(переводчик принял решение не помещать перевод этой главы в Интернет)4. Летопись человека без головы
(восемь стадий Пути к Безголовию)
Прошло уже сорок лет с тех пор, как я пережил видение в Гималаях, и более двадцати с тех пор, как я впервые опубликовал его описание (это перевод издания 1986-го года; первое издание вышло в 1961-м - примечание переводчика). Это были наполненные годы - время принесло много сюрпризов и кое-какие потрясения - и мое первоначальное открытие развилось в Путь (назовем его Путем Безголовия, это слово не лучше и не хуже других), и я хорошо изучил этот Путь - его повороты, и виражи, и светофоры, и пробки, и его жизненную практичность. Его карта уже должна быть опубликована.
Эта, заключительная глава как раз и представляет собой попытку создания такой карты. Здесь описан, конечно, лишь один из неисчислимых способов прохождения этого Пути, который ведет (говоря словами книги "Брихадараньяна Упанишад") от нереального к Реальному, от тьмы к Свету, от смерти к Бессмертию. Здесь и там он пересекается и сливается с путем Дзен; кое-где пробивается сам по себе. Если Путь Безголовия представляется более прямым и гладким, чем древний дальневосточный Путь Дзен, это потому, что Путь Безголовия проходит по привычным ландшафтам современной западной культуры, а не из-за того, что он короче или лучше заасфальтирован. Кроме того, мы не предполагаем, что наши указания дороги подойдут всем путешественникам с запада. За исключением первых трех стадий (которые мы все прошли так или иначе), наша карта по необходимости основана на материале путешествий автора. Читателю решать, до какой степени его странствия похожи на странствия автора. Расхождения, и довольно большие, неизбежны. Но, по крайней мере, первые пункты нашего абриса укажут читателю его позицию на этом пути, а следующие дадут представление о том, что его ожидает - ориентиры и верстовые столбы, перекрестки и ухабы, которые ему предстоит встретить - если бы читатель захотел идти Путем Безголовия.
Любой путь делится на более-менее произвольные и часто перекрывающиеся отрезки. Я разделил Путь Безголовия на восемь стадий: (1) Безголовый младенец; (2) Ребенок; (3) Взрослый, имеющий голову; (4) Заметивший отсутствие головы; (5) Интересущийся безголовием; (6) Тренирующий безголовие; (7) Барьер; (8) Прорыв.
(1) Безголовый младенец. Младенец подобен животному: в этом состоянии для себя вы были безголовым, безлицым, безглазым и неотъединимым от своего мира - не осознавая своего блаженного состояния. Вы бессознательно жили как то, Что вы есть, Там, где вы есть, свободно исходя из своего Источника, полагаясь лишь на Данное. И то, что было вам дано, было в точности то, что вам давалось - луна была не больше и не дальше, чем рука, хватающая ее. Ваш мир был буквально вашим миром - расстояние, самый хитрый и жадный мошенник в мире, еще не начало лишать вас кусочков мира. Очевидное было буквально оче-видным - погремушка, упавшая за пределы поля зрения, прекращала существовать: исчезновение означало уничтожение. Вы не претендовали на какое-либо из лиц в зеркале. Оно могло существовать само по себе: лицо того ребенка, не ваше.
(2) Ребенок. Постепенно вы изучили важное, я бы сказал фатальное искусство: выходить из себя и оборачиваться в свою сторону, как бы глядя на себя чужими глазами с расстояния нескольких метров, и "видеть" себя с точки зрения окружающих в виде такого же человека, как все они, с нормальной головой на плечах. Такого же, но неповторимого. Вы научились отождествляться с определенным лицом в зеркале и откликаться на его имя. Но по большей части вы остались сами для себя огромным, безголовым, безграничным Пространством, в котором происходят события вашего мира. Временами, возможно, вы хорошо осознавали, что являетесь этим Пространством. (Ребенок спрашивает окружающих, почему у всех есть головы, а у него нет, или заявляет, что он не здесь, что его нет, что он невидим. Карлос, во время празднования его дня трехлетия, когда его попросили показать всех родственников, правильно сделал это, но когда его попросили показать Карлоса, помахал руками в воздухе из стороны в сторону: Карлос не мог найти Карлоса.)
