Выводы, сделанные в предыдущей главе, автоматически ставят новый вопрос: «А как же Рим и великая Римская империя?». Чтобы ответить на этот вопрос нужно обратиться к первоисточникам. Римская история известна всем в основном благодаря труду Тита Ливия. Вот что известно об этом произведении:
Как озаглавил свой труд автор, мы не знаем точно: в одном месте он называет его историей «от основания Города» (VI, 1, 1), в другом – аналлами (XLIII, 13, 2). Закрепилось за ним, однако, первое название.
Если сравнивать творческую судьбу Ливия и десятков других писателей, поэтов и историков, от которых в лучшем случае до нас дошли лишь скудные фрагменты (в пересказе или цитатах), а в худшем – только их имена, то её, пожалуй, можно назвать удачной: труд его жизни пережил века. И всё же это лишь 35 книг из 142! Сохранились книги с первой по десятую, излагающие события с древнейших времён до 293 года до н.э., и с двадцать первой по сорок пятую, охватывающие период с 218 по 168 г. до н.э.
Анализ «Истории» заставляет отказаться от распространённого мнения о том, что это история итальянского Рима. «История» повествует не об одном городе, а о нескольких городах, включая и Рим. Однако Риму посвящена лишь малая её часть.
Повествование истории Тита Ливия начинается следующим образом:
1. Прежде всего, достаточно хорошо известно, что за взятием Трои последовала свирепая расправа над всеми троянцами; только двум, Энею и Антенору, ахейцы вовсе не применили права войны вследствие старинного гостеприимства и вследствие того, что они постоянно советовали помириться и вернуть Елену. Затем, после разных приключений, Антенор прибыл в самый отдалённый залив Адриатического моря с горстью энетов, которые за мятеж были изгнаны из Пафлагонии и, лишившись под Троей царя Пилемена, искали вождя и места для поселения; прогнав евганеев, живших между морем и Альпами, энеты и троянцы завладели этой землёй. Место, где они высадились в первый раз, называется Троей, а оттуда и область носит имя Троянской; народ же весь назван венетами.
Эней, бежавший вследствие той же беды из отечества, но предназначаемый судьбою для более великих начинаний, сперва прибыл в Македонию, оттуда, ища места для поселения, занесён был в Сицилию, а из Сицилии прибыл со своими кораблями к Лаврентской области. И это место также зовётся Троей.
Если отнестись к этому критически и отбросить всю неправдоподобную информацию, то можно сделать вывод, что история Рима начинается с истории основания Византии. Если город, раскопанный Шлиманом, действительно Троя, то троянцы, спасшиеся бегством, наверняка двинулись бы на северо-восток по суше. Никаких кораблей на тот момент у них не могло быть. А строительство новых – это дело довольно долгое и хлопотное, да ещё требующее различных специалистов по кораблестроению. Даже если предположить, что были и корабли и опытные корабелы, то всё равно путешествие мимо Пелопоннеса выглядит фантастично – ахейцы вряд ли были бы рады появлению троянцев. Антенор и Эней с выжившими троянцами, в лучшем случае, могли добраться лишь до самого отдалённого залива Мраморного моря, который ныне носит название Золотой Рог. Там, вероятно, и была основана Новая Троя, впоследствии получившая имя Византия. Ни о каком разделении троянцев в тот момент не могло быть и речи.
Тем не менее, дальнейшее повествование «Истории» относится уже явно не к Византии. Анализ золотых страниц римской истории указывает на Тунис. Одним из доказательств этому может быть восстание Спартака. Собрав войско и одержав ряд побед, Спартак так и не атаковал Рим. Когда он всё же решился идти на Рим, то отправился на самый юг Апеннинского полуострова, где безуспешно ждал кораблей. Если считать, что Рим и раньше располагался на берегах Тибра, то действия Спартака выглядят странно. Чего нельзя сказать, если Спартак шёл на Тунис. Однако Тунису историки отводят место древнего Карфагена. Но анализ Пунических войн между Римом и Карфагеном заставляет в этом усомниться. Если верить историкам, то действия Ганнибала и его противников выглядят полным абсурдом. Стоит только глянуть на карты передвижения войск. Но если Рим – это Тунис, а Карфаген – это Картахена (город на юго-восточном побережье Испании, называвшийся при римлянах Картаго Нова – Новым Карфагеном), то существующее историческое описание Пунических войн уже не будет выглядеть нелепо. Только нужно внести пару поправок:
1. Поскольку Рим расположен на берегу моря, то римляне издавна занимались мореплаванием и имели флот, не уступающий карфагенскому;
2. Ганнибал вторгся в Италию для завоевания римских провинций на территории Европы и создания базы для нападения на Рим;
Дополнительным доказательством служит описание паники, которая возникла в Риме, когда Ганнибал ВНЕЗАПНО оказался у стен города. Если Ганнибал воевал на Апеннинском полуострове, а Рим находился на другом берегу Средиземного моря, то появление Ганнибала у Рима действительно было внезапным.
