1326 г. – на востоке появилась артиллерия, ствол орудия — из бамбука.
1350 г. – появилось примитивное обогащение железной руды.
1400 г. – порох через 600 лет достиг Западной Европы.
1400 г. – в Европе отказались от ботинок типа мокасин, появилась подошва из дерева.
1400 г. – изобретен кривошипно–шатунный механизм при обработке дерева, позволяющий возвратно–поступательное движение превращать во вращательное, и наоборот. Здесь же изобретен маховик для перехода «мертвой точки» кривошипа.
1430 г. – из Африки в Аравию перевезено кофе.
1450 г. – Гуттенберг испытал печатный станок, в 1455 году напечатал Библию.
1477 г. – во Франции появилась королевская почта.
1480 г. – шелк появился во Франции.
1490 г. – нарисована принципиальная картинка велосипеда.
1500 г. – появились часы с приводной пружиной.
1530 г. – во Флоренции изобретена лотерея.
1550 г. – появились направляющие рельсы для «санок» в шахте.
1560 г. – появилась первая кофейня в Стамбуле.
1582 г. – введен григорианский календарь в католическом мире.
1589 г. – в Англии изобретена вязальная машина.
1590 г. – изобретен водяной смыв в туалете, Англия.
1600 г. – исследован магнетизм.
1609 г. – первая газета в Англии.
1620 г. – первая хлопковая мануфактура.
1633 г. – Галилей подвергся суду инквизиции, во Флоренции.
1650 г. – начало массового производства винных бутылок.
1672 г. – мыло, через 1172 года после изобретения достигло Европы.
Приведенную хронологию можно рассмотреть с различных сторон. Во–первых, парный анализ технологий. Возьмем начало применения брони в качестве защиты от холодного оружия (- 200) и ткацкого станка (- 4500) лет. Что из их идеи лежит «на поверхности» сознания и что «в глубине» его? Не надо большого ума и сложного процесса мышления, чтобы заметить, что шкура убитого животного, напяленная на голое тело, не только предохраняет от холода, но и от ранения острыми камнями, ветками и так далее. Почему тогда броня изобретена всего за 200 лет до новой эры, тогда как ткацкий станок изобретен ранее брони на 4300 лет? Природного ткацкого переплетения нитей, насколько мне известно, нет, чтобы ей подражать. До этого же догадаться надо, абстрактно помыслить. А между тем даже простая циновка из толстых нитей, тростника, хвороста изобретена только спустя 4100 лет, в (– 400) году. Вы представляете разницу? Человек научился делать из хлопка нитки, потом научился ткать из них, сперва руками переплетая нити, потом создав станок для этой цели. И только через 4 тыс. лет догадался переплести прутики.
Возьмем другую пару изобретений, есть рис (- 2990 год) и строить пирамиды (- 2700 год). Оказывается, что человек начал строить пирамиды всего 300 лет спустя как научился есть дикий рис. Притом это произошло в странах (Индия и Египет), которые вполне сопоставимы по древности их цивилизаций. Возьмем пару «ткацкий станок – египетский стул». Стул, который встречается в дикой природе на каждом шагу (камень, пень, сплетенные корни и так далее) выдумали только через 1850 лет после ткацкого станка, находясь на одинаковой ступени цивилизации (Индия и Египет). Возьмем шелк и ткацкий станок. Шелк «младше» ткацкого станка на 2000 лет, а жили по соседству (Индия и Китай). Возьмем Гомера и циновки. Гомер «старше» циновок на 300 лет. Но у Гомера вся гамма человеческих страданий и чувств, развитое морское плавание, золотое руно уже знают. Я не говорю уже о величайшем мастерстве устной речи, разнообразнейших словах, выражающих тончайшие чувства, и нате вам – не знают еще, что можно сплести циновку из камыша. А почему ткацкий станок старше индийской одежды из куска полотна – сари ровно на 4 310 лет? Ведь станок, надо полагать, изобретали, чтобы замотаться в кусок ткани? И почему акведук, пирамиды, александрийский маяк и китайскую стену разделяют так много веков? Ведь все они построены без применения раствора.
