Я донёс добычу до дома и практически сразу приступил к тонкой разделке по тем канонам, что любит магистр. Не так уж и много я мог сделать текущим инструментом, но, в итоге, отложив часть ненужной требухи, которую я потом использую в еде, собрался и понёс всё алхимику.
— Ты, всё же, решил идти один? — встретил меня вопросом магистр, как только я вошёл к нему в торговый зал с мешком в руках.
— Глупо не воспользоваться оставленными ловушками и секретами, — пожал я плечами.
— Давай, показывай, что там у тебя, — вздохнул он, поманив меня за собой в рабочую зону.
Я прошёл к разделочному столу и стал выкладывать органы, железы и нервные узлы растений, сразу помещая их в подходящие сосуды.
— Удовлетворительно, начинаем обработку, — коротко приказал он.
Я стал привычно подготавливать составы и посуду, пока он разогревал печь и запускал перегонные кубы.
— И таки, парень, не ввязывайся ты в охоту, а в одиночку это просто глупость, — ещё раз повторил Ингельвин, закидывая уголь в печь.
Отвечать на это я ничего не стал. Магистр понимал, зачем я это делаю не хуже меня, обсуждать по десятому разу одно и то же, не хотелось. Так что я просто виновато пожал плечами, закидывая печень в огромную бадью с соляркой. По крайней мере, по запаху было похоже на это.
У магистра есть и различные кислоты, но их он предпочитает использовать для следующих стадий обработки. Эту печень буду обрабатывать уже не сегодня, но там подходят старые запасы, так что работа есть в любом случае.
К вечеру мы управились, и, усмехнувшись, магистр отсыпал мне монет за материалы. Я молча смотрел на две золотые монеты в руке, заработанные мной за день. Я два месяца работал за такие же деньги до этого. А тут…
Я знаю цены. Старик выплатил по самому низу, но, блин, это всё равно два золотых. Полностью закрывает вопрос еды на три месяца даже по нашим ценам. Убрав денежку во внутренний карман, я поблагодарил:
— Спасибо!
— Не позволяй золоту затмить твой разум, — хмуро произнёс Ингельвин. — Не теряй осторожности.
— Постараюсь, — и, коротко поклонившись, я понёсся домой, продумывая планы на завтрашние покупки.
Впрочем, утром, коротко размявшись, вместо похода по торговцам я опять собирался в очередной рейд. Броня, мешок, запас реагентов, несколько ножей для разделки, копьё, верёвка. Фляга с чаем и накомарник. Запас вяленого мяса погрызть и ещё несколько полезных мелочей. Долгий рейд не планируется.
Посвистывая мелодию, выдвинулся из дома. Сегодня я планировал проверить ловушки немного в другом месте. А, если не повезёт с крупной добычей, можно просто сократить количество опасной флоры. Углубившись по тропе на пару километров, я почувствовал очень приятный запах, сладковатый, цветочный, так и тянущий подойти поближе, понюхать.
Выдохнув, я надел на лицо маску и, стараясь дышать пореже, углубился в сторону. На холме немаленького муравейника росло несколько ярко-красных плодов, распространяющих этот аромат.
Срубив плоды, я закинул их в герметичный мешок, а после стянул с пояса верёвку и привязал её к небольшой кошке. Закрепив ту на самом растении, я выбрал всю длину и сильно дёрнул. Растение начало поддаваться, и, с третьего рывка, из муравейника вылез длинный корень, облепленный трупиками насекомых.
Зачистив, я порубил его на куски и, облив соляркой, закинул в сумку. Скверны в Вонючке не так чтобы много, но вот за вытяжку плодов можно выручить пару серебряных. Отличная штука для духов.
А ещё эти плоды прекрасно прорастают внутри тела, если их съесть, так и размножается, в основном, это растение. Даже заражённые монстры вполне могут стать очаровательным кустиком через некоторое время. Закончив, я отошёл подальше и как следует продышался. Запах тоже вреден, угнетает мышление и восприятие.