На этой стадии у вас есть возможность и накормить волков, и сохранить овец: вам открыт и бесконечный нечеловеческий мир, из которого вы выходите, и ограниченный человеческий мир, в который вы входите. Коротко говоря, у вас сосуществуют два способа восприятия себя. Для личного пользования вы всё еще не-что-либо, разреженное, громадное, расплывающееся до звезд (хотя они уже вдали, они всё еще достижимы - это еще ваши звезды), тогда как для взаимодействия с обществом вы чем дальше, тем больше становитесь полной противоположностью всего этого. Если сказано, что нам, взрослым, следует уподобиться детям, чтобы войти в царствие небесное, то речь идет о малышах именно этого счастливого возраста - о тех, которые со своей точки зрения неизмеримо велики, больше, чем так называемые взрослые.
(3) Взрослый, имеющий голову. Люди развиваются в разном темпе. Поппи уже в два года очень любила рассматривать себя в зеркале; в два года и три месяца, когда ее мать (я считаю, неумно) сказала ей, что, возможно, по эту сторону зеркала нет лица, и есть только пустота, она ответила: "Не говори об этом, это пугает меня!" Вероятно, уже в очень раннем возрасте наш культурный взгляд на себя снаружи начинает перевешивать, подменять собой, и постепенно вытеснять наш первоначальный взгляд на себя изнутри. Мы не растем, мы уменьшаемся. Раньше мы присутствовали, и звезды, и все остальные вещи в мире были рядом - теперь мы сжались и удалились от вещей. Раньше мир был внутри нас - теперь мы (что осталось от нас) - внутри мира. И разве удивительно, что, сократившись из того, что было сценой всех явлений, до этой маленькой части мира, мы становимся жадными, обиженными, отчужденными, испуганными, неудачливыми, утомленными, негибкими, вторичными, нелюбящими, просто сумасшедшими. В деталях:
Жадными - ибо мы стремимся вновь захватить как можно большую часть нашего потерянного царства.
Обиженными и агрессивными - когда мы хотим отомстить миропорядку, который так жестоко уменьшил нас в размерах.
Отчужденными, одинокими, подозрительными - поскольку мы, в своей угрюмости, воображаем, что люди, и даже животные и неодушевленные объекты сторонятся нас и вообще предпочитают стоять в стороне и не вступать в общение: мы неспособны увидеть, как дистанция между нами схлапывается в ничто, так что в действительности все они прямо здесь, в наших объятиях, ближе, чем физически близко.
Испуганными - поскольку нам кажется, что мы вещи, зависящие от всех других вещей и противостоящие им.
Неудачливыми - поскольку действия в пользу чего-либо ограниченного обречены на неудачу: вероятный исход даже самых "успешных" предприятий - разочарование, неизбежный конец - смерть.
Утомленными - поскольку строительство и починка и модернизация воображаемой среды, в которой мы живем, требует от нас слишком много сил.
Негибкими, неироничными, неестественными, фальшивыми - поскольку мы питаемся ложью, и при этом неуклюжей, недодуманной, мелкой, ограничивающей ложью.
Вторичными - поскольку мы отрезаем себя от нашего Источника и Центра и считаем себя несущественным локальным феноменом.
Нелюбящими - поскольку мы думаем, что занимаем некоторый объем, а все остальные находятся снаружи, что мы не устроены открытыми и и способными любить.
Сумасшедшими - поскольку мы "видим" вещи, которых нет, и искренне верим (в противоречии с очевидным) что здесь, на расстоянии в ноль метров от себя, мы есть то, чем мы кажемся, когда на нас смотрят с расстояния в два метра - твердые непрозрачные цветные комки материи характерных очертаний. Как может наша жизнь и наш мир избежать сумасшествия, когда их Центр сошел с ума?