Такие вопросы можно рассматривать бесконечно. Попробуем с другой стороны. Как вы думаете, что выйдет, если все то, что до новой эры произошло в приведенной хронологии, взять и перенести в века после новой эры, забыв напрочь, что вообще существовало летоисчисление в «минусовую» сторону. А ничего не произойдет, станет даже стройнее. Что, то самое водяное колесо, которое использовалось в Китае в начале новой эры, не подойдет к такому же колесу на Ближнем востоке до новой эры, если оно подходит к колесу европейскому аж 1000 года новой эры? Или что, нельзя лошадь из 2000 года до новой эры приблизить к подковам для лошадей 110 года новой эры и даже к использованию лошади в Европе в сельском хозяйстве с 1100 года новой эры? Или что, нельзя приблизить ирригацию Хаммурапи к водяному колесу европейскому на 2750 лет? А разве нельзя приблизить красу и гордость «древних греков» Гомера хотя бы к изобретению деревянных подошв к обуви (1400 г. н.э.), а это ни много – ни мало 2100 лет?
Как видите, и «другая сторона» моего рассуждения достойна упоминания. Поэтому начнем новую эру, забыв о «старой», прямо с изобретения пуговицы, в общем–то, элементарной вещи. Подобие пуговицы в виде броши изобрели в Древней Греции, но петлица к ней изобретена только в 13 веке. Это сочетание пуговицы и петли к ней (петлицы) настолько полюбилось древнему народу, что пришлось даже издать закон, ограничивающий количество пуговиц на одежде. К 14 веку пуговицы стали использовать не только на полах одежды, но и на рукавах и штанинах. А я даже сам помню отлично, что татары в Сибири как раз после войны 1945 года носили атласные рубашки, на вороте которых было не менее полусотни пуговиц. Так что подтверждаю, закон 1400 года был не лишним.
От пуговиц перейдем к обуви, тоже элементарной веши, не дирижабль ведь и не космический корабль, не говоря уже о компьютере. Но отметим, что петлица нашла пуговицу в 13 веке. Сандалии на ноги из сандалового дерева изобретены в 16–12 веках до н.э. В это же время горцы, где холодно, носили ботинки типа мокасин, без подошвы, обертывая ногу одним куском кожи. Греческие женщины чаще ходили босиком или тоже в сандалиях. Римляне стали различать правые и левые ботинки. Странно, но в «мрачное» средневековье люди пришли в тех же самых мокасинах, в которых начали ходить их предки за 2700 лет до них. Но как только наступил 14 век, сразу появился и размер обуви, измеряемый длиной ячменного зерна, и мода на узкие и длинные ботинки, так что 15 век прошел на волне округленного носка ботинок, а к 16 веку остановились на широких «обрубленных» носах. Кроме того, этот век был просто фонтаном моды, пошли в ход шелк, бархат, самоцветы на отделку, сочетание цветов кожи, ну, форменным образом как сегодня, «чорни верх, бели низ» по словам кумира публики 90–х годов Аркадия Райкина. Не забудьте, что взрыв технического и технологического прогресса произошел также в 13–14 веках, как по заказу. И заметьте, что пуговицы, петли, ботинки, и подошвы к ним самым точным образом характеризуют истинную хронологию, так как и сегодня еще находят эти вещи на чердаках, их не спрячешь, не перешьешь и не перекроишь как историю и философию.
