Материки «расплылись» полнехонькие животным и растительным миром, но очередной Всемирный потоп смыл все дотла, жизнь осталась только на «столах», осталась и продолжалась. Где «столов» не было, — там все погибло. Так остались близкородственные виды в разных частях света, и удивляют естествоиспытателей до сих пор. На заре истории Земли, в период, когда животные только выходили из моря на сушу и приспосабливались к ней, а затем раз за разом снова затоплялись Всемирным потопом, вполне могли образовываться эволюционные ветви, не общающиеся между собой из–за океана и вызревавшие до сего дня в изоляции. Это эндемики. Но для полного их развития требовалось немалое время. Это время им обеспечивали опять же «столы», недосягаемые для нескольких подряд Всемирных потопов. Таков и мадагаскарский «стол», один из немногих. Кстати, микроскопические исследования кожи сибирских замороженных мамонтов обнаружили в ней красные кровяные тельца, что доказывало не только внезапную смерть, но и смерть от удушья газом или водой. Катастрофа при падении достаточно большого метеорита на Землю сопровождается сперва газом от гигантского взрыва, а потом и водой от Всемирного потопа. Не задохнулись, так утонули. К тому же, ученые как один утверждают, что в период буйства растительности в карбоне и перми земная атмосфера состояла почти сплошь из азота и двуокиси углерода, а кислорода в ней было всего несколько процентов. И именно эти гигантские растения создали кислород воздуха на Земле в том объеме (21%), который мы сегодня имеем. И представьте себе взрыв при падении метеорита, для которого не хватает кислорода, чтобы полностью окислить углерод в двуокись. Что получится? Получится недоокисленный углерод — окись углерода или угарный газ, сильнейший яд, которого в воздухе не допускается более чем десятитысячные доли процента. Подует ветерок и все стадо мамонтов стоя помрет с травой в зубах, если до них не доберется волна Всемирного потопа.
Но эта концепция не дает объяснения тому обстоятельству, что меланезийцы с полинезийцами и прочими тихоокеанскими народами оказались на Мадагаскаре, рядом с неграми. Ведь не могу же я всерьез принять свою выдумку о космической лопате выковырнувшей Мадагаскар из Полинезии и бросившей его рядом с Африкой вместе с народом и остальной живой и невредимой флорой и фауной. На ум приходит в связи с этим другая фантастическая гипотеза, уже не моя, а древних авторов–естествоиспытателей. А их мифы на примере библейского Всемирного потопа следует воспринимать весьма конструктивно, ибо они, ленивые такие, слова лишнего зря не напишут. Я имею в виду землю–черепаху, покоящуюся на трех китах. По–моему именно так они представляли себе суперконтинент под названием Пангея, а потом — вообще все континенты. В этой космогонической гипотезе мне непонятен только двойной запас плавучести, а именно киты и черепаха, тоже неплохо плавающая. Зная о лени ученых на примере своей собственной, я вынужден верить, что двойной запас плавучести зачем–то им потребовался, иначе бы они его не обозначили. Оно и времена были тяжелые в смысле потопов. Но на этом мой интерпретационный порыв и заканчивается, нет во мне больше сил распутывать сию загадку, хотя я и отношусь к ней весьма серьезно. Хотя, кажется, у индусов, никогда не тонувших вместе со своим Индостаном, черепаха покоится не на китах, а на слонах.
На этом я историю Земли заканчиваю, сообщу только свое мнение насчет индоевропейской семьи народов. Ведь я и историю Земли для этого, собственно, привлек. Согласно этой истории Европа вообще всплыла со дна океана совсем недавно, можно сказать, вчера. Притом она до самых почти последних дней была отделена от Африки, Эфиопии–Йемена и Индии «Средиземным» морем, которое раз в пять длиннее Средиземного и шире его раз в десять. Поэтому европейцы никоим образом не должны принадлежать к индийской семье народов, а должны быть самыми яркими эндемиками. Что касается индусов, то это должен быть очень древний народ, так как Индостан никогда не тонул за всю историю Земли. Эфиопы, они же йеменцы, как и вообще африканцы, — тоже старейшие народы Земли, в чем, кстати, ученые не сомневаются, однако выдумали какую–то идиотскую индоевропейскую семью. Нельзя же все–таки по одним ушам, носам и прочим антропологическим данным объединять народы, не учитывая при этом историческую возможность или невозможность. Это очень ярко показывает, что ни одна наука не может себя считать абсолютно обособленной от других, в том числе и марксизм–ленинизм.
Нам говорят и мы привыкли, что время назад рассчитано с точностью хорошего морского хронометра, хоть в человеческой истории, хоть в истории Земли. Но это совсем не так. И большую часть этого «не так» от нас скрывают стыдливые ученые. Поэтому мы с жаром готовы спорить при выпивке о том, в 10 утра или в три часа пополудни фараон Тутанхамон заказывает обед на завтра, основываясь на полузабытом фильме, в котором этот вопрос затрагивается. Так как раздел у нас про историю Земли, а уже не про историю земного народонаселения, то и счет идет на миллиарды лет. Насколько же они достоверны? Выше, при рассмотрении докембрия, я приводил данные, что официальная ошибка составляет 100–150 млн. лет. По сравнению с самим докембрием (3,5 млрд. лет) это составляет всего 3–5 процентов. Кажется, немного. Но мы не знаем принципа расчета этой ошибки и потому молча удовлетворяемся, сопоставив ее с докембрием. Но если бы мы узнали, что эта же самая ошибка в 100 млн. лет может возникнуть и при измерении всего пяти миллионов лет, то нам стало бы значительно грустнее. Но нам же этого не говорят стыдливые ученые. Вот поэтому я и решил более подробно остановиться на геохронологии и ее методах.
