- Случилось такое тридцать восемь лет назад, в ночь с 13 на 14 месяца сентября 1789 года. Мне про такой штурм крепости отец мой множество раз рассказывал, да и другие тоже. Отец и поныне жив, ему за шестьдесят минуло. Но все хорошо помнит...
- Что же за крепость он брал, как она называлась? - спросил Ивас.
- Очень известная. Хаджибеем звалась. Слыхали, может? - обвел глазами присутствующих Иванко.
Но все молчали. Видно, никто из клефтов не слыхал про такую крепость. Однако молчание не смутило Иванко.
- Да вы все это место хорошо знаете! Взяв эту султанскую крепость Хаджибей, ее вместе с турецкой неволей с лица земли стерли. Нет ныне на земле нашей Хаджибея, и камушка не осталось. На месте той крепости новый город построили - Одессу. Слыхали об Одессе?
- Как не знать Одессу?
- Хлеб оттуда корабли наши привозят.
- Одесса - слово наше, греческое... - оживились клефты.
- Ну, вот и хорошо... А взял отец Хаджибей хитро - ночью, перед рассветом. Когда янычар сон одолел, он тихо поднялся с товарищами своими на стену крепости. Казаки сняли дремавших часовых и ворвались в головную башню, где ночевал сам Ахмет-паша со своими телохранителями. С криком "ура!" солдаты и казаки бросились на врагов. Запомните это слово - "ура!" Очень не любят его турки. Закричали "ура!" да как грянули на телохранителей из пистолей и ружей! Как взяли их в штыки да сабли! Дрогнули сонные нехристи, заметались, нашел на них великий страх. Ну, а отец мой знал, что делать: как ворвался в башню - сразу бросился в покои паши. Там были приближенные его телохранители. Да, хорошо умел стрелять из пистолета и рубиться на саблях отец мой. По силе и ловкости не было ему равного среди казаков запорожских, что потом черноморскими стали именоваться. Свалил он метким выстрелом в голову одного из телохранителей, а другого зарубил в поединке. Паша, чтобы избежать полона, схватился было за ятаган, но скрестить с ним оружия отцу не пришлось - подоспели наши солдаты. Один из них приставил к груди паши штык, ятаган выпал из дрогнувшей руки, и паша сдался.
- Ну, а когда сдается полководец, - продолжал Иванко, - сами понимаете, сдается и войско. Увидев, что паша попал в плен, янычары прекратили сопротивление. Вот так-то, думаю, и нам надо поступить проникнуть после полуночи в замок, когда врагов сон одолеет, учинить стрельбу, крик, шум, захватить ихнего головного агу. И тогда его вояки сами попросят пощады. Ну, что? Как мой план?.. А? - обвел Иванко взглядом ряды клефтов.
- Ох, опасно, капитан. Очень опасно. А если они пробудятся раньше, чем мы преодолеем стены? Перестреляют нас, - опять заворчал Ивас Голотис.
- Да, это очень опасно. Велик риск! - поддержала его Елена.
- Без риска нельзя успешно воевать, - возразил Иванко.
- Почему нельзя? Да поймите же вы... Османы в замке окружены. Мы контролируем положение и можем взять их измором. Зачем спешить? Вокруг такие сады. Такая природа! Настоящий рай. Подождем подмоги. Я говорила с капитаном "Санта Клары" Варвацисом, просила передать президенту, чтобы прислал солдат и хотя бы несколько пушек...
- Ждать нельзя! Противник может предпринять отчаянную вылазку. Хотя он и заперся в замке, но у него численное превосходство. Если он предпримет нападение, у нас будут огромные потери. Кроме того, мне дано задание - как можно скорее освободить остров от войск султана, - горячо возразил Иванко.
Его поддержал молчавший до сих пор Илияс Бальдас.
- Капитан Хурдель прав. Медлить со штурмом нельзя. Султанские корабли каждый час могут подойти к острову и высадить десант. Мы подвергнемся нападению с двух сторон. Тогда рай для нас может превратиться в ад...
Бальдас говорил медленно, как бы взвешивая каждое слово. Он был, как и Иванко, капитаном и пользовался большим уважением среди воинов за свою честность, храбрость и рассудительность.
Когда он умолк, наступила пауза. Клефты размышляли над его словами. Эту паузу нарушил возглас самого молодого и горячего клефта-сулиота Арикоса Мавридиуса:
- Я тоже уверен, что мы возьмем в плен ихнего бея, - воскликнул юноша.
Его восклицание вызвало смех.
- Уж не ты ли возьмеш в плен бея? - проворчал Ивас Голотис.
- Да, я! Поручите мне это, капитан, - обратился он к Иванко.
- За такую операцию полагается взяться мне самому - я не хочу отставать от своего отца, - улыбнулся Иванко и уже серьезно произнес: Приказываю всем готовиться к штурму замка. Начнем, не откладывая, после полуночи...
13. КОВАРСТВО
Иванко разделил свой отряд на две группы. Большинство воинов собрал в первую группу, которая заняла исходную позицию в кустарнике против ворот замка. Ей поручалось, как только откроются ворота, с боем ворваться в замок и пресечь все попытки осажденных к побегу. Возглавил эту группу Илияс Бальдас.
Второй, меньшей по численности, группой взялся руководить сам Иванко. На этих воинов возлагалось самое ответственное задание: в полночь незаметно приставить штурмовые лестницы к противоположной стене, проникнуть в замок, бесшумно снять часовых и захватить в плен бея командующего гарнизоном, затем открыть ворота для вторжения воинов первой группы.
Иванко несколько раз проинструктировал отряд. Он подробно объяснил, какое задание должен будет выполнить каждый воин во время сражения.
