Раздался мягкий, грудной смех, и в нашу сторону ударили побеги. Очень быстро, с лязгом кольчуги отбрасывая Элеонору назад. Кинжал резанул мне по шее, оставляя неглубокий порез. А следом я вбил всю свою волю и желание жить в один единственный образ, транслируя его через скверну в другой разум.
Уставший волк позади Фионы не смог сопротивляться посылу. Короткий рывок, и зверь сомкнул свою пасть на плече бывшей богини, вскидывая её кверху так, что только ноги мелькнули. Жаль правда, что, практически мгновенно, в него воткнулись отростки, разрывая зверя на куски.
Однако, на секунду она не смогла сохранять концентрацию, необходимую для моего контроля. А больше времени я не дал. Копьё ударило ей в живот и, войдя на половину лезвия, накрепко застряло в сомкнувшейся броне и поднятой защите из скверны. Выхватив тесак, осатанев от страха и бешенства, начал рубить суку изо всех сил. Окутанные тьмой побеги приняли удары, разлетаясь на куски.
Больше атак, не дать собраться, сконцентрироваться. Не позволить опять меня парализовать! Голова, шея, туловище, бедро, опять шея. Не останавливаться! Тьмой покрылась она вся, особенно плотной пеленой затянуло руки и побеги. Скверна бурила, выплёскивалась потоком из нас обоих.
Резко ударили отростки, стремясь отбросить меня. Повернув корпус, я пропустил их в стороне, часть отбив тесаком. Она использовала краткий момент передышки, чтобы вырвать из себя копьё и, крутанув его в руках, нанести рубящий удар мне в шею.
Остановить тесаком. Подшаг, и со всей дури зарядил ногой ей в живот, со злой радостью услышав крик боли. Фиону отбросило от меня на полдюжины шагов. Я же, уперевшись ногой в корни позади, выдал максимальный импульс силы. Мир мигнул, и я обнаружил себя летящим в кусты, но руки чувствовали отдачу удара. Так что развернувшись, окинул ведьму полным надежды взглядом.
Не судьба. Она лишилась одного из больших побегов, а на груди затягивалась броня, продемонстрировав на долю мгновения неглубокий порез под ней. Но повторять некогда, и я налетел опять, атакуя, принимая удары копья и отростков на доспехи или уклоняясь.
Улучив момент, перехватил копьё за древко и рванул на себя, нанося встречный укол тесаком. Он проскользнул по живой броне. И мы оказались рядом, лицом к лицу. Угрожающая закрытая маска доспеха ведьмы метнулась ко мне, нанося удар лбом.
Хрустнул нос, но, отбросив зажатое в левой руке копьё, я схватил тварь за плечо и со всей дури вбил в лицо рукоять тесака. Смялась маска и, кажется, клацнули зубы под ней. Но, не растерявшись, она зажала мою руку с оружием, пытаясь удержать рвущуюся к горлу сталь.
Оставшиеся в её распоряжении побеги оплели мою шею, пытаясь задушить. Схватив их другой рукой, напрягся, сжимая хватку. Больше скверны в импульсе!
Побеги смялись в ладони. Но и Фионе улыбнулась удача, руку стрельнула боль, и она выхватила из моей вывернутой кисти тесак. Левой рукой я ударил ей в голову, заставив отлететь назад, и подхватил с земли копьё. Серия уколов, удар пяткой оружия, рубящий, атака в ноги и подрезать бедро на возвратном движении.
Парировано или ушло мимо. По спине пробежал холодок, слишком легко это у неё вышло. Я взорвался градом атак, стремясь к максимальной скорости. С тем же результатом. Ничего не прошло в цель. Сука просто быстрее. Скверна усиливает её даже сильнее, чем меня, но она легче. Сделав шаг назад, я пропустил мелькнувший возле лица тесак. И потом ещё один шаг и ещё.
Встречный укол, выдав в руки и тело больший импульс силы. Руки тряхнуло. А на землю полетело срубленное острие копья. Но, при этом, сам укол удачен, она перерубила древко уже на отходе. Под левой ключицей броня была повреждена. Удар остатком древка в голову был заблокирован. Сорвав кинжал с пояса, отпрыгнул назад.
Дело дрянь. Не могу победить. Слишком быстра. Пригнувшись, пропустил свистнувший над головой тесак и, загребая ногой, кинул ей в лицо земли. Жаль, что после вчерашнего дождя вышло скорее просто обдать ведьму комками грязи.