Абсолютная или ядерная (изотопная) геохронология устанавливает возраст на основе радиоактивного распада химических элементов при условии, что скорость его за все время существования Земли оставалась постоянной. Период полураспада радиоактивных изотопов урана–238 в свинец–206, урана–235 в свинец–207, тория–232 в свинец–208 известен и составляет тысячи лет. Поэтому, подсчитав эти элементы в породах, можно установить их возраст. Беда в том, что выделенная скорость зависит от различных наложенных процессов (прогрев, катаклаз, диафторез и т.п.). Поэтому изотопное определение в этом случае будет указывать не истинное время, а время проведения этих операций над породами. Развел костер на породе наш предок, и мы получим время не возникновения породы этой, а время разведения костра. А если он это сделал позавчера на породе в миллиард лет? Тоже получим, что порода возникла позавчера, а не миллиард лет назад. А теперь вспомните лунную картинку с кратерами один на одном в сто слоев от падения метеоритов, тоже костров своего рода, и вы представите себе «неизменность» скорости радиоактивного распада за все время существования Земли. Но ведь есть процессы, которые не «омоложают», а «удревняют» радиологический возраст. «Горная энциклопедия» 1989 года пишет: «Изотопные системы чутко реагируют на все виды метаморфизма горных пород, особенно чувствительны к изменению температуры и наличию в них жидких фаз. Достоверных критериев распознавания степени замкнутости изотопных систем пока не создано. Выявлены планетарные кульминации омоложения докембрийских пород». Надо ли это комментировать? Тогда, когда не костры пылали на Земле, а то там, то тут прорывалась расплавленная лава из недр, метеориты бомбили почем зря Землю.
Когда мы имеем дело с миллиардами лет, используется указанный метод с долгоживущими изотопами, в десятки тысяч лет. Когда надо измерить меньшие промежутки времени, эти изотопы не годятся, ибо если не подсчитал один–два атома, то срок может возрасти или уменьшиться очень сильно. Поэтому для антропогена перешли на радиоактивный углерод, он распадается намного быстрее, и ошибка в подсчете нескольких атомов не очень сильно повлияет на общий результат. «Новохрон–1» про радиоуглеродную датировку пишет: «С тем небольшим числом контрольных замеров по античной истории, которые были все–таки проведены, ситуация такова: при датировании одной из коллекций египетских древностей, выполнявшихся Либби, «вдруг обнаружилось, что третий объект, который мы подвергли анализу, оказался современным! Это была одна из находок, которая считалась принадлежащей 5–й династии (около 4 тысяч лет тому назад). Да, это был тяжелый удар». Объект был объявлен подлогом. В чем суть метода? Вам дают вазу и говорят: этой вазе три тысячи лет; определите ее радиоактивность. Затем исследуйте другие вазы, и если они будут иметь такую же радиоактивность, значит, им тоже по три тысячи лет. Но откуда известно, что первой вазе три тысячи лет? Против радиоуглеродного метода выступали и археологи. Например, В. Милойчич не только обрушился на практическое применение радиоуглеродных датировок, но и подверг жесткой критике сами теоретические предпосылки физического метода. Сопоставляя индивидуальные измерения современных образцов со средней цифрой — эталоном, Милойчич обосновал свой скепсис серией блестящих парадоксов. Так, при абсолютной норме радиоактивности 15,3 распадов в минуту, раковина исследованного и вполне живого американского моллюска с радиоактивностью 13,8 оказалась довольно старой — ей около 1200 лет! Цветущая дикая роза из Северной Африки (радиоактивность 14,7) для физики «мертва» давным–давно, она расцвела и увяла уже 360 лет назад…, а австралийский эвкалипт, чья радиоактивность 16,31, вырастет только через 600 лет. Раковина из Флориды, у которой зафиксировано 17,4 распада в минуту на грамм углерода, «возникнет» лишь через 1080 лет. Аналогичные колебания и ошибки следует признать возможными и для древних археологических объектов. И вот вам наглядный пример: радиоуглеродная датировка образца от средневекового алтаря в городе Гейдельберге показала, что дерево, употребленное для починки алтаря, еще вовсе не росло. Подобным примерам нет числа… В 1988 году большой резонанс получило сообщение о радиоуглеродной датировке знаменитой христианской святыни — Туринской плащаницы. Согласно традиционной версии, этот кусок ткани хранит на себе следы тела распятого Христа, то есть происхождение ткани относится к I веку н.э. Однако радиоуглеродное датирование дало неожиданный результат: XI–XIII века н. э. В чем дело? Либо Туринская плащаница — фальсификат, либо радиоуглеродное датирование демонстрирует слишком большой разброс данных. Если же плащаница все–таки подлинник, то, значит, она была соткана не в I веке н. э., а в XI–XIII веках».
Кимберлит — удары метеоритов?
Мы с вами рассмотрели такие небесные тела, которые ударяли Землю, что они двигали континенты, но у меня нет неопровержимых доказательств, что именно так и было, хотя здравый смысл и присутствует во всем том, что я вам поведал. Возьмем тела помельче, с хороший большой дом, даже размером с городской квартал, километра эдак 1,5 в поперечнике. Континент такой кусок, упавший на Землю со скоростью свыше 11 километров в секунду (по–моему, такова вторая космическая скорость), не передвинет, но взрыв будет большой, хороший, побольше Тунгусского взрыва. А теперь перейдем к кимберлитам, горным породам, в которых геологи находят алмазы, не всегда, правда. Данные привожу из БСЭ и Горной энциклопедии.
