Сона и Чеменгюль помогали Фатьме-ханум освободиться от пришитых предметов. Сейчас виновница переполоха будет танцевать, так положено... Пока жена деверя танцевала, хозяйка приказала готовить комнату ко второй трапезе. Девушки унесли все лишнее, взбили тюфячки и подушки и покинули комнату, чтобы скоро вновь вернуться туда. У гармонистки раскраснелись щеки, платок сполз с головы.
Иси отозвал Чеменгюль в сторонку:
- Чеменгюль! Ты не узнала, почему плакала Сона?
- Разве узнаешь, что у кого на сердце?
- Заклинаю тебя могилой твоего покойного отца, узнай, а!
- Узнай, узнай, шел бы лучше снимать шашлыки с шампуров, повар совсем без сил...
- Слушай, Чеменгюль... Клянусь могилой моего отца, если ты меня с ней поженишь, я куплю и привезу тебе точно такой же платок с цветами, какой у нашей Шахбике-ханум!
- Совсем ума лишился! Хочешь, чтобы я попала всем собакам на язык! Если у меня появится такой же платок, как у нашей госпожи, все скажут, что это господин купил мне... А за что купил? А потом я попаду в когти Шахбике-ханум...
- Что скажешь, то и куплю тебе, только постарайся!
- Это другое дело... Но никаких недостойных штучек! Она не из таких, учти. Запомни навсегда! У нее чистая душа, настоящий цветок эта девушка!.. Узнать бы только, какое горе ей сердце гложет? Редко когда на ее губах заметишь улыбку... Принеси ей счастье, аллах!
- Так я же и хочу для нее счастья, Чеменгюль... Клянусь аллахом! Брошусь Алияр-беку в ноги и попрошу - пусть отдаст за меня! У меня чистые помыслы, чистые помыслы...
- Я постараюсь поговорить с ней, но не сейчас, Иси, не сейчас. Ты иди пока на кухню, а то мы с тобой заговорились, как бы не рассердить Шахбике-ханум!
Метель прекратилась, Сона вышла на веранду, чтобы немного успокоить сердце. Потом вернулась в комнату приготовить чистые скатерти. За ней вошла и Чеменгюль:
- Сона, ты здесь? Что с тобой случилось, почему ты плакала?
Сона вздрогнула, испугалась. Тоскливо и отрешенно звучал ее голос:
- Я вспомнила... Была у меня подружка, которая очень хорошо танцевала...
- Не поверю, что найдется человек, который танцует лучше тебя, глупышка! - рассмеялась Чеменгюль. - Даже богатые ханум не спускали с тебя глаз! А как хвалили! Нашла время кого-то вспоминать!
- Она по-другому танцевала...
- Ну и что из-за этого плакать?
- Это она научила меня танцевать, - раздумчиво произнесла Сона.
- И слава аллаху, что научила! Спасибо ей за это, да принесет аллах ей счастье! А плакать зачем?
Сона помолчала, а потом тихо сказала:
- Та девушка умерла...
Слезы снова душили ее. Чеменгюль удостоверилась, что у Соны добрая чуткая душа, - искренно горюет по умершей подруге:
- Вот оно что! Да упокоит аллах ее душу и продлит жизнь тем, кто ее помнит и любит...
- У бедняжки не было жизни здесь, на земле. Она рано умерла, осталась неосуществленной ее мечта...
- Аллах написал у каждого на лбу его судьбу, не нам ее переделать, Сона!... А теперь поспешим к госпоже, как бы она не рассердилась... Чеменгюль решила отвлечь Сону от грустных мыслей.
Когда Алияр-бек вернулся домой, Шахбике-ханум рассказала ему, как весело женщины встретили праздник...
- А из-за этой негодницы парни друг с другом ссорятся!
- Какие парни? Из-за какой негодницы?
Шахбике-ханум расписала мужу танец Соны, расхвалила талант девушки:
- И не мудрено, что молодые слуги влюбились в нее: такая красавица! А когда танцует, то глаз от нее не оторвешь!
Алияр-бек был доволен, что до сих пор никто не проведал, откуда здесь появилась Сона и кто она такая. Если зрительницы начнут распространяться о необыкновенном танце Соны, все может раскрыться. В свое время он не сумел отказать просьбе Махмуда-аги взять в дом чанги. Но девушка своим поведением не подвела ни Махмуда-агу, ни Алияр-бека. Однако в любом случае он не хотел, чтобы стало известно, что у него в служанках оказалась чанги. Это испортило бы отношения бека с родственниками, с отцом и братьями, с соседями.
