Райкос поднялся на шаткий мостик саколевы. Рыжий шкипер, пристально осмотрев зеленовато-белесую пелену морского горизонта, раскрыл кожаную книжицу, стал, заглядывая в нее, рассказывать о своем дяде.
17. КЛЯТВА
(Первая книжица)
Иоаннис, сын хозяина трехмачтовой шхуны Андреаса Варвациса, родился там, где испокон веков обитали его предки, - на небольшом острове Псара. С детских лет отец стал брать сына с собой в плавание, знакомить с корабельной жизнью. Андреас Варвацис, сам отважный мореход, хотел, чтобы и его сын Иоаннис стал таким же. Шхуна Андреаса, быстроходная, как моя саколева, совершала рейсы между островами всего архипелага, ее паруса видели во всех уголках Средиземного моря. Шхуну обычно фрахтовали греческие купцы, перевозили на ней самые разнообразные товары, а иногда и пассажиров. Каждое плавание судно подстерегали опасности, но не штормы и бури - хозяин хорошо знал свое дело. Судну грозило другое - встречи с корсарами и пиратами, которые разбойничали на всех морских дорогах архипелага. В каждом рейсе надо было быть готовым к встрече с оттоманскими разбойниками. Поэтому шкипер учил сына не только профессии моряка, но и военному делу. И десятилетний мальчик вскоре уже мог управлять шхуной, без промаха стрелять из ружья и пистолета, метать отточенный кортик. Он не раз участвовал в сражениях, когда турецкие гальонти пытались взять на абордаж судно Андреаса Варвациса.
Мальчик воспитывался в религиозной патриархальной семье. Эта семья придерживалась обычаев и взглядов, господствующих в греческой общине острова Псара. Члены этой общины - потомственные мореходы - испытали на себе варварские насилия турецких завоевателей за много лет османского владычества, накопили ненависть к поработителям. Религиозные чувства островитян, пунктуальное выполнение православных обрядов и обычаев стали формой протеста против мусульманских угнетателей.
Ненависть к османам Иоаннис унаследовал от матери и отца. С детства он был свидетелем того, как проявлялась эта ненависть у греческих моряков. Нелегко приходилось турецкому кораблю, если он один на один встречался с хорошо вооруженной шхуной его отца. Андреас Варвацис был не только отличным моряком, но и отважным воином. Он бросал свою маленькую шхуну в сокрушительную атаку. Метким орудийным огнем разносил в щепки борт султанского корабля, топил его и без пощады истреблял экипаж. Иногда капитаны других греческих судов договаривались между собой и образовывали целые флотилии, которые громили султанские эскадры.
Нападения совершались в глубочайшей тайне. Султанский флот был, конечно же, сильнее греческих флотилий. Турки имели десятки линейных кораблей и фрегатов. Поэтому греки должны были уничтожать противника так, чтобы об этом не знало верховное командование.
Но ничего долго не может оставаться в тайне. Среди султанских моряков пошел слух о том, что их суда топят греческие повстанцы - корсары с острова Псара. И к острову прибыла огромная эскадра под командованием капудон-паши*. Османы хотели сжечь все греческие дома, истребить всех мужчин, а женщин продать в рабство. О сопротивлении не могло быть и речи. Слишком много враг выставил кораблей, вооруженных орудиями. К счастью, капудон-паша, как все турецкие властители Порты, страдал алчностью. Он не устоял перед золотыми дукатами, которые разложил перед ним Андреас Варвацис, и сменил гнев на милость. Община и остров были спасены. Но от унижения Андреас заболел. Переговоры с капудон-пашой, перед которым нужно было унижаться, стоять на коленях, кланяться, предлагая взятку, задели гордое самолюбие человека, привыкшего с оружием в руках укрощать врагов. Он тяжело заболел, целыми днями лежал в постели, бессильный и беспомощный.
_______________
* К а п у д о н - п а ш а - морской министр.
Сын догадывался, что отец страдает душевной болезнью, утрата веры в скорую победу над поработителями подорвала его здоровье.
Иоаннис занял место отца на капитанском мостике. Мужественный от природы, все свои силы он отдал борьбе с османскими поработителями. Но в отличие от отца действовал против врага открыто, не соблюдая осторожности. Он топил турецкие корабли, где только они не встречались ему: в открытом море, в гаванях, в портах. Его быстроходная шхуна появлялась перед противником внезапно, когда он не ждал. Вынырнув перед турецким кораблем из пелены тумана, как зловещий призрак, она в упор обстреливала его из бортовых орудий.
