (в Зальцбург). -- Вена, 20.IV. 1782 г.] 211
1 Моцарт, прелюдия и фуга до мажор (К. 394).
333 (III/874)
[...] Луи ван Бетховен, сын вышеупомянутого [певчего-]тенора, мальчик 11 лет, с многообещающим талантом. Он очень умело -- и с силою -- играет на клавире, прекрасно читает с листа и, вообще говоря, большей частью играет "Хорошо темперированный клавир" Себастьяна Баха, который дал ему господин Нефе. Кто знает это собрание прелюдий и фуг во всех тональностях (которое, пожалуй, можно назвать верхом совершенства), тот поймет, что это значит... Сей юный гений заслуживает того, чтобы ему была оказана поддержка, которая позволила бы ему попутешествовать. Он определенно станет вторым Вольфгангом Амадеем Моцартом, если будет продолжать в том же духе. [...]
[К. Г. Нефе (в издававшемся К. Ф. Крамером "Альманахе музыки"). -- Бонн, 2.III. 1783 г.] ]
334 (III/1009)
<В>1789 году> руководимый тогдашним кантором лейпцигской школы св. Фомы, покойным Долесом, хор поразил Моцарта своим исполнением двухорного мотета "Пойте господу новую песнь"' патриарха немецкой музыки Себастьяна Баха. Моцарту этот Альбрехт Дюрер немецкой музыки был известен больше понаслышке: произведения его стали [к тому времени] редкостью. Едва хор пропел несколько тактов, как Моцарт насторожился. Еще несколько тактов -- и он воскликнул: "Что это такое?" -- Казалось, вся его душа обратилась в слух. Когда пение прекратилось, он радостно воскликнул: "Вот у кого есть чему поучиться!" -- Ему рассказали, что школа эта, в которой Себастьян Бах когда-то был кантором, обладает полным собранием его мотетов и хранит их как реликвию. "Вот это да! Как славно! -- воскликнул он. -- Да покажите же!" -- Партитур этих вокальных сочинений [в школе] не было, и Моцарт попросил дать ему выписанные голоса. -Было сущим удовольствием наблюдать, с каким рвением Моцарт разложил вокруг себя эти партии (они были у него и в той, и в другой руке, и на коленях, и на близстоящих стульях) и, забывши обо всем на свете, не встал с места, пока не просмотрел все принесенные ему сочинения Себастьяна Баха. Он упросил, чтоб ему дали копии, [всю жизнь] очень высоко их ценил, и -- если я не заблуждаюсь -от того, кто хорошо знает баховские 212 композиции и моцартовский "Реквием", особенно, скажем, большую фугу "Christe eleison", никак не может ускользнуть, что Моцарт, для духовных сил которого не было ничего недоступного, изучал, ценил и исчерпывающе понимал этого старого контрапунктиста.
[И. Ф. Рохлиц (во "Всеобщей музыкальной газете"). -- Лейпциг, 21.XI. 1798 г.]
1 "Singet dem Herrn ein neues Lied" (BWV 225).
335 (III/1036)
Два великих художника вдохнули в [сознание] детей своей эпохи новый дух и -- с почти подавляющим всемогуществом властвовали в современном им мире искусства. Возвышен, но суров, смел, а не изнежен, крепок, а не утончен был дух этих мужей и их творений. Микеланджело и Себастьян Бах -- вот имена наших героев, между которыми, пожалуй, можно не только обнаружить сходство, но и провести параллель. Рафаэль познакомился с работами [Микел]Анджело, Моцарт -с сочинениями Баха, и оба были ими так захвачены, что полностью изменили свою прежнюю манеру письма. Суровость и в то же время глубина мысли обоих великих мастеров не поддавалась, однако, соединению с юношеской пламенностью [натуры Рафаэля и Моцарта]. Каждый из этих молодых художников пытался, вопреки тому, достичь такого соединения, но от этого становился шероховатым, эксцентричным, своенравным, смятенным (особенно это относится к Моцарту). Оба предприняли немало попыток создать кое-что в манере своих кумиров, не доведя, однако, эти работы до совершенства, а в большинстве случаев даже и не завершив их. До сих пор еще сохранились их произведения такого рода, например -- алтарная живопись Рафаэля в церкви Святого духа в Сьене или некоторые концерты и кое-какие места в мессах Моцарта, написанных еще в Зальцбурге или же вскоре после того.
[И. Ф. Рохлиц (во "Всеобщей музыкальной газете"). -- Лейпциг, 11.VI. 1800 г.]
336 (III/1023)
Один английский органист при Королевской немецкой часовне [св. Иакова в Лондоне] (тот самый <А.>К. Кольман>, который теперь намеревается издать "Хорошо темперированный клавир" Йог. Себ. Баха) заказал гравюру, где в виде солнца представлены имена известных ему немецких композиторов1. Йог. 213 Себ[аст]. Бах находится в центре; его окружают Гендель, [К. Г.] Граун и [И.] Гайдн. На лучах солнца -- другие немецкие композиторы [(Моцарт, Кожелух, Ван Халль, Глюк, Рейхард, Шульц, Науман, Шваненбергер, Хиллер, Плейель, Георг Бенда, Ролле, Телеман, Эман. Бах; Абель, Фишер, Штёльцель, Пизендель, Кванц, Хассе, Альбрехтсбергер, Форкель, Фляйшер, Хеслер, Тюрк, Вольф, Диттерс, Зайдельман)...]2
...Говорят, наш достойнейший Гайдн сам видел эту вещь, и она ему весьма понравилась, да и соседства с Генделем и Грауном он нимало не устыдился -- и уж тем более не усмотрел никакой неправомерности в том, что Йог. Себ. Бах помещен в центре солнца и, стало быть, представлен как тот, от кого исходит вся истинная музыкальная мудрость.
[И. Н. Форкель (во "Всеобщей музыкальной газете"). -- Лейпциг, 30.X. 1799 г.]
1 Далее (до конца абзаца в тексте документа) все имена даются здесь (с учетом квадратных скобок) так, как они фигурируют на гравюре (в частности -- с инициалами или без таковых).
2 Точкой с запятой отделен первый "ярус" "лучей" от второго. -- Оригинал не сохранился (в "Allgemeine Musikalische Zeitung" за 1799 год и в изданиях BDIII и JSB:LuWiD изображение воспроизведено в упрощенном виде).
Вена и Берлин -- музыкальные центры
337 (III/1038)
Квартеты и квинтеты здесь замечательные, ибо их зачастую встретишь в домах знатоков и [подлинных] любителей музыки. С удовольствием вспоминаю я многие радостные вечера, проведенные мною за прослушиванием их [игры]. Обычным угощением были здесь сонаты Альбрехтсбергера или Себастьяна Баха, состоящие из Adagio и фуги. Господин Альбрехтсбергер сам играет на виолончели с тем более поразительной тонкостью и точностью, что ведение смычка у него скрипичное. [...]