Развернувшись, выдал импульс скверны в ноги, сорвавшись с места. Краем сознания порадовавшись, что хоть Элеонора не подвела — пока мы дрались, успела пробежать почти полсотни метров к деревне. Подхватив аристократку по пути за шкирку, я большими прыжками помчался к воротам, отсчитывая секунды и расстояние.
Ведьма не стала за мной гнаться, а попыталась взять под контроль. Я ощутил, как бунтует скверна, сопротивляясь чужому воздействию. И к тому моменту, когда у Фионы получилось, я рухнул в полусотне метров перед воротами селения.
Про себя я порадовался только тому, что успел швырнуть вперёд аристократку. Это хорошая новость. Плохая в том, что я лежу рожей в земле. Не способный даже перевернуться кверху и увидеть, что происходит вокруг. Приходится ориентироваться по звукам.
Вот ударил тревожный колокол, раздался звук взводимых баллист. И надо мной пронеслись стрелы из луков и арбалетов. Зараза внутри стала транслировать навязчивую картинку того, как я встаю и двигаю к лесу сам.
Руки и ноги сами двинулись, поднимая меня. Я сделал один шаг в сторону леса, а потом сосредоточился и уже сам отправил образ своей собственной скверне, как разворачиваюсь и делаю пару шагов в сторону ворот. Тут же замер, парализованный.
Значит, полноценного контроля над сознанием жертвы у суки нет? Если есть разум, способный отличить воображаемое от действительности, и немного воли, то максимум, что выходит через скверну даже у бывшей богини — это просто меня парализовать? Меня потряхивало, от того, что конечности получали различные команды. Но получалось сопротивляться.
Интересно выходит, чтобы она смогла эффективно взять меня под контроль, я должен полностью сорваться. Да и там могут возникнуть нюансы. Но пока я смотрел на неспешно идущую ко мне женскую фигурку, вокруг которой били побеги.
На моих глазах отростки отбили несколько стрел. Впрочем, на таком расстоянии снаряды бы не пробили броню. Теплилась надежда на то, что Альберт или сестра смогут применить против неё магию. Но… Против бывшей богини волшебства. Серьёзно?
Выкручиваться нужно самому. Она не убьёт меня сразу, будет долго пытать, вытягивать знания. И лишь потом, когда останется сумасшедшая развалина, добьёт. Но сможет ли? С учётом вылезших проблем с сердцем, я не особо долго переживу пытки. Так что, чем ближе она подходила, тем сильнее я успокаивался.
— Пустите! Я знаю что делаю! — донёсся до меня уверенный голос сестры.
Уж не знаю, чем она там ещё угрожала стражникам, но калитка открылась, и ко мне побежала Эрна с сумкой на боку и копьём наперевес. Запустив туда руку, она извлекла большую стеклянную бутыль и, отставив руку со своим снарядом для броска, метнула её в Фиону.
Расстояние было не такое уж и большое, метров восемь. Свистнули отростки, отбивая бутылку за несколько метров от бывшей богини. Вот только жидкость продолжала лететь по прямой, направляемая телекинезом. И даже когда ведьма сдвинулась в сторону, всё равно попала.
Больше литра концентрированной серной кислоты, судя по бутылке. Сестра воткнула в землю рядом со мной копьё и, достав из сумки ещё такую же ёмкость, размахнулась и, зло оскалившись, процедила:
— Ну что, сука, ещё?
Фиона покрылась чёрной пеленой защиты, выдавливающей кислоту из доспеха. Одновременно с этим, рухнул контроль над моим телом.
Атаковал я сразу. Уколы копьём посыпались на ведьму со всех сторон. А скверна с моих рук покрыла древко маслянистой тьмой защиты. Укол в ноги, голова, туловище. Опять голова.
— Вали ведьму! — услышал я крики с башни над воротами.
Я усмехнулся про себя, радуясь поддержке, и продолжил атаковать. О да, она быстрее. Но два метра дерева между нами — есть два метра дерева. И хоть каждым шагом я отступал, но делал это в сторону ворот.
Как там: дома и стены помогают? Наверное, особенно, когда с этих стен суку осыпают стрелами и болтами. От наплечника отлетела стрела, кто-то таки промахнулся. Но не важно, мы всё равно слишком быстро двигаемся. А вот каждый попавший в бывшую богиню болт заставлял тратить силы на защиту.
Хлопнула дверь, когда сестра скрылась за стенами, не став рисковать. Горжусь ей. Мне стало легче, больше не болит душа за то, что ведьма походя зарежет Эрну. Хотя бы из мести. Атаковать, отступить, не давая Фионе сократить дистанцию. Тесак в очередной раз пролетел в опасной близости от лица.