Сделанные предположения подтверждает и археология: на территории Туниса до наших дней сохранились (местами неплохо) древнеримские постройки: амфитеатр, цирк, термы, акведуки и др. А вот сколь-нибудь значимых построек до римского периода на территории Туниса археологами не было найдено.
Однако само имя «Рим» видимо пришло не из Африки. У этого имени хорошо прослеживаются европейские корни. На карте Птолемея («Старые карты Великой русской империи» Г. В. Носовский, А. Т. Фоменко) «TABVLA EVROPAE III» изображён крупный город на реке Сене, а рядом с ним надпись – Рэм (Remi). На более поздней карте «GALLIA IIII. NOVA TABVLA», город Рэм (Remi) находится восточнее Сены. В «Атласе» Ортелия тот же город уже назван Рэмсом (Rems). Нетрудно догадаться, что на последних двух картах показан город Реймс, бывший долгое время местом коронации королей Франции.
Данные атласов подтверждает «Повесть временных лет»:
Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, узнал он, что недалеко от Корсуня устье Днепра, и захотел отправиться в Рим, и проплыл в устье днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру.
Если считать, что речь идёт о средиземноморском городе, то решение апостола Андрея выглядит, мягко говоря, странновато. Но вот путешествие в Париж, сделанное подобным образом, точно никого не удивит.
Рисунок 2 – Фрагмент карты Птолемея
В результате всех вышеперечисленных ошибок и преднамеренных фальсификаций историков, оказалось, что Византия якобы является Новым Римом, основанным ромеями, которые не имели к этому городу никакого отношения. Вполне самостоятельную Византийскую цивилизацию историки объявили осколком Ромейской империи. Историю африканского Рима приписали Риму итальянскому. Рим африканский стали именовать Карфагеном, в то время как настоящий Карфаген назвали Новым Карфагеном и затем о нём практически забыли. А история итальянского Рима (Иерусалима), изложенная в Библии, оказалась приписана пустынной Палестине.
Предполагаю, что на самом деле Римская империя изначально возникла в северной части Европы. Её столицей был город Рэм, а затем Аахен. Затем произошёл раскол империи на Западную и Восточную. Если пытаться рассматривать обе Римские империи в границах нынешних государств, то Англия и Франция образовывали Западную Римскую империю, а Австрия, Германия и Италия – Восточную. Государства Восточной Римской империи составили костяк Священной Римской империи, просуществовавшей до 19-го века.
Империя была основана в 962 году германским королём Оттоном I Великим и рассматривалась как прямое продолжение античной Римской империи и франкской империи Карла Великого. Процессы становления единого государства в империи за всю историю её существования так и не были завершены, и она оставалась децентрализованным образованием со сложной феодальной иерархической структурой, объединявшей несколько сотен территориально-государственных образований.
Статья «Священная Римская империя» из Википедии http://ru.wikipedia.org/
В заключение этой главы приведу один интересный эпизод из пятитомника «Кавказская война» Василия Александровича Потто, наглядно демонстрирующий, как легко можно всё запутать.
Наличные военные силы, находившиеся в то время на Кавказе, были при всем том недостаточны для выполнения военных проектов Ермолова. Когда он вступил в командование корпусом, он нашел некомплект в кавказских полках до двадцати семи тысяч штыков, и по его настоятельным требованиям решено было наконец повести Грузинский корпус до полного боевого состава. Но вместо того, чтобы пополнить его рекрутами, которые не скоро бы свыклись и с климатом, и с тяжестями военной жизни, император Александр повелел отправить туда шесть пехотных полков в полном трехбатальонном составе. С этой целью из армии и выбраны были полки: Тенгинский, Навагинский, Мингрельский, Апшеронский, Куринский и Ширванский, носившие названия по кавказским местностям и учреждение которых относилось еще ко временам существования Низового корпуса.