Через пять минут я уже шёл дальше, эпизодически сходя с тропы в разные стороны и осматривая лес. Нашёл молодую плеть, но вырезать не стал. Сначала стоит проверить ловушки, и если там что-то сработало, то вернусь и пересажу её на место израсходованной.
Не доходя полкилометра до ловушек, остановился, внимательно слушая лес. Тихо. Пройдя ещё сотню метров, опять застыл. И так потихоньку дошёл до места, где сел уже подольше, смотря на раскинувшуюся подальше густую сеть, окутавшую мёртвые деревья. «Кускута плотоядная». Или по-простому — Паутина.
Редкая дрянь. Паразитирует вообще на всём — растения, животные — и не важно, заражённые или обычные. Конкретно этот очаг включал в себя несколько заражённых растений других видов. И идёт оно до самого водопоя почти на сотню метров.
Отсюда видел здоровенный кокон плётки, переваривающий кого-то, размером с лошадь. Кокон был густо оплетён Паутиной, которая, в свою очередь, крепко держалась за десятки стволов деревьев вокруг.
Побеги этой дряни крайне прочные и плохо горят. Причём со временем взрослые экземпляры начинают демонстрировать способности к самостоятельному движению отростков. Такие вот очаги надо огнемётами сжигать, дотла. Но кто же будет этим заниматься, когда нет ни магии, ни огнемётов? Вот и растёт.
Раздавшийся еле слышный хруст заставил меня напрячься и, выскользнув из лямок рюкзака, встать, крепко обхватив копьё и прижавшись спиной к дереву. Тихо дыша, я сосредоточился на скверне вокруг. Я её вполне чувствую и специально это ощущение тренирую. Один из больших плюсов быть заражённым в этой работе.
Это же, правда, даёт и минус, меня могут почувствовать точно так же. Это не говоря о возможности влияния на сознание через скверну. Но сейчас это было не важно. Чувства забивал фон Паутины впереди, но я лишь сильнее сконцентрировался. И, всё же, что-то я ощутил. Позади в дюжине шагов. Два объекта, сливающиеся между собой в единое пятно.
Всё ближе и ближе. Практически неслышные шаги, расходящиеся в разные стороны. И вот между нами только ствол дерева, к которому я прижался спиной. Бешено стучит сердце, потеют ладони. Страшно. Но выбора нет. Выдохнув, мягко сместился влево и, разворачиваясь, нанёс укол копьём. Следом шагнув вперёд, продолжил удар, всадив десяток сантиметров стали в грудь гоблину.
И тут же бросился вправо, вырывая копьё обратно и спасаясь от просвистевшей дубины. Секущий встречный удар заставил второго гоблина отпрыгнуть, получив порез на животе.
Шагнув назад, я глубоко вдохнул и, медленно, выдохнул, смотря на двух раненных гоблинов перед собой. Один держал в руках топор, с лезвием из кости какого-то животного, а второй просто дубину со вставленными туда острыми кусочками костей.
Я начал сдвигаться вправо, стремясь заставить их мешать друг другу, но это не сработало. Бросились на меня они одновременно. Укол в грудь левому и присесть, подставив древко под удар топора второго. Шаг вперёд, отталкивая от себя насевшего на топор уродца, и секущий удар ему по брюху.
Удар был жёстко заблокирован топором, но я уже отступил назад, возвращаясь в стойку. Моя атака принесла плоды, и первый гоблин отскочил назад, зажимая глубокую резаную рану на груди. Он, всё же, сумел повернуть корпус, спасаясь от укола. Шаг влево — атака. Но подранок отскочил назад, отмахнувшись дубиной.
Шаг вправо, потом вперёд, быстрый укол в голову, в торс, снова в голову, в голову и в ведущую ногу. Последний прошёл, но гоблин, заверещав, прыгнул на меня и обрушил сверху свой удар топора. Сдвинувшись в сторону, я принял его на наплечник. Удар кулаком в латной перчатке раскрошил уродцу зубы и отбросил назад.
Через мгновение я уже был в защите, останавливая уколом бросившегося на меня второго подранка. Он остановился, побоявшись лезть ближе, что и позволило мне провести серию уколов. Копьё дрогнуло, встретив на своём пути крепкую черепную кость, но прошло дальше, превращая в фарш его мозги.
Вырвав из башки гоблина оружие, я повернулся ко второму, пытающемуся встать с земли, подволакивая раненую ногу. Шаг вперёд, и укол в голову закончил его существование.
Отступив от поверженных противников, я остался в стойке, тяжело дыша. А после, оглянувшись, медленно сделал несколько шагов вперёд. Твари чуть не загнали меня в заросли Паутины позади. Такие вот тупые гоблины.
Поморщившись, я взрезал уродцам копьём грудь и живот, а после, вырвав сердца и печень, закинул их в мешок. Следом отволок и бросил тела волнующейся Паутине, смотря, как их начали оплетать отростки, потихоньку вгрызающиеся в открытые внутренности.
— Мерзость, — сплюнул и передёрнул плечами.
Отдышавшись, поднял брошенный мешок и обошёл заросший кусок леса, выходя к ловушкам у водопоя. Как и ожидалось, ничего не было. Гоблины явно как раз и приходили проверять ловушки. А мне нужно будет навести сюда кого-то из больших отрядов охотников. Где пара гоблинов, там и гнездо рядом, и меньше всего я бы хотел с ними опять сражаться.
Тело била дрожь от запоздалого страха и адреналинового отходняка. Какие эти твари, всё же, быстрые. А если хотя бы один был с копьём?
— Похер, — выругался и, сплюнув густую слюну, отхлебнул из фляжки, а затем выдвинулся домой. На сегодня мне приключений точно достаточно!
По пути к деревне слышал в стороне от тропы чей-то визг. Но проверять не рискнул. Разве что ещё сильнее стал спешить в селение, начав успокаиваться, когда оно уже показалась впереди. Последнюю сотню метров преодолел чуть ли не бегом.
Наконец оказавшись дома, присел на крыльцо и выдохнул. Я вернулся с прибылью, победил. Но руки всё равно слегка подрагивали.
— Да твою же мать, что за нахер? — тихо прошептал я и, встряхнувшись, сжал кулаки.
Ну да, страшно. Не первый раз я с тварями дерусь. Но в одиночку, зная, что помощи ждать неоткуда, вышло совсем по-другому. И исключительно заражение скверной дало мне необходимые физические кондиции и чутьё для победы. Не будь этого, там бы они меня и забили, несмотря на доспехи и лучшее оружие. Это факт.
— Ладно, прорвёмся, — вздохнул и пошёл разбирать мешок.
За второй рейд я выручил один золотой. Гоблины не очень дорого стоят, несмотря на всю свою опасность. Но в лес пока идти не хотелось, и я налёг на тренировки сильнее. Мышечная масса и скорость прибывали как на дрожжах. Это захватывало. Каждый день результат лучше, чем вчера.
В лес я выбрался не раньше чем через две недели и то, прошёлся по ближней зоне, собрав всего лишь несколько растений на пяток серебра. Ещё через три дня удалось найти кролика, из которого прорастала вонючка, да подрубить серебрянку. Тоже копейки.
Но я не жалуюсь и глубоко в лес всё равно идти не хочу, больше отдаваясь тренировкам и чтению. Выработал график из двух походов в неделю и успокоился. Денег хватает, и накопления начали потихоньку расти. Я даже иногда позволяю посидеть себе в трактире, скушать чего-нибудь вкусного и послушать, о чём люди говорят. Вот как сейчас.
— Пацан, ко второму водопою не ходи, там всё чаще встречают гоблинов. А к первому стая волков повадилась, — вывел меня из задумчивости голос одного из охотников за соседним столиком.
— Что-то часто всё это стало так близко к деревне обитать, — вздохнул я.
— Зато ходить за добычей далеко не нужно. Выгода, — усмехнулся другой охотник. — И что ты там один сидишь? Давай к нам.
Я не стал отказываться и, подхватив своё блюдо со свиными рёбрышками и морс, пересел к ним.
— Согласен, выгодно, но скоро уже прямые эманации и до деревни с замком дойдут. Не хорошо, — покачал я головой. — Да и гоблинов стало опять слишком много.
— Деревню уже пора оставлять, так или иначе. Барон тоже подумывает не ждать и не доводить до нехорошего, — хмыкнул здоровенный северянин, огладив длинную бороду, в которой были заплетены несколько косичек.
— И бросит своё родовое гнездо? — поднял я бровь.
— Мужик не дурак, чем ближе граница скверны, тем сильнее твари смогут выходить. Это уже вопрос выживания, а не прибыли. Ты был в старой деревне, кстати?
— Феликс считал это слишком опасным, — отрицательно покачал головой я.
До прошлой деревни всего один большой дневной переход, около сорока километров. Но, тем не менее, да. Туда он водить нас не рисковал.
— Не удивительно, — фыркнул в бороду здоровяк. — Мы там были, когда ещё мелкими в одном отряде ходили, лет десять назад. Уже тогда там был рассадник тварей, а сейчас может и вовсе средоточие сформировалось.
— Маловероятно, Свен. Средоточие формируется на выходе к поверхности бывших линий маны. В прошлой деревне никогда такого не было.
— Зато есть под замком, — усмехнулся северянин, взмахнув рукой в направлении поместья барона.
— Думаешь, нас осознанно хотят выбить отсюда? — с интересом спросил я, отхлебнув морс.
— Когда деревня была на прошлом месте, хватило одного масштабного нападения, чтобы её перенесли. А тут мы уже десяток пережили, и с каждым разом они становятся всё злее и масштабнее. Это не случайно.
— Ты забыл добавить, что само распространение заразы идёт неравномерно, — покивал я.
Что действительно так, если представить карту, то от общего фона к деревне выдаётся ясно видимый рукав в полтора десятка километров. Вообще тема того, что скверной, или хотя бы частью монстров, кто-то управляет, не лишена аргументации. Слишком много всякого после катастрофы нашло убежище именно там.
— Кроме всего прочего, — кивнул северянин.
— Ладно, Свен, ты же не просто так меня позвал новостями поделиться? — вздохнув, поинтересовался я, немного зная его репутацию дельца с жёсткой хваткой — просто так этот мужик ничего не делает.
— Заканчивай одиночные походы, пацан. Даже в ближней зоне становится слишком опасно, а нам бы не помешал ещё один парень с чуйкой.
Я задумчиво нахмурился, обгладывая свиное рёбрышко. С одной стороны, доходы упадут, но так ли сильно? В рейды они ходят чаще, чем я сейчас, и намного дальше, хотя и делить добычу нужно на десяток человек, но безопасность… Глупо отказываться.
— Условия? — поинтересовался я.
— Две доли мои, остальное на всех, стандартно.
— Хорошо. Завтра у ворот?
— Завтра тренировка, подходи, сначала посмотрим, что можешь, — фыркнул северянин.
— Буду, — кивнул я, запивая мясо.
Как бы то ни было, я рад поступившему предложению. Значит, сообщество охотников признало меня своим. Это греет.
Утром я был на подворье отряда Свена, в броне и с шестом. Зайдя внутрь, поприветствовал мужиков и приступил к разминке, ожидая, пока подойдёт северянин. Вышедший во двор здоровяк, смерив меня задумчивым взглядом, погладил бороду и, со вздохом, стал надевать собственный панцирь.
Через пару минут он уже стоял напротив с таким же шестом в руках. Хмыкнув, нанёс укол в голову, грудь, ноги и опять в грудь. Я всё парировал и атаковал в ответ. Несколько уколов, укол с подрезом, удар пяткой. Бородач парировал или уходил от всего, что я мог придумать.
А после он усмехнулся и начал настоящую атаку. Укол с подрезом, ещё несколько уколов, в том числе и со сменой траектории. Я отчаянно парировал, уклонялся, пытаясь выбрать момент для атаки. А его всё не находилось. И даже когда я жёстко парировал рубящий удар, поморщившись от отдачи в шесте, и собирался пробить лоукик, мне пришлось вместо этого уходить от его удара ногой по яйцам.
Три минуты он меня гонял, не давая ни секунды передышки и пару раз больно заехав шестом по ноге и рёбрам. Но результативно атаковать я так и не смог, несмотря на то что значительно быстрее и выносливее. Слишком большая разница в опыте.
Отскочив назад, я воткнул шест в землю и глубоко вдохнул, смотря на тяжело дышащего здоровяка. А после выдохнул и поклонился.
— Мастер.
— Избавь меня от этого книжного дерьма, пацан, — отмахнулся Свен, пытаясь отдышаться.
— Со многими дрался в деревне, но лучше с копьём никого не видел, — покачал головой я. — У меня вообще не было шанса!
— Техника у тебя сырая. Видно, что много тренируешься, жрёшь всякое говно, но техника — мусор!
— У меня мало опыта, — постарался независимо пожать я плечами.
— Ты прошёл, для нюхача нормально, — отмахнулся северянин. — Давай проверим, как с щитом и в строю.
Проверка затянулась до вечера, мягко перейдя просто в спарринги и тренировку. Напомнило мне времяпровождение с прошлым отрядом, хотя тут отношения внутри команды были значительно менее компанейские. Например, жила большая часть команды отдельно друг от друга, и в душу друг к другу не лезла.
Меня подобное устраивает, слишком жива ещё память от гибели людей из отряда Феликса. А тут исключительно рабочие отношения.
Уже на следующее утро мы отправились в первый совместный рейд. Тут моё место уже было впереди и справа от отряда, прикрываемый только одним хмурым напарником. Я осторожно шёл, иногда останавливаясь, и пытался ощутить скверну.
Есть. Аккуратно пройдя десяток шагов вправо, мягко ступая, обошёл кусты и показал коллеге на скрытую в кусте дикого шиповника молодую плётку. Смерив мелочь взглядом, охотник ткнул её подобранной корягой и, после того, как она оплелась вокруг дерева, вырвал корневище и засунул в мешок. Это будет высажено в другом месте.
До водопоя мы собрали несколько растений, ребята смогли подстрелить одного кролика, а там нас ждал знакомый мне лес паутины. На водопое сработало несколько ловушек, из которых пришлось вырезать жертв и перерабатывать сами растения.
Собрав всё, что есть, мы высадили молодую замену плёткам и пошли дальше. Между прочим, так далеко я не заходил даже с прошлой командой. С каждой сотней метров мы останавливались всё чаще, собирая растения. Пока в определённый момент по нервам не резануло ощущение сильного источника скверны.
Свистнув, я привлёк внимание команды и стал медленно отступать, смотря как из оврага выходит пара здоровенных чёрных тварей. Волки. Ну, были когда-то, пока не обросли костяной защитой, когтями и шипами.
Рядом выдохнул напарник, прикрывая меня щитом и тоже выставляя своё копьё вперёд. Но монстры не атаковали. Мы медленно отходили назад, пока не поравнялись с остальным отрядом. И там уже продолжили отступать назад все вместе.
А твари так и не напали, только, припав к земле, угрожающе рычали, пока мы не скрылись из виду.
— Приплод у них, — сплюнул Свен. — Драться будут, как сумасшедшие, но просто так не нападут на большую ватагу.
Я немного подивился про себя, насколько некоторые звери сохраняют разум и как сильно его теряют разумные. Впрочем, неоднократно читал и слышал точку зрения, что если уничтожить разумных тварей, то со скверной станет жить намного проще.
— Возвращаемся, — приказал северянин. — Хватит на сегодня судьбу за сиськи дёргать.
Обратно мы взяли маршрут немного левее, прочёсывая ещё кусок леса и заполняя сумки дальше. Возвращались очень неспешно, так что в деревню вошли под опускающиеся сумерки. Устали, как черти, но обошлось без жертв и раненых.
Всю добычу не знаю, но думаю на три-четыре серебряника я точно сегодня наработал. И надеюсь, так будет и дальше. Лёгкие деньги. Не может же быть в команде опаснее, чем одному, верно?