Уже смеркалось, когда была закончена подготовка к предстоящему штурму. Хурделицын разрешил людям отдохнуть перед боем, а сам стал искать лейтенанта Елену, которой тоже придумал задание - охранять имущество и боеприпасы отряда, чтобы она была подальше от линии боя и не подвергалась опасности.
Он предвидел, что Елена, конечно же, будет недовольна уготованной ей пассивной ролью в сражении. Будет проситься в самое пекло битвы, поэтому решил объявить ей это в форме официального приказа и, таким образом, лишить ее возможности протестовать.
Но, увы, лейтенант Ксантус где-то запропастилась. В поисках Елены Иванко обошел всё расположение отряда, лагерем окружившего замок, но нигде ее не встретил. Он уже начал тревожиться, как вдруг кто-то подошел к нему сзади и потянул за рукав мундира. Иванко оглянулся и увидел перед собой ту, кого искал. Елена была не одна. Рядом с ней стояла низенькая, похожая на подростка женщина, закутанная в темный плащ. В руках незнакомки был серебряный турецкий кувшин - кунгул.
Иванко начал было рассказывать Елене, что уже долго ее ищет, но та многозначительно приложила палец к губам, подавая знак молчать. Он осекся на полуслове, а Елена снова потянула его за рукав, приглашая следовать за собой. Он последовал за Еленой и незнакомой женщиной. Они тихо вышли из лагеря и скоро очутились на берегу ручья, заросшего камышом.
Здесь женщины остановились. Елена показала ему на темную гриву камышовой заросли и тихо сказала:
- Там начало подземного хода в замок, эта женщина оттуда. Она рабыня бея, вышла вечером из замка набрать свежей воды из ручья для своего господина. Она гречанка, православная, звать ее Хаджина. Я поймала ее, когда она наполняла кувшин водой. Мы разговорились. Она обрадовалась, что может поговорить со мной на родном языке, заплакала и стала рассказывать про свою жизнь в неволе, а потом поведала, что сегодня ночью турки готовят нам западню... Я решила познакомить тебя с ней, чтобы ты сам убедился во всем. А теперь, Хаджина, - обратилась Елена к женщине, - возвращайся к своему господину. Только не говори о встрече с нами, не то твой ага тотчас расправится с тобой. Иди спокойно и знай, что скоро мы освободим тебя из неволи... Спасибо тебе!
Женщина поклонилась, тенью скользнула вниз по откосу берега и исчезла в камышовой заросли.
Иванко был потрясен. Несколько мгновений он стоял, оцепенев от того, что увидел и услышал. Затем в восторге подхватил на руки Елену и понес ее.
- Милая моя, родная, знаешь, что ты сейчас сделала!.. Не знаешь!? Ты же спасла жизнь всему отряду, - шептал он ей. - Ты спасла всем нам жизнь. Если бы не ты, сегодня ночью янычары вырезали бы нас. Всех! Всех! И встречали бы мы рассвет с отрезанными головами! До чего же хитры эти дьяволы! До чего хитры... Отступление и уход в замок - все это была игра. А я-то думал: почему они, почти вдвое превосходя нас по численности, заперлись в замке? Расчет был очень простой. Выйти ночью подземным ходом из замка и перерезать нас, сонных. Какая дьявольская хитрость! Спасибо! Еще раз спасибо, тебе, милая.
Он целовал ее, неся на руках, притихшую, покоренную его неистовой страстью. Только в лагере он опустил ее на землю.
Иванко поднял отряд в ружье и объявил клефтам о кровавой западне, приготовленной для них коварным агой.
- Теперь в эту ловушку попадутся они сами!
Под покровом темноты воины устроили засаду на берегу ручья, где в камышах был отвор подземного хода. У ворот замка Иванко оставил небольшой заслон, а главные силы сосредоточил в засаде. Он строжайше предупредил клефтов терпеливо ожидать, пока османские вояки не выйдут из замка.
- А тогда отрезать им путь к подземному ходу и напасть с тыла, как они хотели поступить с нами.
После полуночи камыши заколебались, их стали медленно раздвигать темные человеческие фигуры. Двигались молча, держа кривые сабли, наклонив головы в чалмах.
Когда несколько сот черных фигур сгрудились на береговом обрыве, готовые устремиться к расположению отряда и начать резню спящих неверных, Иванко выстрелил из пистолета, подавая сигнал к атаке. В спину врагам грянул залп. Затем второй. Третий. Четвертый. Клефты вели прицельный огонь по четко проступающим на фоне звездного неба фигурам врага. А затем бросились в атаку.
Напрасно Иванко и Елена пытались остановить эту кровавую бойню, призывая брать в плен ошеломленных султанских вояк. Клефты, продолжая рубить их, односложно выкрикивая: "Хиос! Хиос!"
Бальдас затем объяснил Иванко, что Хиос - это название соседнего острова, где в 1822 году по приговору султана капудан-паша Кара Али истребил всех мужчин старше двенадцати лет и всех женщин старше сорока. Кровавая трагедия Хиоса стала для греков призывом к отмщению за гибель соотечественников.
...Когда солнце взошло над островом, трава и листья кустов вокруг замка были окроплены кровавой росой. В разных позах лежали группы поверженных воинов султана. Иванко и Бальдас подошли к одному из них.
- Это их главный. Сам ага...
У ног Иванко лежал богатырского сложения еще молодой мужчина, облаченный в ярко-красную бархатную куртку, расшитую золотым шнуром. Пуля прострелила ему голову, и кровь залила красивое лицо, обрамленное золотистой бородой. Иванко удивило, что среди убитых много светловолосых турок.