Но как чинить рацию, если не видать повреждения?
И Русаков доверяется своим рукам. Шепчет: "Ведь вам привычно в аппарате - чистоту наводили, значит, - не заблудитесь. Так выручайте же, выручайте!"
И побежали пальцы по проводничкам - будто канатоходцы по своим канатам. С проволочки на проволочку, с проволочки на проволочку - все стремительнее, все быстрее...
Стоп! Провалился палец.
- Пф-фу-у... - с облегчением вздыхает Русаков. - Вот он, обрыв!
И - за щипчики.
Подцепил и выводит наружу обломившийся кончик провода.
А сам уже смеется и шутит:
- Шалишь, приятель, будешь работать!
И вот уже телеграфный ключ приятно пружинит под рукой. Ожила рация.
- Я - Сокол, я - Сокол... - выстукивает Русаков. - Передаю боевой приказ командира полка...
На этом я закончил рассказ.
Молчат мальчики. Лица сосредоточенные, лбы нахмуренные... Задумались.
- А страшно было там, - заговорил Саша. - Чинит он, чинит, а бой идет... а связь не получается... Так и побить нас могли! Сколько же полк воевал без рации?
- Знаю, - говорю, - Саша, одно: все произошло быстрее, чем я успел рассказать. Батальоны и роты приказ получили.
Только командир полка и заметил, что радиосигналы побежали в эфир несколько позже, чем следовало.
Заметил потому, что, надев наушники, глядел на часы. Да и подумал мельком: "Спешат, как видно, мои. Или у радиста чуть отстали. Надо будет нам сверить часы для точности".
После боя стало известно, что случилось с рацией и как она была починена.
Командир полка вызвал сержанта Русакова и долго в изумлении глядел на него.
- Это невероятно... - заговорил он наконец. - Ночью, в тряской тележке... скорчившись под брезентом... Сложнейшее электрическое устройство - и вы наугад... Да какие же у вас умные пальцы, сержант! Руки золотые!
Командир полка привлек к себе Русакова, и они обнялись.
А вскоре на груди радиста красовался орден Красной Звезды.
Мальчики повеселели.
- Вот это да!.. Ну и здорово!.. Ему и оружия не надо... Ну да, только бы мешало оружие!
Потом Алеша сказал:
- Вот бы поглядеть на эти руки...
И Саша вслед за ним:
- Вот бы...
Я взял отложенную газету.
- Кажется, - говорю, - вам повезло, мальчики... До сих пор я не знал, жив ли сержант Русаков, чем для него кончилась война... Но вот...
Я развернул газету:
- "...Последние известия. Москва. Кремль. Состоялась сессия Верховного Совета СССР. Приняты важные государственные законы, и депутаты разъехались по своим родным городам и селам.
Возвратились с сессии и ленинградцы. Среди них..." Слушайте, ребята: "...депутат Верховного Совета, Герой Социалистического Труда Николай Николаевич Русаков".
Алеша:
- Депутат - это значит государством управляет? Ведь у Верховного Совета, ты говорил, вся власть в стране?
- Запомнил? Молодец... А ты, Саша, вижу, чем-то недоволен? Почему отвернулся?
Мальчик со вздохом:
- А тогда и ходить к Русакову нечего. Вон он какой важный стал.
Алеша рассмеялся:
- Эх ты, даже Конституции не знаешь. А еще второклассник!
- А ты, - говорю, - Алеша, не потешайся над товарищем. Знаешь, так объясни.
- Конечно знаю. Депутат у нас - избранник народа. Поэтому к нему может каждый-каждый прийти и он должен о каждом позаботиться. Вот как! А не то что...
Саша подумал и сказал:
- Все равно уже не те руки у Русакова. При такой должности изнежились. Нечего и глядеть.
Тут Алеша - вот вьюн! - под мышку мне - и к газете. Уткнулся в напечатанное и дочитал раньше меня:
- "...Депутат Русаков, рабочий завода "Электросила" ". - Таким же винтом - обратно: - Русаков - рабочий! С "Электросилы". Ударник коммунистического труда!.. Понял?
Кончилось тем, что оба запросились на завод.
- Деда, это можно? Пожалуйста!
Путешествие начинается