Затем те полки, которые уже находились на Кавказе, но носили русские названия – Вологодский, Суздальский, Казанский, Белевский, Троицкий и Севастопольский,– должны были отделить от себя столько офицеров и нижних чинов, сколько было нужно, чтобы довести прибывшие полки до полного боевого комплекта, и затем в кадровом составе возвратиться в Россию.
Та же самая мера принята была по отношению и к егерским полкам, из которых старые: девятый, пятнадцатый, шестнадцатый и семнадцатый отправлялись в Россию, а новые: сорок первый, сорок второй, сорок третий и сорок четвертый оставались на Кавказе.
Таким образом переменился почти весь состав Грузинского корпуса. Из старых частей в нем оставались только полки гренадерской бригады, Нижегородский драгунский и два пехотные: Тифлисский и Кабардинский, но последний должен был перейти из Грузии на Кавказскую линию.
Не надо, однако, думать, чтобы с переменой полков переменился и состав собственно людей Грузинского корпуса. Огромное большинство старых кавказских солдат и офицеров, участников прежних походов, осталось на Кавказе, слившись с пришедшими из России опытными же войсками, которым они и сообщили свой кавказский дух. В Россию же вернулись почти одни знамена тех полков, в которых они состояли до тех пор, и под эти знамена там должны были стать рекруты.
При этих переменах произошел эпизод, наделавший непостижимую путаницу в распоряжениях, приведшую к бесконечной переписке и поставившую в тупик три полка, не могших никак уяснить себе: что произошло с ними в 1819 году? Эпизод этот необходимо знать, чтобы ясно представлять себе последующее участие в военных действиях этих полков.
Дело в том, что Ермолов, желая оставить свой любимый Кабардинский полк в Грузии, распоряжением от четвертого ноября 1819 года взял да и переименовал его в Ширванский; но так как имя Кабардинского полка все же должно было остаться, то Казанскому полку, находившемуся на линии, приказано было именоваться Кабардинским, а все, что осталось от настоящего Ширванского полка, под именем Казанского отправлено обратно в Россию. И все это вместо самого простого представления разрешить Кабардинский полк оставить в двадцатой, а Ширванский в девятнадцатой дивизии, что даже следовало сделать, дабы избежать напрасного передвижения через горы штабов Кабардинского полка на Кавказскую линию, а Ширванского, прибывшего уже в Георгиевск, в Грузию.
Эта перетасовка, а также бумаги, писанные тяжелым неясным языком, до того затемнили дело, что когда делались, например, предписания одному из этих полков, они попадали в другой, носивший прежде то же имя, или наоборот, так как одни называли полки по-старому, другие по-новому. Сам Кавказский штаб наконец сбился с толку, в Петербурге же и вовсе не могли уяснить себе, что такое произошло с полками.
Чтобы яснее показать, какова была путаница, достаточно взглянуть на судьбу полковых знамен в этих трех полках. Мальтийские знамена, полученные Кабардинским полком за поражение лезгин седьмого ноября 1800 года на Иоре, поступили в Казанский, который никогда за Кавказом не был; Георгиевские знамена, данные Ширванскому полку за сражения против французов, очутились в Кабардинском полку, который никогда ни одного француза не видел, а на долю ширванцев, героев Краона, достались простые знамена Казанского полка, с которыми они и ушли в Россию.
Правда, спустя несколько лет, в мае 1825 года, последовало высочайшее повеление: “Всем трем полкам именоваться прежними своими названиями”, но это нисколько не поправило дела. Чтобы в действительности возвратить каждому полку прежнее имя, которое он носил до 1819 года, пришлось бы: Ширванский полк опять назвать Кабардинским; Кабардинский – Казанским и отправить его в Россию, а из России Казанский полк, назвав его Ширванским, отослать на Кавказ. Но подобное передвижение, сопряженное с большими издержками, само собою не могло быть приведено в исполнение, и дело кончилось тем, что храбрый Кабардинский полк, в полном своем составе, продолжал и кончил так доблестно начатую им кавказскую войну уже под именем Ширванского, а казанцам, не имевшим прежде случая составить себе на Кавказе известности, пришлось приобретать себе новую славу, чтобы достойно носить славное и грозное врагам имя Кабардинцев.