Пока мы не страдаем от этих многочисленных недугов, мы остаемся детьми в душе, как на стадии (2), безголовыми, прозрачными, светлыми, и более или менее осведомленными о том, кто мы есть. Или же, напротив, мы уже продвинулись на следующую стадию (4). В любом случае, основная причина, по которой мы выживаем и не сходим с ума, проста и обнадеживающа. Если в нашей каждодневном существовании мы часто поступаем разумно, с любовью, с юмором, и даже чувствуем себя счастливыми, это потому что все мы - до какой стадии развития мы ни доросли - всё-таки вырастаем и питаемся из одного общего Источника, из центрального Совершенства, из нашего Безголовия, или Первичного Лица, или Прозрачности, или Сознающей Себя Пустоты. На всем пути нам светит один и тот же Внутренний Свет, несмотря на то, впускаем ли мы его в себя или нет. Наше счастье глубоко укоренено и истинно, тогда как наши беды поверхностны и нереальны, рождены галлюцинациями и невежеством. Мы страдаем из-за того, что забываем, что в самом нашем центре мы совершенны.
Здесь хочется спросить: возможно, стадия (3) - отрезок пути, мощеный страданиями, происходящими от галлюцинаций - это всего лишь большая ошибка, ненужный крюк, которого можно и следовало бы избежать? Может быть, можно перепрыгнуть - с помощью просветленных родителей и учителей - из детства, стадии (2), к подлинной взрослости, к визионерству позднейших стадий, таким образом избегая худшие из тех бед, которые мы только что перечислили? Другими словами, может ли человек стать полноправным членом клуба "Человечество" и пользоваться его неоценимыми привилегиями и удобствами, но без принятия на себя обязательства лгать, как все другие члены, без включения в Игру С Лицами, без принятия людского облика? Рильке, записывая поразивший его эпизод из детства, не был оптимистичен. "И затем происходит худшее. Они берут его за руку и выводят к столу; и все, сколько их присутствует, собираются, гонимые любопытством, около лампы. Они крадут лучшие куски зрелища; они держатся в тени, в то время как на него падает, вместе со светом, весь стыд обладания лицом. Останется ли он с ними, и будет ли притворяться, что живет так, как хотели они, и вырастет ли, подражая им?.."
Перед нами стоит вопрос: можем ли мы отвергнуть эти воображаемые "головные" уборы, эти постыдные и (если рассмотреть, сколько они отнимают) смертельные выросты, которые общество твердо намерено взрастить у нас на плечах - отвергнуть вместе со всем, что следует из их принятия?
Наш ответ таков: на практике, нет. Спрямить путь, не пройдя через стадию обладания головой, невозможно. Мы обязаны взвалить на себя этот груз и пройти с ним по длинной обходной дороге. Конечно, некоторые отказываются сделать это, и никогда не научаются видеть себя во втором и третьем лице. Словно старший брат в притче о блудном сыне, они продолжают жить там, где родились, первое лицо, настоящее время, единственное число, со всей наивностью, которую это предполагает. Это незавидное состояние. Неспособные осознать и привыкнуть к тому, как другие видят их, они заслуживают титул "отсталых" или того хуже, соответствующим образом ведут себя, и не могут следить за собой. Образно выражаясь, нет такого пути из потерянного Рая детства в Небеса просветления, который бы не вел через Дальние края, некое подобие Ада или, по крайней мере, Чистилища. Чтобы действительно дойти до следующих стадий Пути, мы должны прежде всего стать полноправными членами общества, с головами на плечах: в детстве наша эгоцентричность еще слишком слаба, невпечатляюща, переменчива и наивна, еще недостаточно наша, чтобы имело смысл приносить ее в жертву. Чтобы действительно потерять голову, нужно сперва почувствовать, как прочно она держится на плечах. Чтобы действительно ощутить, чем мы являемся, мы прежде всего должны отождествить себя с тем, что мы не есть. Чтобы по достоинству оценить очевидное, мы должны привыкнуть игнорировать и отвергать его. Мир устроен так, что невозможно стать свободным от ничего: освободиться можно от чего-либо ложного, иначе это вообще не освобождение. Так что приведенный список наших бед - далеко не полный, конечно - служит не только во вред нам, но и на пользу. Эти беды являются необходимым условием нашего освобождения. Они вдохновляют и убеждают нас осознать, переоткрыть то очевидное, что может излечить их вместе и порознь. Они служат фундаментом того блаженства, которое (как мы увидим) может быть достигнуто в конце нашего путешествия. Между тем, они же гонят нас, заставляя скорее двигаться дальше. Кто хотел бы дольше, чем следует, находиться в этой мучительной области? И кто, пройдя уже так далеко по Пути, не захотел бы продолжить - тем более что наш следующий участок дороги безусловно самый легкий и прямой по сравнению с другими?
