Кажется, я был не прав в своих ожиданиях: Свен совсем повёрнут на деньгах. Мы ходим в рейды три-четыре раза в неделю, иногда чаще. И это действительно опасно! Только вчера мы встретили хорсу. Долбанный мутировавший медведь размером с микроавтобус! Это стоило нам одного охотника, пока не смогли загнать его в заросли Паутины, где он, в итоге, запутался в зарослях.
И я слышал, как у мастера копья скрежетали зубы. Но не от потери разорванного пополам коллеги, а от того, что такой куш уходит мимо. Он всё порывался подойти ближе, попробовать освободить монстра и добить самим.
Но дураков не нашлось. Хоть останки охотника мы с собой забрали, но он не местный и про свою родню ничего не говорил, так что его доля разойдётся нам. И я, кажется, понял, почему северянин так свободно набирает народ. Это уже четвёртая смерть за полтора месяца. При этом, он взял ещё троих новичков.
Всё чаще у меня в голове бродила мысль покинуть отряд. Это просто конвейер по перемалыванию людей и зарабатыванию денег. Но деньги хорошие, я уже заработал больше десяти золотых.
— Сегодня точно последний рейд с ними, — вздохнул я, потихоньку собираясь в поход.
Относительно прошлого комплекта мой арсенал пополнился увесистым тесаком на поясе. Неважная сталь, потёртая деревянная рукоять. Дешёвое и простое оружие.
Даже не для боя, а скорее для быстрой разделки монстров. Собравшись, я попрыгал и отправился к воротам, где мы должны были встретиться с остальным отрядом. Сегодня в рейд шёл ещё один новичок. Опытный мечник и наёмник, но в лесу в первый раз. Вникать дальше в его прошлое не хотелось. Не факт, что он переживёт следующие несколько дней.
Я пришёл последним. Нетерпеливо ходящий туда-сюда северянин тряхнул косячками в бороде, и отряд отправился в лес. Шли быстро, по вчерашнему маршруту. И далеко, километров на пятнадцать от деревни забрались. Всё, что ближе, мы уже хорошо проредили.
Внезапно я ощутил небольшое пятно скверны далеко слева, а следом щёлкнули арбалеты.
Мы с напарником начали сдвигаться в ту сторону. Гоблины, шесть рыл и седьмой валяется на земле со стрелой в голове. Рядом напарник вскинул арбалет к плечу и выстрелил, а я в который раз посетовал, что до сих пор не заимел такую игрушку. Ударили наши два лучника, но попал только один. И то гоблин не остановился.
Я уже был рядом, и копьё устремилось в цель. Уродец дёрнулся, уходя с линии укола, пытаясь ударить меня своим копьецом в ответ. Сдвинувшись в сторону, я увернулся и уколол в бок другого. Дрогнуло в руках древко, когда острие пробило рёбра, заставив погань заверещать. Пригнуться, спасаясь от укола в лицо, одновременно выдёргивая оружие. И, сдвинувшись назад, я просто рубанул копьём сбоку третьего, вспоров ему спину.
Принял укол копья на нагрудник и уколол в ответ в ведущее колено. А следом сделал шаг вперёд и добил ударом в голову. Свистнула стрела, и стоящий напротив гоблин получил снаряд в грудину. Добить его труда не составило, а потом я метнул копьё в удачно подставившего бок ещё одного.
Рванув тесак с пояса, замерев, стал ждать, смотря на трупы остальных уродцев. Выдох, глубокий вдох.
— Хорошо, сегодня тебе полуторная доля, — хмыкнул Свен, выдёргивая своё копьё из головы гоблина.
— Долбанные мутанты, — завистливо покачал головой новичок.
— Только вчера гоблинов били, — буркнул я Свену, проигнорировав зависть.
— Их всё равно нужно убивать, — пожал плечами северянин и спросил: — Разделаешь?
— Угу, — вздохнул я и, пинком перевернув гоблина на спину, взмахом тесака вспорол ему живот сверху-вниз. Следующим ударами подрубил рёбра.
Провернув подобное с остальными трупами, достал из мешка грубые рукавицы и, натянув их поверх латных рукавиц, стал выдирать органы. Мерзко, конечно, но такая работа.