Пока история не стала достоянием злых языков, нужно выдать Сону замуж. Следовало бы посоветоваться с Махмудом-агой, но времени на переписку нет. Да и что он может посоветовать? Лучшего случая не будет. Прекрасная возможность, которой лишены все чанги на свете. Она обретет свой дом, семью, возможно, будут и дети... Будут оба зарабатывать свой честный хлеб! Но надо поговорить с ней самой. Алияр-бек славился как противник всякого насилия, а с характером его жены мы уже немного познакомились.
- Шахбике, а что, если нам выдать ее замуж за одного из тех парней, которые влюбились в нее? Кого из них ты считаешь более подходящим, какой ей нравится самой? Позовем ее и спросим. И ей хорошо, и у нас прекратятся ссоры между слугами.
- Я уже разговаривала с Чеменгюль... Самым подходящим женихом для Соны я считаю Иси...
- Если Сона согласится, дай аллах им счастья! Пригласим моллу, пусть освятит их брак...
Когда Сона пришла в комнату госпожи, она увидела сидевших рядом на мягких подушках Шахбике-ханум и Алияр-бека. Хозяин давно не сталкивался с новой служанкой жены, поэтому в первую минуту не узнал девушку. Он внимательно вглядывался в ее глаза, пытаясь узнать былую танцовщицу-чанги, которой восхищался в доме Махмуда-аги наравне со всеми гостями на музыкально-поэтических меджлисах. "Ах, несчастная, тебя не узнать в этой старой одежонке. До чего изменилась! С таким талантом - и такая тяжелая судьба... Надеюсь, что теперь тебе будет хорошо".
- Сона, Шахбике-ханум хочет выдать тебя замуж за нашего Иси по законам шариата, по воле аллаха... Мы хотим узнать, что ты сама думаешь, что скажешь... - Алияр-бек запнулся. - Правда, я должен был посоветоваться с Махмудом-агой, который прислал тебя к нам, но сейчас, весной, дороги развезло, сколько времени понадобится на переписку, зачем тянуть с этим делом?
Сона задумалась. "Он прав... И госпожа права... Чего еще мне желать? Какой судьбы, кроме этой? Я должна быть счастлива, что на мою долю выпала такая. У какой чанги есть дом, муж, дети, праведный кусок хлеба? В глазах каждого человека это богатство, которое обходит стороной таких, как я... Бедный Алияр-бек, если бы мог, сам бы сказал мне то же самое, а Шахбике-ханум не знает, кто я... Наверно, устами Алияр-бека аллах выполняет свою волю... Пусть так..."
- Извините меня, Шахбике-ханум, что доставила вам хлопоты, - обратилась она не к беку, а к госпоже, - я понимаю, что аллах вершит свои дела устами избранных. Пусть так и будет, я не могу отказать своим благодетелям... Мне кажется, что и Махмуд-ага будет доволен, когда узнает о вашем решении пристроить меня... - Едва сдерживая слезы, она наклонилась и поцеловала руку Шахбике-ханум.
Ханум растрогала проникновенная речь Соны, она погладила девушку пухлой рукой по голове:
- Это хорошая доля, девочка! Да принесет аллах тебе счастье и добро! И бек, и я плохого тебе не желаем. Будь спокойна... Вы оба останетесь у нас в доме... Я послежу, чтобы все у тебя было хорошо. Ну зачем ты плачешь?
Она улыбнулась:
- У всех девушек при слове "муж" на глазах появляются слезы... Хватит, не расстраивай меня... Алияр-бек обрадовался, что дело завершилось так скоро, умная девушка понимает, что ей желают добра...
- И я желаю тебе счастья, Сона! Я обязательно напишу Махмуду-аге... Ты оказалась благодарным человеком... Сохранила уважение к Махмуду-аге и здесь хорошо работаешь, честно живешь...
Последние слова бека еще более укрепили Сону в мысли, что она приняла верное решение. Намеки, прозвучавшие в словах Алияр-бека, были непонятны только Шахбике-ханум. Сона обратилась теперь к господину:
- Простите меня, ага, что я доставила вам много хлопот и головной боли...
Шахбике-ханум прервала ее: