Еще до высадки гарибальдийцев местные власти сообщили по телеграфу в Трапани, где находился большой бурбонский гарнизон, что приближаются неизвестные корабли. Потом они передали, что корабли вошли в порт и что с этих кораблей начали высаживаться неизвестные люди. Гарибальди, видимо, подозревал, что власти будут телеграфировать. Едва ступив на сушу, он приказал, чтоб послали людей занять контору телеграфа.
Сиртори вызвал Мечникова и Есипова как наиболее просвещенных и владеющих несколькими иностранными языками. С ними попросились идти Пучеглаз и, разумеется, неизменный Лука. Все четверо быстро направились вверх по горной улочке к маленькому домику телеграфной конторы, который им указал прохожий марсалец. Лукашка вприпрыжку бежал за офицерами, задевая своей длинной саблей все камни и тумбы на улице. Он был в упоении: впервые в жизни он участвовал в настоящей военной операции (Александр успел объяснить ему, что занятие телеграфа - важное дело на войне).
В белом низком домике все было брошено на волю судьбы. Бурбонские телеграфисты, видимо, сбежали и впопыхах даже не успели закрыть помещение. Ветер свободно входил в распахнутую дверь. Трое взрослых взяли ружья наизготовку, и, глядя на них, Лукашка тоже вынул саблю из ножен и покрепче взялся за рукоятку. Было тихо, только где-то в глубине дома постукивал автоматический телеграф. Мечников и его спутники толкнули следующую дверь. Она бесшумно открылась. Это была аппаратная. В ней кто-то стоял спиной к вошедшим и, нагнувшись, читал телеграфную ленту, которая медленно выползала из аппарата. Александр и Лев узнали Датто.
Услышав, видимо, какой-то подозрительный шорох, Датто мгновенно обернулся и встретился с четырьмя парами глаз, которые смотрели на него в упор. Датто усмехнулся и неспешно протянул Мечникову ленту с точками и тире.
- Вот Трапани запрашивает здешнего телеграфиста, что за неизвестные корабли начали высадку. Требует ответа. А телеграфист, видимо, давно сбежал.
При первом звуке его явно римского говора Лукашка вздрогнул и уставился на Датто во все глаза.
- Удивительно вы легки на ногу, капитан Датто, - непринужденно заметил Мечников. - Мы вот только-только успели сойти с корабля на сушу, высаживались под выстрелами, а вы, оказывается, уже здесь и уже успели даже ознакомиться с содержанием телеграммы? Вы знаете азбуку Морзе?
- Очень приблизительно, - не глядя на Льва, отозвался Датто. - Что же до моей быстроты, то всякому военному, синьор руссо, понятно, что надо не мешкая в первую очередь занять телеграф. Ведь если бы ответ телеграфиста дошел до Трапани, тамошние войска очень скоро были бы здесь.
Пока шел этот разговор, Лука, вцепившись в рукав Пучеглаза, взволнованно шептал:
- Это он! Это человек из тумана! Я узнал его, узнал по говору! Надо его схватить, арестовать!
Пучеглаз с трудом высвободил рукав.
- Ты что, очумел, парень? - недовольно прошептал он. - Какой человек? Из какого тумана? Ты что, не узнал, что ли, капитана Датто - доверенного генерала, правую руку полковника Сиртори?
- Он изменник, предатель, - дрожа от волнения, настаивал Лука. - Он подавал сигналы врагам в море! Надо его взять!
Пучеглаз укоризненно смазал его всей пятерней по лицу.
- Уймись! Не валяй дурака. Я тебе говорю - это известный офицер, сам генерал Галубардо его отличает.
Лукашка с отчаянием взглянул на Александра, но тот был так поглощен наблюдением за Датто, что ничего другого не замечал.
- У вас, видимо, большой военный опыт, капитан? - говорил между тем Мечников. - Нам, простым смертным, всегда нужны указания начальства, а вы сами давно уже все сообразили и сделали. Не удивлюсь, если с первых же наших шагов в Сицилии вас отметят и наградят.
- Я воюю не для чинов и наград, - буркнул Датто.
Мечников повернулся к своим спутникам:
- Пора идти. Я думаю, надо кого-нибудь оставить здесь на телеграфе. Хотя бы попросить того же капитана Датто. А мы доложим командиру, что здесь находится верный человек.
Мгновенный блеск промелькнул в глазах Датто. Александр готов был поклясться, что видел этот блеск. Он с удивлением уставился на Льва. "Ни за что не уйду отсюда", - упрямо решил он. Однако Мечников внезапно ударил себя по лбу:
- Совсем было запамятовал! Ведь генерал Гарибальди приказал нам никуда не отлучаться, пока не явится он сам или полковник Сиртори.