Кимберлит — ультраосновная (с низким содержанием кремнезема, 30–45 %, из глубинных слоев Земли) брекчиевидная (сцементированные угловатые обломки) горная порода эффузивного облика (быстро остывающий расплав с аморфным строением, микрокристаллическим, в отличие от интрузивных пород: медленно остывающий расплав с образованием крупных кристаллов), выполняющая трубки взрыва (так и написано «выполняющая» вместо заполняющая, почему, не знаю). Трубки взрыва — это конусовидные тела, обращенные вершиной вниз, вглубь земли. В плане имеют овальную или круглую форму. Диаметр их изменяется от нескольких метров до 1,5 километров. Обращает на себя внимание факт, что «кимберлитовые трубки образовывались преимущественно на древних платформах (Танзания, Заир, Конго, Индия, Монголия, Якутия, США, Канада, Бразилия)», то есть там, где практически никогда не было моря (смотри мое описание древних морей). По современной геологии считаются жерлами вулканов, почему–то уходящих на небольшую глубину (около 2 км) и выклинивающихся там вместо того, чтобы выклиниваться в направлении поверхности, как следовало бы ожидать от вулканов. В этих жерлах, дескать, происходили взрывы, так как получить из графита алмаз можно перестройкой аморфного графита в кристаллическую структуру алмаза только при сверхвысоком давлении. Графит высоко стоек к температуре, сублимация при 4000 градусах. Алмаз сгорает на воздухе при температуре 850 градусов Цельсия, без доступа воздуха при температуре 1885 градусов переходит в графит по всему объему кристалла. При температуре уже 650 градусов на поверхности кристалла алмаза начинает образовываться пленка графита. Графит — хороший проводник электричества, алмаз — диэлектрик.
В кимберлитах наблюдаются включения ксенолитов (чужой камень, греч.) - обломки чужеродных для кимберлитов пород, как полагает официальная геология, захваченное вещество мантии Земли при движении магмы к поверхности. Только здесь получается нестыковка формы «трубок взрыва» с этими самыми ксенолитами. Конусовидные «трубки взрыва», направленные вершиной конуса к центру Земли, для соединения с мантийным веществом должны иметь каналы от вершины конуса к центру Земли, но таких каналов нет. Конус, как и положено конусу, заканчивается точкой на его вершине. И от этой точки до верхней границы мантии Земли остаются еще километры (под океанами) и до 700 километров под сушей, в среднем составляя 400 километров. На дне океанов «трубок взрыва» пока не нашли, а на суше не нашли каналов от вершин конусов до мантии длиной в 400 километров. Конусы как им и положено заканчиваются тупиками. Поэтому идиотскую мысль о «трубках взрыва» как производных «внутриземных» процессов надо раз и навсегда отбросить. Но ксенолиты бывают двух родов, первый из них мы и рассмотрели. Его не должно быть, если он из самой мантии Земли. Второй их тип представляет собой породы самой земной коры (граниты, сланцы, песчаники), то есть в основном обломки осадочных пород океанов, которые окружают саму «трубку взрыва». Как они могли попасть внутрь взрыва, когда они должны разлетаться от него в разные стороны? Заметьте, «количество вторых может быть настолько велико, что магматическая природа кимберлитов устанавливается с трудом». Другими словами, производных мантии Земли в таких кимберлитах практически нет, большинство обломков — осадочные породы.
Кимберлиты, как выше уже говорилось, представляют собой кучу немного сцементированного щебня, перевернутую вниз «головой» и состоящую из самого разнообразного материала самого причудливого генезиса. «Алмазы находятся в самом кимберлите, но обнаружены и внутри ксенолитов, даже внутри минералов этих пород. Известно свыше 1500 тел кимберлитов, из них только 8–10 процентов алмазоносные. Из трубки «Премьер» (ЮАР) добыто 13 тонн алмазов», хотя они подсчитаны в каратах со многими нулями (карат равен 0,2 грамма).
Мне официальная научно–геологическая версия происхождения кимберлитов, ксенолитов и алмазов совершенно не нравится. На основании приведенных сведений предлагаю концепцию кимберлитов и всего с ними связанного как следствие падений на Землю метеоритов, таких же, которыми в несколько слоев испещрена поверхность Луны.
Поначалу приведу результаты эксперимента на влажном пляжном песке или только что выпавшем рыхлом снеге, который может повторить каждый. Берем крышку от кастрюли и кладем на снег или песок, а затем становимся на эту крышку и немного попрыгаем на ней, до тех пор, пока она не перестанет углубляться в рыхлое основание. Вместо прыганья можно один раз по крышке со всего маха ударить хорошей кувалдой. Результат будет тот же, во втором случае будет «взрыв». Затем не утрамбованные песок или снег вокруг крышки начинаем выгребать, они будут поддаваться легко, а по периметру крышки — туго. Вы это быстро заметите. При этом с углублением работ заметите и то, что уплотненные снег или песок уменьшаются в диаметре относительно диаметра крышки, то есть, станет получаться конус. При достаточной осторожности вскоре этот конус уплотненного снега или песка останется на тоненькой ножке. Вот вам и «кимберлитовая трубка». Если крышка у вас найдется овальная, например, от гусятницы, то «кимберлитовая трубка» будет в плане овальной, а если у вас окажется кусок толстой фанеры с обломанными краями совершенно неправильной формы, то и «кимберлитовый конус» получится таким же, как в природе.