(4) Заметивший отсутствие головы. Всё, что нужно сделать, чтобы перейти на четвертую стадию нашего путешествия - это, хотя бы на миг, обратить стрелу своего внимания в противоположную сторону. Как сказано в книге "Ката Упанишад", "Бог создал все чувства обращенными наружу, так что человек смотрит наружу, а не внутрь себя. Но изредка смельчак, алчущий бессмертия, смотрел в обратную сторону и обнаруживал себя." На самом деле, многое поддерживает такого смельчака. Он окружен ежеминутными напоминаниями и намеками, бесчисленными способами обращения стрелы внимания - если только он достаточно настойчив в поисках истинного себя, и только если он согласен на секунду перестать считать себя тем, кем он является согласно мнению других, согласно воспоминаниям, согласно воображению, и полагаться на те свидетельства, которые он добывает сам.
Вот три из множества способов повернуть стрелу внимания в обратную сторону, которые внимательный и честный читатель может немедленно попробовать:
(i) То, на что вы смотрите сейчас, это этот текст; то, из чего вы смотрите сейчас, это пустое Пространство, принимающее этот текст. Вы отдаете голову, и получает взамен этот текст, и тогда больше ничто не стоит между вами и им: вы исчезаете ради него.
(ii) Из чего вы смотрите сейчас, это не два маленьких и надежно застекленных окошка, называемых глазами, однако одно огромное и широко раскрытое "Окно" без краев; в сущности, вы и есть это "Окно" без рамы и стекла.
(iii) Чтобы убедиться в этом, укажите пальцем на это "Окно" и отметьте, что палец указывает на... если бы на что-либо. Пожалуйста, сделайте это прямо сейчас.
В противоположность первому впечатлению, сознательное безголовие (или прозрачность, или видение ничего там, где должен быть я) обладает рядом уникальных преимуществ. Этому ощущению нет подобных. Вот всего лишь пять его особенностей - перечисленных здесь не затем, чтобы читатель поверил, но для проверки:
Во-первых, это смотрение в себя является самой простой вещью в мире, хотя столетиями его представляли как самую сложную вещь в мире. Многие ищущие люди искренне верили в этот культ. Величайшее из сокровищ, в поисках которого они изнашивали себя, на самом деле является самой доступной, самой открытой и самой очевидной из тех вещей, которые человек может найти; это сокровище лежит на ярком свету, и его невозможно скрыть. Когда Будда говорил, что нирвана "доступна зрению, притягательна, привлекательна, достижима", это полностью понятно и непротиворечиво. То же верно и в отношении изречения магистра Аммона, говорившего, что первый шаг по пути Дзен - это увидеть, что нашей истинной природой является Пустота: освобождение от дурной кармы приходит после - не до - такого видения. То же и насчет Раманы Махарши, утверждавшего, что увидеть, Что и Кто мы есть в действительности, легче, чем увидеть ягоду крыжовника у себя на ладони - как это часто случается, этот индуистский мудрец подтверждает учение Дзен. Все эти цитаты говорят о том, что к тому, чтобы заглянуть в себя, не нужно готовиться, и не нужно создавать условий. Ваша истинная природа всё время открыта вам, и просто удивительно, как могут люди утверждать обратное. Она достижима прямо в эту секунду, что бы с вами сейчас ни происходило, и, чтобы увидеть ее, вы не должны быть святым, образованным, умным или каким-то особенным.
Во-вторых, только это - настоящее зрение. Это невозможно увидеть неправильно, как бы вы ни старались. Попробуйте представить, как бы вы могли быть более или менее безголовым, как бы вы могли признать себя Пустотой частично или с оговорками. Смотрение на самого смотрящего субъекта нельзя подделать, либо оно есть, либо его нет, в сравнении с ним смотрение на объекты (такие, как страница с черными значками, руки, держащие книгу, их фон) - это всего лишь мимолетное просматривание: большая часть рассматриваемого упускается, проходит мимо. Зрение, направленное наружу, не бывает совершенным, а зрение, направленное внутрь, не бывает затуманенным, как говорили Чуань-цу и Шен-гуй.