Раз уж мне так полюбился 1300 год, то разделю–ка я временную шкалу после Рождества Христова на две далеко неравные части: от нуля до 1300 года и с 1301 по 1672 год, когда в Европе появилось мыло, очень важное изобретение, хотя и не очень сложное. Отношение временных отрезков будет 3,5 : 1. Сейчас кратко, в одну строку перечислю свершения первого периода: календарь, водянок колесо, акведук, бумага, мыло, астролябия, седло, порох, лошадь в Европе, водяные часы, ветряные мельницы, компас, очки, индийская трансмиссия с плоским ремнем, всего 15 изобретений человечества. Теперь исключу из этого списка сомнительные изобретения, такие как календарь, акведук, бумагу, мыло, порох, астролябию, трансмиссию. Исключения сии я объясняю следующим. Изобретение календаря очень легко переправить по временной шкале в любую точку, ибо это слова и больше ничего. Акведук можно с таким же успехом построить и после 13 века, тем более что он соседствует с александрийским маяком, китайской стеной и даже с египетскими пирамидами, которые бы лучше смотрелись с более поздними сооружениями, вернее временами, когда, наконец, изобретут хотя бы кривошипно–шатунный механизм и мыло. Мыло же я убираю потому, что совершенно ясно и неопровержимо доказано инструкцией к использованию мыла, что оно не могло идти до Европы целых 1172 года, это ведь не паровоз тащить или египетскую пирамиду в Европу. И скрыть мыло нельзя от европейского глаза, все древние бабы на Востоке им пользовались, поди, на глазах у европейцев. Это вам не порох – секретное оружие. Кстати, порох я убираю по той же самой причине. Оружие невозможно долго скрывать от военных противников, что продемонстрировала нам атомная бомба. Астролябию и трансмиссию я убираю потому, что их надо тоже приблизить к кривошипно–шатунному механизму из глубины времени по двум причинам. Во–первых, это чисто европейское техническое мышление как вы увидите ниже, во–вторых, передвинуть кривошипно–шатунный механизм в глубь времен, к астролябии и трансмиссии, невозможно, так как его дата изготовления документирована печатной продукцией Гуттенберга и передвижке не подлежит, как рукописные философские взгляды «древних греков». Итого у нас осталось на 1300 лет 8 изобретений, по одному на 150 – 170 лет.
Для убедительности в непредвзятости своих расчетов я прибавлю, пожалуй, самые значительные изобретения «отрицательного времени», которое отбросил. Мы там имеем: Ткацкий станок, рис, шелк, стекло, различные колеса, индиго, железо, часы солнечные, циновку и греческую катапульту, всего 10. Стул, кошку, водяные часы, китайскую кисточку, петушиные бои и лошадиные подковы я вообще исключил из рассмотрения, так как после 1300 года таких штук можно насчитать десятки, если не сотни. Пирамиды же являются прямой человеческой дуростью, они мне очень напоминают стройки коммунизма в СССР, но это же надо вообще исключить из человеческой цивилизации. Ирригацию Хаммурапи можно причислить и к 13–14 векам, никто не докажет, что они были до нашей эры. Дороги же вообще никому не были нужны, ни царские, ни простые, так как кроме верблюдов и ослов по ним ездить было некому. Гомера и Архимеда я только для придорожных вешек поставил в список, они не учитываются в технологической революции, хотя место им как раз в 15 веке, поближе к Леонардо да Винчи. Занимались практически одним и тем же делом. После этой вставки на одно изобретение с нулевого года и до 1300 года придется всего 72 года на каждое, три жизни человека, если считать его активный возраст.
Наконец перечислю изобретения второго периода: порох, артиллерия, обогащение руды, подошва к ботинкам, кривошипно–шатунный механизм, маховик, гравировка и печать картин, печатный станок и книга, почта, шелк, велосипед, механические часы, рельсы, календарь григорианский, вязальная машина, мельница, смывной туалет, магнетизм, газета, хлопковая мануфактура, бутылка, мыло, всего 22, на каждое изобретение всего 17 лет вместо 72. Но я же многого не указал, например, океанские корабли и сложную систему парусов, кузнечную сварку металлов, сами многие металлы, алхимию, телескоп, микроскоп и многое другое. Кроме того, сам кривошипно–шатунный механизм это не только механизм, но и многие машины, на нем основанные. Но паруса – это и блоки, и полиспаст. А механические часы – это же зубчатые шестерни, редуктор, пружина. Но и почта – это система целая, так же как и газета, и хлопковая мануфактура, и смывной туалет. Я без труда мог бы увеличить ускорение технологического прогресса не в четыре раза, а в сорок раз.
