1. Сегодня мы располагаем единственным текстом, описывающим события древнерусской истории до 1206 года.
2. Этот текст существует сегодня в списках, созданных, скорее всего, не ранее 18 века. Только с этого века он становится известным. Важно, что до этого времени никаких упоминаний о «Повести временных лет» русские источники не содержат. По–видимому, в начале 17 века этот текст был еще неизвестен.
3. Все известные нам сегодня списки «Повести временных лет», на наш взгляд, были написаны в одно и то же время (конец 17 – начало 18 века) и в одном и том же месте». Я его найду, но – позднее.
«Радзивиловская летопись не имела полноценного научного издания вплоть до 1889 года». «В 1758 году, во время семилетней войны с Пруссией, Кенигсберг оказался в руках русских. Радзивиловская летопись попала в Россию и была передана библиотеке Академии наук, где и хранится до настоящего времени». «После первой шестилистовой тетради, на протяжении почти всей книги, идут стандартные восьми листовые тетради». «Почти все развороты первых двух тетрадей – распавшиеся на два листа, то есть разорванные пополам». «… во всех распавшихся тетрадях, включая первую, было когда–то по 8 листов, и таким образом последний лист каждой тетради имел церковнославянский номер, кратный восьми». «При внимательном изучении церковнославянских цифр на первых двух тетрадях оказывается, что номера трех листов: 10,11 и 12–го по церковнославянской нумерации, очевидно, кем–то исправлены. А именно они увеличены на единицу. Прежние их церковнославянские номера были 9, 10 и 11. Кто–то приписал две черточки к церковнославянскому «а», после чего оно стало похоже на «в». Исправление настолько грубое, что его трудно не заметить». От себя добавлю, не потому ли бывший соловецкий сиделец, всю жизнь посвятивший «Повести временных лет» и не заметивший подделки, стал самым уважаемым академиком? Продолжим цитирование: «У «фиты» просто подтерт правый бок». ««Лишний» лист был просто вырван. На его месте остался след в виде смыслового разрыва текста». «Вернемся к листу с порядковым церковнославянским номером 9 (и арабским – 8). Отметим, что даже при беглом перелистывании рукописи характерные дефекты этого листа сразу бросаются в глаза. Его углы надорваны. Он явно представляет собой отдельный лист, то есть не является частью целого разворота. Попробуем объяснить, зачем для него освобождали место? А описано на нем ни много, ни мало, как призвание варягов на Русь, то есть основа знаменитой норманнской теории. Если же убрать этот лист из рукописи, то норманнская теория из нее исчезнет (выделено мной). Рюрик становится только первым русским князем». «Уже самый беглый внешний осмотр рукописи свидетельствует, что на ее первых восьми листах, излагающих начало русской истории – хронологию, происхождение славянских племен, основание Новгорода и т.д., — нумерация или отсутствует, или выполнена явно разными почерками». «К одному из надорванных углов «норманнского» листа Радзивиловской летописи подклеена любопытная записка: «…перед сим недостает целого листа. Итак, некий комментатор услужливо сообщает нам, что якобы здесь пропущен лист. Однако, как ни странно, никакого смыслового разрыва в этом месте мы не обнаруживаем». «И этот лист стараниями Шлецера и его «научной» школы был найден. С тех пор его содержание неизменно включают во все издания «Повести временных лет». «На этом листе изложена ни много, ни мало, как вся глобальная хронология древней русской истории и ее связь с мировой хронологией: от Адама до потопа, а от потопа до Авраама…». «Если этот лист убрать, то русская хронология «Повести временных лет» повисает в воздухе».
«Итак, по нашему мнению, история «древнейшей» Радзивиловской рукописи была приблизительно такова. Ее изготовили в Кенигсберге в начале 18 века, по–видимому, в связи с приездом туда Петра I. Петр одобрил кенигсбергскую работу, и с тех пор Радзивиловская летопись стала именоваться «древнейшей русской летописью». По всей видимости, завершая работу, приезжие профессора решили добросовестно «подправить» первоисточник. Какие–то листы из Радзивиловской летописи изъяли, какие–то вставили. Но все же в Радзивиловской рукописи остались следы переделки. Это могло посеять нежелательные сомнения. Поэтому оригинал рукописи долгое время держали подальше от любопытных глаз. И только спустя более чем сто лет Радзивиловскую летопись, наконец, опубликовали».
Сделаем небольшой анализ цитаты из Нестора, теперь уже зная, что она, скорее всего, подделана в Радзивиловской летописи, чтобы показать, кто такие русские. Прежде всего, обратим внимание на состав «земель» Сима, Хама и Иафета, причем, на «земли Иафета до моей вставки: «Сделаем разрыв в цитате и продолжим ее далее», то есть «земли Иафета», набранные обычным шрифтом, и «земли Иафета», набранные жирным шрифтом. Самый малый кусок «земель» получил Сим, пришлось перечислять почти все «деревни», да еще по три раза одну и ту же. Если все привести к нынешней географии, «владения Сима» – это от Афганистана до восточной части Средиземного моря и от центра Турции до Аравийской пустыни. Хам имеет «земель» не больше, чем Сим: юг Аравийского полуострова (Эфиопию — «соседку Индии»), «другую Эфиопию», настоящую, Египет, Ливию, острова. Если учесть «земли Иафета» до выделенного мной в тексте слова «славяне», немного выше выделения большого куска текста, то подробно описывается каждый участочек, а именно: северная часть Ирана, Армения, Кусок Грузии, Причерноморская Турция, Босфор, Греция, восточный кусок Приазовья. Крым считать не надо, как видно из моего замечания в скобках. Приазовье я тоже бы не стал считать, так как в тексте не сказано, что Иафет – самый любимый сын Ноя и ему дали больше всех «земель. Если сюда еще добавить Скифию, она же Сарматия, так как по самому их определению они исключают друг друга (сарматы вытеснили скифов, сарматов вытеснили гунны), то совершенно ясно становится, что Иафет – самый любимый сын Ноя и он ему выделил земель и больше всех, и самые лучшие. А Нестор все не может никак успокоиться, и добавляет, и добавляет ему земель, смотри выше выделенный их перечень: от Зауралья до Атлантики, от Малой Азии до Ледовитого океана. Только одно это соображение говорит о том, что «Нестор» врет. Подумайте сами. Не может же он «включить» всю Европу, в том числе и наши советские земли всем братьям поровну. Так сказать первичные «земли» Иафета напрочь перекрывают доступ «новых земель» к первичным библейским «землям» Сима и Хама. Пришлось на одного Иафета навешивать их.