Прямо в ближний бой она не лезла. Знала, что могу отоварить ногой или кулаком. На башне басовито отработала баллиста, и над плечом суки пронеслась большая стрела. Я развернулся, уходя в сторону, не позволяя прижать меня к воротам. А сверху ливанули кипящей смолы, направленной телекинезом Эрны.
Капли скатились с защиты бывшей богини, но на секунду ослепили. И мой укол в бедро прошёл. Хорошо так получилось — пробил защиту и доспех под ним, силы я не пожалел. Настолько, что древко треснуло в моих ладонях.
— Копьё! — закричал я, отпрыгивая назад.
Сверху прилетела ещё порция масла, от которой Фиона была вынуждена отступить далеко назад, ещё и отмахнуться остатками побегов. А я выхватил в воздухе скинутое мне оружие. И застыл в защитной стойке, пытаясь отдышаться, пока ведьма, уклонялась от стрел и снаряда баллисты.
Она сильная. Могущественнее меня. Но ей не победить сегодня. Я ждал и копил силы, пытаясь отдышаться. Она ранена. Устала. А за мной сотни людей, пара магов, баллисты. Вот если бы она напала ночью, прихватив с собой армию тварей…
Она зашипела, слишком сильно оперевшись на раненую ногу, и начала отступать назад, выходя из-под выстрелов. Я не преследовал, разумеется. Стоит мне лишь отойти от стен, как всё пойдёт по второму кругу.
А бывшая богиня, прихрамывая, уходила в лес. Она отомстит. И уже, наверное, не одному мне, а всем в селении. Как только в очередной раз залижет раны и соберёт достойные силы, конечно. Но это займёт время, нет у нас в округе сильных тварей, и даже гоблины кончились.
На стенах раздалось улюлюканье, пошлые шутки в спину уходящему врагу. Я поморщился. Мне повезло, что она оказалась слишком самоуверенной и решила взять меня так близко от деревни.
— Отбились! — раздался возглас сестры, как только открылась калитка. — Ну что, твой уход откладывается?
— Нет, — покачал я головой, смотря в лес. — Зови Нору, мы уходим.
— Безоружным? Сразу после боя?
— Быстро! — с трудом сдерживая злость, сплюнул ответ, практически сорвавшись на рычание.
Накатывало бешенство. Скверна, растревоженная прошедшим боем, требовала сражений, разрушений и крови. И не важно, чьей крови.
— Сейчас! — взглянув мне в глаза, кивнула она.
Не сомневаюсь, что она там увидела залитые тьмой глазницы. Я же, сев на землю, снял сапоги. И резко кивнул вышедшей, молчаливой и прячущей взгляд, аристократке. Она быстро разместилась в люльке, и, легко поднявшись, я подпрыгнул, проверяя крепление. Помахав рукой сестре и народу на стене и башнях, глубоко вдохнул, наклонился и сорвался с места.
За спиной раздался громкий визг, вызвавший у меня кривую усмешку. А я продолжил ускоряться, сосредоточившись на дороге и дыхании, стараясь выплеснуть всю злость движением. Получалось не очень. Даже когда стал задыхаться и пришлось пойти шагом, всё равно в крови кипела жажда разрушения.
Впрочем, через несколько подобных остановок стало полегче. Да и впереди появился постоялый двор, так что я остановился и, присев на поваленное дерево, скомандовал:
— Выбирайся, останавливаемся на обед.
— Ты пришёл в себя? — с опаской спросила девушка, выбираясь из переноски на спине.
— Немного, — скривился, пытаясь отряхнуть грязные ноги перед тем, как обмотать их портянками и надеть сапоги.
— Извини, что угрожала ножом. Мне показалось, что это хорошая идея и даст тебе ещё немного времени.
— Это позволило немного отвлечь ведьму. Я не злюсь на тебя.
— По тебе не скажешь, — передёрнула плечами Элеонора.
— Скверна, — скривился, натягивая сапоги. — Пойдём покушаем.
Придорожный трактир встретил нас тишиной. Заказав обед долговязому трактирщику, я развалился на лавке, вытянув гудящие ноги. Неплохо так пробежался, на два дневных перехода. Можно было бы и дольше, но напрягать сердце лишний раз не хочется.
— С такой скоростью мы будем в порту уже через пару дней, — с предвкушением потёрла ладошки аристократка.
— Будем, — согласился я. — А там тебя ждут острова, свадьба с каким-нибудь местным князем и спокойная жизнь. Детишек нарожаешь…
Она скривилась, но спорить не стала. Лишь постучав пальцами по столу, спросила:
— А ты чем займёшься, как только окажешься дома?
