66984.fb2 Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 28

Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 28

Спасительными уставами бывают единственно те, коих давно

желают лучшие умы в государстве, и которые, так сказать,

предчувствуются народом, будучи ближайшим целебным средством на

известное зло: учреждение министерств и Совета имело для всех

действие внезапности. По крайней мере, авторы долженствовали

изъяснять пользу своих новых образований: читаю и вижу одни сухие

формы. Мне чертят линии для глаз, оставляя мой ум в покое.

Говорят россиянам: «Было так, отныне будет иначе». Для чего? — не

сказывают. Петр Великий в важных переменах государственных давал

отчет народу: взгляните на Регламент духовный, где император

открывает вам всю душу свою, все побуждения, причины и цель сего

Устава. Вообще новые законодатели России славятся наукою

письмоводства более, нежели наукою государственною: издают проект

Наказа министерского, — что важнее и любопытнее?.. Тут, без

сомнения, определена сфера деятельности, цель, способы, должности

каждого министра?.. Нет! Брошено несколько слов о главном деле, а

все другое относится к мелочам канцелярским: сказывают, как

переписываться министерским департаментам между собою, как входят

и выходят бумаги, как государь начинает и кончит свои рескрипты!

Монтескье означает признаки возвышения или падения империи. Автор

сего проекта с такою же важностью дает правила судить о цветущем

и худом состоянии канцелярий. Искренне хвалю его знания в сей

части, но осуждаю постановление: «Если государь издает указ,

несогласный с мыслями министра, то министр не скрепляет оного 62

своей подписью». Следственно, в государстве самодержавном министр

имеет законное право объявить публике, что выходящий указ, по его

мнению, вреден? Министр есть рука венценосца, — не более! Рука не

судит головы. Министр подписывает Именные указы не для публики, а

для императора, во уверение, что они написаны, слово в слово,

так, как государь приказал. Подобные ошибки в коренных

государственных понятиях едва ли извинительны. Чтобы определить

важную ответственность министра, автор пишет: «Министр судится в

двух случаях: когда преступит меру власти своей, или когда не

воспользуется данными ему способами для отвращения зла». Где же

означена сия мера власти и сии способы? Прежде надобно дать

закон, а после говорить о наказании преступника. Сия громогласная

ответственность министров в самом деле может ли быть предметом

торжественного суда в России? Кто их избирает? Государь. Пусть он

награждает достойных своею милостию, а в противном случае,

удаляет недостойных, без шума, тихо и скромно. Худой министр есть

ошибка государева: должно исправлять подобные ошибки, но скрытно,

чтобы народ имел доверенность к личным выборам царским.

Рассматривая таким образом сии новые государственные

творения и видя их незрелость, добрые россияне жалеют о бывшем

порядке вещей. С Сенатом, с коллегиями, с генерал-прокурором у

нас шли дела, и прошло блестящее царствование Екатерины II. Все

мудрые законодатели, принуждаемые изменять уставы политические,

старались как можно менее отходить от старых. «Если число и

власть сановников необходимо должны быть переменены, — говорит

умный Макиавелли, — то удержите хотя имя их для народа». Мы