Какой из всего этого следует вывод? Во–первых, такой, что историки размазали факты технологического прогресса по невообразимых размеров «доисторическому периоду», что доказывается и следующим фактом из архитектуры и древнего строительства: тысячи лет храмы, гробницы, пирамиды и акведуки стояли как новенькие, а с приходом нового реального времени они стали разрушаться прямо на глазах. Или возьмем информацию. Историки, даже «возрожденческие», прекрасно уже понимали, что без информации Римская империя не может существовать в тех размерах, которые они ей назначили. Поэтому «Британика» прямо так и пишет, что «после распада Римской империи несколько столетий регулярным изданием новостей никто не занимался в Западной Европе», как будто им известны газеты Древнего Рима. Даже технология книгопечатания не вызвала в течение 16 века потребности в газетах. Новости писались пером на бумаге и выкрикивались по писаному глашатаями от правительства, но они были аполитичными, в основном юридического толка. Таких изданий в Англии выходило до 20 в год. Коммерческий спрос на новости возник в самом конце 16 века. Этот пример ясно дает понять, что ни в «древнем Риме», ни в Возрождении города, деревни и мини государства не общались фактически друг с другом. Источником новостей были только торговцы, обладавшие информацией не только в торговых, но и в гражданских, юридических, вообще в любых делах, в том числе и в продвижении технологического прогресса.
Торговцы в Малой Азии и Средиземноморье
Более общий вывод состоит в том, что до 13 века в полном соответствии с «новохроном–2» Западная Европа пребывала в полнейшей темноте и сведения о тех временах сохранились только у торговцев, которые между строками в своих письмах о торговых делах вставляли сведения о делах общественных, политических, юридических и так далее, помогавших собратьям и партнерам по торговле ориентироваться в обстановке. Поэтому торговцы были самыми информированными людьми, недаром вся Европа не в состоянии забыть про венецианца Марко Поло, якобы вернувшегося из Китая в 1295 году новой уже эры. Я недаром выделил строчку 1100 года до новой эры, когда в Ливане появились торговцы, якобы прибывшие туда на верблюдах от Персидского залива, а в Персидский залив приплывшие на кораблях неизвестно откуда. Сперва обратите внимание на 1295 год, грубо говоря, опять же 1300 год, год разделения мной непрерывной цепочки технологического прогресса на две неравные части: вялый прогресс и интенсивный прогресс. А теперь вычеркните при годе 1100 уточнение «до новой эры». Тогда должно получиться, что в 1100 году новой эры в Персидский залив приплыли евреи (помните, я писал о персидской колонне евреев–торговцев, потерявших связь с родиной–Йеменом?).
Это деятельное племя, во–первых, умело писать, во–вторых, по природе своей торговой не могло сидеть на месте, поэтому принялось торговать со всем окружающим миром и попутно его исследовать, превратившись в «древних арабов», слишком уж грамотных по тем временам. Именно они под именами Ибн–Фадлана и Ибн–Дасты появились на волжских берегах и описали нашу Древнюю Русь. Именно они не столько создали, сколько описали «древнюю Персию» и вообще «арабский Восток», знаменитый древними учеными, врачами и писателями. Естественно, они не ограничились исследованием низовьев Волги, они достигли центра Малой Азии, сходив и на Кавказ. Потом появились на верблюдах и в восточном Средиземноморье. К этому времени, долго блуждая по сухопутью и рекам, они, естественно, отвыкли от моря и мореплавания, даже забыли, что их предки были морскими торговцами. Здесь они встретились со своими сородичами из нильской колонны, но друг друга даже не узнали. После недолгих размышлений вернулись в свои, ставшие им привычными, места, Месопотамию, Персию, Среднюю Азию. За долгий период, прошедший без общения между нильской и персидской колоннами торговцев у каждой из колонн (колен, что одно и то же не только по смыслу, но и написанию) пути интеллектуального развития значительно разошлись от первоначального, общего, «йеменского» пути. Осталась только общая основа, канва, по которой появились абсолютно разные вышивки–картинки. Как говорится, «шила милому кисет – вышла рукавичка». Поэтому–то они и не узнали друг друга, хотя симпатии врожденные остались, несмотря на видимую историками вражду, особенно при «взятии Константинополя», каковой фактически не было как показали авторы «новохрона–1». Я хочу подчеркнуть, что персидское колено евреев очень хорошо интегрировалось в местную жизнь Ближнего Востока и идентифицировалось с ней.
