Пролог
Все вокруг пропахло дымом и дорогим парфюмом. Я вышла на сцену и посмотрела на сидящих, старясь побороть собственное отвращение. Среди возможных покупателей были не только мужчины, но и женщины. Они удобно расположились в креслах, спрятав свои лица под маской, но даже сквозь прорези на глазах читался их интерес к первой, кто откроет аукцион. С тех пор, как мир Далерии практически был уничтожен, покупка низших стала одним из самых интересных занятий для тех, кто мог себе это позволить.
Я почувствовала острое желание сбежать, но метка на груди начала слегка жечь напоминая, что сбежать у меня не получится. Она не даст, ведь я ее собственность.
— Самый дорогой лот, — начал ведущий, — Молодая, невинная и отлично обучена! Девушка имеет вторую сущность суккуба, она сможет исполнить все ваши желания, все тайные прихоти. Начальная стоимость сто золотых.
Я закрыла глаза, потому что не хотела слышать и помнить все происходящее вокруг. Все звуки слились в один, и я словно выпала из реальности, глядя на все со стороны. За столько лет я смогла понять, что это случится, но так и не смогла смириться. Поэтому просто умоляла Лилию всю последнюю неделю.
— Мы не выбираем, кем нам родиться, Виктория! Если ты низшая, это единственный способ заработка, — Возмутилась она и затянула потуже корсет. — И как ты можешь быть такой неблагодарной, неужели не знаешь сколько у меня ушло на в твое воспитание.
Она повторяла это снова и снова.
— Я все отдам, прошу…
— Исключено, — рявкнула она, метка стала жечь сильнее, чтобы у меня перехватило дыхание. Она всегда так делала, когда не могла заставить меня молчать. — Тебя продадут, как и твоих сестер, будь благодарной, что я выкупила тебя у торговца, иначе твоя судьба была бы намного хуже. Ты одета, обута, сыта. Знай всему цену.
Лилия поправила мне локон и мягко улыбнулась, пока я сжимала зубы от боли.
— Пожалуйста, — прохрипела я.
— Все зависит от тебя Виктория, надеюсь ты это усвоила, — метка перестала жечь, и я наконец смогла вздохнуть.
Сегодня меня продадут как самый дорогой товар в Далерии. За право обладать мною первой господа будут торговаться аукционе, словно я вещь.
Дальше моя стоимость будет расти или уменьшаться, это зависит от полученных навыков и степени моей потрепанности, как игрушки для богатых лордов и герцогов.
Когда Лилия закончила с корсетом. Она повернула мне к зеркалу.
Я посмотрела на свои золотисто каштановые кудри, карие глаза, подведенные карандашом, нарумяненные щеки, которые должны показать покупателю, как я застенчива, мила и невинна. Губы были ярко накрашены, но такой помадой, чтобы она быстро смылась. На хозяине не должно оставаться следов, и я слижу помаду с губ сразу же, как он велит приступать к процессу.
Грудь была приподнята на столько, что почти вываливалась из лифа. Мерзко. Стоит отдать должное, Лилия вложилась в мой сегодняшний вид.
— Посмотри на себя, Вики, какая ты красавица! Ты помнишь, что должна делать?
Я была красива, как и любой другой суккуб. Такая красота ценится, только если ты леди из высшего общества, а в мире низших моя внешность лишь вещь, которую удобно продавать.
— Я должна молчать, пока хозяин не велит говорить. Как только он войдет я должна упасть на колени и не поднимать глаз.
Произнесла я. К горлу подступил комок, но я знала если заплачу будет только хуже.
— Умница, — похвалила меня она.
Годы тренировок не прошли даром. Лилия довольна мной, что случается крайне редко.
По меркам низшего сословия мы были непростительно богаты и все потому, что моя названная матушка очень успешно использовала свой потенциал.
Всего нас было четверо. Четвери девочки, которых купила Лилия и воспитала, как своих дочерей.
Я не знала своих родителей. Иногда мне снились сны, в которых красивая женщина гладила меня по волосам. Обычно я просыпалась после них с болью и тяжелым сердцем. Но Лилия считала, что это выдумки, она говорила, что выкупила меня у торговца. Было лишь странным то, что я не помнила ничего до четырнадцати лет. Ни торговца, ничего другого.
Она любила напоминать о том. Что если бы она, моя жизнь сложилась бы намного хуже. Но тогда я была хотя бы свободна.
Лилия кормила меня, обучала, красиво одевала и знакомила с огромным количеством людей.
Четыре девушки с даром суккуба. Красивые, невинные и обученные, как собачонки, выполнять все команды своих хозяев.
Хозяева…
Как же меня тошнило от мыслей о предстоящей ночи. В отличие от моих сестер я была своенравнее и все казалось мне неправильным. Словно все вокруг было не моим.
Что-то внутри противилось, я часто просила меня отпустить, дать отработать деньги другим способом. Но Лилия снова и снова напоминала мне что других способов для таких как я не существует.
— Пусть покрутится, — раздался голос одного из покупателей, он вырвал меня из мыслей, и я послушно начала вертеться. Метка снова зажгла, она чувствовала мои эмоции, а даже на них я не имела права. Главное побороть приступ тошноты. Одна ставка сменяла другую. Да, Лилия будет довольна. И когда сумма стала немыслимо большой, молоток ударил последний раз.
— Продано! Господину в синей маске — радостно сказал ведущий.
1
Темная комната была освещена приглушенным светом камина. Я первая вошла в нее, ожидая своего хозяина.
Красивая комната, где-то далеко раздалось в сознание. И правда красивая: ковер, дубовая кровать с удобным матрасом и атласным бельем, эротические картины, висящие на стенах и создающие правильный настрой и зеркало, в котором отражалась печальная девушка, в откровенном темно-красном платье.
От вида своего отражения я поморщились и отвернулась, никогда не любила смотреть на себя.
Красота лишь разменная монета для меня. Особенно я ненавидела волосы, золотистые длинные. Будь я свободна, непременно отрезала бы их.
Свобода…Как же я о ней мечтала. Но смогу ли я стать свободной хоть когда-то.
— Развернись, моя сладкая конфетка, — раздалось за спиной, и я дернулась.
Голос был неприятен, и я сразу поняла, что наружность этого мужчины будет такой же.
Я развернулась, не поднимая глаз и упала на колени. По шагам и тени я поняла, что мужчина приблизился ко мне.
Я почувствовала, как его пальцы, испачканные чем-то жирным, заставляют меня поднять подбородок и посмотреть на него.
От его рук пахло курицей и табаком, и меня затошнило. Но, как и положено хорошему суккубу, не подала вида.
Я посмотрела на мужчину с обожанием, предвкушением, когда самой хотелось забиться в самый дальней угол и рыдать от страха и отвращения.
Жирный и неопрятный, с грязными длинными волосами. У него были кривые жёлтые зубы, которые я увидела, когда его губы изогнулись в улыбке.
Но самым худшим было то, что он был не трезв. Неизвестно какие мерзкие фантазии желает исполнить этот мужчина.