Перейдем к физике процесса. Вспомним, что кимберлитовые трубки найдены почти исключительно на древних платформах, которые никогда или очень на непродолжительное геологическое время оказывались дном мирового океана или доисторических морей. Это потому, что метеориты прилетали не прицельно, а хаотически, и, падая на сушу, производили «кимберлитовый эффект». При этом заметьте, что трубки в плане занимали площадь от нескольких квадратных метров до нескольких квадратных километров. Значит и «крышки кастрюль» были такой же величины. Заметьте также, что метеорит может упасть на рыхлые осадочные породы типа стометровой глины или на голый монолитный камень. Эффект будет разный. В первом случае метеорит пронзит рыхлую толщу, потеряет энергию, но, конечно, рассыплется от удара на тот самый щебень, из которого состоит кимберлит. Тогда «древних пород мантии» в кимберлите будет много, ибо состав самого метеорита и есть «древние породы мантии». Приблизительно такая же картина будет, если небольшой метеорит упадет в океан в неглубоком месте, или большой метеорит, но в глубоком месте. Конечно, брызг и пару будет много, но океан любой взрыв зальет и потушит быстро. Когда же, даже маленький метеорит, упадет на скальное основание, вот тут–то и должны получиться и «чужеродные ксенолиты», и алмазы, ибо и на Земле, и в самом метеорите углерода много. Это все можно подробно и логично описывать, но не это моя главная цель. Скажу только, что пространство между щебнем потом, со временем заполнится отложениями солей из подземных вод, мелким песком и глиной, и получится брекчия, названная кимберлитом. Остальные выше описанные особенности кимберлитов и «трубок взрыва» вы сами без труда приведете в соответствие без натяжек с моей гипотезой.
Напоследок хочу уточнить, что метеориты, которые производят кимберлиты, — это малыши по сравнению с теми, которые раскалывали континенты и отгоняли обе Америки от Евро–Африки. А Мадагаскар, как мне кажется, все–таки прилетел из Космоса.
Современная «алхимия»
Я неоднократно уже останавливался на учениях, которые мне не нравятся. Продолжу о совсем недавних таких попытках. Я бы и промолчал о них, но очень уж красиво их разделал один ученый по фамилии Давитая. В качестве введения цитата из Медведева «Предвидимые непредвиденности» (стр105), которая вам напомнит про того самого мамонтенка, о котором я писал немного выше: «… Громадный, рыжий, волосатый — земля держала его крепко, долго. Откопали вот, извлекли. Какое мясо!.. Мамонт совершенно свежий, словно вчерашний! Все же пусть сначала собаки. Едят, канальи. Что за сохранность! Верно, упал, и сразу его заморозило. И уж не размораживало, иначе бы протух. Столько лет! Странно… Отчего же оно этак — сразу… Кожа, волосы — все сохранилось. А собакам–то хоть бы что, облизываются… В желудках и между зубами мамонтов — читаем в старом научном журнале — были найдены растения и травы, которые теперь не растут в северной Сибири… Содержание желудков было тщательно исследовано; они содержали не переваренную пищу — листья деревьев, ныне произрастающих на юге Сибири, на большом расстоянии от источников слоновой кости. Микроскопические исследования кожи обнаружили красные кровяные тельца, что было доказательством не только внезапной смерти, но и ее причины — от удушья газом или водою, очевидно, в данном случае — последней. Но остается удивительным замораживание этих больших мясных туш так, что они сохранились на века.
— Это может произойти неожиданно?
— Смотря что считать неожиданным.
— Буквально — снег на голову. Как случилось с мамонтами… Их откопали свежеморожеными. Нашлись гурманы, — съели бифштекс из этого полуфабриката… Некоторые животные не лежали, а стояли в мерзлоте. Их сковал холод и засыпал снег прямо в движении. Не успели даже упасть!.. Отсюда и предположение: не включился ли климатический рубильник на «холод» внезапно, рывком? Трудно, конечно, поверить, и если б не это сообщение…
— Неважно. Все равно — фантазия. Так быстро климат не меняется».
Я хотел было рассказать подробности, как выкапывали да что нашли между зубами, но он поднял руку:
— Неважно. Все равно.
— Но чтобы застать нас врасплох, и не надо так быстро, не правда ли?.. Кстати, модель «Белой Земли» допускает климатические неожиданности в том смысле, что наша планета может без видимой причины стать целиком Антарктидой равно, как лишиться полностью льдов. Скажите, эти расчеты сделаны впервые лично…
— Селлерс пришел к тем же результатам, что и я, но позднее. Моя работа опубликована в 1966 году, его — в 1969 году. Было ли что–то аналогичное раньше, не знаю. Мне не встречалось.
С членом–корреспондентом АН СССР Михаилом Ивановичем Будыко я разговаривал 8 января 1973 года». Конец цитаты.
Из этой цитаты я хочу извлечь главное: человек–ученый сразу поставил перед собой ограничение в своем исследовании, как говорят ученые сделал допущение, «упростил модель», на которые не имеет никакого права. Прежде он должен был логически доказать, что мамонты не могли погибнуть мгновенно, но этого доказать невозможно, так как найдены они «стоя, с пучками травы в зубах, и с красными кровяными телами в коже». Это очень похоже на «учение» Николая из Кузы, о котором я писал в соответствующем разделе, на «необходимость» поворота сибирских рек в Среднюю Азию, бездумное «осушение полей» Центральной России, откуда вытекают три крупнейшие реки не только Восточной Европы, но и мира, и так далее.
Действительно, зачем поворачивать реки, когда одними Сырдарьей и Амударьей засолонили прекраснейшие почвы Средней Азии? Притом указанные реки стекают с ледников с почти дисциллированой водой, а сибирские реки, протекая по солончакам, наберут в себя все известные соли. А засолонили земли потому, что применяли варварское орошение арыками вместо капельного по типу дождя, притом воду не жалели, она застаивалась на полях, проникала вглубь, растворяла соль в глубоких горизонтах, и этим рассолом заболачивались поля. Вода испарялась под среднеазиатским солнышком, а соль оставалась на поверхности. Вместо пашни получили солончак, на котором кроме верблюжьей колючки ничего не растет. При правильном водопользовании среднеазиатскими реками можно было оросить в три раза больше земель без потери их качества. И ведь чуть не повернули реки. Просуществуй Советский Союз еще с десяток лет, невозможно даже проследить все негативные последствия, в том числе и глобальные, этого идиотского проекта, который ведь тоже получил всевозможные «одобрямс» от «ученых».
В расчетах такого вида «проектов» тоже ведь были сделаны определенные «допущения, упрощающие картину». И делали их совсем не дураки, а просто бессовестные люди. В повести Юлия Медведева «Предвидимые «непредвидимости»» рассказывается о климате Земли и его исследованиях. Кроме «допущения» Будыко, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда», следует обратить внимание также на принцип выводить все заключения «из самого себя», не обращая внимания на влияние окружающей среды. В данном случае по принципу «климат Земли — это собственное дело самой Земли». У автора эта эпопея занимает 80 страниц текста, но я же не могу себе позволить столько затратить на этот вопрос. Мне не столько климат надо показать, сколько подход к его исследованию. Поэтому сделаю сокращенный пересказ с редкими особо образными цитатами.
Как известно из школьной программы, химия обязана своим развитием алхимии — попытке получить золото не из золота, из «философского камня». Идея дурная, жлобская, так как золото есть нельзя. И менее человеколюбивая, чем у академика Несмеянова, — делать для народа зернистую икру из соленой кильки. Это я продолжаю про поиски «вещи в себе», не выглядывая даже в окно. Об окне я уже говорил, упоминая Эрнеста Ренана и его «Конец античного мира». А о порядках в доме, по которым нельзя жить даже на улице или деревне из 10 домов, я писал совсем немного выше. Потому, что мне очень не нравится, когда тему исследования выбирают очень узкую, а распространяют ее очень широко. Я это тоже отношу к алхимии. Теперь об этом же самом, но в отношении климатической истории и будущего Земли. Итак, Будыко не верит, что мамонт замерз стоя и с пучком травы в зубах, а потому начинает исследовать изменение климата Земли как вещи в себе. Я не говорю, что это все не нужно, из этих исследований тоже получится какой–то прок, как химия из алхимии, но такие исследования не очень ценны, а времени и денег занимают много. Не сравнить с Ньютоном, который на затратах одного яблока столько открытий сделал, или Эйнштейн — с одним листком бумаги и карандашом.
Итак, Будыко и Селлерс обеспокоились, что вся Земля превратится в Антарктиду или, напротив, лишится антарктического льда и Европу затопит океан. Чтобы Земля не перегрелась, надо рассеивать в атмосфере тонкую пыль. Чем не поворот сибирских рек, пожалуй, даже подороже? «Чего добивается М.Н. Будыко?», — спрашивает сам себя Медведев? Отвечает он себе долго, страницах на четырех, но суть его ответа самому себе такова: «В нем заключена забота… к тому, что после нас, но как к продолжению нас». Если без фиоритур, то он хвалит озаботившегося Будыко. Я же думаю, что, поймав лису за хвост, Будыко хочет из нее сшить шубу себе, жене, всем детям и внукам. К таким же «разработкам» я отношу и «ядерную зиму на компьютере», коей нас пугают сегодня противники ядерной войны. Нет, я конечно против войн, но и такими «методами» ее не остановить. В компьютер ведь что заложишь — то и получишь. Что–то недовложили, и получили зиму. Можно и перевложить чего–нибудь эдакого, тогда получишь вообще расплав Земли.
Тут вступает в исследования Феофан Фарнеевич Давитая. Он честен, шубы ему не надо, ему нужна истина, но он хочет ее получить, так сказать, не выходя из дома, не принимая во внимание ничего, кроме самой Земли, раз на ней исследуется климат. С порога он доказал, что пыль в воздухе не увеличивает оледенение снежных вершин, а уменьшает его, так как пыль, оседая на ледники, делает их темными. Солнечные лучи не отражаются, а поглощаются. Поверхность снега в результате имеет температуру выше нуля, а воздух — ниже нуля. В общем, получилось, что пыль в воздухе не охлаждает Землю, а нагревает ее. Будыко же хотел ее охлаждать искусственной пылью, и чуть было не заставил правительство «поворачивать реки». Вот как он запугивал правительство: «Дальнейшее усиление изменений климата, связанное с таянием полярных льдов, при отсутствии специальных мероприятий по подготовке народного хозяйства к этим изменениям могло бы приобрести характер климатической катастрофы …» (выделено мной).