Не обошлось, конечно, без подтасовок и во владениях Хама. То сказано, что «даже и ДО Индии», а через несколько строчек текста туда попала и САМА Индия. Часть «земель» Хама и Иафета повторяются у обоих, чтобы казалось побольше земель у каждого по сравнению с «богатым» Иафетом. Чувствовал «Нестор», что дележка земель у него получается не совсем честная. Хаму добавлена какая–то река Красная, «текущая на восток». Так «текущих» рек я и на современной большой географической карте не нашел. Хаму же добавлен остров Сардиния, хотя об Италии не говорится, что она кому–либо из сыновей Ноя принадлежит. На самолете туда летать Хаму, что ли? В общем, старался «Нестор» как мог, а «новохронисты–2» взяли да и раскрыли. Николай Михайлович Карамзин не мог, Дмитрий Сергеевич Лихачев, всю жизнь произучавший Повесть временных лет, — не мог, а они раз, — и открыли нам глаза. От меня им большое искреннее спасибо.
Карамзин же совсем перестарался, конкретизировав «Нестора» и указав «нашим народам» все их речки, озерки и лесные полянки: «Кроме народов славянских, по сказанию Нестора, жили тогда в России и многие иноплеменные: меря вокруг Ростова и на озере Клещине, или Переславском; мурома на Оке, где сия река впадает в Волгу; черемиса, мещера, мордва на юго–востоке от мери; ливь в Ливонии; чудь в Эстонии и на восток к Ладожскому озеру; нарова там где Нарва; ямь, или емь, в Финляндии; весь на Белеозере; пермь в губернии сего имени; югра, или нынешние березовские остяки, на Оби и Сосьве; печера на реке Печере».
Обратим внимание на резкое «осовременивание» названий народов, выделенных мной, по сравнению с названиями народов и земель до моего выделения. До выделения эти названия древнейшие, все справочники пришлось перерыть, чтобы узнать, что это такое на самом деле, но так до некоторых названий и не докопался. Многие ныне знают «земли Сима» под названиями: Бактрия, Ринокорур, Мидия, Кордуна, Аравия Старейшая, Аравия Сильная, Елимаис, Килисирия, Комагина? А у Хама: Фиваида, Кириния, река Геона? Да и у самого Иафета в списке до моего выделения: Мидия Каппадокия, Пафлагония, Галатея, Деревия, Малосия? На одних Балканах 6 земель: Фракия, Далматия, Фессалия, Аркадия, Ипиротия, Иллирия. А теперь назовем «земли Иафета», выделенные мной в тексте, каждая из которых размером в три–пять «Балкан», а некоторые и — в полглобуса: Британия, русские, пермь, печера, ляхи, поляки, шведы, англы, земля английская, немцы, хорваты. Ну, прямо с современной карты списаны за несколько тысяч лет до новой эры. Все узнаваемо, особенно, «шведы», «Британия», «земля английская», самое старое название которой, в общем–то, Альбион. И откуда, спрашивается, «Нестор» узнал про «пермь» в 1110 году, если она впервые появилась на карте России в 1781 году из деревни Егошиха? Карамзин прямо уточнил, что «пермь в губернии сего имени». Еще бы, ведь Пермь «нашли» в Егошихе, когда Карамзину было 15 лет. А слово «хорваты» появилось чуть ли не в 20 веке. Ранее там была Иллирия, «Нестором» уже упомянутая. А немцами германцев (самоназвание «дойч», «дойчланд») стали называть только русские, и только при Петре. А тут «Нестор» в 1110 году откуда–то узнал, что «дойч» – это «немцы». А шведы, которые в древности «норманны»? Из всей Азии, у настоящего Нестора, если он был, указана только «часть Азии, называемая Иония», а это всего лишь береговая линия средней части западного побережья полуострова Малая Азия. А реки как у «Нестора» по–современному зовутся? Дунай, Днестр, Двина, Волга, хотя последняя – Итиль. Не забыты даже речушки Припять и Волхов. Хотя известно, что в древние времена реки назывались просто «река» или «вода», только эти слова употреблялись не по–русски, конечно, а у каждого на своем языке.
Надо отметить и «просительно–извинительный» тон повествования, особенно у Лихачева и Лебедева: «показались похожи на сарматов», «нашелся принужденным сказать, что скорее их следует отнести к народам европейским», «доказать, что русский народ не без роду и племени», «что он имеет свою историю», «показать в ряду других европейских стран». Так и прет: не хунхузы мы, извините; не бродячие гунны с сарматами, и не половцы, не перекати–поле, мы совершенно оседлые, даже дома строим; пустите нас к себе, западноевропейцы. В дальнейшем я покажу, что не надо ничего просить. Народы всегда живут, где «родились», только отщепенцы от народов уходили иногда, да и сегодня уходят. И историю подделывать не надо, может оказаться, что без подделок–то она еще лучше будет. Хотя не только мы свою историю подделывали. Казалось, что так она лучше выглядеть будет, как нарумяненная девка, с насурмленными бровями, набеленными ланитами, и с «мушкой» на щеке. А слова «пришли и сели» про народы не надо говорить вообще. Дальше дня пути пешком целые народы не ходили в древние века, не ходят и сегодня, отщепенцы – ходят, а народы целиком – нет. Даже, если поверить, что угры (венгры) ушли в нынешнюю Венгрию, то и это можно очень просто объяснить, на житейском, так сказать, уровне. Отщепенцы ушли и попали в более благодатные климатические условия, родственные тем, в которых они жили ранее. Отъелись, почувствовали первый древнейший «позыв» по Фрейду, размножились пуще прежнего, перемешались с соседями. А народ–то остался там, где жил, в том же состоянии, с несколько пониженным «позывом» из–за трудностей жизни, некогда «этим» заниматься, пожрать бы добыть. Вот и все, и никаких сложных теорий не надо.