В-третьих, это зрение видит далеко. Даже самый ясный и глубокий взгляд наружу мелкомасштабен (подобен взгляду в тупик туннеля) в сравнении со взглядом внутрь, в безголовие, безотносительно простирающееся вокруг и вовеки. Можно сказать, что оно проникает в самую глубину нашего сознания, и, далее того, в бездну вне сознания, даже вне существования, но это звучит слишком многословно и по-книжному. Как далеко может проникнуть взгляд, ничем не задерживаемый, когда мы отваживаемся непредвзято указать на место, где мы, по всей видимости, должны находиться! Самооправдывающее и самодостаточное, не поддающееся определению, поскольку в нем Нечего описывать, то, Что видимо как в видящем, так и видящим, не оставляющее ему сомнений относительно его происхождения. Вот ощущение, отличающееся немедленостью, непосредственностью, неоспоримостью. Это убеждает, как ничто иное. "Когда увидишь истину, - сказал суфий Аль-Алави, - вера уже не нужна."
В-четвертых, этот опыт легче, чем какой-либо другой, разделить с другими, поскольку он один и тот же у всех - у Будды, у Иисуса, у Шен-гуя, у Аль-Алави, у вас и у меня. И понятно почему, ведь в нем нет ничего, что могло бы сделать его различным, ничего, что могло бы не получиться, ничего субъективного; на него не могут повлиять ваши привычки и пристрастия. В Безголовии, если не в чем-либо ином, мы едины. Как это непохоже на прочие ощущения, которые так сложно разделить с другими! Как бы живо вы ни описали и ни объяснили другу ваши мысли и чувства, вы никогда не можете быть уверены, что он переживает то же, что вы. (Вы с ним соглашаетесь, что, скажем, этот цветок является красным, красивым, изящным, и так далее; но ваш внутренний опыт, к которому прикреплен каждый из этих ярлыков, невозможно передать вашему другу. Ваше ощущение красного может оказаться его ощущением розового или синего.) Но стоит обратить стрелу внимания внутрь, и мы немедленно входим в область Абсолютной Определенности. Здесь и только здесь, перед нашим безликим Лицом, на уровне нашей истинной природы, царит совершенное понимание, вечный мир, нет ни одной возможности разногласий. Это соглашение невозможно нарушить или обновить, поскольку это глубочайшее единство в том, что касается того, Чем мы и все остальные существа являемся на самом деле. В свете этого фундаментального единства мы можем различаться до какой угодно степени в том, чем мы кажемся.
Наконец, в-пятых, это ощущение себя как Ничего всегда рядом, подобно воде в кране, какое бы у нас ни было настроение, чем бы мы ни занимались, как бы взволнованы или спокойны мы ни были в данный момент - в общем, когда бы нам ни потребовалось это ощущение. В отличие от мыслей и чувств (даже самых "чистых" и "духовных"), оно доступно немедленно и вызывается простым смотрением внутрь и ненахождением головы.
Мы рассмотрели пять неоценимых достоинств этого простого смотрения внутрь и нашли, что ему очень легко научиться, что его невозможно делать неправильно, что оно достигает необычайных глубин, что его особенно легко разделить с другими, и что оно доступно в любой момент. Но у этой сверкающей медали есть и оборотная сторона, целый набор дефектов и царапин, так сказать, которые мы обнаружили за прошедшие двадцать лет.
