У нас в министерствах и центральных ведомствах просто существует определенная группа людей, которая время от времени, периодически, раз в неделю или раз в декаду идут в Центральный Комитет партии проинформироваться. Что значит проинформироваться? Узнать, что нового по международной линии и г. д. Самые настоящие сплетники. А наши работники аппарата ЦК, не замечая этого, болтают, о чем я скажу ниже.
О людях, которые управляются не их разумом, а языком, в свое время очень хорошо сказал товарищ Сталин. Есть люди, говорил товарищ Сталин, которые имеют язык, умеют владеть и управлять им. Это люди обыкновенные. И есть люди, которые сами подчинены своему языку и управляются им. Это люди необыкновенные. (Смех.) Человек, которому дан язык не только управлять, но и подчиняться, не будет в состоянии знать, когда и что взболтнул.
Такие есть люди и в аппарате ЦК, они не помнят, болтали они или не болтали. Я ниже остановлюсь и на этих людях, которые часто забывают о том, что они наболтали. Работники, которые много болтают, не соображают, что их сообщениями могут воспользоваться иностранные разведчики, не хотят утруждать себя тем, что это может случиться, что хотя бы сказанное и близкому для тебя человеку может стать известным и для других. Нельзя забывать, что тайна, известная другому, хотя бы и близкому другу, уже перестает быть тайной.
Товарищи, нам, работникам Центрального Комитета, нужно иметь в виду, что иностранная разведка старается проникнуть к сердцу нашей партии — в аппарат Центрального Комитета. Если разведке не удается поймать в свои сети работника Центрального Комитета партии, она обычно действует через родных или знакомых этого работника.
Приведу несколько примеров. В этих примерах фигурируют фамилии. Я не хочу заподозрить этих товарищей, что они продались шпионажу и т. д., но раз я привожу эти факты, придется привести эти фамилии, они из аппарата ЦК уволены.
В начале этого года слушательница курсов иностранных языков при Политехническом музее некто Харламова, которая была связана с иностранной разведкой, молодая девица по возрасту, она в доме своей матери познакомила с американским разведчиком Токарева, работающего в аппарате ЦК. Что общего может быть между руководящим работником ЦК и разведчиком? Дальше выяснилось, что Токарев, оказывается, пил с этим разведчиком и вел с ним задушевные разговоры, но об этом в ЦК партии никому не сообщал. Почему, спрашивается, заинтересовалась им разведка? Что он, красивый мужчина, чтобы интересно было с ним познакомиться? Нет. Ему надо было через этого работника узнать, что делается в Центральном Комитете.
Второй пример. В аппарате ЦК работал Калинин, который через сестру был знаком с американской подданной, а эта американская подданная работала в шпионаже, и этот Калинин систематически с ней встречался, находился даже в особой связи. Разве можно работнику аппарата допускать такие вещи? Его уволили. Я не знаю, что с ним было дальше.
В аппарате работал Червинцев, имел знакомство и связь не с маленьким, а с большим работником посольства — секретарем английского посольства, с установленным разведчиком, и это знакомство скрыл от Центрального Комитета.
Видите, как действует разведка, если не через самих работников, то через знакомых добивается нужных ей данных.
Недавно арестован и разоблачен как агент американской разведки директор Государственного издательства иностранной литературы, работавший ранее заместителем заведующего Управления пропаганды — Сучков. Сучков на следствии показал, что, будучи враждебно настроенным против Советской власти, завязал связь с американской разведкой и был завербован американским посольством для шпионской работы в Америке. В дальнейшем, как выяснилось, на протяжении ряда лет он снабжал американскую разведку шпионскими сведениями, которые были ему известны по работе в издательстве и в аппарате Центрального Комитета партии.
Мне хотелось бы здесь остановиться и задать вопрос тов. Александрову, если он присутствует на собрании, и тов. Щербакову о том, какими партийными данными обладал Сучков, что его выдвинули в аппарат ЦК? Почему он вдруг попал в партийный комитет?