Забыл сказать очень важную вещь. Вышеприведенные авторы извинительно–уничижительно доказывают, что мы «не кочевые, оседлые». Оседлые – это точно, далее я покажу это. Но, почему, спрашивается, кочевые народы тем самым как бы отнесены ими к народам второго сорта? Где кочевать можно в Западной Европе, а, главное, зачем? Там трава из–за Гольфстрима за три дня отрастает, как новая. А в Казахстане? Там съели овечки траву, но больше вытоптали, почва – супесь. А тут лето наступило, жара, Гольфстрима нет с дождями. Только будущей весной трава здесь опять отрастет после таяния зимних снегов. Помирать что ли? Это гольфстримовские прихлебатели померли бы здесь немедленно. А казахи, ничуть не смущаясь, наладили пастбищеоборот, как в Месопотамии севооборот, и жили – не тужили, где другие бы померли немедленно. А мы с пренебрежением: кочевники, что с них возьмешь? Отсталые. Они в том «осталые», что не заводят каменных «замков», так им же их – не настроишься. Через каждую неделю надо в новый переезжать – трава–то около старого уже съедена, а новая вырастет только через год, а то и позже. Вот могилы предков – другое дело, они в одном месте и похожи на замки, ухоженные получше рыцарских. Покойников своих туда со всей степи свозят, благо – всегда в седле, а дорог не надо. В этом смысле они «передовее» западноевропейцев. А, что мебельных гарнитуров не заводят и канализацию к своим юртам не проводят, то это говорит как раз об их уме, а не об отсталости. То же самое можно сказать и о кочевых северных народах. Очень умные, дурной работы не делают, мужественные, волевые при невзгодах, изобретательные. А, что грамоты не придумали, так ее придумал только один народ, а остальные у него списали, как школьник у соседа по парте. Я еще подробно на этом остановлюсь в соответствующем месте. А пока скажу, что только народы – шовинисты могут говорить об отсталости других народов, родившихся одновременно с ними. Сказал, и сразу же прошу прощения. Не народы – шовинисты, а правители этих народов – наследственные шовинисты.
Глава 2
Первичные народы
Введение
Западная Европа пока исключена из рассмотрения. Снижение
«древности» народов уравнивает шансы русских.
Чтобы найти место русских среди народов Евразии, попытаюсь рассмотреть влияние на возникновение и становление народов географических понятий, таких, как север, юг, в том числе экстремальных, умеренных климатических полос. Равнинные, горные, предгорные, лесные, степные условия проживания. Вторичные признаки народов, такие как «совместимые» друг с другом народы и «несовместимые», экстремальной скученности и рассеянные, борющиеся и «уходящие» от борьбы, «находчивые» и «ненаходчивые», народы, а также «терпеливые» и «нетерпеливые», целеустремленные и «нецелеустремленные» народы. Необходимо также рассмотреть создание и функционирование семьи и семейства, отношение к детям и старикам, слияние не родственных семей, кровное и семейственное родство. Естественно, всякий народ состоит из элиты и общей массы. Необходимо рассмотреть формирование элиты, первичные и вторичные элиты, наследственные элиты, переход элиты в народ и обратно, переходные процессы в формировании элит и переходные элиты. Природные лидеры в народе: по физической силе, по уму, по находчивости, по хитрости, по стремлению и не стремлению в элиту, улучшатели и консерваторы, избираемые и достигающие. Революционные элиты, закрепление элиты.
Скажу сразу, что западноевропейцы кажутся мне, исключением из правил. Все остальные народы Евразии — это народы, развивавшиеся по какому–то правилу, и все они достигли сегодняшнего состояния по этому какому–то правилу. Западноевропейцы на каком–то этапе в своем развитии пошли по другому правилу и достигли сегодняшнего развития благодаря именно ему. К такой мысли меня наталкивает то, что длительность истории, то есть хронология исследованиями Морозова сокращена в среднем на 2000 лет, а у иных народов, таких как Древний Египет и Вавилон — еще более. По «новохрону–1» реальная история началась с 3 века нашей эры, по «новохрону–2», еще позже, с 11 века, а если принять во внимание, что «новохронисты–2» пишут про 11–13 века, что там «все темно», то реальная история началась с 14 века. Но, «новохрон–2» я пока не буду принимать во внимание, он написан не с исторической, а с политической целью. Я его критиковал и еще буду критиковать в соответствующем месте. А вот с 3 века история, действительно могла начаться и, исходя из этого, почти все народы вошли в жизнь почти одновременно. Разница даже в 500 – 700 лет не кажется такой большой по сравнению с разницей в 2000 – 5000 лет. Это очень облегчает мою задачу.
Географические особенности проживания народов.
«Главный проходной двор» древности
Безусловно, я в этом вопросе не оригинален. Таких исследований достаточно, но все они исследуют так сказать эмоциональные наклонности народов в зависимости от места проживания, такие как импульсивность и уравновешенность, страстность и флегматичность, сексуальность и воздержанность. Социальной стороной вопроса, мне кажется, занимались только, если они попадали в разряд взаимосвязанных с эмоциями, такие как ленивый народ и работящий. Причем писали, что в Африке ленивый народ, так как там все растет богом посаженное — только срывай и клади в рот, а в средней полосе все надо посадить, вырастить, убрать, сохранить, поэтому надо работать. На это можно ответить, да и отвечали, что в южном Китае тот же климат, что и в северной и южной Африке, а, между прочим, китайцы считаются самым работящим народом в мире. Самыми сексуальными в бывшем Советском Союзе считаются кавказцы, а население катастрофическими темпами увеличивалось в Средней Азии, «обеспечивая» хорошие показатели по всему Союзу.