— Худеть начну, — хмуро буркнул в ответ.
— Обидно, — с искренним сожалением произнесла девушка, окинув взглядом мои мышцы.
— Жизнь дороже. И да, будем в городе, надо зайти в оружейные ряды. Ведьма оставила меня без тесака.
— Ведьма… Что ты собираешься делать? Она тебя в покое не оставит, рано или поздно вытащит из селения и убьёт. И вообще, как так получилось, что ты дождался её нападения, а не сбежал раньше? Глупость же.
— А какие у меня шансы, если она достанет меня там, куда я убегу? Дома, как ты видишь, и стены помогают.
— Особенно люди на них, — улыбнулась девушка.
— Именно!
— А если серьёзно, как ты планируешь это решить? В бою, когда ты был в полной силе, она победила. А если ты, как и хочешь, выведешь скверну, то и вовсе никаких шансов не останется.
— Мысли есть. Лёгкой добычей не буду.
— Не ну знаю… — протянула брюнетка, с сомнением покачав головой. — Магией ведьму не взять, а обычных людей на неё можно кидать сотнями. И это будет бесполезно.
— Всё зависит от оружия, — пожал плечами.
Мне, конечно, придётся постараться, но сообразить взрывчатки и ещё пяток неприятных сюрпризов я смогу. А там и магия появится, поможет всё это правильно применить. Так что посмотрим ещё на результат, когда она больше не сможет на меня воздействовать через скверну.
Наш разговор прервало появление на столе обеда, и разговор мы продолжили, когда всё было съедено и выпито. Никакого пива, вода и травяной чай в конце. Когда унесли посуду, аристократка спросила:
— За селение не боишься? Она может прийти туда, когда тебя не будет, и всех вырезать.
— Боюсь. Но и в селении мне находиться нельзя, лес слишком близко, не могу сбросить излишки скверны. У меня нет хорошего варианта, лишь, по возможности, скорее вернуться домой. Так что мы с тобой отдыхаем немного и бежим дальше. Задерживаться долго нельзя.
Комнату снимать не стал, выйдя наружу, расстелил одно из одеял и развалился в тени под деревом. Стоило бы, конечно, снять доспехи, чтобы полноценно отдохнуть, но лень…
Меня, всё же, сморило и, продремав часа полтора, открыл глаза и протяжно зевнул. Сходил умылся, попил воды и, зайдя в здание, поманил рукой оживлённо беседующую с трактирщиком девушку.
Через десять минут я опять бежал, оставляя за спиной десятки километров. Лес с его скверной оставались всё дальше. Это радовало.
К вечеру, полностью вымотанный, стоял у колодца на постоялом дворе и обливался холодной водой. Даже не поев, поднялся в снятую комнату и выключился, стоило голове коснуться подушки.
Снился лес. Плавное течение силы в исполинских корнях медленно растворяющих кристаллическую ману. Десятки мощных средоточий, разбросанных по огромной территории и связывающих изменённую жизнь воедино. Следом это всё сменилось несколькими яркими картинками сражений тварей между собой.
А уже под утро пришла привычная ненависть лесной ведьмы. Но сегодня никаких попыток вырвать у меня воспоминания не было. Не так уж и легко ей дался бой, чтобы ещё тратить силы. Немного помелькав на границе восприятия, она ушла в темноту. Проснулся более-менее отдохнув.
Встал со скрипнувшей кровати, почесал грудь, зевнул и, спустившись в общий зал постоялого двора, вышел на улицу. Бросив взгляд на небо, поморщился. Низкие, тяжёлые тучи обещали дождь. Надеюсь, получится его обогнать. Ополоснувшись водой из колодца, поднялся наверх и постучался в дверь комнаты принцессы.
— Подъём, время собираться!
С той стороны донеслись приглушённые проклятья. Довольно кивнув, радуясь мелкой пакости, спустился в зал, заказывая завтрак. Перекус, наполнить фляги, и опять остался лишь бег. Всё чаще встречался встречный или попутный транспорт. Это надо было видеть их глаза, когда мимо пролетает смазанным пятном непонятное тело и через полминуты скрывается далеко впереди.
Особенно весело выходит с попутными всадниками. Вот и сейчас впереди показался круп очередной скачущей во весь опор лошадки. Злорадно усмехнувшись, я уменьшил скорость. Вот мы поравнялись с всадником. На меня повернулось бородатое запылённое лицо, на котором выделялись круглые от удивления глаза.
Со спины раздался смех, и принцесса помахала наезднику рукой. А следом постучала мне по наплечнику ладошкой сигнализируя, что нужный эффект достигнут. Припав ниже к земле, я сильнее оттолкнулся, бросая нас вперёд и оставляя всаднику только поднятую моими босыми ногами пыль.
Несмотря на тяжёлое дыхание, улыбка сама просилась на лицо. Впрочем, через несколько километров я замедлился, а потом и вовсе пошёл пешком.
— Я слезу? — прозвучал позади вопрос.
Молча остановился, ожидая, пока Элеонора выпутается из переноски и, наконец, утвердившись на земле, выгнется назад, хрустнув спиной.
— Ой-е-ё-ё! — выдохнула она, слегка покачиваясь. — Родная земля!
— Укачивает? — вопросительно поднял я бровь.
— Немного, — кивнула брюнетка, разминаясь и делая наклоны в стороны и вперёд.
— Тогда можно и пройтись, — согласился, потянувшись за флягой.
— Далеко нам ещё до обеда?
— Скоро выйдем на пересечение дорог, там большой постоялый двор должен быть, — лениво ответил, вспоминая карту.
И через мгновение толкнул девушку в сторону, услышав звук спущенной тетивы впереди. Сам сдвигаясь в другую сторону, ощутив щекой, как рядом пронеслась стрела.
Практически одновременно прозвучало ещё несколько выстрелов со всех сторон. Сжав зубы, сдвинулся вправо, прикрывая сжавшуюся на земле девушку своим телом. В спину ткнулась стрела, ещё пара чиркнула по наплечнику и шлему.
Я прижал подбородок к груди, закрыв лицо наручем. Немного сдвинувшись вправо, мы закрыли тыл деревом, и я замер на корточках, стараясь прикрыть голые ноги.
И что, блин, делать? Где, мать их так, «кошелёк или жизнь»? Окружили и сразу начали бить из луков и арбалетов. Впереди раздался шорох, щелчок механизма, и в грудь ударил безвредно отскочивший болт.
Для меня было удивлением узнать, что арбалеты, оказывается, не так уж сильно мощнее лука. Пробить же мою кирасу, способен, наверное, и вовсе только огнестрел. И то не всякий. Противника я увидел, сидел впереди, метрах в тридцати, взводя арбалет. Сам по себе он не проблема, от меня не убежать.
Но если я оставлю девушку, её могут и подстрелить. Судя по выстрелам, их человек шесть. Рассредоточенных вокруг нас так, чтобы, двинувшись к кому-то одному, я неизбежно подставился под выстрелы других и, что хуже, оставил брюнетку без прикрытия.
Щелчок тетивы, и от шлема отскочила ещё одна стрела. Скрипнув зубами, я опустился ещё ниже и приказал:
— В люльку! Сейчас я кинусь вперёд. Держись как можно крепче и упри голову в ремень, рванёт очень сильно!
За спиной зашевелилась девушка влезая в переноску, и через десяток секунд по наплечнику ударила ладошка. Я замер на долю секунды, составляя программу действий. Толчок правой ногой, потом оттолкнуться рукой от дерева и толчок левой. Вытянуть вперёд правую ногу.
Скверна взорвалась импульсом силы. Мир мигнул, и я вылетел на дорогу, чудом сумев не запнуться. Но повезло, так что бросился вперёд. Потом вправо, влево, ещё влево. Через несколько секунд моих прыжков зигзагами, засада осталась позади.
Я пробежал около километра и замедлился. Повернув голову, тяжело дыша, спросил:
— Не ранена?
— Если бы ты не предупредил, я бы сломала шею! — раздался возмущённый ответ.
— Жива. Хорошо, — коротко ответил, останавливаясь.
Грудь жгло бешенство. Скверна в крови кипела огнём, требуя крови. И, честно говоря, мне совсем не хотелось сдерживаться.
— Я могу залезть вот на то дерево. Там густая крона, меня будет не видно.
Из-за плеча высунулась рука, показывая на приметный местный дуб. Выдохнув, я подошёл ближе и начал снимать рюкзак. Элеонора выпуталась из переноски ещё на ходу. Подсадив её, посмотрел, как она скрывается наверху.
Душу немного согревало взаимопонимание между нами, радовало, что девушка не стала нести всякую околесицу, а сделала ровно то, что сейчас нужно.
Разместившись на ветке так, чтобы не было видно с земли, она высунулась, и помахав мне рукой, пожелала:
— Удачной охоты!