Позвольте на несколько минут остановиться на его автобиографических данных. Сучков 1917 года рождения. До середины 1941 года учился, жизненного опыта не имеет. В партию вступил в 1941 году, в рядах партии не переварился, на низовой партийной работе не был и ее не знает. Какой вывод можно сделать? Для партийного аппарата такой человек не годится. Правильно?
Голоса с мест. Правильно.
Почему, спрашивается, он был взят в партийный аппарат тов. Александровым? Взят он был в аппарат на руководящую работу, видите ли, как человек, знающий иностранные языки, иностранную литературу. Взят был в аппарат как специалист. Это не случайно брошено слово — специалист. Тов. Александров часто употребляет это слово, когда мы его на Секретариате ЦК критикуем за плохую работу Управления. Он говорит — в Управлении у меня 250 человек, большинство из них специалисты.
Я спрашиваю, с каких пор стали подбирать в аппарат Центрального Комитета проявивших себя не как деятели партии, а как специалисты?
Еще 57 лет тому назад для основоположников марксизма было ясно, что только одно звание ученого не может служить основанием для руководящей работы. В 90-х годах в «Социал-демократе» Маркс писал — уже они поймут, что их академическое образование, требующее к тому же основательной критической самопроверки, вовсе не дает им офицерского чина на соответствующий пост в партии, что в нашей партии каждый должен начать службу с рядового. Чтобы занять ответственный пост в партии, недостаточно только литературного таланта и теоретических знаний, даже тогда, когда то и другое бесспорно налицо, но что для этого требуется хорошее знакомство с условиями партийной борьбы и полное усвоение ее форм, испытание личной верности и силы характера и добровольное включение себя в ряды борцов.
Таким образом, что было ясно для классиков марксизма 60 лет тому назад, неясно в наши дни для некоторых руководящих товарищей, хотя они именуют себя образованными марксистами.
Товарищ Сталин дал нам указание о принципах, которых мы должны придерживаться при подборе работников в аппарат Центрального Комитета нашей партии. Таких принципов товарищ Сталин назвал три.
Первый — нужно, чтобы работник, которого мы принимаем на работу в Центральный Комитет нашей партии, знал хорошо работу партийной организации и, прежде всего, областную партийную работу.
Второй — был бы марксистски образованным человеком.
Третий — знал бы политику нашей партии, а у нас, я уверен, есть в аппарате ЦК работники, которые политику партии не знают, а сидят и воображают, что они большие деятели, и поучают других.
Вот, исходя из указания товарища Сталина и учитывая то, что у нас были нарушения, это можно сказать в порядке самокритики, партийного принципа подбора в аппарат Центрального Комитета, нам нужно посмотреть, нет ли у нас в аппарате просто специалистов, и не помочь ли этим товарищам стать настоящими партийными работниками, если они хотят, послав их на низовую работу, а кое-кого, видимо, надо будет передать по специальности. Я думаю, что вы с этим согласитесь.
Голоса. Правильно.
Как теперь признают товарищи, Сучкова выдвигали потому, что он Александрову помогал доклады писать и находился в приятельских отношениях.
Возвращаясь к делу Сучкова, надо поставить и второй вопрос: была ли возможность его разоблачить, или это был такой ловкий, замаскированный враг, что его трудно было раскрыть. Оказывается, фактов было более чем достаточно для его разоблачения.