Мулом сегодня работал как раз побледневший новичок. Так что, покидав добычу в протянутый им мешок, я снял рукавицы и потянулся к фляге.
— Закончили? — нетерпеливо спросил Свен. — Отлично. Идём дальше!
Такой вот у нас главарь. Больше, больше добычи и денег. Но никто не противился — выгодно. Мы обшарили ещё несколько километров леса, и, в итоге, вышли к большому озеру. Внимательно оглядев пляж, я нахмурился. Трава и песок были усеяны большими следами с отпечатками когтей. Необычно, подобных отпечатков я ещё не видел.
Мой напарник, только увидев их, немного побледнел и, сглотнув, знаком велел отступить.
— Дракон, — коротко отчитался он Свену, когда мы отошли к позициям основного отряда.
— И сильный, — поддержал я напарника. — Скверной веет как два медведя, типа прошлого.
Было видно, как у северянина осторожность борется с жадностью. Хотя, с моей точки зрения, глупо трогать такую тварь. Только если притащить сюда несколько баллист, выпить эликсиров на силу и реакцию и использовать оружие с рунами. В случае обороны деревни, это нормально и возможно. Тут же подобная операция выйдет намного дороже, чем мы получим реагентов с дракона.
— Уходим, — скривившись, скомандовал Свен.
Я же, чувствуя, как с озера быстро приближается мощный источник скверны, крикнул:
— Бежим!
И сам рванул в числе первых. На нашу беду, подлесок возле озера оказался довольно редкий, и мы не успели пробежать и полсотни метров, когда за деревьями мелькнула чёрная туша. Через мгновение затрещали сминаемые деревья и кусты, когда монстр бросился за нами в погоню.
Я бежал первым, полностью сосредоточившись на дороге перед нами. Взмах копьём отрезал щупальца небольшой паутинки, способной выхватить кого-нибудь из отряда. Именно в этот момент мои ноги дёрнуло, и я кубарем полетел прямо в заросли.
Бросив взгляд на ноги, я увидел боло, которым Свен мастерски стреножит некоторых тварей. Я похолодел, поднимая глаза на пробегающего мимо северянина, и рванулся обратно. Но в меня, с криком «Прости», прилетела пятка копья, отбрасывая глубже в сжавшиеся вокруг меня заросли.
— Су-у-ука! — выдохнул я.
Этот пидор всё рассчитал. Я сам пахну скверной и буду приоритетной целью для монстра в любом случае. И за то время, пока ящер будет выкорчёвывать меня из зарослей и доспехов, они точно успеют убежать достаточно далеко. По крайней мере, лес станет достаточно плотный, чтобы такая здоровая тварь не стала продолжать преследование.
Застыв, как статуя, я смотрел, как в поле зрения ворвался монстр. Всё же, несмотря на скверну, дракон был красив. Плотно сложенные на спине крылья, длинный хвост, стремительность и мощь движений мускулистого тела. И даже чернота скверны, проступающая под тёмно-зелёной чешуёй, складывалась в красивый узор.
Совсем не то же, что изувеченный скверной человек, бегающий по лесу с голыми яйцами. Красиво. Сжав копьё, я оценивающе пробежался по туше, отыскивая уязвимые места. Чешуя у драконов зависит от возраста и условий жизни. Сейчас, чаще всего, она не очень крепкая, но к экземпляру, медленно подходящему ко мне, это не относится.
Ороговевшие, даже на взгляд плотные, потемневшие пластинки так свободно не повредить. Поразить нужно мозг, но пробить череп — это и вовсе из разряда фантастики. Только если колоть в глаза. И даже в этом случае всё будет не так легко. Я, конечно, так просто не сдамся, но вариантов у меня не много.
Прутья паутинки, тем временем, оплетали всё крепче, начиная подбираться к открытой коже шевелящимися лианами. Дракон стегнул хвостом воздух и замер, медленно приближаясь к оплётшим меня побегам. Поросль не настолько сильная, чтобы удержать что-то такое большое и сильное, как эта многотонная туша.
В смотрящих на меня глазах я видел голод и ярость. Голод?
Усмехнувшись, я медленно, чтобы не тревожить оплетающие меня растения, полез в рюкзак и вытащил маленький мешочек с плодом вонючки. Было сложно развязать его одной рукой, но я справился. Поднеся плод ко рту, застыл на секунду, борясь со страхом. А после, оскалившись, проглотил, смотря на дракона. Хер ему, а не вкусный ужин!
Монстр шумно втянул воздух ноздрями, и в его глазах появилось сомнение. Умный. Хоть и потерял большую часть разума, но наработанные инстинкты на опасность остались. Мы замерли друг напротив друга, я, медленно сжимаемый паутинкой, и сомневающийся дракон.
В вертикальных зрачках ящерицы мелькнула осмысленность. И, оглянувшись вокруг, он в несколько ударов когтями свалил дерево рядом. Следом ещё одно и ещё, обрубая те, к которым крепилась паутина. А потом, невозмутимо зацепив бревном всю эту шевелящуюся мешанину лиан и веток, рванул. Кокон растений сдался перед многотонным усилием и пополз по земле вслед за ящерицей. Вместе со мной, разумеется.
В итоге, пока нас тащило по земле, лианы собрались на единственном крупном объекте. На мне. Опавшая хвоя и листья сменились песком, и, видя стремительно приближающуюся поверхность воды, единственное, на что меня хватило, это глубоко вдохнуть. Через мгновение я оказался под водой, прижатый сверху бревном.
Не знаю, как я умудрился не потерять драгоценный воздух. Особенно, когда меня начала сдавливать паутинка. Но через минуту она начала отцепляться и всплывать наверх. Эта дрянь во многом уже скорее животное, чем растение, и вода ей не по душе. Но радоваться этому не получалось.
Дерево нажало сильнее и, не выдержав, я выдохнул. А через десяток секунд вдохнул воду, боль в лёгких и спазмы заставили меня бить по воде и дереву, а сознание начало уплывать. Вдруг вода сменилась пляжем, и я рухнул на песок, выблёвывая воду и всё, что было в лёгких и желудке.
Вдохнув несколько раз, я не успел порадоваться жизни, как оказался подхвачен когтистыми лапами, и надо мной опять сомкнулась озёрная гладь.
Трижды. Эта тварь топила меня три раза, пока из меня не стала выходить только вода. И я не остался лежать на песке, пытаясь отдышатся, выкашливая остатки воды. Мешок с моей спины оказался давно сорван, как и пояс с тесаком и ножом. А копьё я выпустил ещё когда он волочил меня сюда.
Не знаю, что тварь хотела сделать, вырвать из меня кишки было бы быстрее, чем топить. Но не сложилось, так как через мгновение я услышал песню. Скорее просто ритм, сулящий обещание добычи и силы. Я начал подёргиваться, желая пойти в его сторону. Мощь ритма выросла, я встал на колени и на четырёх костях пополз в его сторону.
Ближе! Ещё ближе! Выплюнув воду, пошатываясь, поднялся и сделал первый шаг. Мимо прошёл забывший обо мне дракон. А через десяток секунд ящерица уже скрылась впереди, продираясь по лесу. Я же, подняв с земли своё копьё и опираясь на него, как старик, последовал за ним.
Ритм становился всё сильнее. А потом спереди раздались знакомые хлопки плётки. Ритм усилился, достигнув высшей точки. И я побежал вперёд, быстрее к своему счастью!
Но ритм заглох. И, сделав несколько шагов, я остановился, тряхнув головой.
— Что за херня?
Раздался полный злобы рёв дракона, а я, наконец, увидел впереди дюжину гоблинов. И картинка сложилась.
— Шаманы, блядь…
Выругавшись, я вдохнул поглубже и встал в стойку, поднимая копьё. В голове метались загнанными зверями мысли.
Их тут наверняка ещё много. Шаманы не ходят в маленьких группах. Они, судя по всему, пришли сюда охотиться на дракона. Надо бежать. И только я рванул в сторону, как по мозгам опять ударил Ритм, лишая воли. Но в этот раз я понимал, что к чему.
