были истинными друзьями престола и Анны. Они гибли; враги
наушника Бирона гибли; а статный конь, ему подаренный, давал
право ждать милостей царских.
Вследствие двух заговоров злобный Бирон и добродушная
правительница утратили власть и свободу. Лекарь француз и
несколько пьяных гренадеров возвели дочь Петрову на престол
величайшей империи в мире с восклицаниями: «гибель иноземцам!
честь россиянам!» Первые времена сего царствования ознаменовались
нахальством славной лейбкомпании, возложением голубой ленты на
малороссийского певчего и бедствием наших государственных
благодетелей — Остермана и Миниха, которые никогда не были так
велики, как стоя под эшафотом и желая счастия России и Елизавете.
Вина их состояла в усердии к императрице Анне и во мнении, что
Елизавета, праздная, сластолюбивая, не могла хорошо управлять
государством. Несмотря на то, россияне хвалили ее царствование:
она изъявляла к ним более доверенности, нежели к немцам;
восстановила власть Сената, отменила смертную казнь, имела
любовников добродушных, страсть к весельям и нежным стихам.
Вопреки своему человеколюбию, Елизавета вмешалась в войну
кровопролитную и для нас бесполезную. Первым государственным
человеком сего времени был канцлер Бестужев, умный и деятельный,
но корыстолюбивый и пристрастный. Усыпленная негою, монархиня 40
давала ему волю торговать политикою и силами государства;
наконец, свергнула его и сделала новую ошибку, торжественно
объявив народу, что сей министр, душа почти всего ее
царствования, есть гнуснейший из смертных! Счастье,
благоприятствуя мягкосердной Елизавете в ее правление, спасло
Россию от тех чрезвычайных зол, коих не может отвратить никакая
мудрость человеческая, но счастие не могло спасти государства от
алчного корыстолюбия П.И.Шувалова. Ужасные монополии сего времени
долго жили в памяти народа, утесняемого для выгоды частных людей
и ко вреду самой казны. Многие из заведений Петра Великого пришли
в упадок от небрежения, и вообще царствование Елизаветы не
прославилось никакими блестящими деяниями ума государственного.
Несколько побед, одержанных более стойкостью воинов, нежели
дарованием военачальников. Московский университет и оды
Ломоносова остаются красивейшими памятниками сего времени. Как
при Анне, так и при Елизавете Россия текла путем, предписанным ей
рукою Петра, более и более удаляясь от своих древних нравов и
сообразуясь с европейскими. Замечались успехи светского вкуса.
Уже двор наш блистал великолепием и, несколько лет говорив
по-немецки, начал употреблять язык французский. В одежде, в
экипажах, в услуге вельможи наши мерялись с Парижем, Лондоном,
Веною. Но грозы самодержавия еще пугали воображение людей:
осматривались, произнося имя самой кроткой Елизаветы или министра
сильного; еще пытки и Тайная канцелярия существовали.
Новый заговор — и несчастный Петр III в могиле со своими
жалкими пороками... Екатерина II была истинною преемницею величия
Петрова и второю образовательницею новой России. Главное дело сей