Первое. В феврале 1943 года решением Центрального Комитета был закрыт журнал «Интернациональная литература», редактором которого был Сучков. Оказывается, издание этого журнала было прекращено в связи с тем, что этот журнал стал проводником англо-американской буржуазной литературы и наносил политический вред Советскому Союзу, причем закрыт этот журнал был не по инициативе работников Управления пропаганды и агитации ЦК. Нет, закрыт он был по инициативе покойного Александра Сергеевича Щербакова, и те товарищи, которые написали записку, как сейчас при следствии установлено, они изложили в ней мысли, которые им были сказаны. Я читаю записку: «В журнале публикуются главным образом произведения англо-американских писателей, при этом отбор материалов для печати крайне односторонний. Из журнала изгоняются материалы с критикой англо-американских порядков». Дальше, «журнал печатает большое количество рассказов, очерков и статей иностранных и советских авторов… В ряде своих материалов журнал фактически солидаризируется с англо-американской печатью в оценке роли Англии и Америки в нынешней войне против Германии». «Установлены факты, когда редакцией журнала в публикуемых произведениях делаются ошибки в духе англо-американской пропаганды. Идеализируя общественный строй и условия жизни в Англии и Америке, журнал превратился в рупор англоамериканской пропаганды в нашей стране».
Так было установлено Центральным Комитетом. Позвольте привести несколько выдержек из показаний Сучкова по этому вопросу о журнале. Он показывает: «Представители зарубежной литературы, зная о моем раболепии перед иностранщиной, о моей связи с иностранцами, протаскивали с моей помощью в журнале «Интернациональная литература» реакционные произведения и статьи. В результате моей преступной деятельности в советский журнал проникли произведения и другие литературные материалы, дезориентирующие советскую интеллигенцию и вносящие ложные представления о буржуазной демократии и политике англичан и американцев. Я напечатал в журнале «Интернациональная литература» ряд произведений англо-американских писателей, крайне идеализирующих, преувеличивающих военные усилия Англии и Америки в нынешней войне. Советский журнал стал широко использоваться иностранными разведчиками, маскирующимися под корреспондентов и писателей. Примером может служить напечатанная английским журналистом Джоном Р… его корреспонденция в журнале «Интернациональная литература»… (Читает.)
Как вы думаете, достаточный факт или нет, чтобы за это не только снять, а исключить из партии, по крайней мере.
Оказывается, после этого т. Щербакову вносится предложение взять его в аппарат ЦК. Тот сказал, чтобы его на выстрел не допускать к Центральному Комитету. Воспользовавшись смертью т. Щербакова, все-таки в аппарат ЦК его втиснули. Это — Александров, Щербаков, Кузаков.
Что у нас делается в партийных организациях?
После снятия Сучкова с работы в журнале, в 1944 году, в сентябре месяце, секретарь Московского комитета Соколов дает следующую характеристику Сучкову: «Работая редактором журнала «Интернациональная литература» и зав. сектором иностранной литературы, с работой справлялся». Видимо, настала пора у Соколова спросить — на основании чего он писал в ЦК такую характеристику, а наши работники ЦК партии читают такие характеристики, видят, что здесь ложь, и ничего не делают.
У таких людей, как Щербаков (он снят сейчас с работы), на первом плане стояло чувство товарищества к Сучкову.
Шкирятов. И чувство прикрытия.
Кузнецов. Второй факт — открытая связь Сучкова с иностранцами: семейные вечера, на которых присутствовали иностранные корреспонденты, взаимные посещения, главным образом в гостиницах и т. д.
Если бы партийная организация хоть немного бы поинтересовалась бытом Сучкова, то сразу возник бы вопрос, почему он связан с иностранцами. Неправильно стали поступать партийные организации, когда перестали интересоваться бытом коммуниста, его окружением. Я считаю это неправильным.
Третий факт — защита троцкиста Копелева. Сучков ходатайствовал об освобождении его из-под ареста, которого арестовали в ноябре 1946 года. Сучков учился вместе с Копелевым в институте Ленина и вместе вел антисоветские разговоры. Сучков решил друга своего выручить и пишет письмо прокурору т. Афанасьеву. Последний вызвал Сучкова и говорит ему: ты неправильно поступаешь, я пошлю документ в Центральный Комитет т. Маленкову.