Иоаннису исполнилось лишь двадцать лет, а слава о нем уже облетела всю Грецию. Турецкие власти вели за его шхуной настоящую охоту. За голову Иоанниса было объявлено большое денежное вознаграждение. Султанские корабли денно и нощно гонялись за его шхуной. И только высокое искусство судовождения, прирожденная одаренность военного командира, умение найти выход из самого трудного положения, мгновенно принять правильное решение в сложной обстановке спасали его от верной гибели. Но захватчики сумели расставить ловушки во многих гаванях и проливах, все туже затягивая смертельное кольцо вокруг неуловимого суденышка. Иоаннис опасался привести свое судно в гавань на родном острове, опасался повидаться с больным отцом, даже в родном доме его могла ожидать засада. И все же любовь к отцу победила. Он пошел на риск и под покровом ночи тайно привел свою шхуну в гавань острова Псара и явился в родной дом.
Наконец после долгих месяцев разлуки и скитаний по бурным морям он снова смог обнять самого дорогого на свете человека - отца. Острая боль сжала сердце сына - так изменила болезнь старшего Варвациса. Из рослого чернобрового красавца он превратился в старика. Отец бросил на сына скорбный взгляд. Этот взгляд поведал младшему Иоаннису больше, чем многочасовая беседа. В этом скорбном взгляде сын прочитал тоску отца по жизни, полной бесстрашных сражений и славных побед. Все это уже прошло для Андреаса Варвациса, он понимал, что никогда уже не поднимется на капитанский мостик своей шхуны, не суждено ему никогда больше вести свое белопарусное судно по волнам Средиземноморья.
В отцовском взгляде сын уловил также молчаливый наказ всегда проявлять мужество и твердость, быть верным родине.
Перед рассветом отец, задыхаясь от недуга, рассказал ему о тайных слухах, которые всколыхнули души миллионов греков, - о том, что к архипелагу идут русские боевые корабли - целая эскадра! Эти многопушечные корабли уже пенят волны Ионического моря. Скоро сбудется давняя мечта греков - с помощью могучей русской армии удастся, наконец, сбить оковы султанского рабства.
Когда они закончили беседу, отец протянул сыну священную книгу триодь* - и потребовал, чтобы он, трижды перекрестившись и поцеловав серебряный оклад, поклялся помогать русским в их ратных делах против нечестивых поработителей.
_______________
* Т р и о д ь - постная и цветная - богослужебные книги. Их
держали дома, где порой справляли религиозные обряды.
18. МОРСКОЙ РЫЦАРЬ
(Вторая книжица)
Рассказ рыжеусого капитана так заинтересовал Райкоса, что он не заметил, как приблизился вечер. Над волнами постепенно сгущалась фиолетовая дымка. Разбирать рукописный текст стало труднее.
- В сумерках нам сам черт не страшен, - заметил Игнатий. - Морская дорога теперь для нас безопасна. В темноте саколева неуязвима. Кроме того, мы уже прошли залив, обогнули мыс Панас, - а здесь в этих водах султанские корабли не рискуют появляться. Мы теперь можем спуститься в каюту и поужинать. - С этими словами Игнатий сдал вахту помощнику, который сменил его на капитанском мостике.
Игнатий Варвацис и Райкос спустились в каюту, освещенную тусклым огоньком подвешенного к потолку фонаря. На столе уже стоял приготовленный для них ужин: красное вино, ломтики вяленого мяса и овечий сыр. Игнатий пробормотал молитву, перекрестил еду, и они приступили к вечерней трапезе. Затем капитан взял вторую книжицу и, щурясь при неровном тусклом свете масляного фонаря, перелистывая страницы, продолжил рассказ о своем дяде.
...Иоаннису Варвацису не нужно было напоминать о Клятве. Как только он убедился, что слухи верны, - русская эскадра под командованием адмирала Спиридова действительно вошла в Средиземное море и направляется учинить разгром туркам, - он, продав старую отцовскую шхуну, добавил к вырученным деньгам свои сбережения и купил новый боевой корабль - трехмачтовую шебеку*, вооруженную пушками.
_______________
* Ш е б е к а - вид парусного корабля.