На этой основе возвратимся к Марко Поло, тоже еврею, но из нильского колена, побывавшего в персидском колене, в командировке. Хотя, может быть, никакой командировки не было, был трудяга–книгочей, который набрал сведений и выдал их как отчет о командировке. Такое тоже часто встречалось, как, например, «Илиада» и «Одиссея», написанные «очевидцем», и одновременно слепцом — «Гомером». И даже не написанные, а рассказанные, и пересказанные десятками поколений, пока не возникла письменность. Марко Поло тоже ведь не писал свою «Книгу», она написана кем–то по его «рассказам», хотя и не сказано, сколько лет спустя. Не в «платоновской ли академии» Козимо Медичи?
Я уже писал, что нильское колено «торговцев» сильно задержалось в Египте, и только Иисус Навин добрался до Константинополя, которого, естественно, не существовало до него. Писал я и о том, что местные правители–аборигены не очень жаловали торговцев, поэтому интегрироваться им в местную жизнь, как это произошло в Малой Азии с персидским коленом, не удалось, их везде узнавали и препятствовали накоплению ими властных полномочий, но не денег, разумеется. От Константинополя же до Венеции, как говорится, рукой подать. Притом Венеция, как я ее описывал в предыдущих разделах, представляла собой город, совершенно безопасный даже и без стен, так как можно было убежать на лодке, захватив килограммов несколько золота, в лагуну и переждать там нападение. Чего же лучшего искать торговому племени? И Марко Поло стал венецианцем, а Константинополь «даровал» ему невиданные привилегии в торговле, то бишь, в пошлине на Босфоре. Венецианцы даже добрались до русской Костромы по пути, мной обозначенному в предыдущих частях работы, в поисках лиственницы, необходимой им для свай под свои строения на илистом берегу лагуны. Вот Венеция и стала богатеть.
Смешно читать, что Венеция разбогатела на перце, гвоздике и имбире, то есть на «индийских пряностях». Вот как описывает это «Британика»: «К 10–ому столетию Венеция начала процветать от торговли; в самом начале 13–ого столетия она пользовалась монополией торговли на Ближнем Востоке; и к 15–ому столетию это была огромная сила в Европе. Часть большого богатства Венеции исходила из торговли специями Востока, которые она получила в Александрии и продавала северным и западноевропейским покупателям по непомерным ценам». Европейцы знали источник специй, поступающих в Александрию, но не смогли пробиться через заслон Венеции. Им надо было строить суда, исследовать маршруты, организовать транзитные предприятия за границей. Поэтому они начали искать возможность прокладки исключительно морского пути до Индии. Португальцы начали плавать через мыс Доброй надежды. Колумб же в 1492 и Кабот в 1497 году не нашли путь в Индию. Магеллан в 1519 году достиг Индии через пролив его имени, но из 5 его кораблей вернулся только один, груженый гвоздикой. Только в 1580 году Драк привез в Плимут гвоздику. Так была нарушена монополия Венеции и мусульманское господство в торговле специями». Я бы, будь моя воля, взял бы в кавычки слова «мусульманское господство в торговле специями», так как «мусульманские» тождественно «еврейским». Из этой краткой справки напрашивается ряд выводов.
Первое. Венецианцы дорого продавали перец Западу, а Запад к этому времени перешел на питание исключительно перцем. Так что ли? Поэтому пришлось выдумать океанские корабли, чтобы плавать вокруг света за этим самым перцем, по пути открыв Америку. Я бы это представил немного не так. Никаких больших армий у огромной кучи самостийных стран–княжеств не было для завоевания еврейских торговых городов на побережье Средиземноморья, особенно в Малой Азии. Этим княжествам их армий вместе с рыцарством едва хватало только на драки с соседями. Еврейские же прибрежные города, они же греческие, не могли драться между собой не только по причине родства своей нации, так как евреи и сегодня воюют друг с другом, даже «один на один», но потому, что общая торговля не дает разгуляться ненависти. Надо выбирать одно из двух: или драться, или торговать. Вот и добрались мы до «перца».
Второе. Не в перце дело. Представьте себе, что если даже сегодня для многомиллионной Европы привезти целый корабль перца, то его хватит всем миллионам этого континента года на три, может, и более. Что же, торговля была такая вялая, корабль в три года? То же самое можно сказать и о гвоздике, и вообще о «пряностях», из которых щи не варят, а только щепоткой на кончике ножа сдабривают. Плебс же вообще не употреблял пряности, а плебса было больше, чем патрициев. Дело не в перце, а в самой торговле, абсолютно всякой всячиной, от гвоздя до спутников земли. Представьте себе, сколько кораблей из порта в порт снуют по сей день по Средиземноморью, что, перец возят? Недаром говорят, что торговля – двигатель прогресса, только историки этой поговорки не знают. Пряности, да и только.
Третье. Торговля – это богатство и для города–торговца, и для людей, его населяющих. Совместная торговля приморских городов – это равное богатство всех городов. А торговля – это не только дружба, но и сговор, договор по–современному, держать монополию. Поэтому князьям–аборигенам стало завидно, но сделать они ничего не могли. Допустим, посылают они куда–то корабль продать что–то свое местное, а на вырученные деньги купить перца, а у них не покупают, договорились не покупать. И что же получилось? А получилась «Римская» империя торговцев Средиземноморья. Да такая крепкая – скала. Вот для этой империи и придумали историки совершенно идиотские детали, вплоть до самых мельчайших, не лезущие ни в какие ворота. Такие как «поголовное умирание императоров без наследников», «выборы императоров среди безграмотных сельских свинопасов» и так далее, читайте Джонса, у которого как раз «внешняя торговля не имела никакого значения». Главное, достать где–нибудь перца, а «пшеницу миллионами артабов привезут бесплатно из Египта». Надо признать, что историкам очень мешал матриархат среди местных народов, они его старались уничтожить, хотя бы на бумаге. Из–за этого и не заметили, что несут сплошную чушь по всем остальным аспектам жизни. Евреи же еще из Йемена вышли с патриархатом.
Теперь мне надо переходить к христианству, ибо мусульманство произошло из иудаизма самым естественным образом в окрестностях Персидского залива и Малой Азии, о чем я уже писал. Для полноценного и непротиворечивого перехода к христианству мне надо взять свои же слова о нем обратно. С кем не бывает? Я уже высказывал мысль, что это иудеи придумали нам христианство в Константинополе, чтобы мы не мешали им жить в своей эгоистической иудейской вере. Потом, в середине книги, я опять подтвердил эту мысль, так сказать, на дополнительной информации. И вот, к стыду своему, вынужден признать, что был не прав. У меня получалось, что, не желая делиться своим эгоизмом со всеми другими народами, так как эгоизм, принадлежащий всем, уже сплошной эгоизм и на нем не прожить одной из наций. Поэтому они, дескать, и создали второпях сумбурное христианство для неевреев. Пусть, дескать, тешатся и не мешают нам жить своим умом. Конечно, это очень примитивная теория. Выскажу другую, которая с сегодняшнего дня мне нравится больше.