Начнем с северных и южных народов Евразии. На юге жить хорошо. Не надо теплой одежды, почти не надо топлива. Пожарить шашлык и испечь лепешки — не много надо дров, но их ведь в Средней Азии вообще практически нет. Поэтому в средней полосе России при жительстве в лесу хотя и намного холоднее зимой, если топор есть, не пропадешь. Но улицу не натопишь, поэтому нужен дом, яма с крышей или пещера, где можно сохранить тепло. Это не простая задача. Пещер в России нет, деревянные рубленые, так называемые, русские дома почему–то не строили, а жили в ямах – землянках с крышей из хвороста и веток по описанию древних византийских хронистов. Этот вывод надо запомнить, чтобы объяснить его в соответствующем месте. Сейчас же просто скажу, что не было топоров. Потому, что южные народы в той же Средней Азии дома строили – каменные, но большинство – саманные.
Южные народы в основном теснились в районах предгорий, и только самая незначительная часть – в горах. Хотя, надо сказать, что и оазисы не пустовали. Пройдемся по северному Тибету, Памиру, Гиндукушу. Здесь «крыша мира» разделяется на две ветви: восточную и западную. Западная: Гиндукуш, Копетдаг, Эльбурус, Кавказ, Понтийские горы в Южном Причерноморье, Стара Планина на Балканах переходит с юга в Альпы, с севера — в Карпаты. В Причерноморье, особенно с северной стороны, гор нет, но я его включил, чтобы не прерывать ниточку, тянущуюся через половину планеты. Южную часть этой «ниточки» до Ирана, включающую Индию, Афганистан и Пакистан я не беру во внимание потому, что о жизни этих народов до завоевания их Великобританией почти ничего не известно, за исключением мифов и приписываемой им большой древности. Другая часть цепочки от Тибета: Тянь–Шань, Алтай, западные и восточные Саяны, Яблоневый и Становой хребты, Сихотэ–Алинь. Вся эта «цепочка» заселена плотно с незапамятных времен и народы, которые там живут сегодня, жили на этих же местах, как «началась» история. Даже швабы или баварцы, включая швейцарских немцев Цюриха, не считают северных приморских пруссаков «своей» нацией, хотя сегодня говорят на приблизительно одном языке. Равнинные немцы около Балтийского моря — это же гунны. Не знаю как сегодня, но еще в конце прошлого века их так и называли, например англичане, желая высказать презрение. Истинные, так сказать поляки, это краковские предгорные поляки, а вся нынешняя приморская равнина переходила из рук в руки даже в нашем веке. Стоп. Из рук в руки. Если вспомнить историю, то все равнины то и дело переходили из рук одних народов в руки других, порабощенных.
Вспомним Италию, северную и южную. Южная Италия, начиная с гор, скажем от Флоренции, — это же типические итальянцы, смуглые, красивые, все как родные братья. И возьмем Ломбардию, к примеру. Там живет народ, ничего не имеющий во внешнем виде от классического итальянского типа. Этот народ не отличишь от русских, немцев, поляков и так далее. Даже на классических французов они непохожи. Скорее всего, североитальянцы похожи на русских, а русское лицо вообще описать невозможно. Совершенно всякие носы, волосы, скулы, глаза, очертания губ и так далее.
А вот тирольские народы Австрии в предгорьях Альп — это более чистый этнос. Или возьмем ту же Чечню, которая сегодня у всех на языке. Надтеречный район — это «с бора по сосенке», а вот горная Чечня — это чистые чеченцы. Или народы Дагестана. Расул Гамзатов насчитал там не то сорок, не то все сто народов. Каждая деревня – народ, со своим языком, который едва понимают в соседнем селе. Я очень удивился, но и в Италии жители довольно близких областей говорят едва понятно для других соседних. Например, провинция Венето со столицей Венецией для соседней Брешии с главным городом Бреши отличаются не только по языку, но и по социальному положению. В Брешии почти никакой промышленности, люди бедные, как у нас говорят депрессивный район, а Венето, где тоже никакой промышленности особой нет, живут хорошо, все работают, всем хватает на житье, в Ломбардии вообще – зажиточные люди. Юг Италии вообще ничего не делает кроме детей, и живут на пособия, собираемые с Ломбардии. Недаром ломбардийцы все хотят отделиться от южной Италии. В общем, по всем предгорьям рассматриваемого мира – на каждом квадратном километре – народ. А Афганистан. Народов, как в Вавилоне при столпотворении.
Пройдемся по северу Евразии, открытому на Ледовитый океан. Тут народов, раз – два и обчелся. Чукчи, ненцы, коми, якуты, эвенки, коряки, долганы, некоторых даже не могут как следует различить (округ ханты–мансийский), то есть там кочуют и ханты, и манси вперемешку на территории, равной пол–Европы. Дальше Скандинавия и горы на ней. Сразу другой коленкор, народов побольше, погуще. На самих горах–то никого нет, – все умещаются в немногочисленных долинах и в приморских фьордах, но тут еще остатки Гольфстрима помогают. В общем, тенденция такова: предгорья – самое любимое местопребывание первичных народов. А теперь подумаем над следующим вопросом: все ли народы, обитающие в предгорьях, первичны и живут здесь со дня так сказать своего основания, или они в борьбе завоевывали здесь себе место под солнцем, явившись с равнин и скучившись здесь как сельди в бочке?
