Образ, к которому она прибегает, когда боится и что-то прячет глубоко в себе.
Сейчас моя главная цель — выжить, а после вернуть силу и корону. В такой ситуации у меня лишь один соратник — Виктория.
Но можно ли полагаться на того, кому я не доверяю? Да, ведь она так же полагается на меня.
Виктория остановилась, стоило нам войти в город.
— Что не так? — спросил я.
Леди Лур молчала всю дорогу, ее не пугали ни разрушенные села, ни лесная заросшая дорога, я не услышал из ее уст ни единой жалобы, а тут, стоило нам вступить на земли Арквила, как она словно оцепенела.
— Что мы здесь делаем? — спокойно спросила она. Виктория легко могла менять один образ на другой. Ее испуг сменился ровным спокойствием и безразличием.
— Я думала, мы направляемся в портовой город.
— Так и есть, дорога лежит через город низших.
Без лишних слов мы преодолели городские ворота, и я натянул пониже капюшон. Чертова отметка жреца, если бы она пропала вместе с силой, передвигаться было бы легче.
— Вы были здесь? — даже сквозь капюшон я почувствовал внимательный взгляд девушки.
— Нет, — ответил я.
Приоткрывая не изуродованную меткой часть лица, я пытался рассмотреть убогие улицы, разрушенные дома, дорогу и никак не мог понять, как такое место вообще могли назвать городом.
— Гиблое место, — не выдержал я, увидев, как пара людей валяется прямо на улицах. — Они мертвы?
— Скорее пьяны, вам разве есть до этого дело?
— Мне есть дело до каждого жителя моей страны, — ответил я на упрек Виктории, — но мои глаза не вездесущи.
Девушка усмехнулась.
— Как и у всех правителей до вас. Вам есть дело до всех, кроме низших.
Я остановился и схватил девушку за руку, так как вспомнил одну деталь.
— Кто из твоей родни был суккубом?
Девушка заморгала глазами и открыла рот, после чего его быстро закрыла, словно не придумала нужного ответа.
— Я знаю, что ты полукровка, Сейш это в первый день увидел.
Виктория продолжала молчать еще пару секунд, а после ответила:
— Что он еще говорил?
Ее вопрос был подозрительным.
— А есть что-то еще, что я должен знать?
— Нет, — быстро ответила она. — Я не знаю, кто был суккубом.
— Но ты была здесь?
— Всего пару раз, — так же быстро ответила она.
Наш разговор прервал стук каблуков. Из одного из полуразрушенных домов вышла девушка в маске, а вслед за ней — несколько мужчин.
— Аристократы, — пояснила Виктория.
— Они носят маски?
— Никому не хочется быть узнанным.
— Но что им здесь делать? — удивился я.
Виктория посмотрела на меня, как на идиота и я почувствовал себя именно таким.
— Покупать! — одно слово, но она вложила в него много смысла, который я не мог понят.
— Покупать? Что?
Что могут покупать аристократы в разрушенном городе, чего не могут купить в столице?
— Удовольствия или рабов.
Девушка в маске смерила нас уничижительным взглядом, словно мы пыль под ее ногами, а после, в компании мужчин, направилась дальше по городу.
— Работорговля запрещена в Далерии, — четко сказал я.
— Только не здесь, — Виктория покивала головой. — Пойдёмте, здесь лучше не оставаться на ночь.
Я последовал за ней, она знала, что говорит. Я почувствовал укол, Виктория была права, никто из королей не посещал этого места.
Восстанавливать мир сложно и первым делом бюджет выделялся на серые деревни, города и села. Я никогда не задумывался, что может твориться на землях низших, или, возможно, не желал задумываться. Именно здесь было видно все то, что творилось после того, как стену запечатали.
Развал, разруха, жалкая горстка людей часть из которых желает жить как животные. Восстанавливать мир, после краха сложно. Нет ресурсов, чтобы охватить все.
И тем не менее, нельзя допускать, чтобы эти земли оставались в таком виде. Если мне удастся вернуть власть, первым делом я наведу порядок в этом аду.
29
— Гиблое место.