Затем вступил на эту же тропу американец Рид Брайсон и другие. Скоро безапелляционно доказали общими усилиями, что с ростом производства, запыленность атмосферы растет, но зависит она и от вулканизма. Вспомнили, что вулкан Кракатау превратил в пыль в 1883 году гору высотой в 420 метров, плюс конус под горой на глубину 300 метров, итого 720. Затем подсчитали, что в воздухе постоянно находятся три тысячи реактивных самолетов, затем учли, что города тяжелые, и давят на Землю, вызывая вулканизм. Вот какими красками описывает это автор: «Было бы недооценкой собственных возможностей считать, что мы, люди, только пыль пускаем не хуже вулканов, а вот сейсмический эффект нам недоступен. Мы тоже деформируем земную кору, например весом городов. Нынешний город продавливает под собой чашу. Пластической деформации помогает безостановочное искусственное землетрясение, производимое транспортом. Оно распространяется на глубину до семидесяти метров. В Ленинграде от этого возобновилось опускание старых домов, естественный процесс оседания которых закончился лет сто назад. В Москве в тихих переулках дома осели на глубину от шести до двадцати девяти миллиметров, а на магистралях — от полутора сантиметров до полуметра! В Голландии дома наклонились в сторону шоссейных дорог. Грандиозные выработки под землей, откачка вод, подземные производственные взрывы… Потрясение основ от этих действий чревато вулканическими извержениями, землетрясениями. Может, уже состоялся нечаянный пуск этих печей–разрушителей в результате человеческого созидания? Лэм откалибровал запыленность атмосферы, чтобы измерять влияние вулканов на климат. Сомнительно, заключил он, что на вулканах целиком лежит ответственность за крупные климатические изменения. Некоторые наиболее холодные периоды не совпадают с наиболее вулканическими периодами. Он не добирал достаточно вулканов и на недавнее похолодание — в пятидесятых годах. Но ему помогли, взявшись как следует, разыскали не так уж мало извержений».
Затем подсчитали всех мышек–норушек, и этим окончательно доказали, что Будыко был не прав, распылять «эвересты» с самолетов не нужно, наоборот, надо бы дождичка, осадить пыль, а то нас ожидает «парниковый эффект», невыносимая жара, таяние ледников и всемирный потоп. Но пыль летает выше облаков, и дождиком ее не осадить. Опять неминуемая катастрофа. На внеземные причины никто даже не обращает внимания. Оказывается, пыль не только охлаждает, но и нагревает. Впрочем, пока пыль автор оставляет в стороне, переключившись на «карбонатную» гипотезу.
Оказывается, молекулы углекислоты поглощают тепловое излучение и, подобно пылинкам, могут стать причиной как потепления, как и похолодания. Углекислота задерживает красный и инфракрасный тепловой свет, поэтому тепло не выпускается с Земли, накапливается, и температура на Земле повышается. Начинается с того, что Земля сильно насыщена углекислотой. Почему? не объясняется. Растения бушуют. Затем генерация углекислоты на пике ее содержания в атмосфере прекращается. Почему? Не объясняется. Углекислоту «высасывают» океанские моллюски, кораллы, а также магматические породы, оказавшиеся на поверхности. Ее становится мало. Земля охлаждается. Но почему все же углекислоты, то мало, то — много? В общем почему раньше — не известно, а сегодня — от заводов и домен, тепловых электростанций. «Нельзя, однако, придавать слишком большое значение одному слагаемому в уравнении термического баланса», — предостерегает известный западногерманский метеоролог профессор Г. Флен от увлечения «карбонатной» гипотезой. Это замечание сделано в адрес тех, кто потепление, наблюдавшееся перед последним похолоданием, объяснял науглероживанием атмосферы в период развертывания научно–технической революции. «Высокая температура в период европейского средневековья, несомненное понижение температуры планетарного масштаба с конца XVI века до малого ледникового периода — 1680–1740 — и широко распространившееся потепление с 1770 по 1810 год, то есть задолго до начала промышленной эры, — напоминает Флен, — должны настораживать против безоговорочного признания «теории углекислоты»».
Но тут явилась другая «мышка–норушка», способная перевернуть мир: «В журнале «Сайентифик Америкен» приводилась любопытная версия исследователя Эдварда Диви. Он полагает, что содержание углекислоты в воздухе увеличилось, в частности, из–за осушения болот и заболоченных местностей. Ученый подсчитал, что болота связывают около 366 миллиардов тонн углекислоты. Как только эти гнойники будут ликвидированы мелиорацией, исчезнут многие заразные заболевания, но одновременно густые струи углекислого газа вольются в атмосферу… Осушение болот, по мнению Диви, уже обогатило атмосферу углекислотой. Болота дали якобы две трети общей прибавки (то есть 2/3 от 360 миллиардов тонн). Если все это так, то налицо процесс самовозбуждения: чем становится теплее, тем больше высыхают болота; чем больше высыхают болота, тем больше высвобождается углекислого газа; чем больше высвобождается углекислого газа, тем становится теплее…»
Ф.Ф. Давитая, будучи честным ученым, а не вырабатывателем страшилок для заработка и саморекламы, пишет: «При прочих неизменных условиях повышение концентрации углекислоты вдвое поднимет температуру атмосферы приблизительно на 1,4 градуса, а дальше постепенно наступит насыщение, и температурное влияние углекислоты прекратится вовсе, так как углекислота поглощает и, значит, излучает волну света в 15 микрон из всего разнообразия теплового излучения. Подсчет отражения «углекислого зеркала» дает скромный климатический эффект». Кроме того, он показал, что углекислота и атмосферная пыль действуют наперекор друг другу, устраняя вредные влияния друг друга. Ученые пока спорят, кто кого пересиливает, а Ф.Ф. Давитая стал опять считать. У него получилось, что за всю историю (антропоген грубо 1500000 лет) человек сжег для окисления ископаемого сырья 273 миллиарда тонн кислорода, а с 1920 по 1970 год (50 лет) - 246 миллиардов тонн. Так вот, 273 плюс 246 млрд. тонн — это всего 0,02 процента от свободного кислорода. И если сжечь разом все разведанные запасы всех горючих ископаемых на Земле, то кислорода на Земле уменьшится только на 0,7 процента.