Некоторые из этих кажущихся недостатков происходят от самих преимуществ этого смотрения внутрь. Например, именно из-за того, что оно так очевидно и легко, так доступно (когда вам хочется), так естественно и ординарно, его очень легко недооценить, даже проигнорировать, не разобравшись, как нечто тривиальное. На практике, его неизмеримая глубина и духовное значение то и дело проходят незамеченными. Разве,- мог бы сказать кто-нибудь,- такое несложное и безболезненное наблюдение может дать много? Что легко пришло, с тем легко расстаемся. Можно ли признать смотрение на свой палец духовным подвигом, заслуживающем драгоценной награды? Кроме того, это, прямо скажем, дешевое ощущение приходит к нам без мистического ореола, без фейерверка космических сущностей, без экстаза. Напротив, это абсолютный минимум вместо абсолютного максимума, долина, а не головокружительный взлет духа. В этом нет ничего "гималайского". То, что начало этой книги описывает сцену в этих горах, с их многочисленными духовными ассоциациями, сбивает с толку, заслоняя скромность и приземленность того ощущения, которое я описываю. Увидеть свое истинное Лицо, во всей его домашней неприукрашенности, можно с такой же легкостью в транспортной пробке или в общественной уборной, но в этих случаях его труднее перепутать с какими-либо декорациями. В любом случае, в отличие от обрамления - великолепного или обыденного - само ощущение невозможно хранить, как сокровище, доставая время от времени, чтобы полюбоваться. Это - либо сейчас, либо никогда. Это можно найти только в Зоне Отсутствия Времени. (Если вас интересует, где находится эта зона, посмотрите на свои наручные часы и продолжайте смотреть на них, медленно поднося их к лицу - в конце концов часы окажутся в таком месте, где они не показывают времени, где никто не рождается и не умирает, не просыпается и не засыпает, в место "подлинного зрения, вечного зрения", говоря словами Шен-гуя. Короче, это то место, где вы являетесь собой, и вечно у себя дома.) То, чем вы являетесь, не обладает временем и не нуждается во времени.
Таким образом, неудивительно, что видеть Это (что есть ни что иное, как осознанно быть Этим) кажется людям таким пресным, спартанским и даже суровым ощущением. То, что оно настолько "нерелигиозно", "неэмоционально", "похоже на науку своей сухостью", "прозаично и лишено блеска", является доказательством его подлинности. "Здесь ничто не ярко; всё серо и в высшей степени равнодушно к моему присутствию." Вот примеры недовольных комментариев, которые может вызвать первый опыт смотрения на Пустоту, и понятно почему. (Цитаты взяты из Д. Т. Судзуки, знаменитого автора книг о Дзен, и он описывает сатори, что есть то же самое видение нашего истинного лица или Пустоты.) Что до того, что мы якобы должны заслужить это ощущение, или каким-то особым способом достичь его - это чушь; любой может увидеть, Чем он и все существа являются в вечности, из которой мы исходим, увидеть независимо от заслуг и мистической тренировки или отсутствия оной.
Так что эти кажущиеся "дефекты" или "царапины" - в особенности кажущаяся мелкомасштабность такого взгляда внутрь - являются всего лишь плодами первоначального непонимания и с легкостью устраняются. Настоящий "дефект" совсем иной, и он действительно серьезен. Он состоит в том, что большинство людей, которым было показано Это, которых убедили взглянуть внутрь и проникнуть в свое безголовие так, как мы описали (и их число измеряется пятизначной цифрой), не делают никаких выводов из этого. Для них (если это вообще было им интересно), это всего лишь любопытный эксперимент, курьезная точка зрения; или же просто развлечение, игра для детей, и в любом случае не что-либо, что может повлиять на каждодневную жизнь. Это не воспринимается как нечто, что стоит продолжать, повторять и изучать, тем более - тренировать. И в результате это никак не влияет на людей.
Каковы бы ни были причины этого, факт состоит в том, что хотя это простое смотрение внутрь потенциально является именно тем, что мы хотели получить, и даже большим, на практике почти для каждого это ощущение остается лишь одним из миллионов ощущений, составляющих человеческую жизнь. Это даже недостойно названия первого шага вдоль Пути; или же это шаг, который не считается.
Впрочем, некоторые идут дальше. Они переходят на пятую стадию.
(5) Интересущийся безголовием. Вот где начинается "трудная" часть, состоящая в повторении безголового смотрения в Пустоту, пока это смотрение не станет естественным и обыденным; пока вам не будет в любой момент ясно - что бы вы ни делали - что никто этого не делает. Другими словами, пока ваша жизнь не будет вся основана на стреле внимания с двумя острыми концами, из которых один направлен на пустоту внутри, а другой - наружу на то, что ее заполняет. Таков основной способ медитации, используемый на этом Пути. Этот способ подходит для медитации в любых условиях (включая рыночную площадь) и в любом настроении, но, кроме того, вы можете с пользой дополнить его более формальными сеансами медитации - сидя в спокойном месте и наслаждаясь тем же ощущением, в одиночестве или с друзьями.
Это такой тип медитации, который не разбивает наш день на две несравнимые части - время спокойного и отрешенного созерцания, и время самозабвенного погружения в водоворот мира. Напротив, весь день будет проникнут одним чувством, одним постоянным качеством. Что бы мы ни делали, ни предпринимали, ни претерпевали - мы немедленно можем обратить эти ситуации на пользу себе: они дают нам возможность пронаблюдать, Кто участвует в них. (Точнее говоря, Кто участвует в них, при этом совершенно не участвуя.) Короче, изо всех видов медитации этот требует меньше всего позы и подготовки, и (если привыкнуть к нему) наиболее естественен и практичен. А также служит развлечением: ощущение от него такое, словно бы лишенное черт лица Первичное Лицо улыбается, подобно исчезающему Чеширскому Коту!
Вначале эта медитация будет требовать значительного сосредоточения. Как правило, человеку требуются годы или даже десятилетия, чтобы достигнуть чего-то похожего на постоянное ненапряженное смотрение внутрь. Между тем, метод остается одним и тем же на всем протяжении этого времени. Нужно просто перевести взгляд на того, кто смотрит (или, другими словами, прекратить намеренно не смотреть на того, кто смотрит) и убедиться, что никто не смотрит. Некоторым трудно удерживаться в этом состоянии дольше, чем одно мгновение. Другие - в особенности юные люди, сравнительно мало времени посвятившие созданию у себя иллюзии, что кто-то находится в центре их мира - обучаются этому быстрее. Этого следовало ожидать: оин всё еще близки к стадии (1), когда, младенцами, мы еще не были для себя объектом или вещью. Словно животные, мы жили тогда из своего источника, из центральной Пустоты, бессознательно и без затруднений. Теперь мы хотим вернуться и жить так же, но сознательно.
Это вдохновляющее намерение. По меньшей мере, оно может быть охарактеризовано как плавание по мощному подводному течению эволюции - эволюции сознания, прошедшего предысторию, историю, и теперь сжатое до основных пунктов, до оглавления, в вашей собственной истории в виде личности. (Строго говоря, развивается не само сознание - осознающая себя Пустота - а то, что ее наполняет. Само вечное сознание не может меняться, поскольку существует вне и независимо от своих наполнителей, которые существуют в пространстве и во времени.)
Как животное или младенец на стадии (1) вы не осознавали себя: все ваши стрелы внимания были нацелены наружу; вы не замечали своего присутствия. Ребенком на стадии (2) вы, вероятно, время от времени вполне осознавали себя; в эти моменты стрела внимания была направлена также и внутрь, и она попадала в мишень: вы видели свое Отсутствие - конечно, непреднамеренно. Но чаще и чаще ваши стрелы, направленные внутрь, падали, не долетев до мишени; вместо того, чтобы долететь до центрального Отсутствия-кого-бы-то-ни-было, они застревали на периферии, в присутствии очень человеческого кого-то. На стадии (3), в виде ложно осознающего себя взрослого, вы всё так же направляли стрелы своего внимания на этого не стоящего внимания кого-то, на вашу человеческую видимость, которая день ото дня казалась вам всё более материальной, и вскоре стала вашим удостоверением личности и даже собственно вашей личностью. (Поддельное удостоверение, фальшивая личность!) И теперь, на стадиях (4) и (5), вы вновь начинаете верно осознавать себя: но в этот раз вы пронзаете кольцо видимостей более целенаправленно и настойчиво, и возвращаетесь по праву к тому, видимостями Чего все они являются, к вашей Природе, к вашей подлинной Личности, к вашему Наличию-Отсутствию, к Ядру и Источнику. Всё чаще ваши стрелы внимания, одновременно направленные внутрь и наружу, поражают мишень. Вы научаетесь смотрению в обе стороны - одновременно глядя внутрь на Ничто и наружу на всё.
(переводчик принял решение не помещать перевод конца этой главы в Интернет)