Сжав копьё, хоть и не имея возможности сопротивляться, я рванул к источнику ритма. За спиной что-то заверещали гоблины, но я вырвался вперёд и, сбив по пути обернувшуюся ко мне зелёную фигурку, вылетел на небольшую полянку. Вкруг были гоблины, несколько десятков. А по центру бился в путах нескольких здоровенных плёток и наброшенных на него паутинок дракон.
Но главное не ящерица. Впереди, в окружении полудюжины здоровенных троллей, сидело двое шаманов. Обвешанные черепами животных, они сидели возле костра, распространяющего вокруг себя странно пахнущий дым. И корявыми пальцами настукивали тот самый ритм. Один по чему-то, действительно напоминающему бубен, другой просто на деревяшке.
Набат ударил в голову ещё сильнее, и я замер, смотря на гоблинов, а после медленно рухнул на колени. И даже дракон рядом заглох. Один из шаманов, повелительно взмахнул рукой, показав мне на ящерицу, на секунду ослабив ритм. В голове немного прояснилось. Я встал и, подойдя к дракону, ткнул ему копьём в брюхо.
Но вошло совсем не глубоко. Я ткнул ещё, острие соскользнуло и поразило один из корней плётки. Я ударил опять и попал в ещё один корень. И ещё в один. Туша перед мной немного сдвинулась, а потом привстала. И, широко размахнувшись, я нанёс несколько рубящих ударов.
Сзади заверещали гоблины, сбившись с ритма. Я же прищурился в глаза ящерице и, развернувшись, метнулся в сторону шаманов. Ритм усилился. Но, всё же, как ни крути, во мне слишком мало скверны. Через десяток секунд я оказался возле шаманов. И отправил своё копьё в полёт, прямо в грудину одному из ублюдков. Он захрипел, хватая торчащее из груди древко.
Никакого ритма больше не было. Второй шаман встал и громко что-то заорал. Гоблины вокруг нас и, что хуже всего, тролли, перестали быть вялыми, введёнными в транс собственными шаманами. Я рванулся в сторону, спасаясь от свистнувшего рядом полноценного копья. Десяток гоблинов, держащихся ближе всего к шаманам, были вооружены нормальным оружием.
А за спиной у них заревели более чем двухметровые верзилы, начав выдвигаться вперёд. Отступив назад, оглянулся вокруг. Гоблины подтягивались к поляне, смыкая ряды вокруг. Но…
За спиной раздался полный злобы рёв и, кинув взгляд назад, я в сторону. С треском рвущихся побегов плётки и паутинки, освободившийся дракон кинулся на оставшегося шамана и его охрану. Мелкие гоблины бросились в рассыпную, потеряв только одного копейщика, а ящерица ворвалась в отряд троллей.
Тяжёлый удар лапы снёс башку одному, удар хвостом с отбросил другого, с треском костей смяв ему грудину. Третьему дракон просто вырвал часть плеча вместе с рукой пастью и оказался рядом с шаманом. Тот, однако, не испугался. И, подняв перед собой кривой посох, что-то резко сказал.
Зашатавшись, дракон рухнул, где стоял. Мне тоже по нервам стегануло адской болью. А шаман повелительно показал троллям на тушу, и, тяжело шагнув, они обрушили на него свои дубины. Раз, другой, третий. Работали по суставам лап и голове. Впрочем, череп, укреплённый скверной, очень крепкая штука. Лапы начали сдаваться раньше.
Что же. Выбора у меня никакого не было. Я сорвался вперёд, и в тролля, бьющего ящерицу по голове, вошло копьё. Неглубоко, но ровно в позвоночник, заставив его рухнуть полупарализованной тушей на землю. Осталось ещё два.
Пригнувшись, у пропустил над головой дубину второго и ударил ему в живот. Удар был очень хороший, но копьё вошло всего на десяток сантиметров. Быстро вырвав оружие, я бросился к третьему, кольнув в колено. Только чтобы отвлечь.
В спину сильно ударило, и, развернувшись, я увидел на другом конце поляны, как трое гоблинов раскручивают пращи, отправляя в меня камни. Закрыв лицо рукой, сместился в сторону, всё же, поймав один снаряд на наруч. Свистнули стрелы, безвредно отскакивая от покорёженных доспехов.