Но ведь в атмосфере не один кислород. По отношению ко всей массе воздуха 250 млрд. тонн кислорода, сожженные за 50 лет научно–технического прогресса, составят всего 0,004 процента. Поэтому достоверно проверить измерениями все эти гипотезы невозможно. Тысячные доли процента в ту или другую сторону могут быть отмечены просто потому, что, скажем, день оказался «кислороднее» ночи, речной берег — лесной чащи. Теорию невозможно подтвердить экспериментально, а шуму вокруг этого вопроса поднято столько, что каждый из вас знает про эту «проблему». Если хорошенько подумать, то и из «ядерной зимы» то же самое может получиться.
Форрестер и Медоуз, не зная расчетов Давитая, сварганили теорию «предела роста цивилизации» наподобие древней теории Мальтуса, о которой вам всем сообщали в школе, и которая предрекала предел роста численности человечества нехваткой еды. Мы этот «предел» сегодня перекрыли раз в пять, если не больше. Но самое замечательное, на мой взгляд, оптимист Давитая сказал про нехватку кислорода, если она вдруг возникнет через тысячи или миллионы лет, в «плановом», так сказать порядке. Мы просто будем анаэробными, как бактерии ботулизма, живущие в грязно укупоренной банке с домашними соленьями, которым (бактериям) кислород вообще не нужен. Это светлое будущее мы выработаем генетически, и я в это свято верю, так как по примеру Давитая не могу доказать экспериментально. Недаром я столько места выделил пропаганде генетики в предыдущих разделах.
В случае же экстремального, катастрофического уничтожения кислорода на Земле, нам придется погибнуть как мамонтам, но здесь надо уже принимать во внимание не только собственно матушку Землю, но и Космос, так как сил для этого на Земле большая куча ученых не нашла пока. Я же говорил выше, что Космос надо учитывать во всей жизни, всей истории Земли. Кстати, причины мгновенной смерти мамонтов так и не нашел пока никто. Поэтому я и называю всю эту историю «алхимией». Бесполезная сама по себе, она все–таки копит знания, чтобы в дальнейшем, при обобщении этих знаний, выработать что–то путное, наподобие химии.
Современные «алхимики»
Это продолжение темы предыдущего параграфа. Савелий Кашницкий: «Остановите Агаджаняна», («Московский Комсомолец», 2001 год). Суть статьи в том, что молодой математик Агаджанян, которому фирма поручила подсчитать, сколько надо иметь запчастей на складе, задумался о другом. О том, что в модели численного соотношения системы «хищник — жертва», описываемую системой дифференциальных уравнений Лотки–Вольтерры, отсутствует, как ему показалось, обратная связь. И пришел к выводу, что итальянский математик и американский физик в своих уравнениях допустили грубую ошибку, которую Агаджанян кардинально исправляет с помощью выдуманной им «обратной связи», которая вовсе и не обратная связь в каноническом ее понимании. Эта фантомная «обратная связь», естественно, носит имя «эффекта Агаджаняна», а этот самый «эффект» корректирует дифференциальные уравнения Лотки и Вольтерры. Суть ее в том, что, например зайцы, очень заботятся о том, чтобы у волков была всегда пища. Для этого зайцы, когда их поедает волк, «посылают своим сородичам специальные сигналы», дескать, размножайтесь быстрее, а то волкам после нас будет нечего кушать. На этой основе надо не ловить рыбу, а глушить ее тротилом. Тогда в доли секунды взрыва рыба от мала до велика успеет предупредить оставшихся в живых рыб, за зоной взрыва, чтобы они почаще и побольше метали икру. Кашницкий пишет: «По мнению Агаджаняна, поднять сельское хозяйство бедствующей ныне Армении можно буквально за один сезон. Достаточно с помощью высокочастотных генераторов имитировать сигналы гибнущих коров, овец, коз, кур, пшеницы, сахарной свеклы. Рост поголовья и урожайность возрастут в десять раз только за один сезон». Наверное, коровы будут телиться как свиньи поросятся, до 20 штук на одну «любовь».
Особенным идиотизмом отдает пример Агаджаняна с геноцидом армян курдами: «Подстрекаемые турецкими властями, некогда малочисленные курды приняли в 1915 году активное участие в геноциде армян: земли и имущество жертв были обещаны исполнителям резни. Массовая гибель людей спровоцировала беспрецедентную рождаемость курдов… предела неуправляемого демографического взрыва не видно. За несколько десятилетий их численность только в пределах Турции превысила 20 миллионов, а всего в сопредельных землях — 40 миллионов». Вот те на. На примере волков, на которых никто не охотится, а зайцев — завались, волки, не подавая друг другу предсмертных сигналов, должны сами вымереть от пресыщения зайцами. А курды — те же волки для беззащитных армян. А вот зайцы, наоборот, подавая друг другу беспрерывно смертельные «сигналы», должны покрыть всю землю сплошным ковром. Так не курды же должны демонстрировать «беспрецедентную рождаемость», а армяне.
Армянского «гения» автор продолжает пропагандировать так: «Не лишенный тщеславия ученый обошел посольства развитых стран, предлагая богатым и сытым стать еще богаче. Советники, атташе и консулы поступили логично: запрашивали отзыв из Национальной академии наук. Во всех случаях он был отрицательным. После этого теряли интерес к Агаджаняну». Тогда «ученый» обратился к отсталому и охмуренному аятоллами Ирану, но уже с человеконенавистнической идеей, якобы вытекающей из его «учения»: «оружие будет бескровным. И совсем незаметным: просто с какого–то дня все женщины определенного региона станут бесплодными. Лет через 40 некогда процветающий регион можно будет заселять «нужным» населением». Замечу, что «труды» свои Агаджанян пишет на русском. Эх, нет уже политбюро ЦК КПСС. Будь оно живо, Агаджанян уже купался бы в деньгах, разрабатывая «несимметричный ответ» капитализму.