Но сперва надо разделить понятия горные и предгорные народы, уточнить их. Наверное, в литературе есть четкое разделение с формулировками, мне они неизвестны из–за малой начитанности. Притом, я не хочу устанавливать каноны, мне это разделение понадобится один раз, для моего исследования, а потому я его и сделаю самостоятельно, как мне удобно для моей цели. Потом эти разделения могут быть забыты, сослужив мне единовременную службу. Итак, я делю народы на высокогорные, горные, предгорные, тяготеющие к горам, равнинные. Последние я опять поделю на водные и на безводные (в смысле степные, полустепные и пустынные), а водные на прибрежные морские и долинные (речные). Долинные народы я поделю на лесные и безлесные речные. Северные народы напрашиваются, чтобы их поделили на лесные, лесотундровые и тундровые. А теперь начнем.
Высокогорные народы — это народы никогда не спускающиеся с гор. Вся жизнь их проходит там, на высоте. Яркий их представитель тибетцы, непальцы, частично киргизы. Они живут в сравнительно суровых условиях, занимаются в основном скотоводством, охотой, промыслами на основе переработки шерсти и переработкой молока для длительного хранения, цветными металлами для мелких поделок типа чеканки. К ним трудно добраться и завоевателей туда в большей степени не пускают горы, чем народ. Это древние народы, не особо подверженные цивилизации из–за трудности общения с другими народами. Там почти все застыло на века. Они покупают только хлеб, иногда металлы, ткани в обмен на продукты долгосрочного хранения, шерсть и изделия из нее, трудоемкие металлические изделия. Их никогда не завоевывали. Изолированность даже друг от друга горными перевалами, ущельями и пропастями создала предпосылки для дезинтеграции. Каждый аул – народ со своим языком и нравами. Из известных мне народов – это Дагестан с их 40 языками, горные киргизы, и дальше там, на Памире, начиная от всем известных непальцев–проводников (шерпов) на Эверест.
Горные народы — это народы межгорных долин и ущелий, не строящие своих домов, даже на прилегающих к горам равнинах. Жизнедеятельность этих народов разнообразней, занимаются кроме перечисленного мелкомасштабным земледелием (овощи, фрукты, бобы, иногда и хлеба, если места хватит). Главная их особенность – дома у них располагаются на откосах гор, к которым добираться надо альпинистам, а в самих долинах – ущельях у них только часть рабочих мест. У них всегда есть возможность при появлении неприятеля или перегородить свое ущелье и дать неприятелю бой, или сразу убежать в свои дома на откосах, а если догоняют – еще выше, где уже никто не достанет. Эти народы в пределах своей долины живут как мятник качается. Вдруг народ набирает силу, рождаемость повышается, богатства прибавляется и он начинает засматриваться на открытое пространство перед своей долиной, прогоняет оттуда других и начинает осваивать прилегающую территорию, создавать государственность, царский трон золотой покупает. Люди шикуют и забывают работать, учиться, упражняться и их опять загоняет кто–нибудь на горы. Потом ситуация повторяется, так и качается маятник. У этих народов на крайний случай всегда есть убежище и они живут так веками, тысячелетиями, особо не утруждая свой мозг науками, изобретениями. От безнаказанности они привыкают делать набеги на равнину: прибежали, похватали что плохо лежит, убежали. Яркий пример — чеченцы, ингуши, часть дагестанцев, жители Сан–Марино в Италии, частично швейцарцы и так далее по всей ниточке, которую я прочертил вначале, от Тибета до Испании.
Предгорные народы — это, как правило, осмелевшие родственники горных народов в периоды расцвета. При большой опасности они уходят в горы, бросая свои дома, при малой – сражаются с пришельцами. Это немного ленивые и достаточно хитрые народы: виноградари, садоводы, полуоседлые животноводы, ковродельцы, переработчики кожевенного сырья, обменные торговцы (бартер) между горцами и равнинными народами. Сады и виноградники не требуют тяжкого ежедневного труда, животноводство из–за предгорных почти круглогодичных пастбищ – тоже. Сады и виноградники можно временно оставить завоевателям, скот отогнать, дома не сожгут дотла, каменные. Вернулся – почти все на месте. Смотря по завоевателям, можно и вообще остаться на месте и постараться ужиться. Костяк таких народов всегда сохраняется, но этническая мешанина тут – дай боже. Все завоеватели что–нибудь, да приносят, что–нибудь, да оставляют. И науки, и искусства, и свои религии, и свои гены. К ним можно с некоторой долей уверенности отнести черкесов, адыгейцев, долинных киргизов, талышей и татов, баварцев, пуштунов. Нельзя сказать, что эти предгорные народы так уж все и перемешались. Нет, конечно, но ареалы их соседствуют друг с другом вдоль предгорий, а на границах ареалов и происходит мешанина. Между этими ареалами вклиниваются и остаются навсегда вообще пришлые отщепенцы от других народов, издалека. Так кумыки и карачаевцы на Кавказе вообще относятся к алтайской семье народов, вот живут и считают себя одной республикой, Карачаево–Черкесией, правда, поругиваются в последнее время. Ныне, после развала Союза это модно.
Тяготеющие к горам народы – это народы, любящие и лес, и горы. Это очень удобное место, когда густые леса переходят в горы. Для людей широкое поле деятельности: от лесопереработки до горного скотоводства. Очень удобно укрываться от напрошенных гостей, хорошо партизанить. Агрессивным пришельцам тут несладко, можно только договориться пожить на взаимоприемлемых условиях. Это Балканы, Западные и Восточные Карпаты, отроги Восточных Альп. Конечно, коренные народы, живущие тут вечно, есть. Но и места эти завидные. Поэтому повоевать тут и остаться претендентов было много. В более глубокой древности, когда народу вообще было немного, да чума косила почем зря, выдавались времена, когда можно было найти места практически свободные, и этим, безусловно, пользовались. На Балканах, например, на карту глаз опустить некуда, сразу попадешь не менее чем в две–три страны. Почти также и на Карпатах, не говоря уже про Северный Кавказ, тут и отсутствие лесов не мешало приткнуться, а, может быть, тогда леса и были. Но народы из степей в предгорья не пойдут – тут им некрасиво, простору нет. Вот, например, кумыки из алтайской семьи народов жили в невысоких горах и рядом с водой и место новое себе нашли между Каспийским морем и Дагестанскими горами, точно такое, как было у них на древней родине. Каракалпаки тоже из той же семьи и место такое же нашли, только у берегов Аральского моря. Тогда оно еще было. Его только лет тридцать как нет. А раньше было такое же почти как Телецкое озеро, а рыбы – еще больше. Или венгры, бывшие угры, жившие в низине от Зауралья до нынешней Венгрии. Во всей Центральной Европе, вроде бы, такого места, как у них раньше было, нет, а ведь нашли – низину, примыкающую к Карпатам и Альпам с одной стороны, а с другой – почти бесконечная равнина, да еще и с озерами. Прямо как на древней родине. Мне кажется, такой выбор народов надо принимать как аксиому, не пойдет равнинный народ на горы, и наоборот.