А я сделал рывок в сторону отошедшего шамана. Десять метров. Пять. Три. Ударившая волна боли бросила меня на землю. Я завыл, катаясь по земле и ничего не соображая. Но вот ящерицу позади это заставило прийти в себя. На трёх лапах десяток тонн живого веса пронеслись надо мной, сминая шамана. Рывок пастью, и только ноги взлетели, когда ящерица вскинула голову вверх, перекусывая гоблина пополам.
Я же лежал и кайфовал, чувствуя, как отпускает боль. Двое троллей налетели на дракона со своими дубинами, обрушивая на него удары. Одного он встретил вялым ударом когтей, поверхностно пропоровших крайне твёрдую кожу, а второй и вовсе огрел его дубиной по поднятому в защите крылу.
Для ящерицы огромное количество яда плёток и столько ударов по голове явно без последствий не прошли. Дубины обрушились ещё раз. И ещё. Сплюнув, я перекатился и, подхватив копьё, бросился вперёд. Начиная обрабатывать одного серией уколов. Отвлёкшись на меня, тролль пропустил удар лапы, отбросивший его назад.
Но мне уже было не до того. До меня дошли гоблины. Я колол и рубил, уклонялся, но всё чаще принимал удары на доспехи. И отступал назад, пока, в какой-то момент, не оказался спина к спине с ящерицей, вяло отмахивающейся от последнего тролля и гоблинов со стальными копьями.
Дракон еле двигался, став даже медленнее тролля. Много веса, много мяса. Больший объём клеток для регенерации, повышенный расход скверны на всё это. Поймав в очередной раз удар дубины на наплечник, а следом укол в бедро, после которого по ноге потекла кровь, я, улучив момент, ринулся назад и, проскользнув под отмахивающимся крылом дракона, воткнул копьё в горло троллю. Тот отвлёкся, что позволило ящерице, сделав шаг вперёд, ударить его сверху когтями.
Я нанёс несколько ударов, пытаясь отогнать гоблинов от себя. Не попал. Слишком устал, скорость уже не та. Мне бы хоть немного перевести дух. Удар по ноге заставил рухнуть на одно колено, отмахнувшись копьём. Ещё несколько уколов. На отскочившего гоблина обрушилась сверху драконья пасть.
Другого ящер поймал лапами, разрывая на куски. Ударил хвостом, заставляя остальных отпрыгнуть назад. Весь побитый, порезанный и наполненный транквилизатором плёток, дракон больше не казался совершенной машиной для убийства. Просто здоровая медленная туша с крепкой чешуёй. К тому же, уже и одноглазая.
Тем не менее, собравшись, ящер попёр буром на гоблинов, игнорируя удары копьями и топорами. Поймать пастью он никого не мог, но достаточно уверенно пошёл в сторону озера. Я же, отмахнувшись в очередной раз, вскочил, и со всей возможной скоростью рванул в пробитую им брешь в окружении.
Я бежал к озеру, чертыхаясь от боли в ноге. А позади неслось несколько гоблинов. Не знаю, каким чудом, но до озера я добежал. И, подхватив бревно, которым меня топил дракон, влетел в воду. Вот я по пояс. Вот по грудь. И вот я плыву, вовсю работая ногами. Позади раздался всплеск, когда в воду рухнул дракон.
От наплечника отскочил камень, а в дерево рядом воткнулась стрела. Но я продолжал плыть. Стрелы и камни промахивались всё сильнее, пока в какой-то момент не перестали долетать. Обхватив спасительное бревно, я замер, пытаясь отдышаться.
Доспехи тянули на дно, как и набравшие воду сапоги. Сначала я избавился от сапог. Потом от штанов. Вылез из доспехов и стёганки. Наручи, перчатки, шлем. Всё отправилось на дно. Оставив мне только небольшой нож, который я носил в сапоге.
Осмотрев противоположный берег, я нашёл взглядом густые заросли паутинки и, отпустив бревно, поплыл к ним. Эти сто метров выпили из меня все оставшиеся соки, на узкую полоску пляжа я выполз уже только на диком желании жить.
И, смерив взглядом колышущиеся в паре метров от меня побеги, выключился