Кстати, А. Агаджанян, академик РАМН («Труд–7» от 02.08.01) «изобрел «самоздрав» за 270 рублей упаковка как панацею от ишемической болезни сердца (в том числе аритмии, стенокардии, гипертонии, атеросклероза сосудов головного мозга, мигрени, бессонницы). Заболеть инфарктом и инсультом, потребляя «самоздрав» невозможно. Звонить в Москве, Питере, Воронеже, да и вообще в любом областном городе». Не тот ли это «молодой ученый–математик» уже российским академиком стал?
Не все то золото, что блестит. Не все армяне гениальны и честны как Геодакян и Давитая. Негениальные армяне очень похожи на негениальных евреев: добиваться любыми путями осуществления своих «идей». И не только об этом я хотел здесь сказать. Еще раз об «инженере гайки номер восемь», то есть об узком специалисте, уже некуда. Когда я рассказывал, с каким апломбом авторы «новохрона–2» претендуют на исключительную роль себя, математиков в установлении хронологии, мне было немного смешно, но не грустно. Не смешно ли, что они оставляют исключительно за собой умение по порядку считать до нескольких тысяч? Раз, два, три и так далее. Когда один армянин изобрел панацею от СПИДа, я тоже про себя рассмеялся. Но настойчивость в своей целеустремленности Агаджаняна, даже путем изобретения одного из методов геноцида, исторгает уже не смех, а горечь, правда, смешанную с презрением к его малообразованности. Я не думаю, что прошел век энциклопедистов. Их столько же, сколько было во времена Дидро и Вольтера, но ныне они теряются в пучинах «инженеров гайки номер восемь». Поэтому и кажется, что их мало. Теории, подобные «сигналам пожираемых волками зайцев» не могут создавать инженеры подобного сверх узкого профиля знаний. Для этого надо знать почти все о мире на сегодняшний день, правда, без подробнейшей деталировки. Молодой возраст ученого для такой задачи — непреодолимое препятствие. Копилка — пустая, намного позднее заполнится, если он, конечно, будет ее заполнять, а не пользоваться «узким» старым своим багажом для создания все «новых» идей.
И еще об одном на эту же тему. Власть имущим выгодно иметь инженеров гайки номер восемь. Им надо иметь одного ученого широчайшего профиля и проникновения в междисциплинарные пространства, объединяющие все науки в науку как одно целое, неделимое. Остальные «ученые» взаимозаменяемые как болты и гайки разных спецификаций, и которых можно иметь в одном комплекте сколько душе угодно, вернее, сколько нужно для поставленных им сотен узких специальных целей в развитие и обеспечение специальной, большой и широкой цели. И этим «гайкам» я бы даже вообще запретил думать об этой всеобъемлющей цели. Но не запретишь на самом–то деле. Вот они и выдают тысячи и тысячи все новых «вечных двигателей». В этой же епархии находится и «теория квадр», которую я описывал выше, в разделе «Что такое идеология?».
Сделал предпочтение старым, доверху набитым знаниями ученым, и поймал себя на мысли, что и их надобно бы разделить на две категории: грубо говоря, «упертых» и адекватных. К первому типу можно отнести пресловутого академика Лысенко, который не такой дурак был, чтобы силой проповедовать свое «учение», ибо отлично понимал к концу жизни, что всю жизнь занимался дуростью, а также другого академика … Примакова. По его мнению, изложенному в докладе на Совете по внешней и оборонной политике в интерпретации корреспондентов МК Дмитрия Иванова и Владимира Михеева, «у России есть реальный шанс броситься вдогонку за развитыми державами, если она сделает ставку на прорывные передовые технологии. Их насчитывается примерно 50 — 60. Они–то и будут задавать тон в так называемой «новой экономике». Россия могла бы вычленить для себя 6 -8 из них, чтобы употребить их в качестве «допинга» или «дрожжей» для остальной экономики». Академик Примаков счел нужным оттенить прискорбное положение, в котором оказалась Россия по вине «младолибералов — они вбросили науку в рынок». В итоге на рынке высоких технологий США принадлежит 40 процентов, Японии — 30, Германии — 16, а России, где фундаментальная наука всегда была в хорошем тонусе, — всего 0,3 процента. Запад за эти годы «много выкачал из России», в том числе благодаря «утечке мозгов». Продолжая свой спор с «младореформаторами», бывший премьер России обратился к историческому опыту, доказавшему ничем не заменимую роль «государственных инвестиций» для осуществления прорывов в экономике».
Нельзя поверить, что Примаков такой дурак, хотя и говорит совершенно дурацкие вещи. Примаков что, не помнит как политбюро с подачи академика Аганбегяна панацею от краха СССР нашло в опережающем развитии машиностроения, а Сталин — в опережающем развитии группы «А» (тяжелая промышленность для танков) над группой «Б» (легкая промышленность для народа)? Пусть вспомнит. А если и этого мало, то пусть прибавит хрущевскую кукурузу, поворот сибирских рек, «сталинский план преобразования природы», «опережающий рост химического производства», из которого ничего не вышло кроме боевых отравляющих веществ. И пусть вспомнит еще многое такое, что я уже и забыл. Когда вспомнит, тогда ему должно бы стать стыдно за свои «вычлененные 6–8 передовых технологий». И если он имеет в виду такие военные технологии как высокое обогащение урана для бомб и искусственное получение апокалипсического плутония, которого в живой природе Земли нет, и другие, на которые уходило более 80 процентов труда 300 миллионов страдальцев из Советского Союза, то, как можно его назвать? Пусть вспомнит коммунистический китайский опыт «большого скачка» со строительством металлургических «горшков» в каждом крестьянском дворе наподобие древних шорцев, если ему мало советского опыта.