Осталось рассмотреть восточную горную цепочку, начиная с Тянь–Шаня и кончая Сихоте–Алинем. На всем этом протяжении проживает Алтайская семья народов, включающая тюркскую группу, переходящую в монгольскую группу народов, которая, в свою очередь, переходит в тунгусо–маньчжурскую группу народов. Монгольская группа как бы вклинивается с юга в тюркскую группу и как бы оттесняет тунгусо–манчжурскую группу на север от Байкала, а тунгусо–маньчжурская группа, в свою очередь, уходит с северной части Байкала и распространяется отдельными очагами на северо–запад и северо–восток, охватывая с двух сторон представителей тюркской группы (якутов и долганов), и как бы вытесняя их далее на север и разрывая, тем самым, их родственные связи с тюркской группой.
Алтай, таким образом, становится перекрестком дорог «юг–север», «восток–запад». Это все горно–предгорные и тяготеющие к ним народы. Ниточка сплошных гор, которую я чуть выше обозначил, разрывается в единственном месте, по линии реки Черный Иртыш – озеро Зайсан – Иртыш, разделяя южную часть тюркской группы (туркмены, узбеки, казахи) от предсеверной (алтайцы, хакасы). Тувинцы и шорцы, хотя и относятся к тюркской группе, но, по–моему, их лучше отнести к монгольской группе (бурятам), разорвавшим и оторвавшим более близких к тюркской группе эвенков и эвенов и вытеснив их на север. Последние же оттеснили якутов и окончательно оторвали их от предсеверных, близких к ним алтайцев и хакасов.
Когда я говорю, вытеснили и заняли их место, это не надо понимать буквально. Отщепенцы от народов, наиболее предприимчивые и воинственные из них, ищут для себя получше место, а ранее занимавшие эти места народы отдельными группами отступают в более худшие места, не считая нужным или возможным связываться с ними. Таким же образом они уходят и от нашей техногенной цивилизации. Отдельные отщепенческие кланы, попав в более благоприятные по сравнению с прежними условиями жизни условия, они дают небольшой демографический взрыв, иной раз, превращаясь в совсем новый народ, отличный от того, от которого они отщепились. Этому способствует и «перекрестное опыление» между пришлыми и оставшейся частью ушедшего на «новые квартиры» народа. Потом оказывается, что разросшиеся отщепенцы совсем непохожи на своих праотцев.
Разрыв гор по линии «Черный Иртыш – Зайсан – Иртыш» соединяет ровной, как стол «дорогой» от Северного Причерноморья до Тихого океана. Что тут происходило, в этом «проходном дворе» — никто не знает, потому что никаких летописей здесь не писали, а если и писали, то их не нашли до сегодняшнего дня. Но, что движение поперек этого проходного двора было с юга на север, показывают буддийские книги у тувинцев–бурят, которые через пустыню Гоби попасть не могли и, скорее всего, попали вместе с этими народами, пересекавшими линию «Черный Иртыш – Зайсан» с юга на север, иногда встречавшись с восточно–западным движением народов по проходному двору.
Посмотрим на южно–тюркскую группу, так называемой, алтайской семьи народов. Я в Туркмении был, потому и говорю, что туркмены скорее к индоиранской семье относятся, чем к алтайской. Надо посмотреть на разрез глаз и овал лица туркмен и станет ясно, откуда они. Потому они не только в горах и предгорьях проживают, но и пустыню осваивают, совсем как иранцы. Но не это главное. Главное то, что высокогорные, горные, предгорные и тяготеющие к горам народы здесь живут точно также и по таким же принципам, что рассмотрено выше. Проходной двор около их гор здесь очень широк – по центру его не пройдешь, жарко и пить хочется, дров для костра не найдешь. Поэтому зимой по проходному двору ходили по их стороне двора, летом – по противоположной, по кромке сибирских лесов или по Казахскому мелкосопочнику. Жили они точно также, то, высовываясь из гор, то, прячась в них. Этнос постоянный, но и бродяги заскакивали, а иные и оставались, ненадолго или навсегда, подмешивая культуру и гены. Особая мешанина вышла в Таджикистане – форменный Дагестан по «смешению языков». Тут и просто таджики, и припамирские таджики, и язгулемцы, и бартангцы, и рушанцы, и шугнанцы, и ишкашимцы, и ваханцы, и можно продолжать, но почти все они принадлежат к памирским народам. А почему? Потому, что летний «проходной двор» «восток–запад» существует по близкой к горам Амударье и здесь к нему примыкает еще один «проходной двор», аж из самой Индии через Афганистан, тоже большой, но поменьше первого. Про них хватит, выше много говорилось.
