- Георгий!.. Дорогой друг!.. Народ зовет тебя!
Саакадзе осторожно завернул голову Паата в голубой платок и положил около Эрасти. Подойдя к Даутбеку, Георгий близко заглянул другу в глаза и обеими руками повернул к себе его лицо.
- Георгий, слышишь ликование народа?! Кто дал Грузии такую радость?! Слышишь смех, танцы, песни, слышишь восторг?! Но сколькие из пирующих лишились отцов, сыновей, братьев в священной войне? Лишились во имя родной земли и ликуют...
- Георгий, почему спрятался? Какое время отдыхать в шатре?! Элизбар евнуха поймал! Проклятый, грузинское платье надел. Наверно, лазутчик! Хотел ускользнуть, но Гиви узнал исфаханскую собаку, на куски изрубил.
- Идем, дорогой Георгий, народ ждет.
- Идем, друзья! Папуна, дай Эрасти воды...
Папуна шагнул, кувшин выпал у него из рук. Схватившись за сердце, Папуна выбежал из шатра.
- Ничего, батоно... от всех я... сам... спрячу, - едва слышно простонал Эрасти, протянув руку к голубому платку.
- Что с ними?! - изумился Димитрий.
- Ничего. Идем, друзья! Народ ждет! - Саакадзе обнял Димитрия и Даутбека и поспешно вышел с "барсами" из шатра.
Дапи гремели, отбивая лекури.
Автандил схватил барабан и яростно забил по натянутой коже. Мухран-батони и Трифилий, вторя всем, хлопали в такт ладонями.
В кругу двухэтажного хоровода Русудан словно плыла, изгибая белые руки. Вокруг нее неистовствовал в пляске Мирван.
"Паата, мой Паата!" - шептала Русудан, и лицо ее то розовело, то покрывалось смертельной бледностью.
Остановился Георгий: "Когда в последний раз танцевала Русудан? Да, в Носте, когда в первый раз Паата вскочил на коня".
Заздравные крики встретили Саакадзе. Как пламя, взметнулась песня. Взлетели роги.
"Поминки моему Паата", - подумал Георгий.
"А может, Тинатин и Сефи спасут Паата? Наверно, спасут!" - и не то плачут, не то смеются глаза Русудан.
Квливидзе, отбросив рукава чохи, потрясал азарпешей.
- Твое здоровье, Великий Моурави!
- Будь, здоров, Георгий Саакадзе!
- Великий Моурави!
- Мужество!
- Э-э, Георгий!
- Победа! - неслось отовсюду.
Вновь пришедшие наваливались на дружинников, желая увидеть Саакадзе.
- Георгий, подымись на башню, пусть вся Алазани тебя видит! - бушевал Димитрий. - Вспомним, "барсы", Носте! - И Димитрий положил руки на плечи Даутбека.
"Барсы" вмиг образовали пирамиду.
Георгий Саакадзе взобрался по спинам и плечам "барсов". Он стал одной ногой на плечо Даутбека, другой на плечо Димитрия.
Долина рукоплескала. Восторженно вокруг пирамиды кружили воины в земкрело.
- Скажи нам слово, Георгий Саакадзе! - кричал народ.
Саакадзе поднял руку, и долина смолкла.
- Грузины! Мы празднуем победу, большую победу! Но борьба не кончилась, нам еще предстоят битвы во имя счастья и гордости грузинского народа... Будьте готовы к битвам и победам... Грузины!.. Помните: счастлив тот, у кого за родину бьется сердце!..
Конец второй книги
СЛОВАРЬ-КОММЕНТАРИЙ
Аба (арабск.) - плащ из белого сукна, обшитый золотом.
Абиб-ибн-Маслам - знаменитый арабский полководец, вторгся в Грузию в 643 году.
Авред-базар - рынок в Стамбуле, где производилась торговля невольницами.
Ага (тур.-перс.) - господин.
Албания - так древние географы (Страбон, Птоломей) называли сопредельную с Картли область, территорию современного Советского Азербайджана.
Алп-Арслан - султан сельджуков; вторгся в Грузию в 1065 году.
Аманат (татарск.) - заложник.
Амаран (перс.) - наместник и губернатор шаха.
Амбал - носильщик.
Ахмети - большая древняя грузинская деревня с крепостями и башнями; лежит на противоположном от Бахтриони берегу Алазани.
Багадур - монгольский полководец; вторгся в Грузию в 1235 году.
Батман (перс.) - мера веса в Иране и средневековой Грузии, от четырех до восьми килограммов. "Шахский батман" равнялся четырнадцати русским фунтам (5 кг 400 г).
Баубан-билик - тропа, высеченная тушинами по хребтам гор на трехдневное расстояние пути.
Бахтриони - возвышенность на берегу кахетинской Алазани.