Появление русской эскадры в водах архипелага было встречено греками с ликованием, они видели в этом начало их освобождения от оттоманского ига.
Повстанцы поддержали военную акцию эскадры против османских захватчиков, когда русские корабли высадили десант на Пелопоннесе и взяли штурмом крепость Мизитры. Корабли греческой повстанческой флотилии присоединились к русской эскадре Спиридова, когда та открыла огонь. Канониры шебеки Иоанниса Варвациса участвовали в пушечном штурме турецкой твердыни, которая была взята 10 апреля 1770 года.
Рыцарское самопожертвование Иоанниса особенно раскрылось во время Чесменского сражения. В узкой гавани Чесмы сосредоточилось огромное множество самых больших боевых кораблей Порты - трехпалубные линейные корабли, из бортовых парапетов которых поблескивал металл пушек. Русскому адмиралу Григорию Алексеевичу Спиридову открылась устрашающая картина. Другой, менее отважный командующий, дрогнул бы, отступил от такой армады. Но Спиридов был человеком решительных действий.
Таким же решительным проявил себя и командующий десантными войсками эскадры приближенный императрицы граф Алексей Орлов. Они смело повели в кильватерной колонне линейные корабли под парусами прямо на турецкий флот. Флагманский корабль "Святой Евстафий" на полном ходу врезался в турецкий линейный корабль "Реал Мустафи", и оба экипажа бросились в ожесточенный рукопашный бой.
На помощь османскому судну двинулся стопушечный корабль "Капудон-паша", но ему преградила дорогу маленькая греческая шебека, которой командовал Иоаннис Варвацис. Меткий залп из десяти пушек, в упор ударивших ядрами в борт, ошеломил экипаж "Капудон-паши".
Отважными действиями объединенной русско-греческой эскадры были повреждены и другие турецкие суда. Они отступили в бухту.
На военном совете адмирал Спиридов предложил командирам греческой флотилии дерзкий план: подплысть на своих небольших подвижных судах к султанским кораблям, сцепиться с ними специальными металлическими крючьями и поджечь.
- Не скрою: вам придется пожертвовать своими кораблями. Они сгорят вместе с турецкими.
- Я буду счастлив, что моя шебека уничтожит корабль наших поработителей. Я хочу лично участвовать в этой операции.
- В ваших словах звучит отвага доблестных сынов Древней Эллады, которая более двадцати столетий восхищает все народы земли, - сказал ему присутствующий на военном совете Алексей Орлов.
Варвацис отправился на свою шебеку готовиться к предстоящему бою и превратил ее в брандер*. Жалко было, конечно, обрекать на гибель судно, которое он успел полюбить, как истый моряк всегда любит свой корабль. Но Иоаннис понимал, что этим вносит свою лепту в великое дело освобождения родины. Он загрузил трюмы судна бочками со смолой и селитрой, пропитал палубу, паруса и снасти скипидаром, приладил к бортам железные крючья, чтобы намертво вцепиться в корпус турецкого корабля.
_______________
* Б р а н д е р - судно, предназначенное для поджога вражеского
корабля.
Наконец подготовка была закончена, и он с облегчением вздохнул. Над Чесменской бухтой спустилась летняя ночь 26 июня 1770 года.
И вдруг темень озарилась огненными сполохами, прокатился пушечный грохот. Это ударили из орудий два русских корабля, которые первыми ворвались в бухту. За ними вошли и другие корабли, в том числе и брандеры. Брандер Иоанниса благополучно подплыл к турецкому фрегату и накрепко прицепился к его борту. Затем подожженный брандер взорвался, уничтожив вражеский корабль.
Иоанниса выбросило взрывом в волны залива. Его спасли русские матросы.
Султанские корабли запылали, освещая пламенем бухту. Турецких моряков охватил ужас. Метались в безумном страхе, ища спасения.
"...Страх турок был до того велик, что они не только оставляли суда, еще не загоревшиеся, и прибрежные батареи, но даже бежали из замка и из города Чесмы", - вспоминал один из участников этого знаменитого сражения.
Рыцарская доблесть Иоанниса Варвациса, его героизм остались в памяти у всех участников битвы. Моряк, который, не дрогнув, пожертвовал своим кораблем и жизнью ради освобождения родины, стал живой легендой.
О его подвиге сообщили в русскую столицу, и по повелению императрицы греческий капитан был произведен в поручики.