Самое интересное – это Алтай и Саяны. Алтайцы и хакасы древние народы, как и горцы–предгорцы Кавказа и Памиро–Алая, с такой же древней культурой, самобытностью, но без письменности, так как оторваны от мировой цивилизации, около них никаких путей не проходит, ни себя показать, ни на людей посмотреть: живут и помирают. Их немного потеснили шорцы и тувинцы, но не войной, конечно, а так, построили свое жилье по–соседски, места предостаточно, не то, что на Кавказе или в предгорьях Альп и Карпат. Притом, шорцы железо начали плавить, может быть, даже раньше, чем на Карпатах. Они и называются шорцы, то есть кузнецы по–ихнему. Здесь же между шорцами, алтайцами и хакасами и даже по Кузнецкому Алатау поселилась часть казахов. Скорее всего, это даже их прародина, потому что Алатау – это ведь казахский «термин». Но потом по каким–то неизвестным причинам их отщепенцы начали кочевать по самой широкой части «проходного двора» и веков через несколько стали отдельным народом. Прибайкальские горы тоже нашли себе обитателей, без драки и шума.
Выше я говорил, что эвенков и эвенов вытеснили монголоиды, а они, в свою очередь, вытеснили якутов, взяв их в полукольцо с юга. Теперь каюсь. Не подумал как следует. И тех и других вытеснили русские, заняв верховья Енисея и Лены с многочисленными притоками, места благоприятные, где все есть и жить, в общем–то, хорошо. Попутно русские загнали алтайцев, тувинцев, хакасов, шорцев подальше в горы из благодатных долин притоков Иртыша, Оби, Енисея и Лены. Если посмотреть на сегодняшнюю карту расселения народов Сибири, то картина будет следующая. Обь с Иртышем на всем своем протяжении со всеми верхними притоками по обоим берегам до десятка километров до самого Ледовитого океана сплошь заняты русскими, а местные народы оказались в междуречьях. С Енисеем – то же самое, но пореже. Верховья притоков тоже оставлены местным народам. Лену успели пока «освоить» с верховьев до Якутска, и то – пятнами. Остальное пока оставлено, немного выдохлись, силы набирают, да, видно, так и не наберут.
Не надо думать, что русские сильно воевали, отнюдь. Они спаивали местные народы в обмен на соболей, за соболя — бутылка. Я знаю, что говорю. Я полвека прожил в Кемеровской области, рядом с шорцами, тельбесами, телеутами, последних двух народов даже на картах советских нет. Весь бассейн реки Томи, правого верхнего притока Оби, впадающего в нее около Томска, искони занимали эти народы. Пришли русские с огнестрельным оружием, построили крепости (на Старокузнецкой крепости в центре Новокузнецка и дата выбита — 1693 год), стали менять водку на соболей, шорцы ушли в горы, как и положено предгорным народам. Сейчас в шорские деревни в глубокой горной тайге русские летают на военных и гражданских вертолетах «чартерными» рейсами с водкой на борту. Возвращаются с соболями такого же веса. Почти все шорцы уже вымерли, из многочисленного народа–кузнецов осталась горсточка алкоголиков, которые пьют вместе с женами и детьми с утра пораньше. Также и в Якутии, да – везде, где появляются русские, у которых выработался некий иммунитет на водку, среди народов, никогда ее не употреблявших до русских. Но не русские были первыми в Сибири. Первыми, я думаю, были татары и чуваши.
Я особенно–то никогда не верил в татаро–монгольское иго на Руси. Мне казалось совершенно невероятным, чтобы орды двигались на полземли вместе с чадами и домочадцами, по пути рожая и воспитывая детей, одновременно воюя с сотнями народов, и всех побеждая, пока не добрались до «святой» Руси, и тут отчего–то встали, «не захотели» дальше идти, хотя чуть дальше было несравненно лучше, к Гольфстриму ближе. Все–таки Западная Европа не чета России хотя бы по климату. «Новохронисты» с цифрами и фактами доказали, что я думал правильно, за это им спасибо. Конечно, казанские татары и чуваши жили там, где живут, искони. Как оказались, будем думать, когда перейдем к равнинным народам. А сейчас о странном обстоятельстве расселения их на карте СССР, которая у меня под руками. Чуваши и татары сегодня живут в районе 55 параллели, в среднем течении Волги и Камы, в широколиственных и хвойных лесах, оседло. Далее к востоку на этой же параллели в лесостепи живут башкиры, родственный, но в недавнем прошлом полукочевой народ. Лучшее мясо для всех – конина и не потому только, что мусульмане, но и потому, что конь чище коровы и «благороднее». Уж не знаю пока почему, но часть татар и чувашей решили искать новые места для жизни, но непременно чтобы такие, к каким привыкли и любят. Они прошли сквозь башкирскую лесостепь по взаимной договоренности родственных душ, спросили как идти дальше, поднялись по реке Уфа, перевалили небольшую гряду, дошли до Тобола и его притоков и обомлели: ну, точная копия их родных мест и на той же параллели, правда, они об этом тогда не знали, поди. По всему Тоболу и его притокам, вплоть до устья Иртыша организовали целую кучу поселений, выбрав места получше, а, может быть и прогнав кое–кого. Далее разделились на две колонны, одна понаделала стоянок вверх по Иртышу, вторая – по Оби, вплоть до Новосибирска, которого тогда не было еще. Потом останавливались по Чулыму, но немногие, остальные поехали дальше по той же параллели, добрались до Енисея между Енисейском и Красноярском, которых тоже не было, переименовали реку Она в Бирюсу и тут уж понастроили целую кучу стоянок, уж очень место хорошее, и все на той же параллели. Всего таких поселений–пятен на карте – под сорок, я ее нарисую в другой своей работе. Наверное, пошли бы дальше, к Тихому океану, но тут их догнали русские казаки, обогнали и сами пошли к Тихому океану, запретив татарам и чувашам следовать за собой. Надо полагать, что это было уже после взятия Казани Иваном Грозным (Василием Блаженным по реконструкции «новохронистов–2», с которыми по этому вопросу я полностью согласен). Ну вот, теперь, кажется, можно перейти к равнинным народам.