Сучков, желая предотвратить события, прибегает к Кузакову и говорит: я как будто допустил ошибку, нужно ли мне писать объяснение? Тот говорит: может быть, тебя вызовут? Оказывается, Щербаков его вызывал, пожурил по-товарищески, и на этом все кончилось. Я после интересовался, знал ли кто об этом письме. Оказывается, не знали — скрыли от секретаря ЦК, что было такое письмо.
Четвертый факт — его антисоветские разговоры. Как после установлено, многие товарищи знали, что Сучков вел антисоветские разговоры, но молчали.
Пятый факт — чрезмерная его пытливость. Оказывается, когда он работал в издательстве, то имел задачу обходить все управления для выяснения новостей, чтобы сразу после этого тепленькие вести нести в американское посольство. Благодаря чрезмерной болтливости ряда руководящих работников ЦК Сучков многое узнавал и передавал американцам. Например, от руководящих работников он узнал о направлении ряда работников на заграничную работу, называл конкретные фамилии. А потом удивлялись — почему проваливаются наши люди. Потому что знали заранее, кто куда едет.
Так, от Кузакова и Щербакова узнавал о важнейших проблемах, которые решаются в нашей стране, и сразу же передавал американцам. Речь идет об атомной продукции. От тов. Еголина и тов. Владыкина узнал о тяжелом продовольственном положении в Молдавии, о случаях смертности от голода среди населения. Они между собой вели переговоры, он в это время пришел и услышал.
Дело Сучкова и ряд приведенных мною примеров говорят о неблагополучии в отдельных звеньях аппарата Центрального Комитета. Из этого мы должны сделать соответствующие выводы и прежде всего поднять бдительность.
Бдительность должна явиться необходимым качеством советских людей. Она должна являться, если вы хотите, нашей национальной чертой, заложенной в характере русского советского человека. И в первую очередь ею должны обладать наши партийные работники. Бдительность должна находить свое выражение
в каждом действии партийного работника в любой обстановке — в какой бы ему ни приходилось работать, в каждом шаге практической деятельности, в повседневной жизни и быту. Бдительность должна заключаться в той тщательной проверке людей, с которыми работает или с которыми общается тот или иной партийный работник. Бдительный человек постоянно думает о том, каковы могут быть последствия тех или иных его собственных действий или действий других людей.
Нужно свято хранить государственную тайну. Тот, кто не умеет ее хранить, может оказаться ценной находкой врагу и стать его пособником. Нужно помнить, что иностранные разведки из всех сил стараются выведать наши государственные секреты и с этой целью используют болтливость, бахвальство, ротозейство некоторых наших работников.
Таковы, товарищи, факты. Из них видно, как нам нужно крепко подтянуть наш аппарат, а работникам аппарата ЦК предъявить к себе более повышенные требования. Нет сомнений, что в этом деле большую помощь Секретариату ЦК окажет Суд чести, в состав которого вы, несомненно, изберете достойных работников.
Нужно, чтобы еще более активизировали свою деятельность наши партийные организации управлений и отделов, нужно всемерно развивать и поддерживать здоровую критику, добиваться, чтобы большевистская критика и самокритика звучала в нашем аппарате смело, громко.
Позвольте, товарищи, выразить уверенность, что вы из сегодняшней критики Секретариата ЦК нашей партии сделаете соответствующие большевистские выводы и приложите все силы к тому, чтобы аппарат ЦК работал так образцово, как этого требует от нас товарищ Сталин. (Бурные аплодисменты.)».
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 121. Д. 616. Л. 6-28. Подлинник. Машинопись.
Имеется в виду закрытое письмо ЦК ВКП(б) о так называемом «деле профессоров Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина», «суд чести» над которыми проходил 5–7 июня 1947 года в Министерстве здравоохранения СССР. Ученым вменялось в вину то, что с их согласия в США были переданы рукопись научной работы «Пути биотерапии рака», описание технологии производства противоракового препарата и 10 ампул самого препарата. Клюева и Роскин не признали предъявленного им обвинения. «Суд чести» объявил им общественный выговор.