Я в ужасе склонилась над дочерью, трясущимися руками проверяя пульс и дыхание. Нащупав тоненькую нить на запястье, я выдохнула. Надо срочно отнести ее к звездочету. Я посмотрела на принца. Он растерянно-удивленно взирал на нас, как будто не понимая, что здесь происходит. Понятно, помощи от нашего Кая не дождешься. Только бы Виктория не подхватила от него эту морозную заразу. Я же сама собственными руками сюда ее и привела. «Мать года» ни дать ни взять.
— Кира! Беда! Где Виктория? Я обнаружил в ее крови яд! — вбежал во дворец молодой маг.
Господи, опять! Только не она. Ну почему подсыпали не мне, почему ей. Она же маленькая совсем.
— Надо быстрее бежать в лабораторию звездочета. У него тут мало реагентов, но я попробую что-то сделать. У нас есть немного времени, — засуетился Викторос, увидев мою принцессу без сознания.
— Я понесу ее. Идемте скорее! — внезапно пришел в себя снежный король.
Или просто боится несчастных случаев на своем заводе ледяных фигур. О чем я думаю? Какая сейчас разница! Я пулей метнулась за принцем и магом.
Викторос и звездочет в святую святых меня не пустили. Сказали, ждать. Мы с принцем остались одни. Я принялась метаться туда-сюда, прикидывая все возможные варианты спасения своего солнышка.
— Это все фея Фия! Она ненавидит меня, и мою дочь. И вообще она психически нездорова. Прикажете ее задержать и допросить, — бросилась я к принцу. — Хотя нет. Я сама пойду и вытрясу из нее всю душу.
— Кира, успокойтесь! — схватил меня за плечи принц.
— Я спокойна как никогда. Сначала разберусь с этой вашей волшебницей, а потом найду способ как вернуться домой. Я сыта по горло вашими сказками. Сами разбирайтесь со своими проклятиями, — попыталась я безуспешно вырваться. — Отпустите меня, мы теряем время. Она же сбежит.
— Оставайтесь здесь! Я все сделаю сам, — произнес принц, пытаясь усадить меня на какой-то стул.
— Да что вы можете сделать? Вас ничего не интересует кроме вашего холодного сердца. Думаете, если пять лет назад у нас с вами ничего не сложилось, то это повод доводить собственное королевство до гибели? Думаете, если вы заморозили свои сердце, то все проблемы исчезнут? Вы — обычный жалкий трус, который не может справиться даже со своими тараканами. Я не понимаю, как я могла в вас влюбиться? — выплеснула я на принца все эмоции, которые бушевали во мне в этот момент.
— Я допускаю, что в какой-то мере заслужил ваши обвинения, хотя совершенно ничего не помню. В голове сплошной туман. Но сейчас я хочу помочь вам, просто разрешите мне это сделать, — пристально посмотрел в мои глаза принц, одновременно смахивая с моего лица слезы аккуратными и легкими движениями своих пальцев.
Это нежность меня добила, и я сдалась. Мои бабочки продолжают жить в сговоре с принцем, несмотря ни на что. Я обесиленно сползла на стул и прислонилась к его спинке, не в силах удерживать больше свое тело в вертикальном положении.
Оставшись одной, мне оставалось делать только то, что было мне доступно. Молиться неизвестному богу в неизвестной вселенной, чтобы он неизвестным мне способом спас мою дочь неизвестно отчего. Хотя с последней переменной некоторая определенность все же существует. Яд — он и в Африке яд.
Где-то на восемьдесят пятой молитве уныния, угроз, торга и депрессий дверь напротив меня открылась, и появился звездочет.
— Как она? — с надеждой вскочила я.
— Опасность миновала. Жить будет! — произнес он самые прекрасные слова на свете, заставляя забыть меня про все обещания, которые я надавала неизвестному мне богу пару минут назад.
— Можно мне к ней?
— Можно! Но она будет спать еще сутки или больше. Организм должен прийти в себя от потрясения. Нам повезло, что у Виктории столь большие магические способности. Ни у одной юной волшебницы я столько магии еще не видел, — восхищенно вещал звездочет уже у меня за спиной.
Я присела возле Кнопки, и бережно взяла ее бледную ладошку в свои руку. Мое чудо, моя принцесса! Ни на минуту больше не оставлю ее одну в этом мире, пока мы вернемся домой.
— Кира! Я понимаю, что сейчас может быть не очень удобно, но это важно, Виктория — дочь Короля, и у меня нет в этом никаких сомнений! — торжественный голосом произнес Викторос.
— Это уже не важно! — тихо ответила я. — Как только моя дочь поправится, мы вернемся домой.
— Это очень важно! — решительно заявил стоящий в дверях принц. — Никто никуда не едет.
Я не стала спорить сейчас. Все равно через день-два ему снова станет все равно, даже если мы всем королевством улетим на Марс и оставим его здесь в гордом одиночестве.
— Что с феей? — спросила я.
— Она сбежала, но я уверяю, мы очень скоро ее найдем!
Все понятно!