Равнинные народы, как выше сказано, делятся на водные и безводные. Начнем с безводных. Это не сильно многочисленные народы. Живут на землях, которые никому не нужны, люди тихие, незадиристые, обходятся малым, но любят много мяса, единственную отраду кочевой жизни. Как они появились на «проходном дворе» неизвестно, может быть не стали спорить с соседями на Кузнецком Алатау. На проходном дворе места было – завались, травы – тоже, правда летом выгорала напрочь и воды мало. Научились не мыться по утрам, с вытоптанного места быстро переходили на невытоптанное, «целину» в те времена не поднимали. Постепенно выработали технологию кормежки своих овец, выработали свои маршруты, чтобы всегда скотина была сыта. Весной спускались ближе к свежей зелени, к югу. К середине лета перемещались к северу, где трава подрастала и не сильно выгорела. До перебравшихся сюда татар и чувашей не доходили, зачем ссориться. Одна беда, «вечный зов» предков, могилы. Хоронить в степи, где попало не хотели. Создали и тут «технологию», стали ходить кругами, круг – в семь лет, и трава всегда свежая и могилы стали делать на этом круге, но в одном месте, назвали его Белая могила, по–своему конечно – Акмола. Это потом уж Брежнев тут целину организовал, распахал все, переименовал их город–некрополь в Целиноград, а свой уже, Назарбаев, снова переименовал, теперь уж в Астану, благозвучнее. И столицу сюда перенес из Алма–Аты, которая, в общем–то, вовсе и не их столица была раньше, а неизвестно чья, построенная в основном русскими в месте, неудобном и опасном. Сель регулярно полгорода сносит. Предки бы никогда столицу здесь не построили. «Проходной двор», конечно, действовал, туда–сюда люди сновали, но в основном к казахам не привязывались, ну если попадутся на пути, пограбят, конечно, но и грабить особенно нечего. Скотину немного порежут, остальная разбежится по степи, потом собирай ее опять в отары, а в юртах–то и брать нечего, кроме тяжелого семейного котла – кому он нужен, такой тяжелый? Так и жили до советской власти, которая понастроила им рудников, шахт, металлургических заводов, кучу электростанций на местном угле напополам с породой, распахала полстраны, ветер тонкий слой чернозема унес, трава не растет даже. Но казахи даже не пошли работать на эти заводы, русских понагнали, волжских немцев, чеченцев, калмыков – потенциальных предателей советской родины в период Великой отечественной войны, хотя немцы и не знали, что у них есть «союзники» в калмыцких степях. В общем, создали тут всякие межнациональные конфликты, которых отродясь здесь, на большой дороге, не было. А теперь их вождь гордый ходит, страна–то индустриальная, хотя его народ и не знает про это, ходит себе, овец пасет. Как подойдет к могилам предков, обихаживает свои некрополи так, что выглядят лучше их жилья, сам видел. Такие вот дела у степных кочевых народов, земли которых никому не нужны, кроме них и коммунистов, но последние к народам не относятся. Калмыки тоже так живут, и если бы их современный лидер не построил им «Чез–Сити», так бы и жили.
Совсем другой коленкор у степных (равнинных) народов, где их много, а места, вроде, мало, хотя его и некуда девать, почти никто там не жил в древние времена, совсем почти пустовали. Это я о Причерноморских степях начинаю речь вести. Скифы, печенеги, половцы, хазары. Сколько их там было. Но, никто, между прочим, не говорит, что там эти народы жили, они оттуда приходили грабить Русь и брать пленных, спрос на рабов был высок. Если сегодня говорят, что такая–то группировка «контролирует», например, Измайловский рынок, то это вовсе не означает, что они там живут. Просто мафиозные «разборки» между соперниками–бандитами привели к тому, что именно эта бандитская группа «достойна» именно этого рынка, не лучшего и не худшего. Лучшим рынком завладела более сильная группировка бандитов, более слабая группировка владеет рынком похуже, чем Измайловский. Вот и все, это очень просто. Пример классический для 2000 года от Р.Х. Группировки то на взлете, заметим, как и народы, то в «перестройке», ослабленные, оскудевшие, запрыщавившие по Высоцкому. И Измайловский рынок, простите, Причерноморские степи переходят из рук в руки, и не сами степи, а контроль над ними, а контроль, в свою очередь, означает просто–напросто право брать дань в этих степях, как на Измайловсом рынке с торговцев.
Итак, кроме скифов в самой глубокой древности, в Причерноморье, не считая самых берегов, никто не жил постоянно. Богатейшие черноземы нынешнего Краснодарья, Ставрополья, ростовские и украинские, каких на всей планете больше нет, не возделывались. Их начали возделывать только при Екатерине II после знаменитого потемкинского укрощения крымских татар и здесь же столкнулись с чеченцами. В чем же дело? Дело в том, что здесь пролегало продолжение «проходного двора» с востока на запад, который здесь разветвлялся на морской, по знаменитым проливам, и сухопутный, через Бесарабию и Карпаты. В дельте Волги от него ответвлялся северный речной путь до Ярославля. Главная точка схождения находилась в дельте Волги. Это была как бы главная таможня на границе Азии и Европы. Никто не мог пройти мимо. Южный путь по «проходному двору» по Средней Азии и далее через Туркмению по Малой Азии то открывался, то закрывался в зависимости от политической обстановки там. Через Причерноморье был самый быстрый путь в Европу. При скифах они, наверное, и «держали крышу» для всего Причерноморья. Потом времена изменились. Путь от Волги до западного берега Черного моря поделили преступные группировки – народы, обитавшие поблизости. Недаром, и сегодня говорят, что преступность не имеет национальности. Здесь верх держать могло только сильное большое государство, такое как Россия, но России еще не было, поэтому путь был поделен на участки.
Первый участок – это устье Волги, город Астрахань, он же Итиль, он же Сарай и так далее. Каждый народ или преступная межнациональная группа, захватив его, переименовывали на свой лад. Но не в этом дело. Этот контрольно–пропускной пункт (КПП) был официальным сборщиком таможенных платежей в пользу владельца города и района. На одни платежи можно жить, иногда осетров полавливая. За него, конечно, боролись окрестные народы, но русских не было, они сидели в лесах, бортничая и питаясь дичью. Их тут не было.