Он обратился к Пучеглазу:
- Лоренцо, мы останемся здесь, а ты отправляйся доложить полковнику, что мы ждем его дальнейших распоряжений.
Пучеглаз двинулся к дверям. В эту минуту в аппаратную вошел Сиртори с двумя солдатами.
Датто поспешил доложить ему о телеграмме марсальского телеграфиста и об ответном запросе Трапани.
- Кто из вас здесь умеет управляться с аппаратом? - спросил, выслушав его, Сиртори.
- Кажется, я смогу кое-что сделать, - живо откликнулся Датто. - Нас обучали в военной школе азбуке Морзе. Что прикажете передать, полковник?
- Придется опять пуститься на хитрость, - задумчиво сказал Сиртори. Ну, вот что телеграфируйте им: "Ложная тревога. Корабли, вошедшие в порт Марсалу, переправляют на Мальту английских рекрутов".
Мечников, а за ним Александр и Лука незаметно придвинулись ближе к аппарату. Точка, тире, снова точка.
Рука Мечникова мягко легла на руку Датто.
- Простите, синьор капитан, что я вмешиваюсь, но, мне кажется, вы что-то перепутали. Во всяком случае, это не совсем то, что диктует полковник.
Датто оторвался от аппарата. Лицо его вспыхнуло.
- Вы не имеете права вмешиваться, - запальчиво начал он. - Дело это поручено мне, и если вы сами в нем не сведущи...
Лукашка и Александр придвинулись плотнее.
- Вы ошибаетесь, синьор капитан, - спокойно возразил Мечников. Совсем недавно я прошел полный курс азбуки Морзе. И я смею настаивать...
- Тогда пусть полковник диктует вам. Я ухожу и умываю руки, величественно бросил Датто и быстро, ни на кого не глядя, вышел из аппаратной.
Лука, прошептав что-то Александру, бросился за ним. Мечников обратился к Сиртори:
- Разрешите приступить к передаче?
- Приступайте, - кивнул полковник, который молча наблюдал всю предыдущую сцену. - Кажется, у вас с капитаном Датто какие-то счеты? Но сейчас не время сводить эти счеты. Нам надо торопиться.
Мечников не разубеждал полковника. Он быстро выстукал нужную телеграмму и перешел на прием. Вдруг он весело расхохотался.
- Что такое? Что они вам ответили? - заинтересовался Сиртори.
- Вот, взгляните сами. - Мечников передал Сиртори расшифрованный ответ Трапани.
- "Вы оглохший, ослепший, обезумевший от старости осел, - громко прочел Сиртори. - В следующий раз проверяйте хорошенько ваши дурацкие выдумки, иначе это для вас плохо кончится".
Полковник тоже расхохотался и, распорядившись вызвать на телеграф охрану, ушел. Когда волонтеры пришли и расположились в аппаратной, Мечников, Есипов и Пучеглаз тоже вышли из маленькой конторы и направились в город. Встречные то и дело вскидывали вверх свои шляпы и громко приветствовали гарибальдийцев: "Да здравствует свобода! Да здравствует Гарибальди!" Однако на приветствия отвечал один Пучеглаз - оба его товарища были задумчивы и угрюмы.
- Боже мой, Лев, чего вы медлите, чего дожидаетесь? - набросился на друга Александр, едва они очутились в каком-то заброшенном садике. - Ведь теперь-то вы, надеюсь, убедились, что я прав? Недаром я с первой минуты подозревал его. Теперь-то мы поймали его с поличным! Что он передавал?
- В том-то и дело, что вовсе мы его не поймали, - отвечал с досадой Лев. - И подозрения ваши еще ничем не подтверждаются. Ничего определенного он не передавал. Это был просто набор слов и знаков, самый, впрочем, безобидный. Возможно, Датто оттягивал таким образом время, надеялся, что останется один на телеграфе и тогда передаст все, что ему нужно. А может, он и не предатель вовсе, а просто хочет выдвинуться перед начальством, а сам плохо знает телеграфную азбуку. Кто его поймет, этого римлянина!
- Нет, нет, я убежден, что это хитрая и опасная бестия! Датто изменник, в этом не может быть никакого сомнения! - с жаром сказал Александр.
- Что вы тут говорите о капитане Датто? - спросил Пучеглаз, уловив в незнакомой речи знакомое имя. - Он что-нибудь натворил? И дался же всем этот капитан! - продолжал он с удивлением. - Вот и мальчишка наш тоже шептал мне о нем что-то такое, да я хорошенько не понял. - Он с недоумением смотрел на обоих русских. - А кстати, куда это отправился наш Лука?