Мужики окружающих народов, видя преуспеяние евреев, не могли не заметить, что у них патриархат, а, значит, в нем и есть исток успехов евреев. Знаете, как это тешит мужское самолюбие? А мужчины по природе своей согласно теории Геодекяна – разведчики жизни и приемники внешнего мира, сохранение совокупной информации о котором, лежит на плечах женщин. Притом матриархат получился совершенно случайно, когда почти все женщины вымерли в наиболее заселенных странах от непосильного бремени материнства. Поэтому наиболее умные среди мужчин–аборигенов решили восстановить свои попранные права, глядя на евреев. Но так как самостоятельной теории они не могли разработать из–за недостаточного количества извилин в их головах, то воспользовались еврейскими принципами. Вот этим–то и объясняется несуразность христианской концепции, которой и сегодня не могут придать, несмотря на все многовековые старания, удобоваримую логику. Даже явные просчеты чисто арифметического свойства (Пасхалия) не могут быть исправлены, как говорится, горбатого могила только исправит. Эта моя новая концепция мне и нравится больше, чем старая. Каюсь во второй раз.
Начали христиане бороться за свою власть, естественно, с борьбы с матриархатом, но вычеркнуть его из истории было мало, дъяконисами и даже римскими папами быстренько навострились стать бывшие императрицы на правах «древней старины привилегий». Христиане даже на какое–то время забыли, что евреи хорошо живут на торговле, и надо бы вклиниться между ними по поводу «перца». Пришлось прибегнуть к чрезвычайно жестким мерам, названным «борьбой с ведьмами» и узаконенным папской буллой под названием «Малеус» 1486 года.
Одновременно та часть христиан–основателей, которая непосредственно «ведьмами» не занималась, обратила свой взор на евреев–торговцев и принялась им строить всяческие козни. Но начала она, эта часть христиан, с заигрывания с евреями, хорошо описанная Джонсом в ранее приведенной мной цитате. Если забыли, то это Константин, помните, «лаял, но не кусался» по отношению к евреям. Ведь они у евреев через день брали в долг деньги, часто даже без отдачи. Когда же патриархат несколько укрепился, еще до борьбы с ведьмами, козни евреям возросли, но так как «евреи» и сегодня произносить не очень удобно, особенно правителям, то это слово заменили «торговцами», но ясно же было, что это одно и то же. Цитирую «Британику»: «В 1322 году во Флоренции запретили ношение шелковой и алой ткани ее гражданами вне их домов. В 1366 году в Перуджи отлучали от Церкви за ношение бархата, шелка, и атласа. Например Франческо ди Марко Датине, торговец из Прато, будучи миллионером по современным понятиям, имел самую лучшую свою одежду в 1397 году из шерстяной ткани с подкладкой из тафты. Закон не разрешал коммерческим классам иметь одежду из бархата, парчи, шелка, или других богатых тканей. В Англии в 1337 году Эдуард III установил, что никто ниже чина кнехта не мог носить мех. Тот же самый закон устанавливал также, что только английская ткань могла быть ношена в Англии. В 1362 году упомянутый Эдуард III издал другой указ, по которому торговцы могли носить ту же самую одежду как и кнехты, но только, если они были в пять раз богаче кнехта. Извозчики, пастыри, пастухи, молочники и работники ферм должны были носить только каштановую ткань по шиллингу за ярд или неокрашенную природного цвета шерсти ткань. Это продолжалось до 20–ого столетия. Только господа могли носить ткань с вплетением золота и отделкой мехом, камнями и жемчугом».
Если вы не заметили некоторого лукавства в этой цитате, то я объясню. На кой черт запрещать свинопасам и извозчикам носить на одежде и обуви бриллианты, когда они и так их носить не в состоянии? Не совсем же уж дураки законодатели? Просто торговцев–евреев приравняли к извозчикам, и как бы ко всем сразу низшим классам обращен этот рескрипт. Но приравняли–то их неспроста, евреи–то могли с ног до головы обвешаться бриллиантами. А гуляки–князья всех степеней вечно были у них в долгу. Я даже думаю, что Козимо Медичи тоже был евреем, правда, «облатыневшим», по аналогии со словом «обрусевший». Потому, что трудно найти нееврея, который бы был способен организовать мощнейший банк Европы, а доходы для него заранее «организовать» папской буллой. И по нынешним российским банкирам это видно как на ладони. И на этот случай у меня припасена цитата из «Британики»: «Широко распространенное marranism (показное обращение евреев в христианство) поляризовал семейство иудеев. О том, что сам всемогущий Яхве был не совсем всемогущим, по крайней мере, относительно судьбы им избранного народа, осторожно намекал в еврейской работе (1550 г.) Соломон ибн Верга (ibn Verga). Он видел еврейскую задачу в их социально–политическом единстве, которому теология бесполезна. Венеция начала отправлять евреев в гетто в 1516 году, ей последовали другие итальянские города. Католические ученые и прелаты иногда использовали еврейских раввинов, чтобы те научили их тайнам Каббалы». Кстати, не относящаяся к делу приставка «Ибн» (ibn) как смотрится с моими прежними упоминаниями «арабов» Ибн–Фадлана и Ибн–Дасты?
Некий еврейский след в римском христианстве прослеживается и в сочинении Ренана. Помните, я обращал ваше внимание на некоего крещеного еврея Гегезиппа, «инспектирующего» Ватикан? Если вы принимаете мою версию, что появление на мировой сцене Медичи, совпадающее с «борьбой против ведьм», это и есть христианская революция, то и Марка Аврелия, и «античные» романы «Гибель античного мира» и «Конец античного мира» надо приблизить вплотную к Медичи, «великолепному» Медичи, торговцу, банкиру и «единоличному созывателю» Ферраро–Флорентийского собора. Нет, я не хочу опять вернуться к первичной своей гипотезе о создании христианства евреями, нет. Я хочу обратить ваше внимание на то обстоятельство, что, по моему мнению, аборигены, создав куцее и противоречивое христианство, успокоились, пустили все дела на самотек, и оно стало чахнуть во внутренней борьбе правоверия и католицизма. За дело взялись торговцы (не хочу называть их евреями) и внесли в католичество свежую струю торговли воздухом (индульгенциями). На этом неплохо заработали, прикупили земель, а затем сделали так, не знаю как, так как не еврей, что все подряд начали жертвовать церкви последнюю рубаху. На эти деньги наняли рыцарей, дравшихся между собой бесплатно до изнеможения, и направили их брать Константинополь, сперев это потом на Магомета II, которому этим тоже польстили. Рыцари же, вернувшись после победы с деньгами в виде золотых кубков, напились, и через неделю забыли что они «брали», Константинополь или Иерусалим.
Умный идеолог нового, модернизированного христианства, не буду шибко уж определенно называть его евреем, кубки золотые не собирал по константинопольским дворам, он вывез его библиотеку, думая продать ее дороже, когда цены на раритеты взлетят, но зачитался греческой философией, и решил, что если ее чуть–чуть подправить, то она сойдет за христианскую, то есть за католическую философию. Создал «платоновскую» академию и дело пошло. Потом подвернулся Гуттенберг со своим печатным станком. Но я об этом уже написал.
Наладив дела с христианскими финансами, и не только с прежними, но и с будущими (методом принудительного «прикрепления к земле арендаторов»), реформатор заметил, что женщины и не думают следовать по предназначенному для них пути добровольно как, например, еврейки. Это его огорчило. Помните, папа при подписании буллы «Малеус» очень огорчался? Женщин быстренько привели к соответствующему им виду. Вот это и было Возрождение, которое правильнее было бы назвать Рождением.